Во вторник, 23 декабря пройдёт последнее пленарное заседание в 2025 году одного из самых «революционных» созывов Госдумы, которому осталось работать всего полгода. Напоследок депутаты ударными темпами принимают законы, дающие послабления для «своих» и устанавливающие всё более жёсткие наказания для «чужих». Среди того, что приготовили наши парламентарии «своим» «под ёлку», особого внимания заслуживает отмена требования к госслужащим ежегодно отчитываться о своих доходах…
Несмотря на то, что этому составу Государственной Думы не удалось улучшить репутацию нижней палаты парламента – традиционно самой нелюбимой в народе ветви госвласти – ему удалось хотя бы в очередной раз опровергнуть представление о «консерватизме» российского государства. На самом деле консервативная власть так себя не ведёт ни в одной стране мира – по крайней мере, не принимает такого количества законов. Парламенты развитых стран за год принимают много несколько десятков законов. Госдума за последние 10 приняла на рассмотрение порядка 4,5 тысяч (!) законопроектов и приняла больше 2 тысяч новых законов. Можно подумать, в стране произошла революция и всё существовавшее до того законодательство нуждается в срочной замене. Похоже, всё так и есть, только речь идёт скорее не о революции, а контрреволюции.
Из диаграммы, которую «КоммерсантЪ» построил, основываясь на данных Госдумы, видно, как законотворческий процесс резко ускорился сразу после присоединения Крыма и обострения ситуации на Донбассе. Относительную «передышку» депутаты получили только на время ковида. А потом снова пошли «вразнос», особо активизировавшись после начала СВО, когда нужно было защищаться законами от санкций, иноагентов и прочих внешних и внутренних врагов...
Один закон стоит выделить особо. Тем более, что наблюдатели называю его едва ли не единственной неожиданностью осенней думской сессии. Речь идёт об инициативе отмены ежегодных деклараций о доходах и имуществе: её парламентарии внесли под занавес сессии и приняли в весьма сжатые сроки в целях «усиления противодействия коррупции».
О чём, не скрывая своего удовлетворения журналистам сообщил председатель комиссии по борьбе с иностранным вмешательством в дела России единоросс Василий Пискарёв.
Норма, требовавшая от госслужащих ежегодно отчитываться о своих доходах, действовала 30 лет. И с самого начала имела сильный привкус карго-культа, ритуала, который нужно выполнить, чтобы случилось что-то хорошее. Типа, раз везде чиновники подают декларации, ну, значит и нам надо. Чтобы всё было, как у больших.
Декларации чиновников – от муниципального уровня до правительственного – были неизменным поводом для журналистского хайпа: подсчитывания величины доходов (мало менявшихся год от года) и сравнения числа жилых квадратных метров и единиц транспортных средств. Уличить же таким способом в явной коррупции не удалось ни одного представителя исполнительной власти. Хотя были и аресты, и посадки. Но вот таких случаев, чтобы хоть один условный чиновник имел бы проблемы конкретно из-за того, что в одной половине декларации у него было написано 100 рублей, а в другой 100500 квартир, лимузинов, дач и земельных участков, не было.
Всё потому, что система российской власти на низовом и среднем уровне устроена таким образом, что, во-первых, всё, полученное нечестным путём, формально конкретному чиновнику не принадлежит. А, во-вторых, только сравнительно ограниченный круг людей имеет реальную возможность обратить в свою пользу какие-то бюджетные средства, этих людей все знают, и декларации им подавать не нужно – то, как они живут – все знают. Знают и то, что в России нет таких «официальных» зарплат, которые позволили бы «министрам-капиталистам» (а также их жёнам, детям и т.д.) обеспечивать свой текущий уровень потребления. Значит, они берут эти деньги где-то ещё. Два века назад, кстати, это была бы для России совершенно нормальная ситуация – какой-нибудь екатерининский вельможа очень удивился бы, если бы кто-нибудь назвал его коррупционером - «брал, что положено». Поэтому упоминание о том, что причиной очередного задержания чиновника была «коррупция» следует считать проигрышем в борьбе за власть клана, к которому принадлежит неудачник, другому клану. И к этому проигрышу отменённые декларации не имеют никакого отношения.
Это другое
В России взятки отнюдь не свидетельствуют о распаде административной иерархии. В этом смысле наша страна относится к большому числу государств, «где сочетаются широко распространенная коррупция и устойчивость государственного аппарата, и нет эмпирического доказательства того, что взяточничество и государственная эффективность негативно коррелируют».
Приведённая цитата принадлежит профессору политологии Йельского университета Кейту Дардену, который в своей книге «Целостность коррумпированных государств: взяточничество как неформальный институт управления» описывает «государство», в фундамент которого положена коррупция, которое может вполне эффективно собирать налоги, стеречь границы, контролировать людей.
Всё зависит от того, к какому типу принадлежит взяточничество: «ослабляющему власть», «не угрожающему власти» или «укрепляющему власть».
Например, там, где институты легальны, а команды даются в рамках закона, взятки могут свидетельствовать о распаде административной иерархии. Проблема здесь даже не в том, что чиновник берет взятки, а в том, что он прекратит соблюдать законы.
Но есть вариант, когда взятка – «вторая зарплата». В рамках такой договоренности «доходы от взяточничества достаются чиновнику в обмен на эффективное осуществление указаний центра и отчисление доли от этих доходов». Такой договор, объясняет Дарден, «не затрагивает административную иерархию и способность чиновников действовать согласованно с распоряжениями руководства».
Есть ситуации, когда «взяточничество предоставляет лидерам новые возможности в оказании неофициального давления на своих формальных подчинённых. Использование взяточничества как повсеместного метода неофициальных платежей может не ослабить, а усилить контроль центра…». Это истории о том, как старший по иерархии товарищ не запрещает младшему пользоваться служебным положением, но честно предупреждает: если что не так – пеняй на себя.
Оба механизма довольно часто встречаются в отечественной реальности, где общество расколото и разобщено. Они, эти ««широко распространённые нарушения закона», если верить Дардену, свидетельствуют не о «распаде административной иерархии», а о «наличии надёжных неформальных институтов».