В закрытых кругах давно известно: Рождество — праздник не про ангелочков, а про плоть. Причём плоть убедительную, тяжёлую и хорошо освещённую. Если вы всё ещё представляете себе Рождество в виде пастельных овечек и умилённых мадонн - мне, признаться, неловко продолжать разговор. Но раз вы здесь, попробуем. Начнём с «Золотой легенды» Иакова Ворагинского — средневекового бестселлера, который сформировал визуальный вкус Европы задолго до того, как она начала притворяться рациональной. Именно отсюда художники узнали, что святость — это не стерильность, а воплощение. Бог становится телом. Со всеми вытекающими. Рубенс это понимал буквально. Его «Рождество» — не сцена, а событие: свет бьёт из младенца, тела массивны, драпировки напряжены, воздух плотный. Это католическая версия чуда — не эфемерная, а убедительная. Испания одобрила бы. К слову, о географии и заблуждениях. Босх и Брейгель — не нидерландские художники в том смысле, в котором это обычно произносят с видом осведомлённости. В их вр
Испанское Рождество для тех, кто не путает Вифлеем с открыткой
2 дня назад2 дня назад
1 мин