Ночь была тихой. Двор спал. Только одинокая фигура Ларисы мелькала возле огромного чёрного джипа, припаркованного на самом козырном месте.
Лариса действовала быстро и чётко, как механик «Формулы-1» на пит-стопе. Времени было до рассвета, но она хотела закончить пораньше, чтобы насладиться результатом.
Она открыла машину. Салон пах дорогой кожей и тем же мужским парфюмом.
— Сейчас мы добавим сюда немного уюта, — зловеще прошептала Лариса.
Она вскрыла первую коробку.
Чехлы.
Это были не просто чехлы. Это был апофеоз гламура, кошмар эпилептика и мечта пятилетней девочки, переевшей сахарной ваты. Цвет — «ядовитая фуксия». Материал — длинный, пушистый искусственный мех, который электризовался от одного взгляда.
Лариса с усилием натянула этот розовый мохнатый ужас на водительское кресло. Брутальная чёрная кожа исчезла под слоем меха. Потом — пассажирское.
— Красота, — оценила она. — Прямо зефирка.
Следом пошёл руль.
Оплётка была под стать чехлам. Розовая. Пушистая. Но с нюансом. Сверху, там, где должныбыть руки водителя, торчали два игривых заячьих уха. С бантиками.
— Ну вот, — хмыкнула Лариса, расправляя мех. — Теперь сразу видно: за рулём личность творческая.
Но этого ей показалось мало. На зеркало заднего вида она повесила огромные, плюшевые кубики. Естественно, цвета бешеной фуксии. Они болтались перед носом, закрывая обзор ровно настолько, чтобы бесить, но не создавать аварийную ситуацию.
Финальным штрихом стала торпеда. Лариса достала самоклеящиеся стразы. Крупные, переливающиеся всеми цветами радуги. Она щедро, не жалея маникюра, налепила их на приборную панель, вокруг спидометра и даже выложила сердечко на бардачке.
В салоне сурового, мужского джипа воцарился гламурный ад. Это был не автомобиль. Это был домик Барби, которая объелась кислоты и решила уйти в отрыв. Контраст между хищным, чёрным кузовом и розовым, пушистым нутром был таким диким, что у любого нормального мужика мог случиться когнитивный диссонанс.
Лариса выбралась наружу, захлопнула дверь и полюбовалась делом рук своих. Сквозь тонировку розовое сияние пробивалось слабо, сохраняя интригу до самого момента открытия двери.
— Спокойной ночи, брутальность, — прошептала она и пошла досыпать.
Утро понедельника. 7:45.
Стас проспал. Будильник звонил трижды, но он его не слышал — видимо, болотные стены спальни давили на психику даже во сне, погружая в кому.
Он вылетел из квартиры как ошпаренный. Планерка у генерального в восемь тридцать. Опоздать нельзя — шеф зверь, лишит премии и глазом не моргнет.
Стас на ходу застегивал рубашку, одной рукой держал портфель, другой — стаканчик с горячим кофе, купленный в кофейне у подъезда.
— Чёрт, чёрт, чёрт! — бормотал он, подбегая к своей ласточке.
Его чёрный зверь стоял на месте, блестя полированными боками. Стас выдохнул. Сейчас он сядет в своё кожаное царство, включит тяжёлый рок и домчит до офиса, распугивая малолитражки. Он — король дороги.
Он нажал кнопку на брелоке. Пик-пик.
Рывком распахнул водительскую дверь.
И замер.
Стаканчик с кофе выскользнул из его пальцев. Шмяк. Коричневая лужа растеклась по асфальту, забрызгав дорогие брюки. Но Стас этого даже не заметил.
Его глазам было больно. Физически больно.
Из салона на него смотрела розовая бездна. Мех. Стразы. Уши.
— ЧТО ЭТО?!! — заорал Стас так, что вороны с деревьев сорвались стаей и улетели в другой район. — КТО?!
У него перехватило дыхание. Он подумал, что у него галлюцинации. Инсульт. Что он спит. Он протёр глаза, но кошмар не исчез. Его брутальный джип, его мужская крепость превратилась в будуар сумасшедшей принцессы.
— Кто изуродовал мою тачку?! — визжал он, хватаясь за сердце. — Найду — убью!
Дверь подъезда открылась. Вышла Лариса. Свежая, красивая, с идеальной укладкой. Она никуда не торопилась.
— Милый, ну что ты орешь на весь двор? — спокойно спросила она, подходя ближе. — Людей разбудишь. Не истери.
Стас обернулся к ней, тыча пальцем в салон. Рука его тряслась.
— Ты видела?! Это что?! Это вандализм! Это... это розовое!
Лариса заглянула в салон и довольно улыбнулась.
— А, это? Ну да, розовое. Цвет «фуксия». Я подумала, твоему салону не хватает жизни. Слишком мрачно было, скучно. А так — весело, креативно! Смотри, какие ушки у руля! Милота же!
— Ты сдурела?! — прохрипел Стас, багровея. — Я на этом... на этом... на работу должен ехать! Я заместитель директора! Как я появлюсь в этом плюшевом аду?!
Лариса пожала плечами. И тут она с наслаждением, смакуя каждое слово, вернула ему его же вчерашнюю фразу.
— Стас, ну не будь бабой. Это всего лишь цвет. Мелочь. На скорость не влияет. Мотор-то тот же. Лошадиные силы те же. Ты же мужчина, ты уверен в себе. Настоящему альфе всё равно, на чём сидеть. Привыкнешь. Не барыня.
Стас открыл рот, чтобы выдать тираду, но осёкся. Он узнал свои слова. Свои интонации.
Он посмотрел на часы. 8:05.
До офиса ехать двадцать минут без пробок. Снимать чехлы — это полчаса минимум. Они тугие, на завязках, он сам видел, как сложно их натягивать. Стразы вообще, похоже, на суперклей посажены.
— Ларка, ты... ты... — он задыхался от бешенства и бессилия.
— Что я? — Лариса поправила локон. — Я просто добавила уюта. Мне так нравится. Я тоже тут езжу иногда.
Стас застонал. Он понял, что попал. Либо он едет в этом позорище, либо опаздывает на планерку и теряет квартальный бонус, который равен стоимости ремонта в спальне.
Выбор был очевиден. Деньги победили стыд.
— Сука, — прошипел он сквозь зубы.
Он плюхнулся в розовое меховое кресло. Мех тут же облепил его костюм.
Схватился за руль. Розовые заячьи уши щекотали ему запястья.
Перед носом болтались плюшевые кубики.
Стас захлопнул дверь, отрезая себя от смеющихся взглядов прохожих, и ударил по газам. Чёрный джип с розовой начинкой рванул с места.
Всю дорогу Стас чувствовал себя клоуном. Ему казалось, что на него пялятся все водители. Что гаишники сейчас остановят его просто поржать.
Но самое страшное ждало впереди.
Парковка бизнес-центра.
Стас залетел на своё место, надеясь выскочить незаметно. Но как назло, рядом парковался начальник отдела продаж и главбух.
Стас открыл дверь.
Розовое сияние вырвалось наружу.
— О-о-о! — протянул начпрод, выходя из своего «мерина». — Станислав Юрьевич! Вот это смена имиджа! Барби-стайл? Внучка машину прокачала?
— Или ориентацию сменил? — хохотнул кто-то ещё.
Стас, пунцовый, как эти проклятые чехлы, вылез из машины, пытаясь прикрыть собой салон.
— Проспорил! — буркнул он первое, что пришло в голову. — Жене проспорил.
Коллеги ржали в голос. Гомерический хохот провожал его до самого лифта. Его репутация сурового босса была уничтожена плюшевыми ушами. Весь день его подкалывали, присылали стикеры с единорогами и спрашивали, не нужны ли ему блестки для отчёта. Это был ад. Розовый, пушистый ад.
Вечером Лариса сидела на кухне и пила чай.
Дверь открылась. Вошёл Стас.
Вид у него был помятый, уставший и смиренный. Он молча разулся.
В руках у него был тяжёлый пакет.
Он прошёл в кухню, поставил пакет на стол.
Лариса заглянула внутрь.
Банка краски. «Сливочный пломбир». Валик. Малярный скотч.
Стас сел напротив, потер лицо руками.
— Я всё понял, — глухо сказал он. — Один — один.
— Понравилась поездка? — невинно поинтересовалась Лариса.
— Очень, — скривился Стас. — Я теперь легенда офиса. Меня в курилке «Розовой пантерой» называют. Лар, убери это. Умоляю. Срежь, сожги, выкинь. Я не могу больше видеть этот мех. У меня аллергия на фуксию.
— Уберу, — кивнула Лариса. — Как только стены в спальне станут бежевыми.
— Сейчас, — Стас вскочил. — Прямо сейчас начну. Я уже и грунтовку взял. Только сними чехлы. Я завтра на такси поеду, пока химчистку салона не сделают. Стразы твои... намертво присохли.
Он схватил банку и поплёлся в спальню, бормоча под нос проклятия всем оттенкам розового и зелёного одновременно.
Лариса улыбнулась.
Метод «клин клином» сработал безотказно. Мужская брутальность оказалась вещью хрупкой, несовместимой с заячьими ушами.
Она допила чай и пошла помогать мужу. В конце концов, спать в склепе ей тоже не хотелось. А вот в машине она, пожалуй, оставит один кубик. На память. Чтобы не расслаблялся.