Когда они с Кириллом только переехали в Серёгину квартиру, всё казалось временным. «На пару лет, пока накопим на свою», — уверенно говорил Кирилл, вставляя ключ в чужой замок.
Анна тогда верила: всё впереди — работа, ипотека, ребёнок. Она даже с энтузиазмом поклеила обои в спальне, купила шторы и старый диван на «Авито». Хотелось уюта, хоть и понимала — не своё.
Квартира была чистая, типовая: панелька, узкий коридор, кухня с облупленной плиткой и ржавым краном. Хозяин — брат Кирилла, Сергей — уехал на север, и квартира стояла пустая. Он сказал:
— Живите, только коммуналку не запускайте.
Анна кивнула, ведь платить по счетам — не проблема. Проблема была в другом: почти каждый месяц звонила свекровь.
— Анют, вы уж не забывайте, что это Серёжина квартира, — говорила она. — Он, может, семью заведёт, ему тоже жильё нужно.
Анна привычно сжимала губы и кивала в трубку. А потом долго сидела на подоконнике и молчала.
— Опять мама? — спрашивал Кирилл.
— Угу. Напоминает, что мы «временно».
— Ну и пусть напоминает. Через год купим своё — и всё.
Год прошёл. Второй тоже. А потом как-то незаметно «временно» превратилось в «постоянно».
Кирилл работал менеджером по продажам в небольшом офисе, Анна — бухгалтером. Доход вроде был, но на накопления не оставалось: то холодильник сломается, то племянник у Кирилла женится — подарок подавай. А ещё — долги по мелким расходам.
Анна никогда не любила кредиты, но как-то раз, когда Кирилл болел и денег не хватало до зарплаты, она оформила микрозайм — на пять тысяч рублей. Вернула через месяц. И забыла.
Весной Кирилл предложил:
— Слушай, а давай попробуем под ипотеку податься. Сейчас ставки снизились, народ берёт.
Анна оживилась:
— Правда?
— Конечно. Я уже считал — если взять двушку в новостройке, платить будем как за аренду.
Они подали заявку в банк. Анна собрала все справки, даже трудовую копию. Вечером сидели на кухне, пили чай, обсуждали, как выберут обои для спальни, и кто где будет ставить шкаф.
— Я хочу кухню с окном на восток, — мечтательно сказала Анна. — Чтобы утром солнце прямо на стол светило.
— И кота, — добавил Кирилл. — Рыжего, чтоб лежал на подоконнике.
Они смеялись, строили планы, спорили — нужен ли балкон. Всё казалось таким реальным, будто решение банка уже известно.
Звонок пришёл через пять дней. Кирилл стоял у плиты, жарил картошку, когда его телефон завибрировал.
— Алло… да, Кирилл Сергеевич… понял… — голос постепенно менялся с обычного на раздражённый. — Из-за чего? Что значит “проблемная кредитная история”?
Он отключил телефон, молча положил его на стол и уставился в стену.
— Что случилось? — осторожно спросила Анна.
— Нам отказали. Из-за тебя.
Она не сразу поняла.
— Из-за меня? Почему?
— У тебя, оказывается, долги. Ты мне что, не могла сказать?!
Слова ударили как пощёчина.
— Какие долги? Я всё плачу вовремя.
— Ну да, конечно. А банк сказал, что по тебе висят просрочки. Значит, не вовремя!
Анна растерянно села.
— Может, ошибка? Надо уточнить.
— Ошибка, — передразнил он. — Ты что, думаешь, банк выдумывает?
Он стукнул сковородкой по плите, масло брызнуло на стену.
— Кирилл, не кричи, давай разберёмся спокойно.
— А как спокойно?! Мы всё просчитали, я уже брату сказал, что, может, к осени съедем!
Сергей… вот уж кто точно не обрадуется.
Через пару дней брат Кирилла действительно позвонил.
— Слушай, я тут собираюсь квартиру продавать, — сказал он. — К весне съедете, ладно?
Анна стояла рядом, слышала каждое слово. Кирилл только выдохнул:
— Ладно…
После разговора он долго молчал, потом сказал тихо:
— Вот теперь всё из-за тебя. Ни ипотеки, ни жилья.
Анна смотрела в окно, где шел мелкий дождь, и думала: как так получилось, что ошибка в базе разрушила их мечту? Или дело не в ошибке? Может, в их семье давно что-то не так?
Вода стекала по стеклу, будто сама жизнь расплывалась перед глазами. Кирилл сидел на диване, листал телефон, хмурился. Ни одного взгляда в её сторону. С тех пор, как банк отказал, он почти не разговаривал с ней. Её слова будто отскакивали от него, как горох от стены.
— Я завтра пойду в банк, — тихо сказала Анна, не отрывая взгляда от мокрых домов напротив.
— Зачем? — буркнул он. — Чтобы тебе ещё раз сказали, что ты в чёрном списке?
— Чтобы понять, что там за долг. Может, ошибка.
— Конечно. У тебя всё ошибка. И микрозайм, наверное, тоже был “по ошибке”?
Анна вздохнула. Хотела ответить, но не стала. Спорить с Кириллом в последние дни было бессмысленно — он только злился сильнее. Всё, что она говорила, вызывало раздражение.
Ночью она не спала. Переворачивалась, слушала, как он ворочается рядом. Когда-то они могли до утра разговаривать о мелочах — о работе, о сериалах, даже о ерунде вроде новой сковородки. Теперь между ними стояла тишина, плотная, холодная.
На следующий день Анна взяла выходной и пошла в отделение банка. Очередь тянулась медленно, воздух был душный. Перед ней стояла женщина с коляской, позади — мужчина с пачкой бумаг.
Когда подошла её очередь, она объяснила всё девушке-операционистке:
— Мы подавали заявку на ипотеку, но пришёл отказ из-за якобы просрочки по кредиту. Можно уточнить причину?
Оператор набрала что-то на клавиатуре, кивнула.
— Да, действительно, у вас числится задолженность по кредитной карте “Русьбанк”, 2019 год.
Анна нахмурилась.
— Я не открывала карту в “Русьбанке”.
— Возможно, карта оформлена на ваше имя кем-то другим. Вот последние четыре цифры счёта.
Анна замерла. Эти цифры она знала. Именно их Кирилл однажды диктовал, когда заказывал доставку на дом.
Он тогда сказал: «Оформи на себя, мне лимит не дают». Она и не подумала, что потом долг останется висеть на ней.
Вечером Кирилл пришёл с работы поздно.
— Ну что, узнала? — спросил он, даже не раздеваясь.
— Узнала. Это не мой долг. Это твоя карта. Помнишь, ты брал на моё имя?
Он нахмурился.
— Да что ты выдумываешь?
— Я не выдумываю. Там те же цифры, что ты диктовал курьеру.
Кирилл замолчал. Потом прошёл на кухню, налил себе воды и долго стоял, глядя в окно.
— Ну, может, и брал… но я тогда всё выплатил.
— Нет. Остался долг. Маленький, но остался.
— И из-за этого нам отказали? — усмехнулся он. — Из-за пары тысяч?
— Из-за лжи, Кирилл.
Он посмотрел на неё так, будто не узнавал.
— То есть теперь я виноват? А кто взял микрозайм без моего ведома?
— Я вернула его полностью.
— И всё равно молчала. Вот и результат.
Анна почувствовала, как внутри всё сжалось.
— Знаешь, я устала быть виноватой во всём. И в чужой квартире жить устала. И оправдываться — тоже.
Она взяла пальто, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Не хлопнула — просто тихо ушла. Ей нужно было побыть одной, хоть немного подумать, как выбраться из этого тупика.
Она прошла несколько кварталов под дождём, пока не укрылась в ближайшем кафе. Взяла чай с лимоном, достала телефон.
В поисковой строке набрала: «Как проверить кредитную историю бесплатно».
Через десять минут на экране появилось подтверждение — её отчёт будет готов через сутки. Анна положила телефон на стол, обхватила чашку ладонями и впервые за долгое время почувствовала решимость. Не злость, не обиду — а именно желание действовать.
Она вспомнила, как когда-то Кирилл говорил:
— Главное — не ной, а делай.
Что ж, теперь она и сделает. Только не для него — для себя.
На следующий день отчёт пришёл. Там действительно значился один активный долг — та самая карта. И рядом было имя владельца — “доверенное лицо Кирилл Сергеевич”.
Анна закрыла глаза. Смешно и грустно одновременно. Всё время он обвинял её в скрытности, а сам даже не удосужился проверить, закрыл ли счёт.
Она не стала устраивать сцену. Просто пошла в банк и погасила долг. Пусть банк закроет всё, лишь бы потом не всплыло.
Когда вернулась домой, Кирилл сидел за ноутбуком.
— Ну, как твой “долг”? — с усмешкой спросил он.
— Закрыла.
— Вот и отлично. Может, теперь оставишь эту тему?
Анна посмотрела на него спокойно.
— Оставлю. Только не тему, а нас.
Он поднял глаза.
— Что?
— Всё, Кирилл. Я не хочу дальше так жить. Ни в чужой квартире, ни в постоянных обвинениях. Я сниму себе жильё.
Он рассмеялся нервно:
— И на какие деньги, интересно?
— Найду. У меня руки и голова есть.
Анна прошла в комнату, достала из шкафа папку с документами, аккуратно сложила свои вещи в чемодан.
На столе оставила квитанцию об оплате долга.
Вечером, когда уходила, оглянулась напоследок. Маленькая кухня, облупленная плитка, как будто всё то, что удерживало их вместе, осталось там — в пыльных углах, в усталых словах, в недосказанности.
На улице дождь уже закончился. Воздух был свежим и прохладным.
Анна шла по тротуару и чувствовала странную лёгкость — ту, что приходит, когда перестаёшь бояться. Шаги по лужам звучали как освобождение, будто каждая капля смывала с неё то, что накопилось за последние годы: обиды, усталость, тревогу.
Она не знала, куда пойдёт ночевать. У неё не было родителей, которые бы приняли её обратно, да и друзей почти не осталось — за годы семейной жизни Кирилл аккуратно отрезал все её связи, «чтобы не лезли со своими советами». Но сейчас Анна впервые за долгое время не чувствовала паники. Только ясность.
Она дошла до круглосуточного кафе у остановки, заказала кофе и пирожок, включила телефон. На экране мигало сообщение от Кирилла:
«Ты где? Вернись, поговорим».
Она долго смотрела на эти слова, потом заблокировала чат. Разговоров больше не будет.
Через два дня Анна сняла небольшую студию на окраине. Крошечная, но чистая, с белыми стенами и большим окном. Хозяйка — пожилая женщина, тихая, приветливая. Когда Анна принесла первый платёж, та сказала:
— Девушка, у вас глаза уставшие. Ничего, тут отдохнёте, стены добрые.
Анна улыбнулась — как будто впервые за месяцы кто-то сказал ей что-то человеческое.
Она расставила по полкам вещи, развесила одежду, купила маленькую настольную лампу. Вечером сидела с чашкой чая и думала, что это впервые за много лет её пространство. Пусть съёмное, пусть маленькое, но своё.
На работе коллеги удивились, когда она сама попросила добавить ей задачи.
— Анют, ты с ума сошла? Все мечтают меньше работать, а ты наоборот!
— Мне просто нужно кое-что наверстать, — спокойно ответила она.
Она взяла несколько дополнительных клиентов, пару вечеров в неделю подрабатывала фрилансом. Деньги копились на карте медленно, но уверенно.
Тем временем Кирилл писал почти каждый день.
«Ты не понимаешь, как мне тяжело»,
«Сергей давит, говорит, съехать надо»,
«Давай попробуем заново, я всё исправлю».
Анна читала, но не отвечала. Её больше не трогали ни его жалобы, ни обещания.
Когда-то она бы кинулась обратно — спасать, разбираться, убеждать.
Теперь понимала: возвращаться — значит опять жить в чужой квартире и чужой жизни.
Через пару недель она случайно встретила Сергея, брата Кирилла. Он стоял в очереди в магазин, узнал её сразу.
— Анна? Привет. Слышал, вы с Кириллом разошлись.
— Да.
— Ну, не удивлён. Он вечно на кого-то сваливает. Я ему говорил — не держи жену в подвешенном состоянии. Всё чужое, всё временное… А ты молодец, что ушла.
Она поблагодарила и пошла дальше, а потом неожиданно почувствовала, как внутри стало спокойно. Её больше никто не обсуждает за спиной, не оценивает. Просто живёт — и всё.
Весной, когда растаял снег, Анна снова пришла в банк. С теми же документами, но с новой уверенностью.
— В прошлый раз нам отказали, — сказала она девушке за стойкой. — Теперь я хочу подать повторно, уже одна.
Сотрудница улыбнулась:
— Конечно, можно. Ваш кредитный рейтинг восстановлен, задолженностей нет.
Эти слова звучали как награда. Не просто за деньги, а за то, что Анна прошла через всё это — и осталась собой.
Через три месяца банк одобрил ипотеку. Небольшая квартира на окраине, 35 квадратных метров, без ремонта. Зато своя.
Когда Анна получила ключи, она долго стояла в пустой комнате. Белые стены, запах штукатурки, эхо шагов — всё это было началом новой жизни.
Она не стала сразу делать ремонт. Купила матрас, поставила на подоконник вазу с подснежниками, привезла старую кружку с трещиной. Вечером включила лампу и слушала тишину.
Теперь эта тишина не давила, а успокаивала.
Иногда ей звонила свекровь.
— Анюта, вы с Кириллом не общаетесь совсем?
— Нет.
— Он, знаешь, всё один, нервный стал.
— Понимаю. Но это уже не моя забота.
Свекровь тяжело вздыхала:
— Эх, а я думала, вы помиритесь.
— А я думала, он честный человек. Видимо, обе ошиблись.
После этого звонки прекратились.
Летом в её жизни всё наконец-то стало ровным. Она вставала рано, ехала на работу, вечером возвращалась в свою маленькую квартиру. По выходным гуляла в парке, покупала цветы на рынке, звонила подруге из университета.
Однажды, проходя мимо витрины мебельного магазина, она заметила табличку «Рассрочка без переплат». Внутри стоял диван — почти как тот, что она когда-то выбирала с Кириллом.
Она подошла ближе, погладила обивку, потом усмехнулась и ушла. Ей больше не хотелось ничего «в кредит».
Осенью она снова получила сообщение от Кирилла.
«Ань, я слышал, ты купила квартиру. Поздравляю. Может, как-нибудь кофе попьём?»
Она перечитала, но не ответила. Просто удалила. Впервые — без злости. Просто потому что прошлое не тянуло.
Вечером того же дня Анна стояла у окна своей квартиры. За окном гудел город, мимо проезжали машины, на соседнем балконе кто-то сушил бельё. Всё было обыденно и прекрасно.
Она вспомнила, как когда-то мечтала о “своих стенах”.
Теперь они были. Пусть маленькие, пусть с неровной штукатуркой, но честно заработанные, выстраданные.
Она тихо произнесла:
— Когда перестаёшь бояться — всё получается.
Внизу зажглись фонари, и город стал казаться теплее.
Анна улыбнулась, выключила свет и пошла спать. Впереди был новый день — без долгов, без чужих обвинений, но с чувством, что наконец-то всё в её жизни идёт так, как нужно.