Дверь мне открыла женщина. Не Андрей, который полчаса назад прислал сообщение: "Жду, ужин почти готов", а незнакомая, по-домашнему уютная блондинка в фартуке. В руках она держала полотенце, и от неё пахло сдобным тестом - запахом, который никак не вязался с образом сорокапятилетнего холостяка-программиста, начинающего жизнь "с чистого листа".
- Ой, вы, наверное, Светлана? - спросила она просто, без тени смущения. - А Андрюша в магазин выскочил, хлеб забыл. Проходите, не стойте на сквозняке.
Я переступила порог, чувствуя, как внутри натягивается тонкая, неприятная струна. В прихожей было чисто, но той стерильной чистоты, какая бывает в мужских берлогах, здесь не наблюдалось. На вешалке, рядом с курткой Андрея, висел женский плащ. На тумбочке - ключи с брелоком в виде пушистого зайца.
- Я Галина, - представилась женщина, заметив мой взгляд. - Бывшая жена. Ну, как бывшая... По документам разведены, а так - кто же его бросит? Он же без присмотра совсем пропадет.
Она улыбнулась так, словно мы были старыми подругами, обсуждающими нерадивого ребенка. Я молча сняла пальто. Ситуация была абсурдной, но уходить сразу показалось мне малодушием. Хотелось понять: это я чего-то не разглядела в переписке или передо мной классический случай самообмана?
Мы познакомились с Андреем месяц назад. Его профиль на сайте подкупал честностью: "Разведен, детей вырастил, хочу начать всё с чистого листа. Ценю уют и искренность". В жизни он оказался спокойным, немногословным мужчиной с усталыми глазами и мягким голосом. Мы гуляли по паркам, пили кофе, говорили о книгах. Он казался надежным, как старый швейцарский нож. О прошлом говорил скупо: "Не сошлись характерами, переросли друг друга". Теперь я сидела на его кухне, а Галина хозяйничала у плиты.
- Я там мясо в духовку поставила, - щебетала она, проверяя таймер. - Андрюша сам бы только пельмени сварил, а ему с его желудком нельзя. Вы, Света, ему грибы не предлагайте, если что. У него поджелудочная слабая. Я ему сколько раз говорила: Андрюша, завязывай с острым. А он как маленький. В прошлый раз, когда мы на дачу ездили, наелся шашлыка, потом неделю на кашках сидел.
"Мы ездили", "наша дача" - местоимения царапали слух. Хлопнула входная дверь. Вошел Андрей - с батоном в одной руке и пакетом сока в другой. Увидев нас обеих, он замер. На лице его отразилась не паника, нет. Скорее, тоскливая покорность человека, который попал под дождь, но зонт открывать ленится.
- Галь, ты же обещала завтра заехать, - тихо сказал он, ставя пакет на стол.
- Завтра я не могу, у мамы давление, - она ловко выхватила у него хлеб и начала нарезать. - Да и цветы твои полить надо было, засохли совсем. Ты же, программист великий, алгоритмы пишешь, а фикус полить не можешь. Света, садитесь ближе, сейчас ужинать будем.
Мы сели и это был самый странный ужин в моей жизни. Андрей молчал, уткнувшись в тарелку. Галина рассказывала про ремонт в квартире сына, про то, что Андрею пора менять зимнюю резину и что она уже записала его в автосервис на субботу.
- Кстати, - она повернулась к нему, - тебе уведомление пришло о налоге на квартиру. Я в твоем личном кабинете посмотрела, там пеня уже капает. Я оплатила со своей карты, потом переведешь.
- Спасибо, - буркнул он.
Я смотрела на них и видела не бывших супругов. Я видела отлаженный годами механизм, где одна шестеренка крутит другую, даже если мотор давно заглушен. У неё были ключи не только от его квартиры, но и от его жизни. Она знала его пароли, его болезни, его расписание. А он? Он просто позволял этому происходить, потому что так проще. Так не надо принимать решений.
- Андрей, - я отложила вилку. Звук металла о фарфор прозвучал неожиданно громко. - А где здесь "чистый лист"?
Он поднял глаза. В них плескалась вина пополам с раздражением.
- Свет, ну не начинай, Галя просто помогает. Мы цивилизованные люди.
- Цивилизованные люди не живут втроем с фантомами, - сказала я спокойно.
В этот момент на столе звякнул его телефон. Экран загорелся, высветив напоминание из общего календаря, синхронизированного, видимо, через семейный доступ: "Купить корм коту Галины".
Это стало последней каплей. Техническая деталь, маленькая цифровая улика, которая перевесила все красивые слова о новой жизни. Он не просто не отпустил прошлое - он жил в нем, старательно делая вид, что переехал. Его "чистый лист" был исписан чужим почерком с обратной стороны и чернила проступали насквозь.
- Знаете, - я встала. - Мне кажется, я здесь лишняя. Не в смысле ревности, а чисто геометрически. Треугольник - фигура устойчивая, но только если углы равноправны, а я не хочу быть тупым углом.
Галина замерла с чайником в руке. Андрей дернулся было встать, но как-то вяло, словно ожидая команды.
- Света, подожди, я объясню... - начал он.
- Не надо, - я улыбнулась, и улыбка вышла на удивление легкой. - Тебе резину менять надо и коту корм купить, не отвлекайся.
Я вышла в прихожую. Одевалась быстро, не глядя в зеркало. Из кухни доносился приглушенный голос Галины: "Ну вот, остыло всё. Садись ешь, пока теплое". Она уже штопала прореху в его душевном спокойствии, которую я только что проделала.
На улице было свежо. Пахло мокрым асфальтом и осенью. Я вдохнула полной грудью, чувствуя, как отступает тошное чувство чужого быта. Чистый лист - это не когда ты стираешь старое ластиком, оставляя грязные разводы. Это когда ты берешь новую тетрадь. И Андрей свою тетрадь ещё даже не купил, а я свою, кажется, только что открыла.