О животных.
До 7 лет я жила со старшей сестрой, бабушкой, мамой и папой (именно в такой последовательности у меня идут Значимые Взрослые). Когда мне исполнилось 7, сестра поступила в Плехановский и уехала жить в общежитие в Москву, она старше меня на 10 лет, потому, по сути, заменила мне мать, отца и вообще всех значимых взрослых.
Помню, как провожали с родителями ее на электричку вечером в воскресенье, на вокзал славного города Орехово-Зуево, где я родилась и жила до 18 лет, когда она приезжала на выходные из Москвы. Помню, как радовалась ее подаркам. Помню, как скучала.
Пока сестра жила с нами, у нее был аквариум с гуппи и меченосцами, маленький, литров на 30. Мне было лет 5-6, гуппи были живородящие, регулярно у них появлялись мальки. Помню как (не знаю и не понимаю до сих пор, зачем, видимо, мне было любопытно) я вылавливала этих мальков из аквариума и опускала в маленькую емкость с розовой водой. Была такая в Советские годы, стеклянный пузырек, настой лепестков розы на спирту, для протирания кожи (огуречный лосьон еще помню). Мальки в спиртовом растворе, естественно, дохли. Я наблюдала за этим с любопытством.
Я с детства любила разделять жизнь и смерть, смотреть на то и на другое. Помню, как делила на части дождевых червей, они, в основном, дохли.
Ловила кузнечиков и саранчу. Иногда убивала, иногда выпускала, любила ловить бабочек.
Подбирала на улице птиц, которые тоже дохли в квартире (я расстраивалась).
Любила рыбалку, рыбы, естественно, тоже дохли, как и черви, которых я упоенно насаживала на крючок.
Приносила домой медведок (которых очень любила за бархатное брюшко и сильно переживала, когда родители убивали их как вредителей). Ловила руками в детском саду тараканов, чем вводила в оторопь нянечку. Интересно, что тогда тараканы не вызывали во мне такого омерзения, как сейчас.
Приносила домой и сажала в большую банку озерных больших улиток, они у меня размножались: откладывали прозрачную икру, очень любила наблюдать за процессом и маленькими полупрозрачными улиточками.
Интересно, что «дохли» - как обесценивание процесса, а «умирали», как более значимое. Откуда-то во мне плотно живет фраза «чтоб ты сдох / сдохла» - как проклятие / самопроклятие. В сердцах она, периодически вылетает из меня по разным адресам.
Помню мертвого котенка: мы в Волгоградской области на хуторе, мне 4 года, я пихаю его в карман, я еще не понимаю, что такое смерть. Возможно, его убила я.
Помню, как меня потрясла смерть кошки, ей не было года. Она выпала из окна, я была уверена, что из-за меня: она сидела на карнизе, я позвала ее, она развернулась, не удержалась и соскользнула. Умерла не сразу. Помню, как истерически рыдала, пока папа с сестрой ходили закапывать ее под окном между двумя деревьями через дорогу.
После этого у родителей была кошка, которая прожила 18 лет, она неоднократно падала с 7 этажа и каждый раз выживала.
В июне 2011 года, когда я была беременна Милославой, мой абсолютно черный кот, которому было 8 месяцев, повесился в открытом на проветривание пластиковом окне. Счастье, что папа похоронил его, и я этого не видела. Плакала.
Гибель животных делает смерть видимой. Помню о смерти.
