Анна Сергеевна вышла из офисного центра и глубоко вдохнула морозный декабрьский воздух.
В сумке лежал конверт с премией. Пятьсот тысяч рублей.
Цифра казалась нереальной даже сейчас, через полчаса после того, как директор вручил ей конверт со словами:
«За выдающийся вклад в развитие компании».
Тридцать восемь лет, но впервые в жизни она держала в руках такую сумму.
В голове уже роились планы. Наконец-то можно отремонтировать ванную, купить Серёже новый ноутбук взамен того древнего, на котором он мучался с фрилансом. Может быть, даже съездить куда-нибудь на море. В настоящий отпуск, а не на родительскую дачу под Тулой.
Автобусная остановка была переполнена: предновогодняя суета, все торопились по магазинам.
Анна крепко прижала сумочку к боку и стала ждать тридцать седьмой маршрут.
Рядом на лавочке сидела пожилая женщина в потертом пуховике и вязаной шапке. Лицо смуглое, глаза тёмные, проницательные.
— Красивая ты, дочка, — негромко сказала женщина, когда Анна случайно встретилась с ней взглядом. — И счастливая сегодня. Вижу, радость большая случилась.
Анна слегка улыбнулась и отвернулась. Не хватало ещё разговаривать с незнакомками на остановке. Но женщина продолжала:
— Только осторожнее будь. Большие деньги — большие искушения. И не всегда те, кому мы доверяем больше всего, заслуживают этого доверия.
— Извините, но я не понимаю, о чём вы, — сухо ответила Анна, надеясь, что разговор на этом закончится.
Женщина поднялась с лавочки и, проходя мимо, тихо шепнула:
— Соври мужу о деньгах, иначе быть беде. И проверь его ноутбук. Там найдёшь то, что давно пора было найти.
Анна обернулась, но женщина уже растворилась в толпе, словно и не было её вовсе.
«Городские сумасшедшие», — подумала она, но на душе стало как-то неспокойно.
Всю дорогу домой слова цыганки крутились в голове.
«Соври мужу».
Какая глупость! Они с Сережей вместе уже двенадцать лет, из них восемь в браке.
При этом супруги никогда не скрывали друг от друга ничего серьёзного. Ну, мелочи не в счёт. Она не рассказывала о том, сколько тратит на косметику, а он молчал о своих посиделках с друзьями в баре.
Но большие деньги… это же повод для радости, для общих планов.
Поднимаясь на четвёртый этаж их панельной хрущёвки, Анна уже представляла, как распахнёт дверь и торжественно объявит новость. Серёжа, наверное, сидел за компьютером и работал над очередным проектом по веб-дизайну.
Последние месяцы заказов у него стало меньше. Он сильно переживал, даже говорил о том, что хочет поискать постоянную работу в офисе. Теперь можно было не спешить, премии хватит на несколько месяцев спокойной жизни.
Ключ повернулся в замке. Анна прислушалась: из комнаты доносился приглушенный звук клавиатуры. Точно! Супруг, как всегда, работа.
Она разулась, повесила пальто и уже открыла рот, чтобы позвать мужа, но вдруг остановилась. В голове снова всплыли слова цыганки:
«Проверь его ноутбук».
«Какая чушь! — подумала Анна. — Проверять мужа из-за бреда какой-то старушки на остановке».
Но беспокойство никуда не делось.
***
— Серёж, я дома! — крикнула жена, направляясь на кухню. Голос прозвучал совсем неестественно, будто она долго репетировала эту фразу.
— Привет, солнышко, — отозвался супруг из комнаты. — Как дела на работе?
Анна замерла у холодильника.
Это был обычный вопрос, который Сережа задавал ей каждый день. Но сегодня ответ должен был быть особенным. Сегодня она должна была рассказать о премии, о том, как директор называл её «бесценным сотрудником», о конверте с деньгами, который сейчас лежал в её сумочке.
— Нормально, — услышала она собственный голос. — Как обычно.
Что она только что сделала? Почему соврала?
Анна стояла и смотрела на дверцу холодильника, не понимая, что происходит. Это же абсурд! Скрывать радостную новость от самого близкого человека из-за бредней незнакомой женщины.
— Я тут думаю завтра в «Пятерочку» съездить, — продолжал Сережа, не выходя из комнаты. — Продукты закупить к праздникам. Только денег на карте маловато осталось, ты не переведешь тысячи три?
— Конечно, — машинально ответила Анна. — Переведу сейчас.
Она достала телефон и перевела деньги, а потом села за кухонный стол и уставилась в окно. За стеклом кружились редкие снежинки, двор тонул в предвечерних сумерках. Где-то включались новогодние гирлянды.
«Это временно, — убеждала себя женщина. — Просто сегодня не тот день. Завтра же все расскажу. Или послезавтра. Когда перестану чувствовать себя идиоткой из-за того, что поверила цыганке».
Через полчаса супруги сели ужинать.
Серёжа рассказывал о новом заказчике, «придурке, который хочет сайт как у Apple за пять тысяч рублей». Анна слушала и кивала, но ее мысли блуждали где-то в стороне. Конверт с деньгами лежал в спальне, в её сумочке, и словно излучал какую-то тревожную энергию.
— Ты странная сегодня, — заметил муж, когда они мыли посуду. — Что-то случилось?
— Устала просто. Перед Новым годом завал на работе.
Ещё одна ложь. На работе как раз было спокойно, все основные проекты они завершили до праздников.
Они легли спать в одиннадцать.
Серёжа уснул быстро, как всегда. Стоило ему коснуться головой подушки, и через пять минут он уже посапывал.
Анна лежала и смотрела в потолок. В голове крутились события дня: улыбка директора, когда он вручал конверт, завистливые взгляды коллег, слова цыганки на остановке.
«Совесть мучает, — думала она. — Нехорошо врать мужу. Особенно о таких вещах».
Но потом, ворочаясь с боку на бок, она поняла, что это не совесть. Это что-то другое.
Любопытство? Сомнение?
Впервые за восемь лет брака она усомнилась в муже из-за слов совершенно посторонней женщины. И это сомнение грызло изнутри, как заноза.
«Проверь его ноутбук», — эхом отдавались в голове слова цыганки.
Часы показывали половину первого ночи, когда Анна окончательно поняла, что уснуть у нее не получится. Она осторожно поднялась с кровати. Серёжа не шевельнулся.
В коридоре было темно, только из кухни пробивался слабый свет уличного фонаря.
Супруга прошла в гостиную. Ноутбук Сережи стоял на письменном столе.
Анна протянула руку к крышке и замерла.
Что она, собственно, делает? Роется в личных вещах мужа посреди ночи из-за слов глупой цыганки?
Но рука уже поднимала крышку ноутбука.
***
Экран мягко засветился в темноте.
Женщина села в кресло супруга, чувствуя себя преступницей. Пароль он никогда не скрывал. Это была дата их свадьбы, только наоборот.
Пальцы дрожали, когда она набирала цифры.
Рабочий стол выглядел стандартно: папки с проектами, ярлыки программ для дизайна, фотография с их последнего отпуска в качестве обоев.
Анна кликнула на браузер, не очень понимая, что именно ищет, изучила историю посещений и закладки. Всё выглядело как всегда: сайты-фрилансеры, форумы дизайнеров, обучающие ролики на YouTube.
«Какая я дура, — думала Анна, листая вкладки. — Что я вообще здесь ищу?»
Но тут ее взгляд упал на папку «Work_2025» на рабочем столе. Это была папка, которую она видела множество раз. Супруга открыла её, просто чтобы убедиться в собственной глупости и наконец лечь спать.
Внутри оказалось несколько подпапок с названиями проектов: «Сайт для салона красоты», «Лендинг для стоматологии», «Интернет-магазин автозапчастей». Но в самом низу мелькнуло незнакомое «Al_Rayyan_Corp».
Анна нахмурилась. Такое название она точно не слышала от мужа. Женщина открыла папку и обомлела.
Десятки файлов с техническими заданиями, макетами, переписками. Всё на английском языке.
И суммы...
Женщина протерла глаза и перечитала информацию. За последний проект Сережа получил семьсот тысяч рублей. За предыдущий — пятьсот. Документы были оформлены как договоры подряда с крупной арабской корпорацией.
Руки затряслись.
Анна открыла переписку в Skype, которую нашла в этой же папке.
Серёжа общался с кем-то по имени Ahmed, обсуждал сроки, правки, техническую реализацию сложных веб-проектов. Судя по переписке, муж был не просто фрилансером, а ведущим разработчиком в команде, работающей на крупного заказчика.
Последнее сообщение было датировано вчерашним днём:
«Payment for November project transferred. Amount: 650,000 RUB. Thank you for excellent work as always».
Шестьсот пятьдесят тысяч рублей. За ноябрь. А ей он говорил, что заработал всего семьдесят тысяч и переживал из-за маленького количества заказов.
Анна откинулась в кресле, пытаясь осмыслить увиденное.
Значит всё это время, пока она экономила на себе, покупала дешёвые продукты, откладывала визиты к стоматологу из-за нехватки денег, Серёжа зарабатывал в несколько раз больше её и... что? Куда девал деньги?
Она лихорадочно открыла его банковские приложения. Пароли оказались сохраненными в браузере.
На основной карте лежало всего двадцать тысяч: ровно столько, сколько должно было бы быть при его «официальных» доходах. Но был ещё один счёт, в другом банке.
Супруга кликнула на выписку и прижала руку ко рту, чтобы не вскрикнуть. На счету лежало больше двух миллионов рублей. Движения по карте показывали регулярные поступления крупных сумм и... странные траты: переводы на карты, оформленные на незнакомые имена, крупные суммы каждый месяц.
Анна судорожно пыталась найти логику в этих тратах.
Может быть, муж инвестирует? Помогает родственникам? Но у Серёжи не было бедных родственников, а об инвестициях он никогда не говорил.
Слёзы капали на клавиатуру.
Двенадцать лет вместе, восемь лет брака, и она не знала о муже ничего. Совсем ничего.
Женщина вернулась к выписке, пытаясь найти хоть какую-то подсказку. И тут увидела регулярные переводы на карту, оформленную на имя «Светлана Викторовна Морозова». Каждый месяц, по двести-триста тысяч.
«Ну вот, — подумала Анна сквозь слёзы. — Классика жанра. Содержанка».
Но что-то не сходилось.
Если у него есть другая женщина, зачем скрывать доходы? И почему такие огромные суммы?
Анна скопировала имя и вбила его в поисковик. Результат заставил её замереть от ужаса.
***
Светлана Викторовна Морозова оказалась не лю бов ни цей.
В социальных сетях супруга нашла профиль пожилой женщины. В описании значилось:
«Мать троих детей, потерявшая старшего сына в автокатастрофе. Борюсь за справедливость».
Анна перешла на страницу женщины и начала читать посты.
История оказалась страшной. Два года назад сын Светланы Викторовны погиб в ДТП. За рулем второй машины был пьяный водитель, который влетел в парня на полной скорости. Водитель остался жив, а молодой человек умер на месте.
Но дальше история становилась ещё хуже.
Пьяный водитель оказался сыном влиятельного человека. Дело замяли, экспертизу подделали, виновного отпустили с условным сроком. Светлана Викторовна годами судилась, пытаясь добиться справедливости, но безуспешно.
Анна внимательно читала ее посты. В голове медленно складывалась картинка.
Последние записи Светланы Викторовны были полны благодарности какому-то «ангелу-хранителю», который помогает ей материально и морально в борьбе за правду.
Она проверила остальные имена в банковских выписках.
«Анастасия Владимировна Петрова», мать-одиночка, борющаяся за права детей-инвалидов.
«Михаил Сергеевич Волков», отец семьи погорельцев, которому власти отказались выделить жилье взамен сгоревшего дома.
Все получатели денег оказались людьми, которые столкнулись с несправедливостью и боролись за свои права. Серёжа помогал им анонимно, давая средства на адвокатов, экспертизы, лечение.
Анна закрыла ноутбук, чувствуя, как внутри неё растёт ярость. Не облегчение от того, что муж не изменяет. Не восхищение его благородством. Именно ярость: жгучая, справедливая злость.
Пока она экономила на себе каждую копейку, покупала дешевые продукты, ходила в потертых джинсах, откладывала визит к стоматологу из-за дороговизны лечения, ее муж тратил миллионы на посторонних людей.
Миллионы!
«Какого чёрта?» — размышляла она.
Хорошо, благотворительность… дело похвальное. Но у них самих квартира разваливается, ванна протекает, на потолке пятна от соседей сверху. Она мечтала о нормальном отпуске, а не о поездках на дачу к родителям. Они могли бы купить жилье побольше, приобрести машину наконец.
Но вместо этого муж втихую раздавал деньги налево и направо, изображая из себя благодетеля человечества. При этом каждый месяц ныл, что заказов мало, что денег не хватает, что надо экономить.
Анна вспомнила, как на прошлой неделе просила у него денег на новые сапоги. Тогда Серёжа ответил:
«Давай после Нового года, сейчас туговато с деньгами».
Туговато! У него на счету два миллиона лежало!
Или как она собиралась записаться на курсы английского, а он предложил «пока поучиться по YouTube, ведь платные курсы — это лишняя траты».
При этом сам в это время переводил триста тысяч какой-то незнакомой тётке!
«Конечно, — злилась Анна, расхаживая по квартире, — помогать чужим гораздо приятнее, чем заботиться о собственной жене. Там благодарности, слезы радости, ощущение себя спасителем. А дома рутина, быт, скучная жена, которая просит денег на сапоги».
Самое обидное, что супруг даже не посоветовался с ней. Не сказал: «Слушай, у нас есть лишние деньги, может поможем кому-нибудь?» Нет, решил единолично, что он лучше знает, как тратить семейные деньги. А её мнение оказалось не важным.
Анна решила. Завтра утром она всё выложит супругу.
Расскажет о премии, о том, что знает про его доходы и траты. И поставит ультиматум: либо он прекращает эту самодеятельность и начинает думать о семье, либо она серьёзно пересмотрит их отношения.
Помогать людям — это хорошо. Но сначала нужно обеспечить себя и близких, а потом уже думать о человечестве.
***
Утром Анна проснулась раньше мужа. Некоторое время она смотрела на него, репетируя предстоящий разговор.
В голове крутились фразы:
«Как ты мог?», «Двенадцать лет вместе, а ты мне не доверяешь», «Мы могли жить совсем по-другому».
Она встала, приготовила кофе и села за кухонный стол, ожидая, когда проснется муж. Конверт с премией лежал рядом: вещественное доказательство её вранья, которое теперь казалось мелочью на фоне его лжи.
— Доброе утро, солнышко, — Сережа появился на кухне еще заспанный. — Кофе есть?
— Есть. Сереж, нам нужно поговорить.
Он замер, держа в руке кружку. По его лицу Анна поняла, что он сразу почувствовал неладное.
— Что-то случилось?
— Вчера я получила премию, — начала супруга, положив конверт на стол. — Пятьсот тысяч рублей. И соврала тебе об этом.
Муж сел напротив, нахмурившись.
— Почему?
— Потому что одна женщина на остановке посоветовала мне проверить твой ноутбук прежде, чем рассказывать об этом. И я проверила.
Лицо мужа стало белым. Он опустил взгляд и покрутил кружку в руках.
— Понятно, — тихо промолвил он.
— Непонятно! — Анна не сдержалась, ее голос сорвался на крик. — Совершенно непонятно! Ты зарабатываешь сотни тысяч в месяц, а мне говоришь, что с трудом набирается на жизнь! Я хожу в рваных джинсах, экономлю на еде, а ты тратишь миллионы на посторонних людей!
— Анна, ты не понимаешь...
— Чего? Что мой муж годы врёт мне? Что он ставит чужих людей выше собственной семьи?
Серёжа поднял голову. В его глазах читалось упрямство.
— Эти люди нуждаются в помощи больше, чем мы. У них реальные проблемы, а не...
— А не что? Не наши мелочные потребности? Мне нужны сапоги. Это мелочь? Ванная течёт. Тоже ерунда?
— Мы же живём нормально! — вспылил супруг. — У нас есть крыша над головой, еда, одежда. А там люди борются за справедливость, за жизни своих детей!
— И ты решил стать их спасителем. Не спросив жену, не посоветовавшись со мной. Просто взял и решил за нас обоих.
Муж встал и принялся ходить по кухне.
— Ты бы не поняла. Ты бы сказала, что это не наше дело, что нужно думать о себе.
— Именно это я и говорю! Мы должны думать о себе! О нашей семье! А потом, когда у нас всё будет в порядке, помогать другим!
— У нас итак всё в порядке!
— У нас всё в порядке, потому что я экономлю каждую копейку! Потому что я отказываю себе во всём! А ты живёшь в своём мире, где играешь в благотворителя на мои деньги тоже!
Они стояли друг напротив друга.
Анна поняла, что разговор зашёл в тупик. Серёжа не понимал её, а она его. Для него помощь чужим людям была важнее комфорта семьи. Для неё семья была на первом месте.
— Слушай меня внимательно, — злобно процедила женщина. — Либо ты прекращаешь эту благотворительность и начинаешь думать о нас, либо я серьёзно пересматриваю наши отношения.
— Ты ставишь мне ультиматум?
— Именно так!
Серёжа долго смотрел на нее, потом кивнул.
— Хорошо. Я подумаю.
Но Анна видела в его глазах, что он уже всё решил. И его выбор был не в её пользу.
Через неделю женщина нашла себе однокомнатную квартиру. Премии как раз хватало на залог и первые месяцы аренды.
Серёжа не пытался её удержать.
— Может так будет лучше для нас обоих, — сказал он, когда она собирала вещи.
Возможно, муж был прав.
Анна въехала в новую квартиру, купила себе хорошие сапоги и записалась на курсы английского. Теперь она могла спокойно тратить свои деньги на себя, не оглядываясь на чужие проблемы и мужские принципы.
Это и было справедливостью: каждый получил то, что хотел.