Для начала приношу свои извинения за сбои при публикации этого произведения. По определённым обстоятельствам приходится работать с телефона. Вот и возникают ошибки. Итак, Глава 20:
Глава 20. Ярослава
Олег написал уже знакомые положенные фразы, поставил подпись и вопросительно посмотрел на милиционера. Семён собрал бумаги в папку, сунул её в портфель и привычно предупредил о запрете покидать территорию усадьбы.
Когда опрашиваемый скрылся в здании, подошла Анна.
– Я уберусь в доме?
– Анна Ивановна, я вас не задерживаю…
– А жаль, – перебила женщина.
Но Семён продолжил:
– …и пригласите, пожалуйста, из четвёртого номера Ярославу Валерьевну.
Анна картинно вздохнула.
– Наверно, молоденькая? – спросила она и, не дождавшись ответа, согласилась: – Ну Ярославу так Ярославу…
К Семёну подошёл его подчинённый. Николай проводил взглядом уходящую Анну Ивановну.
– Красивая, – прокомментировал он и с тревогой спросил: – Она тоже может оказаться преступницей?
– Я уже говорил: подозреваем всех, кроме тебя, Коля, – ответил участковый и рассказал коллеге о велосипедных следах и показаниях Анны.
Внимательно выслушав начальника, Николай сделал вывод:
– Так она стопудово не могла убить, раз в момент выстрела находилась здесь. И у Овечкиных алиби. То есть круг сужается?
– Это ещё проверить нужно, Коля, – вздохнул Семён.
– Поясните дураку, – иронично попросил Николай.
– Ты не дурак. Опыта у тебя маловато. Принять показания Анны как алиби для Овечкиных можно только в случае, если исключим их сговор. Могли Овечкины заключить сделку с Анной, чтобы она рассказала такое?
– Никогда. Вы сами в это верите?
– Прокурору насрать, верю я или нет. Ему нужны будут факты. И мы их должны найти. А пока у нас есть убитый и круг подозреваемых, который мы должны сузить до одного человека.
– А может, это самоубийство? – предположил молодой милиционер.
– Ну если выяснится, что Игорь Волков выстрелил себе в голову из карабина, а потом положил оружие в чехол, отнёс в машину и сиганул с причала или из лодки в воду, то мы с тобой, Николай, войдём в историю криминалистики. А журналисты будут стоять в очереди, выпрашивая у нас согласия разрешить написать про это.
– Да, не подумал, – смутился сержант.
– Если бы не подумал, то смолчал бы. А раз предложил – значит, подумал. Неправильно подумал, но это не страшно. Главное – умеешь думать. А правильно думать тебя старшие товарищи научат.
– Если такой точный выстрел, то, может, стоит выяснить, кто хорошо стреляет, – предложил Николай.
– Логично. Уже: Ярослава биатлоном занималась. Вера из мелкашки десять из десяти выбивает. Анна Ивановна неплохо стреляет. В молодости в районных соревнованиях участвовала.
– А отпечатки пальцев, следы?
– Криминалисты к вечеру приедут или только завтра. Но надежд питать не стоит. На карабине убийца отпечатки, думаю, стер. А на берегу, возле машины следы оставили все. Кстати, пойди позвони в район. В холле телефон есть. Уточни про криминалистов. А то связь здесь не берет, – не преминул похвастаться наличием мобильного телефона Семён.
На крыльце появилась Ярослава. Она даже улыбнулась Николаю, когда тот шёл навстречу ей.
Подойдя к столу, девушка поздоровалась и заявила:
– А я вашему помощнику нравлюсь.
Семён подивился – её подозревают в убийстве, и не без оснований, а она тут про шуры-амуры хвалится.
– С чего вы взяли? – для поддержания разговора спросил милиционер.
– А я это вижу. Как посмотрит на меня парень или мужчина – я сразу понимаю.
– В каком смысле?
– В сексуальном, – ответила девушка, тщательно проговаривая слово «сексуальном», как говорят те, кто очень редко его использует.
– О как! – усмехнулся Семён.
– Не верите? Вот вы на меня смотрите как на племянницу или младшую сестрёнку, – Ярослава, прищурившись, разглядывала собеседника. – Угадала? Угадала. Олег и Влад – как на аппетитную пельмешку в чужой тарелке. И попробовал бы, но только чтобы никто не заметил…
– А Волков? – перебил Семён.
– А Игорь? Тот – как сытый кот на рыбу. И не голоден, и насыщения не знает. У него во взгляде такая помесь вожделения, – это слово девушка сказала так же, как и «сексуальном», – и скуки. Очень мерзкое для женщины ощущение. Он вообще неприятный тип. Был. И да, я нисколько не расстроена, что его застрелили.
– Застрелили? Откуда вы это знаете?
– Ну как? Вы же сами сказали…
– Я говорил: «Нашли тело с признаками насильственной смерти». Где здесь про «застрелили»?
– Ну как. Все слышали выстрел. Нашли тело. Значит, застрелили, – девушка смешалась под взглядом милиционера и спросила: – Его же застрелили?
– Я не знаю. Может, и так. Криминалисты приедут – расскажут. Заодно и проверят следы на берегу, и отпечатки снимут. Вы держали карабин в руках?
– Да, – ещё больше смутилась девушка. – Олег хвастался. Все норовил научить целиться, но больше прижимался.
– А кто при этом присутствовал?
– Никто. Он показывал, когда я попросила из машины сумку забрать.
Ярослава сидела молча, пока участковый заполнял протокол опроса. Потом она глубоко вздохнула и совсем обречённо спросила:
– Я главная подозреваемая? Да?
– Мы все здесь подозреваемые, Ярослава Валерьевна. Даже я, – ответил Семён, прекратив писать. – ещё вопрос: когда вы видели Игоря Волкова в последний раз?
Перед глазами девушки промелькнула картинка: Игорь лежит на причале лицом вниз. Она переворачивает тело. Открытые глаза мужчины будто бы смотрят мимо неё. Ярослава прижимает сонную артерию, и голова поворачивается. На виске видно очень аккуратное круглое отверстие. Пульс не прощупывается.
«Хороший выстрел», – подумала Ярослава.
Девушка возвращает тело в прежнее положение, но оно падает в воду.
– После того как ушла в дом, я Игоря не видела, – ответила девушка.