Возмущение, как кислота, разъедало Арсения изнутри. Он, привыкший отступать в тень, прятать чувства за страницами книг и приступами кашля, наблюдал за происходящим в доме с нарастающим, тихим ужасом. Но когда до него дошёл слух о готовящейся «стимпанк-вечеринке» в библиотеке, что-то в нём надломилось. Библиотека была не просто комнатой — это была святыня, последний оплот разума в охваченном хаосом доме, их общее с Анной убежище. Угроза её осквернения стала последней каплей. Однако его природа не позволяла бурного протеста, криков или сцен. Его возмущение было ледяным, молчаливым и потому ещё более опасным.
Ситуация проявилась на следующее утро. Виктор, в приподнятом настроении, уже отдавал распоряжения по «декорациям»: «Эти книги нужно подвинуть, чтобы освободить место для аппарата... А вот эти, самые потрёпанные, разложить на столах, для антуража». В этот момент в дверях библиотеки появилась Анна. Её лицо было бледным, но голос, к её собственному удивлению, звучал ровно и чётко: «Эти книги очень старые и хрупкие. Их нельзя перемещать. Бумага может рассыпаться». Виктор обернулся, снисходительно улыбнулся: «Деточка, не волнуйся, мы будем очень аккуратны. Это же для искусства!». И тут раздался ещё один голос — тихий, с лёгкой хрипотцой, но прозвучавший с неожиданной твёрдостью.
«Она права, — сказал Арсений. Он стоял позади Анны, чуть бледнее обычного, но с прямой спиной. — Это не бутафория. Это библиотека моего прадеда. Многие издания — единственные экземпляры. Им необходим определённый температурный режим и покой. Ваша вечеринка с дымом и толпой их уничтожит». В комнате повисла напряжённая тишина. Виктор оторопело смотрел на этого тщедушного, болезненного мальчика, осмелившегося ему перечить. Тётя Вера, находившаяся тут же, в ужасе замерла, не зная, чью сторону занять.
Это был их тайный союз, выведенный на свет. Не сговор, а мгновенное, абсолютное понимание, что они должны стоять вместе. Анна, рискуя, выступила первой, защищая то, что было для неё дорого. Арсений, преодолев годами воспитанную в нём покорность и страх конфликта, встал рядом, подкрепив её слова своим статусом, хоть и шатким, но всё же — наследника. Их протест был тихим. Они не кричали, не угрожали. Они просто стояли плечом к плечу, двое подростков против взрослого хама с его деньгами и наглостью, и излагали факты. Но в этой тишине была стальная решимость.
Испытание оказалось жёстким. Виктор сперва попытался высмеять их, назвать «занудными старикашками», затем перешёл к давлению на сестру: «Вера, ты что, позволяешь детям указывать тебе?». Тётя Вера металась, её лицо искажала мука. С одной стороны — брат, воплощение модного успеха, с другой — сын и племянница, чья стойкость впервые заставила её увидеть в них не детей, а личностей с принципами. Конфликт повис в воздухе, не разрешённый. Виктор, скрепя сердца, отложил идею с вечеринкой «на потом», но атмосфера в доме накалилась до предела. Анну и Арсения теперь открыто считали «проблемой», «вредителями веселья».
Но для них двоих эта стычка стала переломной. Они прошли испытание на стойкость. Они увидели страх в глазах того, кто всех запугивал. Они поняли, что их союз, их тихая солидарность — это сила. Риск был огромен: они могли навлечь на себя настоящую немилость, их могли ещё больше ограничить, наказать. Но они не отступили. Вернувшись после этой схватки в опустевшую (пока что) библиотеку, они не сказали друг другу ни слова. Арсений просто протянул Анне книгу, которую она читала накануне. И в этом жесте было всё: «Мы выстояли. Мы — вместе. И мы будем защищать наш мир, пока есть силы». Их тихий союз из дружбы по интересам превратился в боевое товарищество. И в этом новом качестве они обнаружили в себе ресурсы, о которых даже не подозревали.
💗 Затронула ли эта история вас? Поставьте, пожалуйста, лайк и подпишитесь на «Различия с привкусом любви». Ваша поддержка вдохновляет нас на новые главы о самых сокровенных чувствах. Спасибо, что остаетесь с нами.
📖 Все главы произведения ищите здесь:
👉 https://dzen.ru/id/6730abcc537380720d26084e