— Мам, а мне Света тётя сказала, что я теперь буду ходить на танцы! — Вика вприпрыжку влетела в прихожую, сбрасывая рюкзак прямо на пол.
Катя оторвалась от ноутбука, недоуменно глядя на дочь.
— Какие танцы? О чём ты?
— Ну, тётя Света сказала, что записала меня в студию рядом с её домом. Она показывала фотографии, там такие красивые костюмы! И ещё сказала, что заплатила за первый месяц, чтобы мы не тратились.
Катя почувствовала, как внутри что-то сжимается. Света — младшая сестра её мужа Андрея — всегда отличалась активной жизненной позицией. Но чтобы записать чужого ребёнка в кружок, даже не спросив родителей...
— Вика, иди делай уроки. Мне нужно кое-что уточнить.
Дочка послушно побрела в свою комнату, напевая что-то о пуантах и пачках. Катя достала телефон и набрала номер золовки.
— Алло, Катюш! — голос Светы звучал радостно и беззаботно. — Вика уже рассказала? Представляешь, я нашла потрясающую студию! Преподаватель — заслуженный хореограф, работала с...
— Света, остановись, — перебила её Катя, стараясь держать голос ровным. — Почему ты не поговорила со мной или с Андреем, прежде чем что-то решать?
Повисла пауза.
— Я думала, вы обрадуетесь, — голос Светы стал осторожным. — Вика такая способная девочка, ей нужно развиваться. А вы с Андреем постоянно заняты, я решила взять инициативу в свои руки.
— Инициативу? — Катя почувствовала, как раздражение поднимается волной. — Света, это моя дочь. Все решения о её дополнительном образовании принимаю я вместе с её отцом. Не ты.
— Не кипятись так, — в голосе Светы появились обиженные нотки. — Я от чистого сердца хотела помочь. Думала, ты оценишь.
— Я бы оценила, если бы ты сначала спросила, — Катя встала и прошлась по комнате. — У Вики и так три кружка: английский, рисование и плавание. Она в третьем классе, ей нужно время на уроки и отдых, а не бегать по бесконечным занятиям.
— Ой, да что ты! Мои племянницы в её возрасте посещали по пять кружков и нормально, — Света явно не собиралась сдавать позиции. — Детям нужна нагрузка, иначе они будут целыми днями в телефонах сидеть.
— Света, я отменю эту запись. И верну тебе деньги за абонемент.
— Катя, ну ты чего? — голос золовки стал резче. — Я потратила два часа на оформление документов, простояла в очереди! Уже все бумаги подписаны. И Вике там понравится, увидишь.
— Я сказала нет, — Катя сжала телефон покрепче. — И впредь прошу тебя согласовывать со мной любые решения, касающиеся моей дочери.
Света шумно выдохнула в трубку.
— Знаешь, я просто хотела помочь. Вижу же, что вы с Андреем вечно загружены, еле сводите концы с концами после вашей ипотеки. Вот и решила, что возьму часть забот на себя.
— Мы справляемся, — холодно ответила Катя. — И наша ипотека — это наше дело. Мы сами решаем, на что у нас есть время и деньги.
После разговора Катя позвонила в танцевальную студию и отменила запись. Администратор удивлённо поинтересовалась, почему так внезапно, но Катя коротко объяснила ситуацию. Деньги пообещали вернуть в течение недели.
Вечером, когда Андрей вернулся с работы, Катя рассказала ему о произошедшем.
— Серьёзно? — он устало опустился на диван. — Света опять за своё?
— Ты знал, что она такое может вытворить?
Андрей помялся.
— Она... специфическая. Всегда считала, что лучше всех знает, как правильно. Когда мы были детьми, она постоянно командовала мной, хотя младше на четыре года. Мама говорила, что у неё просто характер активный.
— Активный — это одно. А лезть в чужую семью и принимать решения за родителей — совсем другое, — Катя села рядом с мужем. — Андрей, поговори с ней, пожалуйста. Объясни, что так нельзя.
— Поговорю, — кивнул он. — Только она всё равно обидится. У неё талант обижаться, когда не получает желаемого.
На следующий день Катя забирала Вику из школы и столкнулась со Светой прямо у входа.
— Привет, — натянуто улыбнулась золовка. — Я мимо проезжала, решила заглянуть.
— Света, — Катя инстинктивно придвинула дочь к себе, — мы вчера всё обсудили.
— Да-да, конечно, — Света присела перед Викой. — Солнышко, извини, что с танцами не получилось. Но мы же можем просто встречаться, правда? Я хотела пригласить тебя в эти выходные к себе, испечь вместе печенье.
Вика радостно закивала, но Катя положила руку ей на плечо.
— В эти выходные у нас планы. Едем на дачу к моим родителям.
— А в следующие? — не сдавалась Света.
— Света, давай поговорим без Вики, — Катя повернулась к дочери. — Иди, посиди на лавочке, я скоро.
Когда девочка отошла, Катя развернулась к золовке.
— Света, я хочу, чтобы ты на время прекратила встречаться с Викой.
Лицо Светы вытянулось.
— Что? Ты шутишь?
— Нет. Мне нужно время подумать и понять, как выстраивать границы. После вчерашнего я не уверена, что могу доверить тебе дочь.
— Катя, да ты о чём? — голос Светы задрожал. — Я её люблю, как родную! Я же не специально, просто хотела как лучше!
— Хотела как лучше — спроси сначала. Это же элементарно, — Катя старалась говорить твёрдо, хотя внутри всё сжималось. — Света, у тебя нет детей. Ты не понимаешь, каково это — когда кто-то лезет в твою семью и начинает принимать решения за тебя.
— То есть раз у меня нет детей, я ничего не понимаю? — глаза Светы наполнились слезами. — Отлично. Значит, я вообще никто, да?
— Я этого не говорила.
— Но подразумевала! — Света повысила голос. — Знаешь, я всегда чувствовала себя лишней в вашей идеальной семье. Андрей женился, у вас дочка, своя квартира, пусть и в ипотеку. А я что? Живу одна, работаю как проклятая, и единственная радость — видеть племянницу. И то теперь нельзя!
— Света...
— Нет, ты не понимаешь! — золовка смахнула слезу. — Мне тридцать восемь. Все мои подруги с детьми. А я одна. И когда я вижу Вику, мне кажется, что у меня тоже есть кто-то родной. Что я не совсем одинока.
Катя почувствовала укол совести, но тут же одёрнула себя. Нельзя позволять манипулировать эмоциями.
— Я понимаю, что тебе одиноко. Правда понимаю. Но это не даёт тебе права распоряжаться моим ребёнком.
Света всхлипнула и отвернулась.
— Значит, всё. Я больше не нужна.
— Я не это имела в виду, — Катя вздохнула. — Просто нам всем нужна пауза. Ты — подумать о границах. Я — успокоиться и решить, как дальше выстраивать отношения.
Света молча развернулась и пошла к своей машине. Катя смотрела ей вслед, чувствуя одновременно облегчение и вину.
Следующие две недели прошли спокойно. Света не звонила и не писала. Вика пару раз спрашивала, когда они увидят тётю, но Катя каждый раз находила отговорки.
Андрей занял нейтральную позицию.
— Я понимаю вас обеих, — сказал он однажды вечером. — С одной стороны, Света действительно перегнула. С другой — она правда любит Вику и не со зла это сделала.
— Не со зла — не значит правильно, — возразила Катя.
— Согласен. Но, может, стоит дать ей второй шанс? С оговорками, конечно.
Катя задумалась. Может, муж прав? Может, она слишком резко отреагировала?
Но сомнения развеялись, когда через три недели после их ссоры раздался звонок от мамы.
— Катюша, скажи, а Вика правда хочет учиться играть на фортепиано?
— На фортепиано? Откуда ты взяла?
— Мне Света звонила. Сказала, что Вика мечтает о музыкальной школе, и спросила, не могу ли я помочь с оплатой. Типа вы сейчас в сложном финансовом положении, а она одна не потянет.
Катя почувствовала, как внутри закипает.
— Мама, мы ни в каком сложном положении. И Вика не собирается в музыкальную школу. Это Света снова выдумывает.
— Вот как... — мама замялась. — Я так и подумала, что что-то не так. Она очень странно говорила, мямлила, не могла толком объяснить.
После разговора с мамой Катя сразу набрала Свету.
— Зачем ты звонила моей матери и рассказывала про музыкальную школу?
— Я просто хотела помочь, — голос Светы был виноватым. — Думала, если получу поддержку от твоей мамы...
— Света! — Катя не выдержала. — Мы же с тобой говорили! Я просила оставить Вику в покое на время!
— Но я скучаю по ней! И правда хочу помочь вашей семье. Вы же с Андреем...
— Хватит! — перебила Катя. — Хватит придумывать себе роль спасительницы нашей семьи. Мы не нуждаемся в спасении. Мы нормально живём, справляемся сами. И решения о дочери принимаем сами.
— Значит, ты окончательно запрещаешь мне с ней общаться? — в голосе Светы появились истеричные нотки.
— Запрещаю, пока ты не научишься уважать границы. Когда будешь готова извиниться и принять правила — поговорим.
Она бросила трубку и опустилась на диван, чувствуя, как дрожат руки.
Вечером пришёл Андрей. Выслушав всю историю, он тяжело вздохнул.
— Надо было раньше её осадить. Ещё когда она начала давать советы, как нам растить Вику. Помнишь, в роддоме она принесла список книг по воспитанию и сказала, что обязательно нужно их прочитать?
— Помню, — кивнула Катя. — Я тогда списала это на заботу.
— А это было началом. Света всегда хотела контролировать всех вокруг. Мама с папой просто отмахивались, говорили "такой характер". А теперь она на нашу семью переключилась.
Они сидели молча, держась за руки.
— Знаешь, что самое обидное? — тихо сказала Катя. — Я правда ценила её участие. Когда она приходила посидеть с Викой, когда дарила подарки, водила в парк. Это было приятно. Но она не смогла остановиться вовремя.
— У неё есть шанс всё исправить, — заметил Андрей. — Если захочет.
Прошло полтора месяца. Света так и не позвонила. Катя несколько раз ловила себя на мысли, что скучает по их общению — по совместным чаепитиям на кухне, по разговорам о работе, по тому, как Света с восторгом рассказывала о новых проектах.
Но граница была важнее. Катя это чётко осознавала.
А потом, в один прекрасный субботний день, раздался звонок в дверь. На пороге стояла Света с букетом и коробкой конфет.
— Привет, — тихо сказала она. — Можно войти?
Катя молча пропустила её.
Они сели на кухне. Света долго молчала, вертя в руках чашку с чаем.
— Я ходила к психологу, — наконец произнесла она. — После нашего последнего разговора поняла, что со мной что-то не так. Что я слишком сильно давлю на окружающих.
Катя слушала молча.
— Оказалось, у меня проблемы с границами. Я правда не понимала, где заканчивается моя зона ответственности и начинается чужая. Думала, что помогаю, а на самом деле просто лезу в чужую жизнь.
— И?
— И я хочу извиниться, — Света подняла глаза. — За танцы, за звонок твоей маме, за все мои попытки контролировать вас. Ты была права. Это ваша семья, ваш ребёнок, ваши решения.
Катя почувствовала, как напряжение начинает отпускать.
— Спасибо, что это говоришь.
— Я не прошу сразу всё простить, — продолжила Света. — Просто хочу, чтобы ты знала: я работаю над собой. И если ты когда-нибудь будешь готова дать мне второй шанс... я буду уважать любые правила, которые ты установишь.
Катя задумалась. Перед ней сидела искренняя, растерянная женщина, которая действительно старается исправиться.
— Правила будут строгими, — медленно произнесла Катя. — Никаких решений без моего согласия. Никаких сюрпризов. Никаких советов, если я не прошу. И если ты хоть раз нарушишь границу — всё, второго шанса не будет.
Света кивнула.
— Согласна. Полностью согласна.
Они сидели напротив друг друга, и Катя видела в глазах золовки смесь надежды и страха. Это уже был не тот самоуверенный человек, который без разрешения записывал ребёнка в кружок. Это была женщина, которая признала ошибку и хочет измениться.
— Ладно, — Катя медленно выдохнула. — Начнём с малого. Встретимся через неделю втроём с Викой. В парке, на два часа. Посмотрим, как пойдёт.
Лицо Светы озарилось.
— Правда? Катя, спасибо! Я обещаю...
— Не обещай, — перебила её Катя. — Просто делай. Слова ничего не стоят без действий.
— Буду делать. Точно буду.
Когда Света ушла, Катя долго сидела у окна, глядя на пустую улицу. Она не знала, сработает ли их новая договорённость. Не знала, сможет ли Света действительно измениться. Но она знала точно: научиться отстаивать границы — это важно. Даже если приходится делать это с близкими людьми.
Может, особенно с близкими людьми.
Присоединяйтесь к нам!