Имя "Анна Сергеевна" всегда произносилось в доме Кати и Сергея с особой интонацией.
Свекровь была женщиной с кипучей, хотя и своеобразной, деятельностью. Её последним увлечением стал Rutube-канал про "Лайфхаки для красоты и уюта". Именно это увлечение и привело семью к тому самому предновогоднему кошмару.
Катя и Сергей жили в своей, с таким трудом доставшейся, трёхкомнатной квартире.
Кухня была их гордостью: два года копили на гарнитур цвета "молочный шоколад" с матовыми фасадами.
Холодильник, серебристый, строгий, стоял как островок прохлады и порядка. Анна Сергеевна знала, как они этим всем дорожили.
За пять дней до Нового года, 26 декабря, когда супруги были на работе, раздался тревожный звонок.
— Дорогие мои, я уезжаю к подруге в деревню, встречать! Вам сюрприз дома оставила. Целую!
У Анны Сергеевны был ключ от их квартиры, и Катя тут же стала предполагать, что это могло быть.
Они вернулись с работы поздно, уставшие, с пакетами подарков. Открыв дверь, оба одновременно замерли.
В нос супругам неприятно ударил густой, сладковато-химический запах свежей краски.
— Что это? — прошептала Катя.
Сергей молча двинулся на кухню. Жена последовала за ним. То, что они увидели, включив свет, на несколько секунд лишило их дара речи.
Их холодильник… он был уже не серебристым. Он был цвета заплесневелого авокадо.
Того самого оттенка, который в каталогах называют "оливковый хаки", но на деле выглядел как неудачная попытка замаскировать технику.
Краска легла неровно, мазками, кое-где потекла длинными слезами и застыла. Такой же краской, в тон, был выкрашен один из верхних шкафов гарнитура.
Но шкаф, видимо, сопротивлялся: краска встала пузырями, обнажая родной цвет "молочного шоколада".
На полу, прикрытая газетой "Вечерняя Москва" за 1998 год, красовалась банка из-под краски с гордой надписью "Для внутренних и внешних работ. Быстросохнущая. Зелёный мох".
Рядом – кисточка, безмятежно застывшая в пластиковом стаканчике. Сергей медленно подошёл к холодильнику и прикоснулся к нему. Палец остался чистым.
— Кажется, высохло, — произнёс он глухо, как робот.
Катя не выдержала. Она истерично рассмеялась. Это был нервный смех, переходящий в рыдания.
— Сюрприз… — всхлипывала она. — Она покрасила холодильник! В зелёный цвет! Под новый гарнитур! Какой, блин, новый гарнитур?! У него вообще другой цвет...
— Успокойся, Кать, — Сергей попытался взять себя в руки, но его лицо было бледным. — Надо что-то делать. Пять дней. Пять дней до Нового года!
И началась их пятидневная битва за кухню. Первым делом они позвонили Анне Сергеевне. Она, как и следовало ожидать, была в восторге.
— Ну как, дорогие? Нашли мой подарочек? — её голос был полон ожидания похвалы.
— Мама, — голос Сергея дрожал, — что ты сделала?
— Я же видела, как вы на этот гарнитур любовались! Решила, что холодильник и шкаф выбиваются. Обновила! Краска супер, экологичная! По Rutube советовали, блогер "Уютный домовёнок"!
— Мама, он зелёный! Зелёный, как солдатская форма!
— Это благородный цвет! Цвет гармонии и денег! Ты ничего не понимаешь! Я так старалась!
Разговор зашёл в тупик. Анна Сергеевна обиделась и положила трубку. Стало ясно: рассчитывать не на кого.
На следующий день, 27 декабря, они выискали в интернете, что быстросохнущую краску для всех поверхностей можно снять обычным растворителем.
Купили бутылку, тряпки, перчатки, респираторы. Катя, полная надежды, нанесла растворитель на тряпку и провела по дверце холодильника.
Краска… не снялась. Она стала липкой, размазалась в грязно-зелёную кашу. Запах растворителя слился с запахом краски, образовав новую, невыносимую химическую вонь.
— Может, нужно тереть сильнее? — предложил Сергей.
Он тер с отчаянием. Краска отходила клочьями, обнажая белое грунтовочное покрытие, но не родной металл.
На квадратный дециметр ушло сорок минут. Они посчитали: чтобы очистить весь холодильник такими темпами, понадобится примерно семьдесят часов непрерывной работы. До Нового года оставалось всего четыре с половиной дня.
— Это не работает, — мрачно констатировал Сергей, глядя на свою зелёную тряпку и пятнистую дверцу, которая теперь напоминала шкуру больного леопарда.
28 декабря они вызвали мастеров. Двое упитанных мужчин в комбинезонах пришли, посмеялись и поскребли ногтем.
— Ну, бабулька ваша дала жару, — сказал старший, Виктор. — Это же не съёмная эмаль. Это краска по ржавчине, ей банки красят. Она въелась. Шлифовать надо. Болгаркой.
— А запах?
— Запах выветрится. Через месяц, может. Шлифовка с пылесосом — 15 тысяч. Плюс покраска обратно — ещё 20. И то, свой цвет не гарантируем.
Цены были космическими. Супруги вынужденно отказались. Паника нарастала. В воздухе висело осознание того, что кухня, где должно пахнуть мандаринами и корицей, теперь навсегда будет пахнуть химией.
На третий день, 29 декабря, супруги впали в отчаяние. Они испробовали всё: уксус, соду, средство для снятия лака (помогло чуть лучше, но ненамного), какой-то "Супер-смывка для краски" из соседнего магазина, которая только разъела перчатки.
Каждый вечер они заканчивали с красными, слезящимися глазами, с одеждой, пропахшей насквозь этим адским коктейлем. Катя и Сергей почти не разговаривали. Только:
— Дай растворитель.
— Держи тряпку.
— Осторожно, капает.
Их руки стали зелёными. Кожа на пальцах и ладонях приобрела странный серо-зелёный оттенок, который не отмывался даже хозяйственным мылом.
Они ложились спать, и запах преследовал их даже в спальне. Он был в волосах, в носоглотке, на языке.
Кате снились кошмары, где огромная кисть, которой управляла Анна Сергеевна, замазывала зелёной краской весь мир.
На четвертый день, 30 декабря, утром Катя вышла на кухню, взглянула на холодильник с пузырящимся шкафом и села на пол.
— Всё, — сказала она тихо. — Я сдаюсь. Мы не успеваем. Новый год испорчен.
Сергей молча сел рядом. Он обнял жену, и они сидели на холодном линолеуме, среди банок и тряпок, в этом едком воздухе.
— Знаешь что, — произнёс он через долгую паузу. — Давай не будем с этим бороться. Давай… обыграем.
— Как? — у Кати не было сил даже на сарказм.
— Мы не можем снять краску. Но мы можем её спрятать.
Идея была проста до гениальности. Они поехали в ближайший гипермаркет. Купили огромный рулон самой толстой, самоклеящейся плёнки под дерево (тёмный дуб) и простой белой матовой плёнки.
Супруги больше не пытались оттереть зелёный мох. Они заклеивали его. Работа пошла быстрее.
От плёнки не было такого удушливого запаха. Они обклеили холодильник белой плёнкой.
Конечно, он теперь выглядел как громадный, угловатый торт, завёрнутый в сахарную глазурь, с пузырьками воздуха и неровными стыками, но он был светлым!
Шкаф заклеили плёнкой под дуб, кое-как совместив рисунок. Это было криво, неидеально, но уже не так противно.
Они выбросили все тряпки, банки, проветривали квартиру всю ночь, направив на кухню вентилятор. К утру 31 декабря запах уменьшился.
Утром они мылись по полчаса, скребя кожу. Зелёный оттенок с рук немного сошёл, оставив лёгкую желтизну, как после йода.
Они накрыли стол, поставили ёлку и включили телевизор. Запах ещё витал, но уже не перебивал запах еды и мандаринов.
В десять вечера приехали гости: сестра Кати Маша с мужем и друзья семьи. Первое, что сказала Маша, зайдя на кухню:
— Ого, холодильник новый? Белый, стильный.
Катя перевела взгляд на Сергея. В его глазах мелькнула искорка того самого, почти утраченного чувства юмора.
— Это не просто холодильник, — торжественно произнёс он. — Это новогодний сюрприз от мамы. Арт-объект. Инсталляция на тему "Борьбы с реальностью".
Они рассказали всю историю. Сначала гости смотрели с ужасом, потом с сочувствием, а под конец, когда Сергей с пафосом продемонстрировал "технологию нанесения защитного полимерного слоя поверх авторского покрытия" (то есть, их плёнку), все смеялись до слёз.
В двенадцать часов, под бой курантов, раздался телефонный звонок от Анны Сергеевны.
— С Новым годом, мои родные! — ликовала она. — Ну как, оценили обновку?
Сергей взял трубку, включил на громкую связь и поднёс камеру к холодильнику.
— Мама, с Новым годом. Мы оценили. Без тебя бы не справились. Ты вдохновила нас на невероятные свершения. Посмотри.
На экране мелькало его лицо, затем их белая, в пузырях, коробка. Наступила долгая пауза.
— А где… где зелёный? — растерянно спросила Анна Сергеевна.
— Он внутри, мама, — честно ответил Сергей. — Он всегда будет внутри. И в холодильнике, и в наших сердцах. Это незабываемый опыт.
Она что-то пробормотала про неблагодарных детей и отсутствие вкуса, но пожелала счастливого Нового года и положила трубку.
Они выпили шампанского. Гости разошлись под утро. Катя и Сергей остались на кухне убирать посуду.
Холодильник тихо гудел под своей белой, нелепой "шкурой". Запах почти выветрился.
— Знаешь, — сказала Катя, вытирая бокал. — Когда-нибудь мы будем вспоминать этот Новый год и смеяться.
— Мы уже смеёмся, — улыбнулся Сергей. — Просто очень устали. Но, кажется, мы прошли проверку на прочность. Если пережили зелёный холодильник мамы, то нам уже ничего не страшно.
— Да, только давай заберем у твоей мамы ключи от нашей квартиры. Если она перекрасит нашу кровать, я этого не вынесу, — покачала головой женщина.
Едва Анна Сергеевна приехала к ним, как Катя с Сергеем потребовали отдать ключ от их квартиры.
Нехотя женщина все-таки отдала его, но ушла домой обиженная и оскорбленная до глубины души.