— Игорь, майонез достань!
Лена поставила тарелку с салатом на стол и прислушалась. Тишина. Из комнаты доносился только голос Петросяна — муж включил старый «Голубой огонёк». Она вышла из кухни, вытирая руки. Игорь сидел на диване, уткнувшись в телефон. Синий свет экрана падал на его лицо, пальцы быстро скользили по клавишам.
— Игорь!
Он вздрогнул, резко сунул телефон под подушку и поднял голову.
— Что? А… сейчас.
Лена развернулась и пошла обратно на кухню. Руки снова пахли луком, селёдка лежала на разделочной доске розовыми ломтиками. Она включила воду, подставила запястья под струю. Холодная. Игорь так и не пришёл. Она слышала, как в комнате заиграла музыка — он прибавил громкость.
Тридцать первого декабря, половина одиннадцатого вечера. Через полтора часа Новый год. А она стоит на кухне одна и режет селёдку. Как всегда. Как каждый год.
Только раньше Игорь заходил, обнимал её со спины, целовал в шею. Говорил: «Ну что, хозяюшка, скоро?» Смеялся. А сейчас сидит с телефоном и прячет его под подушку, когда она входит.
Лена выключила воду. Вытерла руки полотенцем. Села за стол и уставилась на недоделанную шубу. Свёкла, картошка, морковь, лук. Слоями. Аккуратно. Как учила мама. Много лет она делает этот салат. Всю их совместную жизнь.
У них двое детей — дочь Катя замужем в Москве, сын Серёжа в армии. Живут вдвоём в трёшке на окраине Тулы. Она медсестра в поликлинике, он прораб. Обычная жизнь. Обычная семья.
Только последние полгода что-то изменилось.
Игорь стал молчаливее. Приходил поздно. Говорил — много работы на стройке. Купил новый телефон — дорогой, с хорошей камерой. Лена спросила зачем, он отмахнулся: «Старый глючил».
Поставил на него пароль. Раньше телефон всегда лежал на столе экраном вверх, Лена могла взять, посмотреть погоду или новости. Теперь он лежал экраном вниз. Всегда.
Она себя одёргивала. «Ты же не девчонка. Чего выдумываешь». Но внутри что-то грызло. Тихо. Упорно. Как мышь в стене — не видишь, а слышишь по ночам.
Ещё она заметила: в постели Игорь больше не обнимал её. Лежал на краю, отвернувшись. Лена пыталась придвинуться — он напрягался. Она отодвигалась. Лежала с открытыми глазами, слушала его дыхание. Думала: «Возраст. Устал. Работа у него тяжёлая».
Но другой голос шептал: «Нет. Это не усталость».
Лена встала, взяла селёдку, начала выкладывать поверх лука. Руки делали всё сами — столько раз она собирала этот салат. Майонез Игорь так и не принёс. Она сама открыла холодильник, достала пачку. Выдавила сеточкой на свёклу.
Из комнаты донеслось:
— Лен, ты как там?
Она не ответила. Поставила салат в холодильник, сняла фартук. Вышла в коридор, достала из шкафа платье. То самое, в котором они встречали прошлый Новый год. Игорь тогда сказал: «Красивая». Ей тогда было очень приятно услышать от него комплимент.
Переоделась в ванной. Посмотрела на себя в зеркало. Пятьдесят два. Седые пряди в русых волосах. Морщинки у глаз. Полноватая. Обычная. Она провела рукой по животу, втянула его. Бесполезно. Вздохнула. Накрасила губы. Вернулась в комнату.
Игорь сидел на диване. Телефон лежал рядом, экраном вниз.
— Хорошо выглядишь, — сказал он, не отрывая взгляда от телевизора.
Лена села в кресло. Они молчали. На экране пели артисты, блестели ёлочные игрушки, смеялись люди. Игорь налил себе водки, выпил. Лена смотрела на него. На крепкие руки в ссадинах.
На живот, который за последние годы округлился. На седину в волосах. Её Игорь. Прораб. Всю жизнь строит чужие дома. Устаёт. Молчит. Пьёт пиво по вечерам перед телевизором. Засыпает в кресле.
А она? Всю жизнь заботится о других. Дети, муж, пациенты. О себе думает в последнюю очередь. Мечтала научиться танцевать — стеснялась. Хотела съездить в Питер, не было денег. Хотела купить нормальное пальто — купила Серёже ноутбук.
— Игорь, — сказала она тихо.
— Угу.
— Ты счастлив?
Он повернул голову, посмотрел на неё.
— Чего?
— Ты счастлив? С нами. Со мной.
Он помолчал. Отвёл взгляд.
— Лен, ну что за разговоры в Новый год?
— Я просто спрашиваю.
— Устал я. Вот и всё. Работа тяжёлая.
Лена кивнула. Встала.
— Пора накрывать на стол.
Она ушла на кухню. Достала салаты, нарезала колбасу, сыр. Игорь пришёл, сел за стол. Они ели молча. В комнате куранты начали бить. Лена налила шампанское. Они чокнулись.
— С Новым годом, — сказал Игорь.
— С Новым годом, — ответила Лена.
Выпили. Он поцеловал её в щёку. Сухо. Быстро.
— Выйду покурю, — сказал он.
Лена кивнула. Игорь вышел на балкон, прикрыл дверь. Она начала убирать со стола. Подняла диванную подушку — хотела поправить. Под ней лежал телефон.
Лена замерла. Посмотрела на балкон — Игорь стоял спиной, курил, смотрел в темноту. Она взяла телефон. Экран загорелся. Пароль. Шесть цифр.
Она ввела дату его рождения. Неверно. Дату свадьбы. Неверно. Дату рождения Серёжи. Экран погас — три попытки.
Лена положила телефон обратно. Руки дрожали. Она вернулась на кухню, села за стол, уставилась в тарелку с недоеденным оливье. В голове крутилось: «Зачем пароль? От кого он прячется? От меня?»
Игорь вернулся, сел на диван, взял телефон. Посмотрел на экран. Нахмурился. Посмотрел на Лену. Она отвела взгляд.
— Ты брала телефон? — спросил он.
— Подушку поправляла. Случайно задела.
Он очень внимательно на неё посмотрел.
— Не трогай мои вещи.
Лена подняла голову.
— Твои вещи? Игорь, мы столько лет вместе. Какие «твои вещи»?
— Телефон мой. Я же твой не беру.
— Потому что у меня нет пароля.
— И у меня не было. Поставил недавно. На работе ребята достают, шутки дурацкие. Вот и поставил.
— Ага, — сказала Лена.
Она встала, пошла в спальню. Легла. Игорь остался в комнате. Она слышала, как он переключает каналы. Потом услышала, как он встал, прошёл в ванную. Вода зашумела. Он чистил зубы. Потом пришёл в спальню, лёг на край кровати. Отвернулся.
Лена лежала и смотрела в потолок. Первый день нового года. Они даже не обнялись. Не поговорили. Просто легли спать. Как чужие люди.
***
Второго января Игорь ушёл на работу рано. Лена взяла отгул — устала, не высыпалась. Она встала поздно, выпила кофе, села за стол. Тишина. За окном серое небо, голые деревья. Январь. Холодно.
Она пошла в спальню, хотела прибраться. Увидела на тумбочке телефон. Игорь забыл.
Лена замерла. Посмотрела на телефон. Взяла. Экран погас. Она нажала на кнопку — загорелся. Пароль.
И тут телефон завибрировал в руке. Звонок. На экране высветилось: «Настя».
Без фото. Просто имя.
Лена стояла и смотрела, как телефон вибрирует в её руке. Звонок прервался. Через минуту пришло сообщение. На экране высветилось начало: «Игорёк, ты чего пропал? Я жду…»
Дальше текст скрывался за уведомлением.
Лена опустилась на кровать. В голове — пустота. Потом злость. Потом слёзы. Она сидела, обхватив себя руками. Смотрела на телефон. «Игорёк». Кто так его называет? Настя. Кто она? Сколько ей лет? Где они познакомились? Как долго это длится? Он спит с ней?
Вопросы роем. Лена встала, пошла на кухню. Налила воды, выпила. Руки дрожали. Она поставила стакан, вернулась в спальню. Положила телефон на тумбочку. Ровно так, как он лежал. Села на кровать. Ждала.
Игорь вернулся вечером. Вошёл, разулся, прошёл на кухню. Лена стояла у плиты, разогревала борщ.
— Привет, — сказал он.
Лена молча протянула ему телефон.
Игорь взял. Посмотрел на экран. Лицо не изменилось.
— Ты забыл, — сказала Лена. Голос ровный, но руки сжимаются в кулаки.
— Спасибо.
Он положил телефон в карман. Сел за стол.
— Звонила Настя, — сказала Лена.
Игорь поднял голову.
— Ну и что?
— Кто это?
Он посмотрел на неё.
— Это не то, что ты думаешь.
— А что я думаю?
— Настя, дочь моего друга. Володи. Ты его помнишь? Я ей помогаю с ремонтом. Она переехала недавно, квартиру купила. Я бесплатно делаю, по дружбе.
Лена смотрела на него. Он не отводил глаз.
— Почему она тебя Игорьком называет?
— Ну… она молодая. Так общается.
— Почему ты мне не говорил?
— Говорил. Ты забыла.
Лена встала. Подошла к окну. За стеклом темнело — начало января, четыре часа, а уже темно. Голые деревья, снег серый, грязный.
— Не говорил, Игорь. Я бы запомнила.
Он молчал. Лена обернулась.
— Покажи переписку.
— Зачем?
— Покажи.
— Не покажу. Это моё личное.
— Личное? — Лена подошла ближе. — У нас с тобой не может быть «личного». Мы же семья.
— Именно поэтому я имею право на личное пространство.
Лена засмеялась. Зло.
— Личное пространство. Хорошо. Тогда объясни: почему ты прячешь телефон? Почему поставил пароль? Почему задерживаешься на работе? Почему не обнимаешь меня по ночам?
Игорь встал.
— Лена, хватит. Я устал. Я хочу поесть и лечь спать. Не устраивай сцен.
— Я не устраиваю сцен. Я задаю вопросы.
— Я ответил. Настя дочь Володи. Всё.
Он вышел из кухни. Лена осталась стоять у окна. Слёзы текли сами. Она вытерла их рукой. Достала телефон. Нашла номер подруги. Позвонила.
— Оль, это я.
— Лен? Что случилось?
Лена рассказала. Всё. Оля слушала молча. Потом вздохнула:
— Лен, ты же понимаешь… Если он скрывает — значит, есть что скрывать.
— Но он сказал, что это дочь друга…
— А ты веришь?
Лена молчала.
— Поезжай к Володе, — сказала Оля. — Спроси напрямую. У него есть дочь Настя? Помогает ли ей Игорь с ремонтом?
Лена повесила трубку. Села на диван. Думала. Потом встала, надела пальто. Взяла ключи. Вышла из дома.
***
Володя жил в соседнем районе, в старой двухэтажке. Лена поднялась по скрипучим ступенькам, позвонила. Дверь открыл Володя в домашних тапках, растянутой футболке. Удивился:
— Лен? Что случилось?
— Можно войти?
— Конечно.
Они сели на кухне. Володя налил чай. Лена обхватила кружку руками, грела ладони.
— У тебя есть дочь Настя? — спросила она сразу.
Володя нахмурился.
— Нет. У меня сын. Саня. Ему двадцать восемь.
Лена почувствовала, как пол уходит из-под ног.
— Игорь сказал, что помогает твоей дочери с ремонтом.
Володя покачал головой.
— Лен, я не знаю, о чём ты. Какая дочь? Какой ремонт? Я с Игорем месяца два не виделся. На работе мельком, здоровались. И всё.
Лена поставила кружку. Встала.
— Спасибо, Володь.
— Лен, подожди. Что случилось?
— Ничего. Всё в порядке.
Она вышла. На улице было холодно. Она шла пешком — нужно было подумать. Шла долго. Мимо пятиэтажек, мимо заснеженных дворов, мимо детской площадки с облезлыми качелями. Шла и думала: «Значит, соврал. Настя не дочь Володи. Тогда кто она? Коллега? Любовница?»
Дома она нашла Игоря на кухне. Он разогревал борщ в микроволновке. Услышал шаги, обернулся.
— Где ты была?
— У Володи, — сказала Лена.
Игорь замер. Микроволновка пищала, но он не двигался.
— У него нет дочери Насти, — продолжила Лена. — У него сын. Саня. Двадцать восемь лет.
Игорь достал тарелку. Поставил на стол. Сел. Молчал.
Лена стояла в дверях.
— Кто она?
Игорь провёл ладонью по лицу. Выдохнул.
— Коллега. С работы. Она… новая. Приехала из Рязани. Мы разговаривали. Много. Она… весёлая. Интересная.
— Ты с ней спал?
— Нет.
— Не ври мне.
— Не спал, Лен. Честно. Мы просто… общались. Она мне писала, я отвечал. Встречались на обеде, пили кофе. Всё.
Лена села напротив. Смотрела ему в глаза.
— Ты хотел её?
Игорь молчал. Потом кивнул.
— Да. Хотел.
Тишина. Только тиканье часов на стене.
— Почему? — спросила Лена тихо. — Что я сделала не так?
Игорь покачал головой.
— Ты ничего. Я просто… устал. От всего. От работы, от жизни. Дети уехали. Ты всегда занята — работа, дом, готовка, уборка. Я смотрю на тебя — ты как… как машина. Встала, поработала, поела, легла. И так каждый день. Я понимаю, ты устаёшь. Но я тоже устал.
Мне хотелось… не знаю. Чтобы кто-то посмотрел на меня так, будто я не старый пень, а… мужик ещё ничего. Чтобы кто-то улыбнулся. Спросил, как дела, и правда послушал ответ. А не кивнул и побежал дальше.
Лена молчала. Слёзы текли по щекам, капали на стол.
— А я смотрю на тебя так? — спросила она.
— Нет, — сказал Игорь. — Ты на меня вообще не смотришь.
Лена закрыла лицо руками. Плакала. Игорь встал, подошёл, обнял её. Она не отстранилась. Он гладил её по волосам.
— Прости, — шептал он. — Прости.
***
Они сидели на кухне до утра. Говорили. Долго. Игорь рассказал всё. Настя работает на стройке инженером. Молодая, тридцать два года. Разведена. Приехала из Рязани, снимает квартиру.
Игорь помог ей разобраться с документами, показал город. Потом они стали пить кофе на обедах. Она смеялась над его шутками. Спрашивала про жизнь. Слушала. По-настоящему слушала.
Игорь говорил, а Лена сидела и понимала: она тоже виновата. Перестала видеть его. Привыкла. Думала — раз столько лет вместе, значит, всё понятно без слов. Но оказалось, нет. Ничего не понятно. Люди меняются. Устают. Им нужны слова. Взгляды. Прикосновения.
— Я всё прекращу, — сказал Игорь. — Удалю её номер. Больше не буду писать.
— Покажи переписку, — попросила Лена.
Игорь не хотел. Но достал телефон. Ввёл пароль. Открыл чат. Протянул ей.
Лена читала. Настя писала игриво, с сердечками и смайликами. «Привет, как дела?», «Что делаешь?», «Соскучилась». Игорь отвечал сдержанно, но заинтересованно. Ничего откровенного.
Но Лена видела: ему было приятно. Не уставший прораб в грязных джинсах. Живой мужчина, которому приятно внимание молодой женщины.
Она вернула телефон.
— Удали.
Игорь удалил чат. Потом зашёл в настройки, снял пароль.
— Больше не буду ставить, — сказал он.
Лена кивнула.
— Я тоже виновата, — сказала она. — Я перестала тебя замечать. Думала: ты же знаешь, что я тебя люблю. Зачем говорить?
Игорь взял её за руку.
— Давай начнём заново, — сказал он. — Не делать вид, что ничего не было. А правда начать. Разговаривать. Слушать. Замечать друг друга.
— Давай, — согласилась Лена.
***
Прошло три месяца.
Они съездили в театр — первый раз за десять лет. Игорь купил билеты на «Мастера и Маргариту», сидели на балконе, Лена плакала в финале. Потом они гуляли по набережной, пили глинтвейн из пластиковых стаканчиков, держались за руки.
Игорь записал Лену на танцы — она давно хотела, но стеснялась. Сказал: «Иди. Ты красивая. Ты можешь». Лена пошла. Ходила два раза в неделю. Приходила домой усталая, но счастливая. Игорь встречал, спрашивал: «Ну как?» Она рассказывала, показывала движения. Он смеялся, обнимал.
Он стал приходить домой раньше. Они ужинали вместе, не молча перед телевизором, а разговаривая. Лена рассказывала про работу — смешные случаи, трудных пациентов. Игорь слушал. Смеялся. Рассказывал свои истории со стройки. Лена слушала.
Они купили новый чайник — старый сломался. Починили кран на кухне. Поклеили обои в коридоре. Маленькие дела, бытовые, но делали вместе. Не молча, а разговаривая, шутя, ругаясь, мирясь.
Однажды вечером, когда они сидели на диване и смотрели старый фильм — «Служебный роман», Лена его очень любила, Игорь обнял её. Лена прижалась. Он поцеловал её в висок.
— Прости, — сказал он.
— И ты меня прости, — ответила Лена.
Они досмотрели фильм до конца. Потом пошли на кухню, пили чай с мёдом. Лена сидела в старом халате, волосы распущены, на лице — никакой косметики. Игорь смотрел на неё и думал: «Моя». Не как раньше — привычка, долг, быт. А по-настоящему. «Моя».
Лена тоже смотрела на него. На седину, на морщины, на руки в ссадинах. Думала: «Мой». Не идеальный. Не молодой. Уставший. Но мой. Рядом. Здесь.
— Игорь, — сказала она.
— Угу?
— Я люблю тебя.
Он улыбнулся.
— Я тоже.
— Нет, — она покачала головой. — Я правда. Люблю. Сейчас. Сегодня. Не когда-то было. А сейчас.
Игорь встал, подошёл, взял её за руки, поднял. Обнял. Крепко. Лена уткнулась ему в грудь. Стояли так долго. Молча. На кухне тикали часы, за окном падал снег, где-то лаяла собака.
— Я тоже, — повторил Игорь. — Люблю.
***
Иногда мы забываем смотреть на тех, кто рядом. Привыкаем. Думаем: он же знает. Она же понимает. Но люди не читают мысли. Им нужны слова. Взгляды. Прикосновения. Им нужно знать, что они важны. Не когда-то были, а сейчас. Сегодня.
Не ждите звонка под ёлкой. Позвоните сами. Скажите то, что давно не говорили. Обнимите. Поцелуйте. Спросите: как дела? И правда выслушайте ответ. Пока не поздно. Пока человек рядом. Пока можно всё исправить.
«Любить это не значит смотреть друг на друга. Любить, значит вместе смотреть в одном направлении». — Антуан де Сент-Экзюпери
🦋Обязательно подписывайтесь на мой канал и ставьте лайки. Этим вы пополните свою копилку, добрых дел. Так как, я вам за это буду очень благодарна.😊👋
Здесь Вы можете поддержать автора чашечкой горячего ☕️🤓. Спасибо 🙏🏻