Каждую субботу он уезжал рано утром. Я никогда не задавала вопросов — это было его время для рыбалки, и я уважала его пространство. Сначала я думала, что это просто способ расслабиться, быть наедине с природой и собраться с мыслями. Но с каждым разом я становилась всё более любопытной. Почему всегда только рыбалка? Почему уходит так рано, а возвращается поздно? А что, если это вовсе не рыбалка?
На протяжении многих месяцев я наблюдала за ним, пытаясь понять, что стоит за этими уикендами. И вот однажды, не выдержав, я решила поехать за ним. Это был мой шанс узнать правду.
Я встала раньше обычного, подготовила кофе и села в машину, ожидая, что он даже не заметит, что я следую за ним. Мы выехали одновременно, но я держалась подальше, стараясь не попасть в поле зрения. Он поехал в тот же район, где всегда, в сторону леса. Я же выбрала иной путь, стараясь не выдать своего присутствия.
Когда мы прибыли на место, я осталась в машине. Он в этот раз не стал сразу выходить и рыбалить. Он отошел к лесу, и я поняла, что что-то здесь не так. Вдруг я заметила фигуру, скрывающуюся среди деревьев. Мужчина. Его знакомые шаги. Я не ошиблась — это был не рыболов, как я думала, а кто-то, с кем он явно не хотел меня знакомить.
Я почувствовала, как сердце забилось быстрее. Я тихо вышла из машины и пошла за ним. Деревья шуршали под ногами, и каждый шаг казался лишним, но я не могла остановиться. Я решила, что, если уж пойду на это, то должна узнать все до конца.
Когда я подкралась достаточно близко, я увидела не только его, но и... её. Женщина. Она стояла рядом с ним, держала в руках рыбацкие снасти, но в её взгляде не было никакой любительской страсти к рыбалке. Это было странно, потому что её лицо было таким знакомым. Это была моя лучшая подруга. Та самая, которая, как я думала, тоже любила проводить время с семьей, а не с моим мужем.
Мои ноги подкосились. Я не знала, что делать. Было видно, что они не просто знакомы. Что-то в их жестах, в тоне их разговора подсказывало, что их отношения гораздо более сложные, чем я предполагала. Я не могла поверить своим глазам. Муж стоял с ней так, как он никогда не стоял со мной.
Я почувствовала, как холод пробирает меня. Что это все значит? Почему он никогда не говорил о ней? Почему она скрывалась от меня? Я сделала шаг назад, стараясь не привлечь их внимание, но в тот момент я почувствовала, что теряю контроль. Этот уикенд мог быть просто рыбалкой, но для меня он стал самым странным и запутанным открытием в моей жизни.
Возвращаться было уже поздно. Я должна была услышать всё, понять всё. И когда они начали говорить, я услышала что-то, что навсегда изменит моё восприятие. Но что именно, я решилась не раскрывать сразу.
Я стояла за деревьями и почти не дышала. Казалось, если вдохну громче — они услышат. Сердце колотилось так, будто хотело вырваться наружу. Я была уверена: сейчас услышу признание, после которого мир расколется на «до» и «после».
— «Ты уверена, что она не догадывается?» — спросила женщина.
Я замерла.
— «Уверен. Я всё продумал», — ответил муж. Его голос был спокойным. Слишком спокойным.
В голове пронеслись сотни мыслей. Значит, правда. Значит, всё это время… Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Хотелось выйти, закричать, устроить сцену. Но что-то внутри удержало меня на месте.
— «Главное — успеть до конца месяца», — продолжил он.
— «Иначе она узнает сама», — сказала женщина.
Я почувствовала, как по спине пробежал холод. Что именно я узнаю? И почему до конца месяца?
Они говорили тихо, обрывками. О каких-то документах. О деньгах. О том, что «назад дороги уже нет». Ни одного слова о любви. Ни одного прикосновения, которое подтвердило бы мои худшие страхи. Это сбивало с толку ещё сильнее.
И тут я услышала фразу, от которой у меня подкосились ноги.
— «Я делаю это ради неё. Она не должна остаться ни с чем».
Ради меня?
Я едва удержалась, чтобы не выдать себя. В голове всё перевернулось. Если не измена — тогда что? Тайная жизнь? Долги? Опасность? Или… подготовка к чему-то, о чём мне страшно даже подумать?
В этот момент под ногой хрустнула ветка.
Муж резко обернулся. Наши взгляды встретились. В его глазах не было испуга. Только усталость. И какая-то тяжёлая решимость.
— «Я знал, что ты поедешь за мной», — сказал он спокойно.
— «Надо было рассказать раньше».
Я вышла из-за деревьев. Слова застряли в горле.
— «Рассказать что?» — наконец выдавила я.
Он глубоко вздохнул и посмотрел на воду.
— «О том, что рыбалка тут ни при чём».
В этот момент я поняла: то, что я сейчас услышу, может разрушить наш брак…
А может — спасти его.
Он начал говорить, но я его остановила.
— Подожди, — сказала я. — Только не сейчас.
Я вдруг поняла: если услышу всё прямо здесь, у этого озера, назад дороги уже не будет. Какие бы слова он ни произнёс — они что-то во мне сломают. Или, наоборот, заставят жить по-другому. А я ещё не была готова.
Мы стояли молча. Женщина незаметно отошла в сторону, будто её здесь и не было. Ветер рябил воду, поплавки тихо покачивались, и всё вокруг выглядело так спокойно, словно ничего страшного не происходило. Слишком спокойно для такого разговора.
— Ты ведь не за рыбой сюда ездил, — сказала я тихо.
Он кивнул.
— Но и не за тем, о чём ты подумала сначала.
Эта фраза повисла в воздухе. Она не дала облегчения. Она дала ещё больше вопросов.
Мы ехали домой в одной машине, но будто в разных мирах. Он пару раз пытался заговорить — я делала вид, что смотрю в окно. Мне нужно было время. Не для решения. Для тишины.
Вечером он уехал снова. Сказал: «Мне надо всё закончить». Я не спросила — что именно. Он не уточнил.
Прошла неделя. Потом вторая. Рыбалки больше не было. Как и разговоров.
Иногда я ловлю себя на мысли: а хочу ли я знать правду целиком? Или некоторые тайны лучше так и оставить там — у озера, среди деревьев, где они впервые перестали быть моими?
Я до сих пор не знаю, кем была та женщина.
Не знаю, ради чего всё это затевалось.
И не уверена, что, узнав, стала бы счастливее.
А вы как думаете:
в отношениях важнее правда любой ценой — или спокойствие, построенное на недосказанности?