Тот вторник должен был стать днем нашего триумфа. Мы с Игорем полгода откладывали каждую свободную копейку, урезали расходы на развлечения и даже отпуск провели на даче у родителей, чтобы накопить на досрочное погашение части ипотеки. Сумма на общем счете, привязанном к его карте (но пополняемом в основном с моей зарплаты, так как у Игоря «временные трудности» на работе), достигла круглой и приятной цифры — сто сорок тысяч рублей. Завтра мы должны были идти в банк.
Я сидела на работе, предвкушая, как вечером мы закажем пиццу (маленький праздник!) и обсудим, насколько уменьшится наш ежемесячный платеж. Телефон, лежавший на столе, коротко вибрировал, сообщая о входящем сообщении. Я лениво потянулась к экрану, думая, что это очередная реклама такси или скидки в супермаркете.
Но текст на экране заставил меня застыть. Сначала я подумала, что это ошибка. Сбой системы. Чья-то злая шутка.
Мне пришла СМС от банка «Покупка на сумму 139.990 руб. Остаток: 10 руб».
Я протерла глаза. Цифры не изменились. Сто тридцать девять тысяч девятьсот девяносто рублей. Списано в магазине бытовой техники «ЭлектроМир». Остаток: десять рублей. Десять. Рублей.
На эти десять рублей нельзя купить даже коробок спичек. Наш ипотечный взнос, наша подушка безопасности, мои премии и его подработки — всё исчезло за одну секунду.
Меня накрыла паника. Карту украли? Взломали приложение? Я дрожащими руками набрала номер Игоря.
— Абонент временно недоступен, — механическим голосом ответила трубка.
Следующие три часа я провела как в тумане. Я звонила в банк, где мне подтвердили: операция прошла успешно, введен пин-код, карта присутствовала физически. Значит, это был Игорь.
Домой я не шла, а бежала. В голове крутились страшные сценарии: его шантажировали? Он попал в ДТП и нужно было срочно откупиться? Он проиграл в карты?
Игорь был дома. Он сидел на кухне, пил чай с печеньем и выглядел... абсолютно спокойным. Даже немного одухотворенным, как человек, выполнивший важную миссию.
— Где деньги? — спросила я с порога, не снимая пальто. — Игорь, мне пришло уведомление. Счет пуст. Что случилось?!
Он медленно поставил чашку на блюдце и посмотрел на меня взглядом побитой собаки, которая, однако, уверена, что нашкодила ради благой цели.
— Лен, сядь, не кричи. Я должен был тебе сказать, но ты бы не поняла. Ты бы начала считать, жалеть... А там ситуация критическая.
— Какая ситуация?! — я рухнула на стул, чувствуя, как подкашиваются ноги. — Кто-то умер? Нужна операция?
— Нет, слава богу. Просто... У Марины сломался холодильник. И стиральная машина потекла, залила соседей.
Марина — его бывшая жена. Они развелись три года назад, у них общий сын, Артем, которому десять лет. Я никогда не препятствовала их общению, алименты уходили исправно. Но... холодильник?
— И что? — тихо спросила я.
— Ну как что? — Игорь развел руками. — Она позвонила в слезах. Продукты пропадают, стирать нечем, соседи требуют компенсацию. У нее денег нет, ты же знаешь, она бюджетник. А там Артем. Ему нужно питаться нормально, ходить в чистом. Я не мог их бросить, Лен. Я же мужчина. Я поехал и купил.
— Ты купил... что? — мне казалось, я сплю.
— Холодильник. Хороший, двухкамерный, с зоной свежести, чтобы Артему фрукты хранить. И стиралку с сушкой, чтобы Марине легче было. Ну и там по мелочи... микроволновку новую, а то старая искрила. Опасно же для ребенка. Оказалось, муж купил бывшей жене новую технику в дом. На наши ипотечные деньги.
— На сто сорок тысяч? — прошептала я. — Игорь, это были деньги на ипотеку! Мы копили их полгода! Ты купил бывшей жене технику премиум-класса за мой счет?
— Почему за твой? — обиделся он. — Это наши общие деньги. И вообще, не будь такой мелочной. Там мой сын живет. Это вклад в его комфорт. А ипотека... ну, заплатим в следующем месяце как обычно. Подумаешь, не погасим досрочно. Ничего страшного не случится. Зато я людям помог.
— Людям? — я встала. — Ты помог чужой женщине обставить квартиру, украв деньги у своей семьи. Ты понимаешь, что у нас на счету 10 рублей? Десять! На что мы будем жить до зарплаты? На что заправлять машину?
— Ну, у тебя же есть кредитка, — легкомысленно бросил он. — Перебьемся. Главное, что я поступил по совести.
Я смотрела на него и видела перед собой не мужа, а совершенно чужого человека, который за мой счет решил сыграть в благородного рыцаря перед бывшей. Он не просто потратил деньги. Он плюнул на мои усилия, на мои ограничения, на наше будущее.
— По совести, говоришь? — переспросила я, чувствуя, как внутри закипает ледяная ярость. — Отлично.
Игорь искренне не понимал масштаба катастрофы. Он считал, что совершил подвиг, а я — меркантильная истеричка, которая жалеет «бумажки» для родного ребенка. То, что «ребенку» там достанется только йогурт из нового холодильника, а самой техникой будет пользоваться его бывшая жена, он предпочитал не замечать.
Вечер прошел в гробовом молчании. Я ушла в спальню, закрылась и открыла социальные сети. Мне нужно было убедиться в своих подозрениях. Я зашла на страницу Марины.
И конечно же, там уже красовался свежий пост. Фотография новенького, сияющего хромом холодильника (я узнала модель, она стоила около восьмидесяти тысяч) и стиральной машины с кучей функций. Подпись гласила: «Как же приятно, когда есть настоящие мужчины, которые заботятся, даже когда вы не вместе! Спасибо нашему папе за такие шикарные подарки! Теперь заживем! #лучшийпапа #новаяжизнь #подарки».
В комментариях подруги Марины восхищались: «Вот это мужик!», «Повезло тебе с бывшим, не то что мой жмот».
Меня затошнило. «Настоящий мужчина» купил эти подарки на деньги, которые я зарабатывала, сидя ночами над отчетами, пока он смотрел телевизор, жалуясь на усталость. Он купил их на деньги, которые мы отрывали от себя.
Утром Игорь как ни в чем не бывало зашел на кухню.
— Лен, а что на завтрак? И да, скинь мне пару тысяч на карту, мне на бензин надо и на обед. А то там же «десять рублей», ха-ха.
Он пошутил. Ему было смешно.
Я спокойно допила кофе, поставила чашку в раковину и повернулась к нему.
— Денег нет, Игорь.
— В смысле? — он перестал улыбаться. — Ну с кредитки сними. Или у мамы займи. Мне ехать надо.
— Я не буду снимать с кредитки. И занимать не буду. Ты распорядился нашим бюджетом единолично. Ты решил, что комфорт Марины важнее, чем наш хлеб насущный. Вот теперь иди к Марине. Пусть она тебя кормит из нового холодильника. Пусть она тебе стирает вещи в новой машинке. И бензин пусть она тебе оплачивает.
— Ты чего начинаешь? — нахмурился он. — Это шантаж? Из-за денег?
— Это не шантаж, Игорь. Это реальность. Ты потратил 139 990 рублей. Это мой вклад в этот месяц. Твой вклад — ноль. Ты свой ноль уже съел.
— Но мне на работу надо!
— На автобусе, — пожала я плечами. — Билет стоит недорого, мелочь в карманах поищи.
В тот день он ушел, хлопнув дверью, обозвав меня жадной стервой. Вечером он вернулся голодный и злой, надеясь, что я остыла и приготовила ужин. Но дома его ждал пустой стол и собранный чемодан в прихожей.
— Это что? — он ткнул пальцем в сумку.
— Это твои вещи. Я подаю на развод.
— Ты с ума сошла?! — заорал он. — Из-за холодильника?! Мы же семья!
— Нет, Игорь. Семья — это когда решения принимаются вместе. Семья — это когда ты бережешь тыл, а не выносишь из дома последнее ради аплодисментов бывшей жены. Ты хотел быть героем для Марины? Будь им. Только за свой счет. Живи у мамы, живи у Марины, мне все равно. Но спонсировать твое благородство я больше не буду.
— Я отсужу половину квартиры! — пригрозил он.
— Квартира моя, куплена до брака, — напомнила я ледяным тоном. — А вот кредит, который я взяла сегодня днем, чтобы закрыть дыру в бюджете, мы поделим пополам при разводе. Как и ту технику, которую ты купил. Чеки-то у тебя? Я потребую раздел имущества. Пусть приставы опишут «подарки» Марины и продадут их в счет твоего долга мне.
Игорь побледнел. Он понял, что я не шучу. Он понял, что его красивый жест обернулся кошмаром. Марина, узнав, что технику могут забрать или заставить Игоря выплачивать мне компенсацию (а денег у него нет), устроила ему скандал по телефону еще хлеще моего. «Настоящий мужчина» вдруг стал для нее «проблемным бывшим», который даже подарить нормально не может.
Я выставила его за дверь. Впервые за долгое время я чувствовала себя спокойно. Да, я потеряла деньги. Но я избавилась от балласта, который тянул меня на дно. Десять рублей на карте — это временно. А вот жить с предателем — это пожизненный кредит, который я платить не собираюсь.
Эта история учит нас жесткой финансовой дисциплине в отношениях. Общий бюджет подразумевает общую ответственность, а благотворительность за чужой счет — это воровство.
Если вы поддерживаете решение Лены выставить мужа и защитить свои границы, подпишитесь на канал. Поставьте лайк, чтобы статью увидели другие, и напишите в комментариях: считаете ли вы помощь бывшим женам в таком объеме нормой или предательством актуальной семьи?