— Всё. Я больше не могу, — отрезала Вероника. — Я уже поняла, что дочь ты не бросишь, значит, уйду я.
Точнее, вы освобождаете мою квартиру, и я подаю на развод.
Арсений её даже особо не уговаривал — он всё понимал, и вскоре они с Ангелиной переехали в квартиру его покойной матери.
Вероника долго не могла поверить, что теперь она будет жить в тишине и спокойствии.
Вероника за 13 лет ни разу не пожалела, что вышла замуж за Арсения.
Роман между ними изначально стр.астным не был, но они полностью подходили друг другу.
Оба спокойные, уравновешенные, образованные, увлечённые работой — им было комфортно вместе жить.
Омрачало идиллию только отсутствие детей.
Ну как омрачало? Вероника не особо и мечтала о ребёнке, и когда выяснилось, что забеременеть она не может, почти не расстроилась.
Ей интереснее была её работа экскурсоводом в музее, всякие там картины, старинные экспонаты, походы в театр и на выставки, спокойный отдых у моря.
— Ох, Ника, — вздыхала её мать, — найдёт твой Сеня другую. ЭКО бы вы попробовали что ли или усыновили ребёнка?..
— Мам, Сене тоже больше интересна его научная работа в НИИ и преподавание.
У него этих детишек и в институте хватает, — отмахивалась Вероника.
Муж и правда не приставал к ней с вопросом рождения ребёнка:
«Ну нет, так нет. Значит, не судьба», и жили они вполне себе счастливо.
Конечно, Вероника не была такой уж совсем наивной и морально готовилась к тому, что Арсений может передумать и выбрать себе другую спутницу жизни, но годы шли, а ничего не менялось.
— Ника, мне нужно с тобой серьёзно поговорить, — сказал муж через неделю после того, как они отметили 13-ю годовщину своего брака.
— Что-то случилось? — она даже не слишком обеспокоилась.
— Дело в том, что почти шесть лет назад я тебе из.менил, — отвёл глаза Арсений. — Я сам не знаю, как это получилось.
Сидели с коллегами в кафе, выпили, девушки какие-то к нам подсели…
В общем, случилось то, что случилось. С одной из новых знакомых я пере..пал один раз. Это правда.
— Зачем ты теперь мне об этом рассказываешь?
— Оля забеременела, — вздохнул Арсений. — Сообщила она мне обо всём только после того, как Ангелина появилась на свет.
Ты же понимаешь, что я не мог бросить своего ребёнка?
Вероника кивнула — она понимала, её порядочный муж иначе поступить не мог.
— Безусловно, я не собирался с тобой разводиться, да и сейчас не хочу этого — я с этой девушкой знаком был несколько часов.
Но Ангелина — она же ни в чём не виновата.
Я помогал им, встречался с девочкой. Она знает, что я её отец…
— Арсений, мне, конечно, это всё слышать нерадостно, но пока я не понимаю, почему ты именно сейчас решил мне признаться?
— Оля ум..ерла… Понимаешь, она… вела не слишком достойный образ жизни. Точнее, совсем недостойный — выпивала, мужчин меняла, вот и допилась, что называется.
Отра.вилась вместе с очередным дружком палёной вод..ой.
Вероника молча слушала — она уже догадывалась, о чём хочет сказать муж, но решила не помогать ему в этом.
Она ещё не решила, прощать ли Арсению измену вообще.
— В общем, Ангелину могут забрать в детдом. У неё есть бабушка, но она… чуть лучше своей дочери… Ребёнка ей отдавать точно нельзя.
Муж помолчал, собираясь с духом.
— Я прошу у тебя прощения за ту из.мену, и прошу: давай возьмём Ангелину к себе, — наконец, выдохнул он и посмотрел на неё умоляюще.
Что она должна была ему ответить? Да, его из.мена её обидела, но ведь это было один раз, и Арсений явно раскаивается.
Терять из-за этого мужа? Да ну. Тем более, девочка может вывести их супружеские отношения, так сказать, на новый уровень.
Вероника согласилась, только удочерять Ангелину не торопилась.
Муж и не настаивал — он по документам считался отцом девочки (давно сделал тест и узаконил отцовство) — этого было достаточно.
Пятилетняя Ангелина на первый взгляд и правда выглядела ангелом — светлые кудряшки, огромные голубые глаза, ямочки на щеках, — однако характер у неё был ещё тот.
Поначалу она Веронику не воспринимала от слова совсем: не слушалась её, капризничала, плакала и всё время жалась к отцу.
Постепенно всё же им удалось наладить отношения, в чём была большая заслуга самой Вероники, проявившей просто адское терпение для этого.
Следующие семь лет они все жили довольно мирно. Ангелина стала называть её мамой Никой и порой доверяла ей больше, чем отцу.
Что случилось потом, Вероника так и не поняла, но девочка превратилась в какого-то чёр.та в юбке.
Хамила, грубила, убегала из дома, а когда её возвращали, устраивала жуткие скан.далы, вдруг начав обвинять в см.ерти своей матери приёмных родителей.
Они пытались с ней и сами разговаривать, и психолога привлекали — помогало ненадолго.
Вероника уже домой возвращаться не хотела — обстановка в квартире была уж.асная.
Её терпение лопнуло, когда полиция забрала Ангелину из какого-то пр...тона в совершенно невменяемом состоянии.
— Ей вчера только исполнилось 13 лет! Ты понимаешь, что дальше будет ещё хуже?! — кричала впервые в жизни на мужа Вероника.
— У неё просто переходный возраст… Это пройдёт, — пытался он оправдать дочь. — Или ты предлагаешь отдать её в детдом?
— А лучше, если я в пси..ушку попаду?
— Ника, успокойся. Всё будет хорошо.
Но «хорошо» не стало.
Ангелина, как будто поняв, что супруги стали ругаться из-за неё, пустилась во все тяжкие.
Стала пропадать на несколько дней и являлась потом пь..ная (чаще её привозили полицейские).
Девочку поставили на учёт, Арсения грозились лишить родительских прав…
— Всё. Я больше не могу, — отрезала Вероника. — Я уже поняла, что дочь ты не бросишь, значит, уйду я.
Точнее, вы освобождаете мою квартиру, и я подаю на развод.
Арсений её даже особо не уговаривал — он всё понимал, и вскоре они с Ангелиной переехали в квартиру его покойной матери.
Вероника долго не могла поверить, что теперь она будет жить в тишине и спокойствии.
Безусловно, расставание с Арсением ей никакого удовольствия не доставило, но что поделать?..
До неё доходили слухи, что бывший муж всерьёз взялся за возвращение дочери к нормальной жизни, и она даже вроде бы стала вести себя приличнее, боясь оказаться в детдоме…
Впрочем, Веронику это мало интересовало — она с головой погрузилась в работу, повысила квалификацию, и даже стала заместителем директора.
За ней стал ухаживать бывший сокурсник Дмитрий, с которым они случайно встретились на конференции, и жизнь её явно налаживалась. Как вдруг…
— Вероника Андреевна, я понимаю, что вы давно в разводе с Арсением Владленовичем…
Но мы решили, что вы должны знать — он скончался, — ровным голосом сообщили ей по телефону из института, где работал бывший муж.
Она не видела его три года и понятия не имела, что у Арсения появились проблемы со здоровьем.
«Тяжёлый инфаркт, до больницы даже не довезли», — негромко переговаривались его коллеги на похоронах, куда она всё же пошла.
Многие выражали ей соболезнования, зная, что они были женаты.
Судя по всему, другой женщины у Арсения не появилось, а с Ангелиной мало кто из присутствующих был знаком.
Вероника попыталась подойти к девушке, но та так зыркнула на неё глазами, а потом резко отвернулась, что она не стала этого делать.
Не хватало ещё скан.дала на похоронах.
Увидеть вновь бывшую падчерицу Вероника не ожидала и очень удивилась, обнаружив её на пороге своей квартиры.
Честно говоря, она не сразу вообще поняла, кто перед ней.
Когда у Ангелины начался тот самый переходный период, девочка выкрасила волосы в жуткий чёрный цвет с красными прядями. Носила какие-то чудовищные чёрные свитера (где брала только?) и даже макияж наносила в том же духе.
На похоронах она выглядела аналогичным образом, только добавилась татуировка на руке и куча серёжек в ушах.
Теперь же на Веронику смотрела очень коротко стриженная (видно, по-другому от чёрных волос избавиться не удалось) светловолосая девушка с чистым розоватым лицом и очень печальными глазами.
— Мам Ник, прости меня, а? — эти самые глаза наполнились слезами. — Я иди..тка! Д..ра последняя… — девушка разрыдалась.
— Заходи, поговорим, — Вероника сама не ожидала, что слёзы бывшей падчерицы, попившей у неё столько кр..ви, смогут её растрогать.
Они проговорили до ночи.
Ангелина, перескакивая с одного на другое, рассказала про их с отцом жизнь. В общем-то, ничего особенного.
Она продолжала гулять и вып..вать, но не слишком явно — в детдом ей не хотелось. Отец старался её образумить — впрочем, почти безуспешно.
— Он из-за меня ум.р, я знаю, — Ангелина уставилась невидящим взглядом в окно. — И мама тоже. Все из-за меня ум.рают.
— Ты на себя много не бери, — вздохнула Вероника. — И не думаю, что Арсений тебя в чём-то винит.
Наоборот, мне кажется, что он надеется — ты всё-таки одумаешься и перестанешь ломать свою жизнь.
— Мам Ник, помоги мне, а? — Ангелина посмотрела на неё умоляюще. — На этот раз я никого не подведу. Обещаю. Я не хочу в детдом.
Вероника молчала несколько минут.
— Ладно, но только слушаешься меня беспрекословно, иначе…
— Детдом.
Она стала опекуном Ангелины, и они живут вместе в квартире Вероники. Пока девушка слово держит, а там видно будет…