1. Юрий (ZZ) вспомнил молодость: "Со странным человеком я столкнулся в училище и проучился с ним четыре года. Был у нас во взводе один курсант Игорь А., худой, нескладный, какой-то весь никчемный, форма сидит, как на корове седло, учился с тройки на четверку перебивался.
Но он всегда был какой то отстраненный, как бы жил каким то своим внутренним миром, ни с кем во взводе особе не общался, только по службе.
На первом курсе мы его немного чмырить пытались (каюсь), а он даже на это внимания не обращал, как будто вокруг него вакуум, а не коллектив взвода.
Ну мы и бросили его задевать, он как будто есть и как будто его нет, взводный офицер даже его фамилию до последнего курса постоянно забывал.
Игорь ни от чего не отлынивал, никогда не спорил, не возмущался, надо в наряд идет в наряд, надо в каких то работах поучаствовать, участвует, но все как на автомате делает, как в кино - что воля, что неволя все равно...
Куда его распределили после выпуска, уже не помню и как он служил офицером не знаю, а недавно узнал, что он никогда не был женат, детей нет, и он до сих пор живет вдвоем с мамой, а мужику-то уже 60 лет. Вот это я и называю "странным человеком"..."
2. Гжегош Гженченчкевич рассказал о себе: "Конечно, я не ангел был, во дворе рос и второй русский знал, его невозможно не знать. Но с детства очень любил читать, перечитал столько книг, что даже сейчас не верится.
Дома, у соседей, у родственников, потом в районной библиотеке вся приключенческая и научно-фантастическая литература была проглочена по книжке за день-два.Тогда интернета не было, за компом не повисишь, в футбол и хоккей только гоняли, так что время было много свободного, опять же в школе на уроках делать нечего было, учителя двоечников гоняли по одному и тому же, сиди спокойно читай.
В семье у нас никто не ругался никогда, хотя , может быть, я просто не слышал. Это я всё к чему, у меня выработался какой-то внутренний иммунитет к мату, я прекрасно стал обходиться без него и чувствовал себя в этом плане гораздо легче, так как мне не надо было, в зависимости от обстоятельств переключаться между 1 и 2 языками.
И Чехов, мой один из любимых писателей, тоже говорил, обращайтесь с людьми так, как бы вы хотели, чтобы с вами так обращались. Вроде бы несложная истина, но не все ею пользуются. Но я старался, и по жизни, постепенно для меня это стало аксиомой.
В армии ко всем солдатам обращался только по имени, меня это не напрягало, но все реагировали положительно. Ко мне постепенно тоже стали обращаться по имени. Вот так это работает.
Может некоторые считали меня с приветом, но уважали все. И молодого я ни одного ни разу не ударил и не унизил, как-то противно было, были у нас "герои", которые только этим и занимались, но их перевоспитывать было бесполезно.
Это я всё к чему, не о том, что я такой хороший, а о том, что везде можно оставаться человеком, хотя тебя и будут считать белой вороной.
Ну и я служить пошёл на год позже, после 2 курсов института, может ещё и поэтому было чуть полегче чем остальным, которые со своим годом пошли...".
3. Блум Олег Викторович поделился мнением: "Хороший командир, это память на года, не хороший - боль личного состава, ведь "выйти из игры" не представляется возможным.
Один прапор (прошу прощения - это слово только для него и подобных) так упивался своей властью, что однажды за мою легкую не расторопность, а может просто из личных не симпатий, дал мне в морду за просто так.
Ладно бы за залет, ладно бы дал и освободил от наряда или губы, а так просто так. Был по возрасту старше его на год или два. Институт. Сам на 3 периоде службы.
Первый и последний раз подумал, застрелю на стрельбище. Были ротные уставшие от службы, в годах, а все вечный капитан. Тихий и спокойный, безразличный ко всему…
На смену командира роты пришел афганец, орденоносец, настоящий волк. С годами узнал, что он ожидал лучшего назначения - и нас за глаза называл, как правильно сказать, болотом, отстоем или еще как.
Понять его можно и нужно. Взводные приходили сразу в училища. Их задор надо было только пережить по времени. Полгода иногда год хватало на то чтобы он успокоился и призабыл чему учили.
С годами понимаю две ветви службы: срочная и не срочная (не знаю как сказать). И у каждой ветви свои виденья и воспоминания.
Есть усердный солдат, толковый или бестолковый или лютый, так и офицер, прапорщик. Мир разный. Люди тем более…»
Подписаться или поставить лайк – дело добровольное и благородное…
