По большому счету, в ходе Великой Отечественной войны для Красной армии легких боев в принципе не было. Однако чрезвычайную ожесточенность сражений на реке Неман отмечали даже бывалые фронтовики. Немудрено, ведь немцы жутко боялись возмездия за все то, что они до этого натворили в России, и отчаянно не хотели, чтобы теперь на их обожаемом фатерлянде отыгрались русские.
Войска 3-го Белорусского фронта вышли к Неману в ночь с 13 на 14 июля 1944 года. Среди них была и 11-я гвардейская армия, где в 169-м гвардейском стрелковом полку 1-й гвардейской стрелковой дивизии 16-го гвардейского стрелкового корпуса воевал наводчик станкового пулемета Тургун Ахмедов.
Сын узбекского дехканина (по-русски – крестьянина) был уроженцем поселка Мирзачуль Сырдарьинской области, а до призыва в ряды РККА успел отучиться в одной из школ фабрично-заводского обучения Новосибирска. Толкового новобранца командование направило на курсы пулеметчиков, которые Тургун успешно окончил, получив звание младшего сержанта, после чего был направлен в элитную воинскую часть. Поспел как раз к началу битвы на Курской дуге: боевое крещение получилось – круче не надо!
В сентябре пулеметчик вместе со своим полком сражался на Брянщине, отличившись при форсировании реки Десна, а летом следующего года участвовал в операции «Багратион» (т. н. Пятом сталинском ударе) на территории Белоруссии. К слову, в числе прочих деревень освобождал печально известную Хатынь – точнее, то, что от нее осталось.
В начале июля 1-я дивизия вступила на территорию Литвы и через четыре дня вышла на подступы к городу Алитус. Совсем недалеко была германская провинция Восточная Пруссия, но чтобы попасть туда, для начала необходимо было форсировать реку, на противоположном берегу которой укрепились немцы. К выполнению этой сложнейшей задачи полк приступил уже на следующее утро.
«Переправа, переправа!
Берег левый, берег правый,
<…>
Кому память, кому слава,
Кому темная вода, -
Ни приметы, ни следа».
Эти строки из знаменитой поэмы Александра Твардовского на редкость точно передают суть происходящего в момент преодоления водной преграды под огнем противника. А немцы усиленно насыпа́ли по переправлявшимся через Неман нашим гвардейцам из всех стволов. И так вышло, что из всего расчета «станкача» до западного берега добрался один 19-летний наводчик.
Оказавшись, наконец, на твердой земле, Тургун тут же установил свой пулемет и открыл огонь по фашистам, прикрывая еще находившихся на плотах и понтонах товарищей. Одну за другой он сумел подавить три вражеские огневые точки, а затем заставил прекратить стрельбу минометную батарею: часть номеров ее расчетов оказалась перебита, уцелевшие спешно покинули позицию.
Заряжая новую ленту, Ахмедов увидел, как гитлеровцы атаковали высаживавшихся на берег наших десантников, и немедленно принялся бить точными очередями по немецкой пехоте. «При отражении контратаки лично уничтожил не менее 90 солдат противника, проявив при этом исключительное мужество и отвагу», - свидетельствуют строки из наградного листа. Благодаря самоотверженным и умелым действиям гвардии младшего сержанта полку удалось захватить плацдарм и закрепиться на нем.
На протяжении нескольких последующих дней советские войска вели тяжелые бои, хотя 15 июля им удалось занять Алитус. Однако потом продвижение приостановилось – немцы сопротивлялись с отчаянием обреченных, выполняя приказ любой ценой удержаться на рубеже реки Неман. Три дня кряду на плацдарм 169-го полка одна за другой накатывались вражеские атаки, и роль пулеметчиков в отражении этого натиска трудно было переоценить.
Каунасская наступательная операция РККА по разгрому противника на левом берегу Немана началась 28 июля. Сутки спустя удалось, наконец, продвинуться по фронту на расстояние от пяти до 17 километров, выбив немцев из Каунаса. А 30 июля сопротивление гитлеровцев было окончательно сломлено.
К тому моменту гвардии младший сержант Ахмедов уже был представлен к званию Героя Советского Союза – столь высоко командование оценило вклад молодого пулеметчика в удержание плацдарма. Увы, Золотую Звезду гвардейцу получить было не суждено – Тургун погиб 30 июля у деревни Бомбеники (сегодня – Бамбининкай Алитусского уезда Литвы).
О степени накала того боя можно судить хотя бы по тому факту, что в нем получил смертельные ранения и командир 169-го полка гвардии подполковник Митрофан Гавриш. Его солдаты вскоре блестяще проявят себя в Восточно-Прусской наступательной операции, когда в ночь на 8 апреля 1945 года первыми ворвутся в здание Главного вокзала Кёнигсберга. После этого полк продолжит наступление к центру города, форсирует реку Прегель, и больше трех часов будет штурмовать Кёнигсбергский замок.
Тургуна Ахмедова похоронили в братской могиле в Алитусе (в донесении о безвозвратных потерях указана деревня Строгишки Алитусского уезда). Приказом министра обороны СССР боец был навечно зачислен в списки воинской части.
Уже в мирное время рядом со зданием СГПТУ №90 города Гулистан (которым стал бывший поселок Мирзачуль) поставили памятник героическому земляку. Именем гвардейца-пулеметчика назвали городскую школу №1, целинный совхоз, а весной 1961-го улица сержанта Ахмедова появилась в Калининграде. Несколько лет назад там по инициативе мусульманской общины «Ихсан» установили мемориальную доску. Председатель общины Явер Гусейнов рассказывает:
- Я провожу экскурсии для тех, кто неправильно ведет себя в городе. Неважно, кто это - азербайджанец, узбек или таджик. Сначала приглашаю его в мечеть, а потом веду сюда. Спрашиваю: «Сколько тебе лет? А сколько было Тургуну Ахмедову, когда он совершил подвиг? Двадцати не было! Он вот чем занимался, а ты чем?! А ведь это твой родственник, вы - одной крови.
Задачи проведенной летом-осенью 1944 года Гумбиннен-Гольдапской наступательной операции РККА в полном объеме достигнуты не были. Тем не менее, войска 2-го и 3-го Белорусских фронтов вышли в широкой полосе к границам Восточной Пруссии, на ряде участков вклинившись в ее глубину на 30-50 километров. Тем самым были созданы необходимые условия для проведения следующей - Восточно-Прусской наступательной операции, которая началась 13 января 1945 года.
Одним из первых городов, которым Красной армии удалось овладеть спустя неделю, стал Тильзит (нынешний Советск). К нему советские войска в лице 54-го стрелкового корпуса 2-й гвардейской армии подошли еще три месяца тому назад, столкнувшись, как и 11-я армия, с ожесточенным сопротивлением противника. Сражавшийся в рядах 690-го стрелкового полка 126-й стрелковой дивизии 54-го стрелкового корпуса 2-й гвардейской армии 1-го Прибалтийского (позже 3-го Белорусского) фронта старшина Константин Талах на тот момент уже являлся комсоргом своего батальона. А значит, обязан был подавать другим бойцам достойный пример в бою. Впрочем, к такого рода ответственности он привык, еще будучи преподавателем начальной школы поселка Чигари в Новороссии. Туда он попал по окончании Мариупольского педагогического училища, осуществив свою давнюю мечту. Потому что Костя с детства хотел быть учителем.
Фамилия Талах – греческая, а ее носитель родился в донбасском поселке Бугас, который больше века назад основали греки, бежавшие в Россию из Османской империи. Собственно, и название этого населенного пункта наполовину греческое. Обнаружив приветливое место с бьющим из-под земли родником, воду которого с удовольствием пили их быки, переселенцы решили здесь и пускать заново корни, назвав селение Бугасу («буга» на эллинском означает «бык», а «су» на тюркском – «вода»). Со временем последнюю букву удобства ради стали опускать.
Еще немного о языках и не только. В наградном листе Герой Советского Союза Константин Талах значится украинцем. Но в учетной карточке политработника национальность бойца указана правильная – грек. Хотя там же имеется пометка: «Греческим языком не владеет».
Куда меньше ясности насчет того, где был и что делал Талах в первые два года Великой Отечественной войны. Не известно даже, оставался ли он в оккупации или успел эвакуироваться вместе с семьей. Хотя можно предполагать, что человеку, побывавшему «под немцем» вряд ли доверили бы ответственную должность комсомольского организатора. Как бы то ни было, в армию уже достигшего 25-летнего возраста Талаха призвали только в 1943-м.
На Южном фронте тогда было тяжело – наши войска прорывали сильно укрепленную линию обороны противника по реке Молочной, чтобы выйти на подступы к Мелитополю. В своей книге «Кавалеры Золотой Звезды. Очерки о Героях Советского Союза» Александр Трокаев указывает, что при штурме города вчерашний педагог «сражался с отчаянной смелостью и твердой решимостью». Вскоре о нем написала армейская газета «Сын Отечества»:
«Хотя рядовой Константин Талах и впервые участвовал в ожесточенных уличных боях, но действовал, как бывалый воин. Когда при штурме одного из домов в Мелитополе погиб командир отделения, его заменил рядовой Талах. Под его командованием отделение действовало умело и отважно. Дом, в котором засел яростно сопротивляющийся противник, был взят. Боевая задача выполнена. Командир объявил Талаху и всему отделению благодарность».
Вместе с благодарностью боец получил сержантские лычки на погоны и остался на должности отделенного.
Следующей весной войска новообразованного 4-го Украинского фронта приступили к освобождению Крымского полуострова. Именно 126-я Горловская Краснознаменная стрелковая дивизия одной из первых преодолела укрепления немцев на Перекопе и после выхода на оперативный простор начала развивать успех. На ее пути находился город Армянск, превращенный противником в сильно укрепленный опорный пункт. На его штурм пошли 8 апреля.
Казалось, до немецких окопов было уже рукой подать, но в этот момент отделение Талаха неожиданно попало под плотный пулеметный огонь из замаскированного дзота. Бойцы залегли, однако на открытом месте непрерывно трещавший MG грозил выкосить всех до одного. Тогда младший сержант поднялся во весь рост и, воспользовавшись замешательством не ожидавшего такой наглости пулеметчика, одним броском преодолел разделявшее их пространство.
Злополучный дзот он забросал гранатами, положив на месте расчет из трех «фрицев». А когда нашим удалось ворваться в Армянск, в яростных схватках, нередко переходивших в рукопашные, уничтожил еще пятерых врагов. После чего грамотно организовал оборону, отбив четыре контратаки. Отразив последнюю, сам повел подчиненных в наступление и полностью очистил от немцев свой участок.
Эти подвиги вновь не остались незамеченными газетчиками: как сообщили сначала фронтовое издание «Сталинское знамя», а затем и всесоюзное - «Комсомольская правда», «командир отделения К. Талах проявил исключительное мужество и героизм». Но читать о себе в газетах Константину было некогда – полк уже штурмовал Ишуньские укрепления. Четырежды поднималась в атаку наша пехота, но каждый раз залегала под ливнем пуль. Не утративший хладнокровия даже в столь драматической ситуации Талах засек несколько огневых точек и, выжидая время между разрывами снарядов, сначала подобрался к большому доту, из которого били сразу три немецких «станкача». В амбразуры полетели гранаты, после чего сержант ворвался внутрь и автоматными очередями добил остатки вражеского гарнизона из дюжины гитлеровцев. Четвертый MG он уничтожил на открытой площадке в одной из траншей.
В следующий раз Талах уже сам выступил в роли пулеметчика. Произошло это 14 апреля, когда группа наших бойцов находилась в засаде у селения Момата. Константин первым заметил бегущих на него примерно полсотни немцев, вновь сохранив полное самообладание (нервы у школьного учителя были воистину железные), подпустил их на максимально близкое расстояние и почти в упор расстрелял из ручного «Дегтярева». Запаниковавшие гитлеровцы бросились наутек, оставив на поле скоротечного боя 18 трупов своих камрадов.
Когда о новых подвигах Талаха доложили командиру 690-го полка, подполковник Изя Михайлович Бродский понял, что просто боевым орденом тут не обойтись, сержант явно наработал на высшую степень отличия. Представление к званию Героя было подписано 20 апреля 1944 года, сразу же утверждено комдивом и командиром корпуса, а на следующий день получило положительное заключение Военного Совета армии. Еще через три недели свое «добро» выдал уже Военный Совет фронта.
Пока наградные документы обретались в столичных кабинетах, 126-ю стрелковую дивизию в полном составе перебросили с юга на север, к границам Восточной Пруссии, где готовилось большое наступление. Под Тильзитом соединению поставили задачу выбить немцев с правого берега реки, а в случае, если события для нас будут развиваться благоприятно, попытаться овладеть самим городом, располагавшимся практически целиком на левом берегу.
Как следует из дивизионного журнала боевых действий, к началу дня 20 октября разведка установила, что противник силою до пехотного полка обороняет предместья, имея крупные опорные пункты – господский двор Ягенберг и безымянные высоты 12.5 и 37.6. Взять превращенный в маленькую крепость фольварк поручили 690-му полку, овладеть обеими высотами должен был 366-й стрелковый полк.
За час до рассвета бойцы пошли в наступление, сразу же столкнувшись с упорным сопротивлением врага. Взяли опорник лишь после полудня, а затем до ночи отражали неизбежно последовавшие контратаки. Фольварк остался за нами, несмотря на то, что 366-й полк, попав под сильный огонь, был вынужден отойти на исходный рубеж. Успех дался высокой ценой: хотя за день было уничтожено до роты гитлеровцев и взято в плен около 70 солдат и унтер-офицеров, собственные потери полка тоже оказались велики - 22 человека убитыми и 39 ранеными. Среди погибших значился и старшина Константин Талах, которого похоронили в литовском городе Пагегяй.
После войны в честь отважного грека назвали улицу в Максимовке, как с 1959 по 1993 годы назывался Бугас, присвоив имя Талаха пионерской дружине местной средней школы. В 1985 году исполком Советского горсовета также постановил переименовать улицу Гарнизонную в улицу Константина Талаха с присвоением его имени пионерской дружине городской школы № 11. А в 2017 году построенная под Советском в 2017 году газотурбинная тепловая электростанция получила наименование Талаховской ТЭС.