Я убедился, что она, без всякой провинности со своей стороны, не может и никогда не сможет споспешествовать и благоприятствовать выполнению цели, которую я себе поставил, и потому я ее обеспечил и отстранил.
У. Фолкнер, Авессалом, Авессалом!
17 декабря 1925 года был опубликован роман Теодора Драйзера Американская трагедия, основанный на реальной криминальной истории, случившейся чуть менее, чем 20-ю годами ранее, о которой я вам советую не узнавать ничего, чтобы сохранить интерес при чтении. Хотя цитата из Фолкнера в эпиграфе этой моей короткой статьи требует, вероятно, некоторых пояснений, как она вообще связана с Американской трагедией.
Хотя Томас Сатпен и Клайд Гриффитс, оба из очень бедных семей, поставившие себе жизненной целью прорваться наверх во что бы то ни стало, могут показаться похожими по целям и деталям биографии, например, по "затруднению", вызванному неудачным с карьерной точки зрения выбором партнёрши, это люди совершенно различного склада. Сатпен, пусть и эгоцентричный в той же степени, был все же человеком очень прямым и в каком-то своем, драконьем, смысле "целомудренным". Клайд же за всю свою недолгую жизнь умудрился не осилить ответственности ни за одно из своих решений.
Клайд Грифитс родился в семье христианского миссионера. Не того, что едет в джунгли проповедовать дикарям, а "внутреннего", помогающего обездоленным и наставляющего их на путь истинный. Старшие Грифитсы пением псалмов пытались напомнить соотечественникам о страхе божьем. В том же страхе воспитывали они и своих детей. Но что-то пошло не так.
Юного Клайда в этой жизни больше привлекало языческое, и его устремления были противоположны родительским, а петь с ними псалмы на улице казалось ему и вовсе унизительным. Анализируя, как соотносится набожность его родителей и их жизненный успех, он видел, что бог никак не участвовал в делах его семьи, даже когда это было крайне необходимо. Родители не занимались образованием детей, но заниматься неквалифицированным трудом он не хотел, мечтая о карьере белого воротничка. Будущего для себя он практически не видел. Однако, ему повезло оказаться красавчиком. И это был задаток для такой карьеры в сильно стратифицированном по достатку американском обществе, которая вместо американской мечты привела к американской трагедии.
Когда старшая сестра Клайда сбежала из дома с актером, он воспринял это как своеобразную репетицию своих планов, а также как ещё одно доказательство безразличия бога к человеческим делам: "Клайд видел, что перед лицом такого огромного несчастья ей [матери] трудно найти ответ, — по крайней мере, сразу. Но в конце концов — Клайд был уверен — ей, несомненно, это удастся. Ибо и она и Эйса, как и все фанатики, в каком-то ослеплении упорно отделяли Бога от зла, ошибок и несчастий, хотя и признавали за ним, несмотря ни на что, высшее могущество. Они будут искать корень зла в чем-то другом — в какой-то коварной предательской лживой силе, которая наперекор Божественному всеведению и всемогуществу соблазняет и обманывает людей, и в конце концов найдут объяснение в греховности и испорченности человеческого сердца — сердца, которое создал Бог, но которым Он не управляет, ибо не хочет управлять."
Вся жизнь Гриффитов - божественное испытание, они преодолевают одну трудность за другой, едва сводят концы с концами, а их дети отнюдь не стремятся поддержать их образ жизни и мыслей, вырастая. Устроившись работать в отель, Клайд видит, что есть люди, живущие легко, без всяких испытаний, при этом не проповедующие и просто неверующие, зато имеющие деньги. И даже на чаевых от них он живёт гораздо лучше, чем его родители.
По этому поводу очень кстати пришелся коктейль, который я давно планировала приготовить: Missionery's downfall
Слегка разомните 15 листьев мяты с 30 мл рома на дне шейкера. Добавьте 15 мл персикового ликера, 10 мл медового сиропа (3 части меда на 1 часть воды по весу), 15 мл ананасового сока (я предпочитаю удвоить и добавляю 30 мл), 15 мл свежевыжатого сока лайма и взболтайте со льдом. Процедите через мелкое сито в стакан, наполненный колотым льдом.
Когда Клайд начинает наконец зарабатывать и жить в свое удовольствие, случается неприятная история с его старшей сестрой: "в их злосчастной семье всегда так! Вот он только начинает жить самостоятельно, старается чего-то добиться, выйти в люди и приятно проводить время. И Эста тоже сделала такую попытку: она тоже старалась добиться чего-то лучшего — и вот чем все кончилось! Он почувствовал тоску и обиду."
Затем он сам оказывается участником преступления, стараясь вписаться в компанию и добиться расположения легкомысленной девушки. Бежав от этих проблем, он оказывается посыльным в мужском клубе. Этот мир кажется ему куда более рафинированным, чем беспорядочная жизнь отеля. Он наблюдает за сильными мира сего, пытаясь понять, чем они отличаются от него, кроме денег: "Обычно они обедали в одиночестве, негромко беседовали, сходясь по двое, по трое, читали газеты и книги или разъезжали по городу на быстроходных машинах и, казалось, не ведали, что такое страсть, — по крайней мере, на них, видно, не действовало это чувство, которое, как доныне представлялось незрелому уму Клайда, всем движет и все будоражит в жизни простых смертных — таких, как он сам." Конечно, мы прекрасно понимаем, что это лишь видимость, и все эти умудрённые люди умеют блудить куда искуснее, чем он, просто они могут расплатиться за это деньгами, а не своим будущим. Однако, наверное, если ты знаешь, что у тебя таких возможностей нет, то лучше держать штаны застегнутыми. Но у Клайда это плохо получается, он слишком молод и не слишком умен, девушки это практически единственный ответ для него на все вопросы, одиночества, скуки, бедности. Случайно встретив в мужском клубе дядю, Сэмюэля Гриффитса, он просит взять его на работу. И дядя соглашается, принимая его на фабрику сначала на самую низкую должность, а затем немного продвинув по службе, но в крайне неудачный цех, в котором работают одни девушки. Дело идёт к катастрофе. Он сначала начинает роман с фабричной работницей, а затем на него обращает внимание девушка из общества. И Клайд оказывается перед той же дилеммой, что и Сатпен в Авессаломе. Девушка с фабрики - из очень бедной семьи. Она никак "не может и никогда не сможет споспешествовать и благоприятствовать выполнению цели", которую он себе поставил. А он со своей новой пассией уже наслаждается жизнью золотой молодежи и просто не в состоянии остановиться, как будто несётся с горы
Вероятно, сама натура диктовала Драйзеру характеры героев. Банальность главного героя, конечно, была намеренной, чтобы показать "банальность зла", пользуясь более поздним метким выражением Ханны Арендт. Необязательно быть психопатом, монстром, чтобы совершить преступление. Все, что для этого нужно, быть обычным человеком в безвыходных обстоятельствах. Клайд совершал свои выборы, один за другим, нехорошие выборы, нарастающе плохие, но все они казались ему необходимыми, чтобы не скатиться вниз, но именно туда он и катился благодаря им с оглушительной скоростью. Иногда в нем как будто появлялись проблески разумения, но в целом его жизненный путь можно описать словами Драйзера, припасенными для другого героя. Он "был одним из множества людей, которые рождаются, живут и умирают, так ничего и не поняв в жизни. Они появляются, бредут наугад и исчезают во мгле."