– Алёна, ты дома? Мне нужно забрать отцовский альбом с фотографиями, – голос Виктора в трубке звучал буднично, словно они не разводились четыре месяца назад.
– Я на работе до восьми. И в прошлый раз ты говорил, что заберёшь последние вещи.
– Так я и забрал. Просто вспомнил про альбом. Он в верхнем ящике комода.
Алёна стиснула телефон. Четвёртый месяц одно и то же. То инструменты из кладовки, то старые журналы, то ещё что-нибудь "внезапно вспомнится".
– Виктор, давай так. Я соберу всё, что найду твоё, ты приедешь в выходные и заберёшь. И ключи оставишь.
– Какие ключи? Это же наша квартира.
– Была наша. Теперь моя. Я выплатила тебе компенсацию, забыл?
– Помню-помню. Ладно, я быстро, только альбом.
Алёна отключилась. В офисе логистической компании было шумно – конец года, все спешили отправить грузы до праздников. Она вернулась к документам, но мысли крутились вокруг одного: почему она до сих пор не поменяла замки?
Вечером, войдя в квартиру, Алёна сразу почувствовала – здесь кто-то был. Кружка с недопитым утренним кофе стояла в раковине, хотя она точно помнила, что оставила на столе. Подушки на диване лежали иначе. В коридоре на вешалке висела её куртка, но капюшон был вывернут наизнанку.
Она прошла в спальню. Комод выглядел обычно, но верхний ящик был приоткрыт. Внутри действительно не оказалось старого фотоальбома в коричневом переплёте. Зато исчезла и маленькая шкатулка, где она хранила серёжки от бабушки.
Алёна набрала номер Виктора.
– Ты взял шкатулку из комода?
– Какую шкатулку? Я только альбом забрал, как и говорил.
– Деревянную, с резьбой. Там были мои серёжки.
– Не видел никакой шкатулки. Может, ты сама куда-то переложила?
Разговаривать было бесполезно. Алёна понимала – доказать ничего не сможет. Но терпение заканчивалось.
На следующий день она позвонила в фирму по замене замков. Мастер обещал приехать в пятницу после обеда. Алёна специально отпросилась с работы пораньше.
В четверг вечером раздался звонок. Незнакомый номер.
– Алёна? Это Тамара Петровна, мама Вити.
Бывшая свекровь. Последний раз они разговаривали на бракоразводном процессе, и разговор был не из приятных.
– Добрый вечер.
– Какой добрый! Витя мне рассказал, что ты замки собралась менять. Как тебе не стыдно?
– Тамара Петровна, мы развелись. Квартира теперь моя.
– А вещи покойного свёкра? Его часы, награды, альбомы? Ты что, себе всё присвоить хочешь?
– Я не против отдать Виктору всё, что принадлежало его отцу. Пусть приедет, заберёт.
– Он и приезжает, а ты замки меняешь! В той квартире память о моём муже. Витя имеет право там бывать!
Голос Тамары Петровны дрожал от возмущения. Алёна знала эту манеру – давить на жалость, потом на совесть, потом просто кричать.
– Хорошо. Даю ему неделю. Пусть заберёт всё, что считает своим. Но через неделю я меняю замки.
– Вот это другой разговор. А то развелись – и сразу чужими стали.
Алёна не стала напоминать, по чьей вине они развелись. Официальная причина была "не сошлись характерами", хотя оба знали правду.
В пятницу она отменила мастера. Вечером встретилась с подругой Ириной в кафе возле дома.
– Представляешь, он опять приходил, – рассказывала Алёна, грея руки о чашку с капучино. – Теперь ещё и кофеварка пропала.
– Та самая, которую мы тебе на день рождения дарили?
– Да. Говорит, они вместе покупали.
Ирина покачала головой.
– Слушай, а ты знаешь, что он с этой своей новой уже полгода встречается?
– С какой новой?
– Светкой из салона красоты на Садовой. Моя клиентка там стрижётся, говорит, Светка всем рассказывает, как у неё роман с женатым мужчиной, и скоро он разведётся.
Алёна поставила чашку на блюдце. Полгода. Значит, ещё весной, когда они жили вместе, Виктор уже...
– Ты уверена?
– Абсолютно. Более того, она беременна. Недавно в декрет ушла.
Теперь многое становилось понятным. Внезапное желание Виктора развестись летом. Его спешка с разделом имущества. И эти постоянные визиты в квартиру...
– Он обживает территорию для новой семьи, – медленно произнесла Алёна.
– Что?
– Понимаешь, он же снимает однушку где-то на окраине. А этой Светке наверняка рассказывает, что у него есть квартира. Вот и таскает потихоньку вещи.
Вечером Алёна позвонила двоюродному брату Олегу. Он работал в охранной фирме и разбирался во всякой технике.
– Олег, можешь помочь? Мне нужно установить камеру в квартире.
– Зачем тебе камера?
Алёна объяснила ситуацию. Олег выслушал и присвистнул.
– Ну дела. Хорошо, завтра привезу. Поставим так, что комар не заметит.
В субботу Олег приехал с небольшой коробкой. Внутри была крошечная камера, которую он установил в углу прихожей за декоративной вазой.
– Картинка будет записываться на облако. Вот приложение на телефон, сможешь смотреть онлайн.
– Спасибо. Надеюсь, я зря параною.
– Посмотрим.
В понедельник Алёна специально задержалась на работе. Около семи вечера телефон пискнул – камера зафиксировала движение. Она открыла приложение.
На экране был Виктор. Но не один. Рядом стояла молодая женщина – невысокая блондинка с заметным животом. Светлана.
– Смотри, какая квартира, – говорил Виктор. – После ремонта будет конфетка.
– А когда мы сможем въехать? – Светлана водила рукой по стене.
– Скоро. Осталось кое-какие формальности уладить.
– Твоя бывшая не будет против?
– Да какая разница, что она думает. Квартира наполовину моя.
Алёна стиснула телефон. Наполовину его? После того, как она выплатила ему триста тысяч компенсации?
Светлана прошла в гостиную.
– Мебель старовата. Надо будет всё поменять.
– Поменяем. Главное – метраж хороший. И район приличный.
Они ходили по квартире как хозяева. Светлана открывала шкафы, заглядывала в ящики. Потом её внимание привлёк плед на диване.
– Красивый. Возьмём?
– Бери. Это мама дарила.
Ложь. Плед Алёна купила в прошлом году в Икее. Но Светлана уже сворачивала его и клала в пакет.
Алёна выключила приложение. Хватит. Завтра же вызовет слесаря.
Но утром всё пошло не по плану. В офис явилась Тамара Петровна. Охранник на входе позвонил Алёне:
– К вам тут женщина. Говорит, срочно.
Алёна спустилась в холл. Тамара Петровна стояла у стойки ресепшена – в своей неизменной норковой шубе и с сумкой-саквояжем.
– Нам нужно поговорить, – заявила она.
– Тамара Петровна, я на работе.
– Это важно. Касается квартиры.
Они вышли в кафе напротив офиса. Тамара Петровна заказала чай и начала издалека:
– Алёна, мы же семьёй были. Пять лет прожили.
– Были. Теперь нет.
– Не надо так резко. Я понимаю, вы с Витей не сошлись, бывает. Но зачем же мстить?
– Я не мщу. Просто хочу жить в своей квартире спокойно.
– В своей? Вы же вместе покупали.
– Я выкупила его долю. У меня все документы есть.
Тамара Петровна поджала губы.
– Документы документами, а совесть? В той квартире вещи моего покойного мужа. Память о нём. Витя имеет право их забрать.
– Я не против. Пусть забирает.
– Так ты замки меняешь!
– Потому что он ходит туда как к себе домой. И не только вещи отца забирает.
– Что ты имеешь в виду?
– А то, что вчера он привёл туда свою беременную подружку. Показывал квартиру как свою.
Тамара Петровна вздрогнула.
– Не выдумывай.
– У меня есть видео.
Алёна достала телефон, открыла запись. Тамара Петровна смотрела на экран, и её лицо менялось. Когда Светлана сказала про старую мебель, она поморщилась. Когда Виктор пообещал скоро въехать, сжала кулаки.
– Дурак, – выдохнула она. – Я же говорила ему...
Она осеклась.
– Что говорили?
– Ничего. В общем, так. Дай нам ещё несколько дней. Витя заберёт вещи отца, и всё.
– Три дня. В четверг меняю замки.
Тамара Петровна кивнула и ушла, даже чай не допив.
Вечером Алёна рассказала всё Олегу.
– Странная реакция у твоей бывшей свекрови, – заметил он. – Как будто она в курсе всего была.
– Думаешь?
– А то. Небось план семейный – отжать квартиру обратно.
– Но как? Я же выкупила долю.
– Мало ли что они придумали. Слушай, давай я в четверг буду дежурить у твоего подъезда. На всякий случай.
– Не надо, справлюсь.
– Нет уж. Мало ли что они задумали.
В среду на работе Алёне было не до дел. Она то и дело проверяла телефон – не появился ли кто в квартире. Но было тихо.
Четверг, 20 декабря. Алёна специально уехала к подруге в другой район, сказав Ирине, что хочет проверить, придёт ли Виктор. Олег сидел в машине у подъезда.
В три часа дня сработала камера. Алёна включила трансляцию.
Первым вошёл Виктор. За ним – Светлана. И следом... Тамара Петровна с большими сумками.
– Быстро собираем, – командовала она. – Витя, иди в спальню, там в шкафу должны быть отцовские вещи. Света, помоги мне на кухне.
Они разошлись по квартире. Тамара Петровна открывала кухонные шкафы, доставала посуду.
– Этот сервиз я дарила им на свадьбу. Забираем.
– А если она заметит? – спросила Светлана.
– Заметит и заметит. Это подарок моему сыну, а не ей.
Светлана кивнула и начала заворачивать тарелки в газету. Потом её взгляд упал на коробку с ёлочными игрушками, которую Алёна специально оставила на виду.
– Ой, какие красивые! Винтажные?
– Покажи, – Тамара Петровна открыла коробку. – Да, старые. Хорошие. Берём.
– Но это же не ваши...
– Света, дорогая, ты не понимаешь. Эта квартира должна была достаться Вите. Если бы не развод, вы бы здесь жили. Так что мы просто забираем то, что по праву наше.
Из спальни вышел Виктор с коробкой.
– Нашёл альбомы и часы. Что ещё?
– Посмотри в комоде, там должны быть украшения, – сказала Тамара Петровна.
Виктор вернулся в спальню. Через минуту вышел со шкатулкой в руках – той самой, которая пропала неделю назад.
– Вот, нашёл.
– Покажи, – Светлана открыла шкатулку. Внутри блеснули золотые серёжки. – Красивые. Можно мне?
– Конечно, дорогая, – Виктор обнял её. – Всё твоё.
Алёна не выдержала. Набрала Олега:
– Они там. Грабят квартиру.
– Еду. Ты где?
– Уже возвращаюсь. Буду через десять минут.
Когда Алёна с Олегом поднялись на третий этаж, дверь квартиры была приоткрыта. Из прихожей доносились голоса.
– Осторожнее с коробкой, там стекло, – говорила Тамара Петровна.
Алёна толкнула дверь. В прихожей стояли Виктор с коробками, Светлана с пакетами и Тамара Петровна с той самой сумкой-саквояжем, которая заметно потяжелела.
Все трое замерли.
– Продолжайте, не стесняйтесь, – сказала Алёна. – Может, ещё и телевизор вынесете?
– Алёна, мы просто... – начал Виктор.
– Просто грабите мою квартиру. Я всё видела. У меня камера стоит.
Светлана побледнела. Тамара Петровна выпрямилась.
– Мы забираем только вещи моего покойного мужа.
– Правда? А сервиз кухонный – это чьи вещи? А ёлочные игрушки моей бабушки? А украшения?
– Какие украшения? – Тамара Петровна пыталась сохранить достоинство.
Олег достал телефон.
– Вот на этой записи чётко видно, как вы кладёте в сумку столовое серебро. А вот Светлана примеряет серёжки. А вот вы говорите, что квартира должна достаться Виктору.
Тамара Петровна опустила сумку на пол.
– Это недоразумение.
– Нет, это кража. И у меня есть доказательства.
Светлана всхлипнула.
– Витя, ты говорил, что это твоя квартира...
– Заткнись, – огрызнулся Виктор.
– Не смей так с ней разговаривать! – Тамара Петровна встала между сыном и Светланой. – Она носит твоего ребёнка!
– Которого я не просил!
Светлана зарыдала. Алёна почувствовала к ней что-то похожее на жалость. Девочка попала в скверную историю.
– Так, все успокоились, – вмешался Олег. – Сейчас вы выкладываете всё, что взяли. Виктор отдаёт ключи. И забываете дорогу сюда.
– А если нет? – Виктор попытался быть храбрым.
– Тогда я вызываю полицию. И отдаю им видеозаписи. Кража, проникновение в чужое жилище... Статья нехилая.
Тамара Петровна начала доставать из сумки вещи. Тарелки, столовые приборы, даже маленькую вазочку с полки. Светлана молча вынула из кармана серёжки.
– Ключи, – напомнил Олег.
Виктор полез в карман. Достал связку, снял два ключа.
– Всё? – спросила Алёна.
– Всё.
– А запасные?
– Каких запасные?
– Виктор, не надо. Я знаю, что у тебя есть запасной комплект.
Тамара Петровна вздохнула.
– Витя, отдай.
Виктор злобно глянул на мать, но полез во внутренний карман куртки. Достал ещё два ключа.
– Теперь точно всё?
– Да.
– Свободны.
Тамара Петровна подхватила сумку и направилась к выходу. Светлана пошла следом, размазывая слёзы. Виктор задержался.
– Ты пожалеешь об этом.
– Угрожаешь?
– Предупреждаю.
– Витя, пошли! – крикнула из подъезда Тамара Петровна.
Когда за ними закрылась дверь, Алёна опустилась на стул в прихожей. Руки дрожали.
– Всё нормально, – Олег похлопал её по плечу. – Закончилось.
– Думаешь, они отстанут?
– После такого позора? Конечно. Видел, как Светка ревела? Похоже, только сейчас поняла, в какую историю вляпалась.
На следующий день Алёна взяла отгул. С утра приехал слесарь, поменял замки – поставил хорошие, с тремя ригелями. Потом она позвонила в охранную фирму, заказала сигнализацию.
Вечером раздался звонок. Незнакомый номер.
– Алёна? Это Светлана.
Алёна удивилась.
– Слушаю.
– Я... я хотела извиниться. Я не знала, что квартира ваша. Виктор говорил...
– Что говорил?
– Что вы при разводе обманом забрали квартиру. Что он судится, чтобы вернуть. Я дура, поверила.
– А сейчас?
– А сейчас я много чего узнала. И про то, что вы ему выплатили деньги. И про то, что он мне врал с самого начала.
– Сочувствую.
– Я от него ушла. К маме вернулась. Не хочу такого отца своему ребёнку.
Алёна не знала, что сказать.
– Правильно сделали.
– Алёна, простите меня. Я правда не знала.
– Забудьте. Всё позади.
После звонка Алёна прошлась по квартире. Впервые за четыре месяца она чувствовала, что это действительно её дом. Никто больше не войдёт без спроса, не будет хозяйничать, трогать вещи.
22 декабря Тамара Петровна пыталась дозвониться. Алёна не брала трубку. На пятый звонок отправила сообщение: "Не звоните больше".
Ответ пришёл через минуту: "Алёна, давайте поговорим по-человечески. Витя был неправ, но он мой сын. Простите его".
Алёна удалила сообщение.
23 декабря, в субботу, она наряжала ёлку. Достала коробку с игрушками – те самые, винтажные, от бабушки. Стеклянные шары с росписью, фигурки снеговиков, звёзды из цветной фольги. Каждая игрушка была как привет из детства.
Олег приехал помочь.
– Как дела? Никто не беспокоит?
– Тишина. Тамара Петровна пыталась звонить, но я не отвечаю.
– Правильно. Нечего с ними цацкаться.
Они повесили гирлянду, расставили игрушки. Ёлка получилась красивая, домашняя.
– Знаешь, я думала, будет сложнее, – сказала Алёна, любуясь мерцающими огоньками. – Развод, раздел имущества, все эти склоки...
– Но ты справилась.
– Благодаря тебе. Если бы не камера, не запись, они бы и дальше таскали вещи.
– Главное, что всё закончилось. Теперь живи спокойно.
Вечером Алёна заварила чай, села в кресло у ёлки. В квартире было тихо и уютно. Её квартире. Где больше никто не хозяйничал, не двигал вещи, не врал.
Телефон пискнул. Сообщение от неизвестного номера.
"Алёна, это Виктор. Пишу с нового телефона. Мама сказала, что ты не отвечаешь. Я хотел извиниться. Был неправ. Прости, если сможешь".
Алёна перечитала сообщение дважды. Потом удалила и заблокировала номер.
Некоторые главы жизни нужно закрывать окончательно. Без сожалений, без оглядки назад. Чтобы начать новую – свою, настоящую, без лжи и предательства.
За окном падал снег. До Нового года оставалось восемь дней. Алёна подумала, что впервые за долгое время ждёт праздника с радостью. В своей квартире, где каждая вещь на своём месте, где никто не нарушит покой, где можно просто жить и быть счастливой.
Ёлочные огоньки отражались в стеклянных шарах, создавая маленькое волшебство. Бабушкины игрушки, которые чуть не украли, теперь украшали её дом. Её настоящий дом.
А где-то там, в своей съёмной однушке, Виктор наверняка сидел один. Светлана ушла, мать обиделась на скандал. Что ж, каждый получает то, что заслуживает.
Алёна допила чай и пошла на кухню. Открыла шкаф – сервиз стоял на месте, все тарелки и чашки в полном комплекте. Она усмехнулась, вспомнив, как Тамара Петровна заворачивала их в газету.
На столе лежала записка, которую она нашла утром под дверью: "Верните хотя бы отцовские часы. Это память". Без подписи, но почерк Тамары Петровны узнавался сразу.
Алёна порвала записку и выбросила в мусорное ведро. Никаких часов в квартире не было – Виктор забрал их ещё летом, сразу после развода. Просто очередная попытка манипулировать, надавить на совесть.
Но совесть Алёны была чиста. Она честно прожила пять лет в браке, честно пыталась сохранить семью, даже когда начались проблемы. Честно выплатила компенсацию при разделе имущества. А то, что Виктор оказался лжецом и мелким воришкой – это уже его проблемы.
Утром в воскресенье позвонила Ирина.
– Ну что, как дела? Замки поменяла?
– Поменяла. И сигнализацию поставила.
– Молодец! Слушай, а что там с этой Светкой?
– Ушла от Виктора. Позвонила мне, извинилась.
– Надо же. А я думала, она такая же, как он.
– Нет, просто наивная. Поверила его рассказам.
– Ну хоть одна поумнела. Ладно, давай на праздники встретимся, отметим твоё новоселье.
– Какое новоселье? Я же не переезжала.
– Зато теперь живёшь одна, в своей квартире. Это повод отпраздновать!
Алёна улыбнулась. Ирина была права – это действительно было похоже на новоселье. Новая жизнь в старых стенах, но уже без призраков прошлого.
Днём она пошла в магазин за продуктами. В торговом центре играла новогодняя музыка, везде мишура и гирлянды. Люди покупали подарки, выбирали ёлки. Нормальная предпраздничная суета.
У овощного прилавка Алёна столкнулась со знакомой – Людмилой из соседнего подъезда.
– Алёна! Как дела? Давно не виделись.
– Нормально, спасибо.
– Я слышала, вы с Виктором развелись.
– Да, уже полгода как.
– Ну и правильно. Я его с какой-то блондинкой видела ещё весной. Думала, может, сестра или коллега. А потом смотрю – они целуются у подъезда.
Алёна кивнула. Уже ничего не удивляло.
– Бывает.
– Вы не расстраивайтесь. Вы молодая, красивая, ещё встретите хорошего человека.
– Спасибо.
Дома Алёна разбирала покупки и думала о словах Людмилы. Встретить хорошего человека... Может, когда-нибудь. Но пока хотелось просто пожить для себя. Без вранья, манипуляций, чужих родственников и их претензий.
Вечером она приготовила ужин, включила фильм. Обычный тихий вечер воскресенья. Но впервые за долгое время – спокойный. Без тревожного ожидания, что сейчас повернётся ключ в замке и войдёт Виктор со своими вечными претензиями.
В понедельник на работе коллеги заметили перемены.
– Ты прямо светишься, – сказала Наташа из соседнего отдела. – Влюбилась?
– Нет, просто проблему одну решила.
– Серьёзную?
– Очень. Бывшего от квартиры отвадила.
– О, это я понимаю! У меня подруга два года не могла бывшего выселить. Он всё ключи не отдавал, приходил как к себе.
– У меня так же было. Но я камеру поставила, записала, как он с мамашей и новой подружкой вещи выносит.
– Умница! И что, отстали?
– Похоже на то.
День прошёл спокойно. К вечеру начальство поздравило всех с наступающим Новым годом, выдало премии. Алёна думала потратить деньги на что-нибудь для дома – может, новые шторы или ковёр в гостиную.
Дома её ждал сюрприз. У двери стоял пакет с запиской: "Алёна, это ваше. Не смогла взять чужое. Светлана".
Внутри были те самые серёжки из шкатулки. И ещё – маленькая открытка: "Простите за всё. Счастливого Нового года".
Алёна взяла серёжки, покрутила в руках. Золотые капельки с маленькими камушками – подарок бабушки на восемнадцатилетие. Она думала, что больше их не увидит.
Надела серёжки, посмотрела в зеркало. Красиво. И главное – снова её.
Всю неделю до Нового года было тихо. Никто не звонил, не приходил, не оставлял записок. Алёна работала, встречалась с подругами, готовилась к празднику.
31 декабря она проснулась с хорошим настроением. Квартира сияла чистотой, ёлка мерцала огоньками, на кухне остывал салат оливье. Олег обещал заехать вечером – встречать Новый год вместе.
В три часа дня раздался звонок в домофон.
– Курьерская доставка для Алёны Сергеевны.
Алёна удивилась – она ничего не заказывала. Спустилась вниз. Курьер протянул коробку и планшет для подписи.
– От кого?
– Не указано. Просто адрес и имя.
Алёна расписалась, поднялась домой. Открыла коробку. Внутри была бутылка хорошего шампанского и открытка.
"Алёна, поздравляю с Новым годом. Желаю счастья и спокойствия. Простите нас за всё. Начните новую жизнь с чистого листа. Тамара Петровна".
Алёна покрутила бутылку в руках. Шампанское было дорогое, французское. Жест примирения? Или очередная попытка манипуляции?
Она поставила бутылку в холодильник. Пусть стоит. Может, когда-нибудь откроет по хорошему поводу. А может, и нет.
Вечером приехал Олег с подарками.
– Это тебе на новоселье, – протянул коробку.
Внутри был красивый ночник в форме луны.
– Спасибо! Очень красивый.
– Это чтобы больше никаких ночных визитёров не боялась.
Они накрыли стол, открыли вино – не то, что прислала Тамара Петровна, а своё, проверенное. За окном начал падать снег, по телевизору шёл новогодний концерт.
– За новую жизнь! – поднял бокал Олег.
– За свободу! – поддержала Алёна.
Они чокнулись. В этот момент Алёна почувствовала, что всё действительно закончилось. Старая глава с Виктором, его матерью, ложью и предательством – всё осталось в прошлом году.
А впереди был новый год. Чистый, как свежий снег за окном. Год, в котором она будет жить для себя, в своей квартире, по своим правилам. Без страха, что кто-то нарушит её покой.
Часы пробили полночь. Где-то загрохотали салюты. Олег обнял Алёну.
– С Новым годом, сестрёнка!
– С Новым годом!
Они вышли на балкон. Город сиял огнями, в небе расцветали фейерверки. Красиво и торжественно. Как будто весь мир праздновал вместе с ней начало новой жизни.
А в квартире мерцала ёлка с бабушкиными игрушками. Те самые, которые чуть не украли, теперь были символом победы. Маленькой, бытовой, но такой важной победы над ложью и манипуляциями.
Алёна улыбнулась и загадала желание. Простое и ясное – чтобы новый год был спокойным и честным. Без бывших мужей с ключами, без жадных родственников, без чужих претензий на её жизнь.
Только она, её дом и её правила. И пусть весь мир подождёт.