Около 1775 г. — Письмо Фатх-‘Али-хана Дербентского [Кубинского] Екатерине II с уверением в своей преданности, с просьбой наказать его неприятелей и отобрать у них его владения.
«При всевыс. и правосуднейшем в. и. в. дворе известно и ведомо есть, что по смерти покойного моего деда Султан-Ахмад-хана, покойной же мой родитель [ал-Хусайн-‘Али-хан. — прим. А.А.] остался 6-ти месяцев, и в прибытие блаженные и вечнодостойные памяти многих народов покровителя, Джаму равного и Сатурну подобного, Петра Великого имп., который, да благословит [его] Бог в горнем своём царствии привечным блаженством, в гор. Дербент, некоторыми издревле верными к нашей фамилии пребывающими, и опеку над покойным моим родителем имеющими особами представлен он к священным стопам е. в. и удостоен оные поцеловать, а его блаженные и вечнодостойные памяти, в бозе почивающий и. в. по оказании великомонаршего своего к нему благоволения, препоруча его прежним опекунам, пожаловал ему над Куба, Кулаханом [Кулганом] и над всеми принадлежащими к ним слободами и переделами полновластное правление.
Итак, по всевыс. его всепресветлейшего и. в. милости родитель мой Куба, Кулаханом [Кулганом] и всеми принадлежащими к ним волостями, слободами и окрестностями владел. И за оказание такие великие милости и неограниченные щедроты всевыс. в. и. в. фамилиею, во всю свою жизнь благодаря и прославляя всегда, к нарочно присылаемым проезжающим путешественникам, купцам, и всякого звания мимо едущим двора в. и. в. поданным показывал достодолжное вспоможение, благодеяние и гостеприимство, словом, по смерть свою в непоколебимой искренности и доброжелательстве пребывал.
По кончине же его [ал-Хусайн-‘Али-хана. — прим. А.А.], владения, Кубинские области, достались уже мне, то и я в рассуждении от всепресветлейших ваших предков только оказанного к моему роду милосердия, завсегда, по примеру его же, со всевозможным моим старанием поступать тщился, как то: к нарочно присылаемым купцам, мимо проезжающим, и ко всем особам со врученными от всевысоч. в. имп. двора комиссиями показывал, по мере сил моих, вспоможение, защищение, благодеяние и дружество. И за то содействие [споспешествованием], и [с] помощью высокого в. и. щастия гор. Дербент, Ширванскую область со всеми принадлежащими к ним уездами, даже по реку Кура и Муганскую степь покорив, привёл под свое владение. А как в самое настоящее тогдашнее время между вашим императорским двором и турками случившееся несогласие произвело настоящее военное действие, и турецкий государь, будучи в таком ожидании [чаянии], что я, соединяясь с его силами, буду чинить ему вспоможение, прислал ко мне несколько в гор. Карс [Каре] посланцев с наилучшими арабскими лошадями, саблею, сайдаком, осыпанными дорогими лалатами, великою денежною казною и другими многими дарами, но я, искреннейший в. и. в. благополучия желатель, на основании содержания всегдашней моей памяти преждеоказанную блаженные и вечнодостойные памяти г. и. Петром Великим покойному родителю моему милость, в верности своей ко двору в. и. в. нимало не поколебавшись, присланных от турецкого государя до себя не допустя, отказал им в Карсе [Карее], и без всякого в желаниях успеха отослал обратно в Турцию.
А сам я во все тогдашнее время, пока Ширванскую область со всеми её уездами и окрестностями имел в властном своём владении, к приезжающим и отъезжающим купцам, торговым людям и всем вашего превечного двора подданным, по достоинству каждого, оказывал приятство и по всей своей возможности по всякому случившемуся до меня делу чинил исполнение, и сие наблюдалось мною по самое нынешнее время.
Но Уцмий Кайтакский, Мухаммад-хан Казикумухский [Мугамед-хан казы-кумыхской], Уцмий Аварский [усми аварской], Кади Табасаранский, ‘Али-Султан Дженгутайский [джунгетаилинской] и Мухаммад-типшиз [Мугамед Тишсиз], с прочими единомышленниками и сообщниками своими соединясь и согласясь, учиняв на меня, богомольца за превечный имп. ваш двор, нападение и по власти всемогущего господа бога разбив, оставили во владении у меня только гор. Дербент, Сальяны и Муган, а Куба, Кулхан [Кулгана], Ширван и всех принадлежащих к ним уездов по самую р. Кура лишили, и некоторые из них места сами обладали, а прочие достались во владение другим.
Я ж, искреннейший благополучия желатель, исстари неограниченными милостями и благоволениями всевысоч. в. и. двора пользуясь, в рассуждении того, возложа все мое упование и надежду на бесконечные в. и. в. монарший ко мне щедроты, но вышеизображенном со мною несчастном приключении отправил от себя к е. высокопр. ген.-поруч., который от двора в. в. определен главнокомандующим над находящимся в Кизляре корпусом, нарочного и верного мне человека с подробным о приключившимся со мною о Уцмиевом к вые. в. и. в. двору зложелательстве изъяснением, и при том просил у него защищения и помощи. И потому е. высокопр. по причине издревле оказываемых от всевыс. вашего двора мне щедрот, с победоносными в. в. войсками на помощь мне [мою] из Кизлярских пределов против Уцмия Кайтакского выступи, и при благословении всемогущего Господа Бога и споспешенствованием всевыс. в. и. в. счастия, наикрепчайшим образом поразил и все его собранные силы разбил и разогнал, а меня, искреннего доброжелателя, таковым несметным в. и. в. милосердием паки возставил.
Итак, хвала Всевышнему, ныне по всевыс. в. и. в. ко мне милости неприятели мои побеждены и поражены, а Куба, Кулхан [Кулга], Шабран и все по-прежнему приведены и вручены мне во властное владение. Что же касается до Ширванской области, оная осталась во владении Уцмия Кайтакского, Казикумухского и других сообщников их, однако, возвращение её, а притом наказание Уцмия со всеми его единомышленниками, искоренение их умыслов, зависит от высокомонаршего в. и. в. со мною, питомцем вашим, милосердия и благоволения. На сих же днях е. высокост., высокомочный Карим-хан, которой ныне повелителем всея Ирана находится, прислал ко мне из столичного своего Шираза несколько человек поверенных депутатов со многими дарами, немалою армией и великой денежною казною, с тем же намерением, чтобы через то приклонить меня к своей службе и согласию, но я, [...] по-всегдашнему в. и. в. двору прибежищу, а от него моему роду покровительству и спомоществованию, предложение его отнюдь и не принял, а с истинною и искреннею моею надеждою, и упованием положился на всевыс. в. и. в. милость, почему единственно от всевыс. в. и. в. двора и получил себе защищение и вспоможение, а потому и гор. Дербент и все владения мои с жителями принадлежат в дар в. и. в.
Но как всеавгустейший имп. ваш двор надеждою и прибежищем многих народов есть, то в. и. в. прошу: во-первых, искреннейшую мою ко всевыс. вашему двору преданность во уважение принять, потому что я всегда, хотя б военное или мирное время между турецким и иранским государями, и моими сверстниками продолжалось, упование мое имел на всевыс. в. и. в. двор и со всею моею преданностью прибегал под покров щедрот его, и на основании сего всемилостивейше пожаловать меня высокомонаршими в. и. в. милостями, по примеру, как высокостепенных в Крыму Крымского хана, в Грузии грузинского владельца, в собственно касающихся до правления их дел свободными, спокойными и во владении полномочными учинить соизволили.
Во-вторых, высокими в. и. в. указами высокопревосходительному ген.-поруч. и кав. де Медему повелеть, чтоб он находящихся в здешнем крае неприятелей моих наказал, также Ширван и все принадлежащие к ней уезды по самую р. Кура от них отобрав, по-прежнему возвратил мне и учинил меня в правлении гражданских дел, по прошению моему свободным и полновластным. А я свидетельствую [перед] всемогущим Господом Богом, что во всю жизнь мою и со всем потомством моим, в роды родов, за такое в. и. в. ко мне неограниченное милосердие благодарить и прославлять буду.
Вследствие чего необходимо потребно было для испрошения вые. в. и. в. милостливой резолюции послать нарочного и верного человека, того ради ко всевыс. в. и. в. двору отправил я с ним, моим донесением, высокодостойного и высокоместного мне же верного Мирза-бека. Благоволите высокомонаршею вашею милостью не оставить и обратно с вые. в. и. в. по прошению моему резолюцию и отправить, и тем меня, искреннего благополучия желателя, между сверстниками моими возвысить и предпочтить. Впрочем, повелениям покоряюсь.
Пометка: У подлинного листа на обороте при окончании приложена чернильная печать с именем оного Фатх-‘Али-хана» [см. АВПР. Ф. 77. Oп. 6. 1765–1797 гг. Д. 15. Л. 13–18. Перевод с перс.].
Литература
- 1. Гаджиев В.Г. Русско-дагестанские отношения в XVIII — начале XIX в. Сборник документов. — М.: «Наука», 1988. С. 156–158. [Электронный ресурс] Режим доступа: https://vk.com/wall-52394413_374, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 12.12.2025). — Яз. рус.