Обычный вечер в квартире, которую я привык называть своим тихим островком. В прихожей пахнет её духами, туфли аккуратно стоят возле порога, на кухне кипит чайник, и вот-вот раздастся знакомое:
— Ты опять задержался?
Я опускаю взгляд, киваю и слышу, как она тяжело вздыхает, но больше ничего не говорит. Самый обычный семейный вечер.
Можно расслабиться, сказать: «Плохой день был, у шефа дурное настроение» и усесться перед телевизором, слушая вполуха её рассказы о соседке, о скидках на помидоры и о новых сериалах.
Только внутри меня живёт тревога и тихий ужас, и тот чай, что она мне заботливо наливает, вдруг кажется горче, чем обычно. Я живу сразу в двух семьях, и обе мои жены даже не подозревают, насколько тесно связаны их жизни.
Не подозревали до недавнего времени. Но теперь они обе, администраторы одного и того же чата, и каждый раз, когда раздаётся сигнал нового сообщения, у меня в груди всё сжимается.
Поначалу всё было слишком просто. Я познакомился со своей первой женой ещё на третьем курсе. Мы тогда много гуляли, спорили, смеялись до икоты, поддерживали друг друга во всём.
Она немного старше меня, мудрая, серьёзная, но со своим, иногда детским, взглядом на жизнь, который неожиданно трогал меня до слёз.
Через год после свадьбы у нас родилась дочь, и жизнь закрутила меня в привычной суете: работа, ремонт, редкие поездки за город и ужины под негромкий плеск телевизора.
Когда всё стало однобоким, я сам не заметил. Она привыкла к моей вечной усталости, к редким подаркам, к нескончаемым командировкам.
Не задавала вопросов, а если и задавала, то как будто в сторону:
— Ты уедешь снова на неделю, да?
— Да, надо закончить объект.
Я все меньше говорил правду. Сам себе объяснял: на работе действительно много дел, жизнь тревожная, денег не хватает.
Но внутри осела скука и тоска, которые я не мог признаться даже самому себе.
И вот появилась вторая. Всё началось не внезапно, как удар грома, а скорее мягко, как осенний дождь. Познакомил нас общий друг в кафе, где мы оба не хотели быть.
Она была совершенно другая: ещё не уставшая, смешливая, готовая спорить ни о чём, броская, как калейдоскоп. Мы пили чай, смеялись над глупостями ведущего по радио и спорили, какой фильм лучше посмотреть на выходных.
Я снова почувствовал себя настоящим, нужным, кто-то замечал во мне что-то живое.
Я старался держать дистанцию, сопротивлялся этому чувству. Но однажды не выдержал и написал ей сообщение:
— Ты меня чем-то поразила, даже не знаю чем.
Она ответила почти сразу:
— А я думаю, что это взаимно.
Мне казалось, что сердце в груди стучит слишком громко, и жена вот-вот обернётся, спросит: «Что там у тебя?» Но она не обернулась.
Вторая жена, это не просто соблазн или глупая увлечённость. Это, другая жизнь, другие запахи, другие завтраки и разговоры.
У неё всё иначе: чай с лимоном, плед с оленями на диване, привыкшая не спешить по утрам, обсуждать со мной необычные новости и спрашивать:
— А как ты думаешь, почему люди врут друг другу?
Я тогда впервые испугался. Хотел сказать ей: «Ты бы знала, как я вру тебе каждую неделю», но только пожал плечами.
По вечерам я делился между двумя адресами, между двумя заботами, двумя наборами привычек. Я разучился спать спокойно, мой телефон всегда лежал поблизости, на беззвучном, чтобы не выдать себя случайным сообщением.
Однажды первая жена была особенно внимательной. Она подняла глаза, когда я вытирал руки полотенцем, спросила негромко:
— У тебя всё хорошо?
— Да, почему спрашиваешь?
— Просто я чувствую, что ты стал другим.
Я промолчал. В такие моменты особенно остро понимаешь разницу между удобством и счастьем. Я был разорван изнутри: в первой семье меня держала привычка, ответственность, чувство родства. Во второй, живой, пульсирующий интерес к жизни.
Однажды, сидя на кухне у второй жены, я услышал, как зазвонил её телефон. Она густо покраснела, улыбнулась и сказала:
— Ты не поверишь. Мне предложили вести маленький закрытый чат для жён и мам нашего района. Смешно, правда?
Я сначала отмахнулся, даже не задумавшись. Ну, чат и чат, давай, заводи, тебе ведь это нравится. Но потом пришла мысль, холодная, как зимний ветер: а если туда попадёт и моя первая жена?
Всё-таки женщины одного возраста, живут недалеко, их дети ходят в один детский клуб.
Но я прогнал этот страх. Ну что такого? В таком крупном районе, квартира через несколько улиц, что за глупости.
В тот вечер я долго смотрел в потолок, перебирая в памяти все детали их рассказы о знакомых, о кружках, о магазинах рядом с домом. Сердце сжималось от нехорошего ожидания.
Плавно, почти незаметно для меня, жены начали дружить через чаты. Я узнал об этом, когда в воскресное утро, за завтраком, первая жена сказала:
— Кстати, я вчера в одном чате познакомилась с женщиной, очень веселая. Кажется, её зовут так же, как и у твоего друга жена… Забавно.
Я уронил чашку. И, конечно, попытался скрыть неловкость шуточкой:
— Видишь, мир тесен. Наверное, соседка по дому.
Она не заметила или сделала вид, что не заметила моей бледности.
Позже, уже у второй жены, я услышал:
— Сегодня добавила нескольких новых женщин в чат. Там одна такая интересная, заливается смехом на голосовых. По голосу очень приятная.
Я чуть не выронил телефон.
Тревога росла день ото дня. Сначала это казалось нелепым совпадением, потом я начал анализировать каждую их реплику, проверять телефоны, замечать общие темы, которые вдруг всплывали в разных кухнях.
Иногда первая жена спрашивала:
— А помнишь, ты рассказывал, что у тебя знакомая работает в клинике на Ленинградской? В чате её обсуждали сегодня.
— Да, помню.
— Может, надо тоже её к нам в гости пригласить?
Подобные разговоры, словно острые иголки. Я никогда не позволял им встречаться, придумывал отговорки, переводил тему, вставал из-за стола и уходил в другую комнату, чтобы перевести дыхание.
Настоящее испытание началось, когда в чате появилась просьба разделить обязанности по подготовке к летнему празднику.
Женщины делились, кто что готов будет принести, кому что удобнее купить, и, разумеется, предложили встретиться очно, чтобы познакомиться.
В тот вечер я впервые по-настоящему испугался.