— Мам, ты салат уже порезала? — Олег ворвался на кухню, даже не взглянув на меня. — Гости через час будут!
Я стояла у плиты, помешивая борщ. На столе лежал нераспакованный пакет с продуктами.
— Олег, а ты помнишь, какое сегодня число?
— Тридцать первое, конечно! Новый год на носу, а ты тут что-то мямлишь! — Он открыл холодильник и начал перекладывать банки с маринадами. — Где шампанское? Я же просил купить!
— В пакете. Олежек, послушай...
— Потом поговорим! — Он схватил бутылки и понёсся в зал. — Лена, ты ёлку украсила?!
Жена Олега выглянула из комнаты:
— Почти! Только гирлянду осталось повесить. Галина Петровна, вы мандарины помыли?
Я взяла апельсин из пакета и медленно начала чистить его. Шестьдесят два года. Шестьдесят два раза мой день рождения растворялся в новогодней суете, словно его и не было вовсе.
— Мам! — Олег снова ворвался на кухню. — Ты чего застыла? Салат «Оливье» сама себя не нарежет!
— Знаешь, Олег, я сегодня ничего резать не буду.
Он остановился, наконец-то посмотрел на меня:
— Ты чего? Заболела?
— Нет. Просто мне шестьдесят два исполнилось. Сегодня. Прямо сейчас.
Тишина повисла тяжёлым одеялом. Лена замерла в дверях с гирляндой в руках.
— Ой, мамуль, ну прости... — Олег почесал затылок. — Совсем из головы вылетело. Ну ты же понимаешь, Новый год, гости, суета...
— Понимаю. Шестьдесят два года понимаю.
— Ладно, ну чего ты надулась? — Он попытался обнять меня, но я отстранилась. — Завтра отметим твой день рождения! Спокойно, без суеты.
— Завтра? — Я усмехнулась. — Олежек, завтра первое января. Ты будешь с похмелья лежать до обеда, как всегда.
— Мам, ты же не из-за этого весь праздник испортишь?
Я сняла фартук и повесила его на крючок.
— Никакой праздник я не порчу. Просто больше не буду готовить на чужой день рождения в свой собственный.
Олег растерянно переглянулся с Леной. Она подошла ближе, всё ещё держа в руках гирлянду:
— Галина Петровна, ну мы правда не хотели вас обидеть... Может, сейчас быстренько торт купим?
— Торт? — Я открыла шкаф и достала свою сумку. — Лена, милая, ты хоть раз видела, чтобы мне дарили торт тридцать первого декабря?
— Ну... — Она замялась. — В общем-то, нет.
— Вот именно. Зато я каждый год пеку три торта. Один для Нового года, один для гостей на второе января, один про запас.
Олег нервно засмеялся:
— Мам, ты чего разошлась? Мы же семья!
— Семья, — повторила я. — Олежек, а ты помнишь, сколько раз я просила хотя бы один раз отметить мой день рождения отдельно? Хотя бы тридцатого числа?
— Ну мам, это же неудобно! Все готовятся к Новому году, кто на день рождения пойдёт?
— Значит, неудобно, — я кивнула. — А мне шестьдесят два года было удобно стоять у плиты, пока все поздравляли друг друга с Новым годом?
Лена попыталась вмешаться:
— Галина Петровна, давайте мы хоть сейчас...
— Не надо, доченька. Я в магазин схожу. Купите себе готовые салаты.
— Ты что, серьёзно?! — Олег повысил голос. — Гости через час! Ты хочешь меня опозорить?
Я медленно надела пальто:
— Нет, Олежек. Я хочу, чтобы хоть раз в жизни тридцать первое декабря было моим днём. А не днём, когда я прислуживаю всем остальным.
— Мама, стой! — Олег преградил мне путь к двери. — Ты куда вообще пойдёшь? На улице минус пятнадцать!
— Погуляю. Подышу воздухом. Может, в кафе зайду.
— В кафе?! — Он захлопал глазами. — Одна? В свой день рождения?
— А что, странно? — Я застегнула пуговицы на пальто. — Зато там мне официант хоть «с праздником» скажет, когда я закажу пирожное.
Лена вдруг всхлипнула и убежала в комнату. Олег растерянно посмотрел ей вслед, потом снова на меня:
— Ну вот, теперь жену расстроил! Доволен?
— Я расстроила? — Я остановилась у порога. — Олежек, я тридцать лет работала на заводе. Знаешь, что мне дарили коллеги?
— Откуда я знаю...
— Ничего. Потому что тридцать первого декабря никого на работе нет. Все по домам разбегаются, Новый год встречать. — Я открыла дверь. — А я всегда приходила домой и начинала готовить. Для всех. Для гостей. Для семьи.
— Мам, прекрати! — Он попытался взять меня за руку, но я отдёрнула. — Ты сейчас как маленькая ведёшь себя!
— Маленькая? — Я повернулась к нему. — Знаешь, сколько раз за шестьдесят два года мне пели «С днём рождения»?
Он молчал.
— Семь раз, Олег. Семь раз за всю жизнь. Когда я была совсем маленькой, родители успевали. Потом началось: «Давай вместе отметим! Так же проще!» Проще кому, Олежек?
— Мам, ну хватит...
Внезапно из комнаты выскочила Лена. В руках у неё была коробка, обёрнутая в мятую упаковочную бумагу:
— Галина Петровна, подождите! Вот... Это вам. Я хотела завтра отдать, но...
Я взяла коробку. Внутри лежал красивый шарф, явно дорогой.
— Лена, это...
— Я ещё месяц назад купила, — она вытерла слёзы. — Специально для вас. Олег сказал, завтра подарим, но я поняла... Мы всегда так. Всегда откладываем.
Олег стоял молча, глядя в пол.
— Мам, прости, — наконец выдавил он. — Я правда... Господи, как же я дурак.
В этот момент раздался звонок в дверь.
Я открыла. На пороге стояла моя сестра Тамара с огромным тортом в руках:
— С днём рождения, Галька! — Она протиснулась в прихожую. — Думала, не успею! Пробки жуткие!
— Тома? — Я остолбенела. — Ты же в Москве...
— Была в Москве. Села на поезд вчера вечером. — Она поставила торт на тумбочку и обняла меня. — Шестьдесят два — это дата! Как я могла не приехать?
За ней в квартиру вошла моя подруга Нина, потом соседка Зинаида Фёдоровна, потом...
— Что происходит? — прошептала я.
Тамара расхохоталась:
— Ты думала, мы забыли? Галь, я тебе месяц назад звонила, согласовывала!
Олег вдруг покраснел:
— Тётя Тома всё организовала. Я... Я хотел сделать сюрприз. Гости должны были приехать не к девяти, а к семи. Специально для тебя.
— Но ты же кричал про салаты, про...
— Я дурак, мам. — Он опустил голову. — Я решил, что если буду вести себя как обычно, ты ни о чём не догадаешься. А сам весь день нервничал, всё из головы вылетело. Когда ты спросила про дату, я вообще ступор словил.
Лена кивнула:
— Мы две недели готовились! Я торт заказывала, Олег с тётей Тамарой созванивался...
— А я думала... — У меня перехватило горло. — Господи, я же такое наговорила...
— Ты правду сказала, Галька, — Тамара обняла меня за плечи. — Я Олега отругала тогда, по телефону. Говорю: если мать шестьдесят два года терпела, хоть раз в жизни сделайте как надо!
Нина достала из сумки бутылку вина:
— Галина, мы все тут. Никакого Нового года сегодня не будет. Только твой день рождения!
Зинаида Фёдоровна кивнула:
— Я вообще терпеть не могу эту новогоднюю суету. Лучше спокойно с подругой отметить!
Я оглядела всех. Сестра, которая ехала десять часов на поезде. Подруга, бросившая предпраздничные хлопоты. Соседка, которую я даже не ожидала увидеть.
— Мам, — Олег взял меня за руку. — Прости меня, дурака. Я хотел как лучше, а получилось... Ну, ты поняла.
— Ты хотел сюрприз устроить, а сам чуть инфаркт не заработал, — Тамара хихикнула. — Весь извёлся, бедный.
Лена принесла из зала свечи:
— Галина Петровна, давайте торт зажжём? Настоящий, праздничный!
Я посмотрела на коробку с шарфом в руках, на торт, на всех этих людей, которые пришли именно ко мне:
— А салаты? Олег же кричал...
— Мам, тётя Тома всё привезла! — Он улыбнулся. — Три контейнера «Оливье», холодец, нарезки... Я правда хотел, чтобы ты отдохнула.
23:08
Мы сели за стол. Тамара зажгла свечи на торте — шестьдесят две штуки, они еле поместились:
— Загадай желание, Галька!
Я закрыла глаза. Хотела загадать что-то важное, глобальное, но в голову лезла только одна мысль: пусть этот вечер никогда не кончается.
— Задула? — Нина подмигнула. — Тогда давай тост!
— За именинницу! — Олег поднял бокал. — За маму, которая... Которую я чуть не довёл до инфаркта своим идиотским сюрпризом!
Все засмеялись. Я тоже.
— За Галку! — Тамара чокнулась со мной. — Которая шестьдесят два года терпела эту новогоднюю чехарду!
Зинаида Фёдоровна отрезала кусок торта:
— Знаешь, Галина, я тоже в январе родилась. Второго числа. Понимаю тебя, как никто.
— Правда?
— Угу. Всю жизнь говорила: «Это же сразу после Нового года!» А мне в ответ: «Ничего страшного, зато два праздника подряд!» — Она фыркнула. — Какие два праздника, когда один съедает другой?
Нина кивнула:
— У моей тёти вообще первого января день рождения. Она в сорок лет заявила семье: хватит, отмечаем отдельно, хоть в феврале!
Лена разливала чай:
— Галина Петровна, а можно мы теперь каждый год так будем? Тридцатого ваш день рождения, тридцать первого — Новый год?
Я посмотрела на Олега. Он виновато улыбнулся:
— Мам, я клянусь. Больше никакой суеты. Твой день — отдельно, Новый год — отдельно.
— И готовить не заставим! — добавила Лена.
Тамара расхохоталась:
— Ну это вы погорячились! Галкины пирожки никто не отменял!
— Испеку, — я махнула рукой. — Но не тридцать первого. И не для гостей, которые прибегут на пять минут поздравить с Новым годом.
— Договорились! — Олег обнял меня.
Часы пробили полночь. За окном начали взрываться салюты, но мы не обращали внимания. Тамара запела «Happy Birthday», остальные подхватили.
Я сидела и смотрела на них — на сестру, подругу, соседку, сына, невестку — и думала: вот оно, моё настоящее шестьдесят второе.
— Мам, — Олег наклонился ко мне. — Ты плачешь?
— От счастья, дурачок.
Он поцеловал меня в макушку:
— С днём рождения. Настоящим.
Я взяла его за руку и сжала крепко-крепко. Впервые за шестьдесят два года тридцать первое декабря было моим.