Найти в Дзене
Ольга Ускова

НОВОГОДНИЙ АДЮЛЬТЕР

Четвертый год война. Разные истории собрались за это время в письмах ко мне. Подвиги и Предательства. Всё на пределе. Как мы странно живем... Прочтя письмо от Марины, жены солдата, я вспомнила семейную свою историю. Марина, вешаю ее здесь для вас. Ваше письмо, если вы захотите, опубликую. ...Измена в Новый Год в десять раз больнее бьет по партнеру, который ведь тоже хочет света, счастья и любви в новом году. А ему тут такое... '"Это моя Надя..." Но и в нашей семье есть история про новогодний адюльтер. Единственная, которая не обсуждается и не осуждается. Вас я прошу также отнестись к этому. Бабушка Мира рассказала мне ее, незадолго до смерти... Было 31 декабря 1943 года. Мой дед Коля тогда был воен.корром, снимал документалку про освобождение 18-ой армией Житомира. Он работал на передовой под пулями. Вокруг смерть и кровь. Люди убивают друг друга. Тяжёлый бой в предверии Нового 1944 Года. Наши освободили тогда ряд сел под Житомиром и деду отвели сельскую школу под его команду и а

НОВОГОДНИЙ АДЮЛЬТЕР

Четвертый год война. Разные истории собрались за это время в письмах ко мне. Подвиги и Предательства. Всё на пределе. Как мы странно живем... Прочтя письмо от Марины, жены солдата, я вспомнила семейную свою историю. Марина, вешаю ее здесь для вас. Ваше письмо, если вы захотите, опубликую.

...Измена в Новый Год в десять раз больнее бьет по партнеру, который ведь тоже хочет света, счастья и любви в новом году. А ему тут такое... '"Это моя Надя..."

Но и в нашей семье есть история про новогодний адюльтер. Единственная, которая не обсуждается и не осуждается. Вас я прошу также отнестись к этому. Бабушка Мира рассказала мне ее, незадолго до смерти...

Было 31 декабря 1943 года. Мой дед Коля тогда был воен.корром, снимал документалку про освобождение 18-ой армией Житомира. Он работал на передовой под пулями. Вокруг смерть и кровь. Люди убивают друг друга. Тяжёлый бой в предверии Нового 1944 Года. Наши освободили тогда ряд сел под Житомиром и деду отвели сельскую школу под его команду и аппаратуру. Он зашел в нетопленный класс, увидел несколько детских парт в куче и повалился на пол во сне, больше похожем на обморок. Он потом говорил, что в забытьи крутился один и тот же кошмар, который он увидел в бою во время съемки...

Наши наступали. Из избы выскочил молоденький немец с обезумевшей мордой, прикрываясь 7-летней местной девочкой. В этот же момент в нее попал осколок. И немчик бежал по полю, воя от страха и закрываясь мертвым советским ребёнком, а оператор плакал за камерой и руки его тряслись и тряслось изображение...

Вдруг Дед проснулся от прикосновения к плечу:

- Не кричи, миленький!

Над ним стояла местная молоденькая учительница. Олеся Николаевна. Она протягивала ему кружку с молоком и гладила по затылку...

Дед говорит, что от девушки исходило свечение. Она была светлая и белая, как молоко в кружке. И ее существование на свете спасло его тогда от помешательства...

Все это он рассказал Бабушке аккурат 10 мая 1945 года и, извинившись, поехал в Житомир, искать ЕЁ. Вернулся он через две недели. Не нашел. Больше они с Бабушкой ни разу про это не говорили. У них было 5 детей. Двое погибли в войну. Они дружно прожили всю жизнь вместе.

Дед умер рано. Военные раны и сердце изношенное. Он ушел в 57 лет. А через 4 года после его смерти Бабушке пришло письмо, что его разыскивает Олеся Николаевна Приходько, Украина. Бабушка на письмо не ответила.