Вода капала. Неумолимо, монотонно, с нудной регулярностью метронома. Кап-кап-кап. Сначала в раковину, потом, когда лужица вырастала, на кафель пола. Елена стояла в дверях ванной и смотрела на эту маленькую, но назойливую катастрофу с чувством глубочайшего раздражения. Это был последний штрих в череде неудачной недели. Срыв дедлайна на работе, испорченные из-за дождя выходные, а теперь вот этот краник смесителя, который решил, что его век закончен и пора отправляться в водяное царство с протекающим почетом.
Она вздохнула, полезла в узкий, заставленный чистящими средствами шкафчик под раковиной и с трудом отыскала вентиль, перекрывающий воду на стояк. Скрип, пара оборотов — и капать перестало. Воцарилась тишина, которую тут же заполнило чувство беспомощности. Сантехника была для неё тёмным лесом. Отвертки и разводные ключи вызывали священный трепет. Звать было некого — родители в другом городе, друзья либо такие же беспомощные горожане, либо далеко. Оставалось одно — искать мастера.
Она сняла со стола в прихожей телефон, нашла в памяти номер аварийной службы из рекламной листовки, которую ей вручили месяц назад у подъезда. Мужской голос ответил бодро и деловито.
— Аварийная служба «МастерОК», слушаю вас.
— Здравствуйте, у меня протекает кран в ванной, вода перекрыта, нужен сантехник.
— Адрес? Срочно?
Она назвала адрес: улица Садовая, дом десять, квартира сорок два.
— Сантехник свободен, будет через полчаса-час, — пообещал диспетчер.
Елена положила трубку и огляделась. В квартире был относительный порядок, если не считать пары кружек в раковине и разбросанных на диване журналов. «Хотя бы не в час ночи», — утешила она себя и принялась нервно ходить из комнаты в комнату, прислушиваясь к каждому шороху в подъезде.
Прошло не полчаса, и даже не двадцать минут, а всего лишь десять, когда в дверь постучали. Твёрдо, уверенно, без суеты. Елена, удивлённая такой оперативностью, подошла к двери, посмотрела в глазок. На площадке стоял мужчина. Невысокий, крепкого телосложения, в чистой синей спецовке с логотипом какой-то фирмы на груди. В одной руке — металлический чемоданчик-кейс, в другой — пакет с какими-то деталями. Лицо серьёзное, сосредоточенное, с внимательными карими глазами и коротко стриженными тёмными волосами. Выглядел на свои тридцать пять, не больше.
Она открыла дверь.
— Мастер из «МастерОК»? — переспросила она.
— Да, по вызову, — кивнул он, и его голос оказался низким, спокойным, без тени суеты.
— Заходите, пожалуйста. Там в ванной, кран… — она начала объяснять, но он уже шагнул в прихожую, снял аккуратные рабочие ботинки на сменную обувь (к удивлению Елены, у него с собой оказались синие одноразовые бахилы, которые он ловко натянул поверх носков) и, не дожидаясь дальнейших пояснений, уверенно направился вглубь квартиры.
Не в ту сторону. Он прошёл мимо открытой двери ванной и уверенной походкой направился на кухню.
— Э-э, вы куда? — растерянно спросила Елена, поспешая за ним. — Ванная здесь.
— Знаю-знаю, — бросил он через плечо, даже не обернувшись. — Сейчас, сначала гляну.
На кухне он поставил свой кейс на пол, огляделся. Взгляд его упал на стиральную машину, скромно стоявшую в углу под столешницей.
— А, вот она, — произнёс он с удовлетворением в голосе и, присев на корточки, потянулся к задней стенке агрегата.
Елена замерла в недоумении.
— Извините, но у меня кран течёт. В ванной. Вот тут, — она ткнула пальцем в сторону коридора.
— Сейчас, сейчас, кран потом, — отмахнулся мастер, уже доставая из кейса набор отверток. — Сначала главное. У вас же машинка-автомат барахлит? Не отжимает, сказали?
Елена почувствовала, как её мозг медленно перезагружается. Что за машинка? Какое не отжимает?
— Моя стиральная машина в полном порядке, — сказала она, пытаясь говорить чётко. — Она стирала ещё вчера. Проблема с краном. В ванной комнате.
Мастер на секунду оторвался от машинки, посмотрел на неё. В его взгляде читалось лёгкое недоумение, как будто он общался с человеком, который плохо понимает суть вопроса.
— Ну, хозяйка, я же не просто так пришёл. Мне диспетчер сказал — стиральная машина, Садовая, десять, сорок два. Не отжимает, вода уходит плохо. Значит, сначала её. Тряпки у вас есть? Старые, ненужные? Подстелить надо.
Он говорил так уверенно и деловито, что у Елены на миг возникло сомнение: а вдруг она сама что-то забыла? Может, машинка и правда подавала признаки, а она не заметила? Но нет, она точно помнила — последняя стирка прошла идеально.
— Погодите, — сказала она уже более твёрдо. — Я вызывала сантехника на кран. Мне даже квитанцию не дали, просто адрес сказали. Вы уверены в адресе? Улица Садовая, дом десять?
— Абсолютно, — мастер уже открутил пару винтов на задней крышке. — В десять минут десятого звонок был. Сказали — срочно, девушка одна, машинка льёт. Вот я и примчался. Давайте тряпки, а то пыльно будет.
Елена, в полной прострации, побрела в комнату. В шкафу нашла старую, уже заношенную футболку с потускневшим принтом какой-то группы. «Ну, хоть на что-то сгодится», — подумала она с горькой иронией и понесла её на кухню.
То, что она увидела, переступив порог, заставило её остолбенеть. Мастер сидел на полу, разложив вокруг себя инструменты. Задняя крышка стиральной машины была снята и аккуратно прислонена к стене. Он уже заглядывал внутрь, что-то тыча длинной отверткой в лабиринты проводов и резиновых патрубков.
— Вы что творите?! — вырвалось у Елены, и голос её прозвучал на октаву выше от изумления и нарастающей паники. Она представляла многое, но не разобранную на её глазах исправную технику!
Мужик невозмутимо повернул к ней голову. На его лице не было ни тени смущения или осознания ошибки.
— А как я, по-вашему, её ремонтировать буду? — спросил он с искренним удивлением. — Визуально диагностировать? Надо смотреть манжеты, помпу, может, патрубок где треснул. Вода-то у вас куда уходит?
— Вода у меня из-под крана в ванной уходит! — почти крикнула Елена, тряся перед собой футболкой. — Прямиком на пол! Я вызывала сантехника, чтобы кран починить, а не стиральную машину!
Он перестал ковырять отверткой. Медленно поднялся, отложил инструмент. Его сосредоточенное выражение лица сменилось на растерянное, а затем на озадаченное. Он вытащил из кармана спецовки смартфон, тыкнул в экран, прочитал что-то.
— Елена Сергеевна? — спросил он.
— Да.
— Садовая, десять, квартира сорок два?
— Да! Но у меня кран! — она уже показывала пальцем в сторону ванной, как будто он был слепым.
— Так… — он почесал затылок, огляделся, словно ища подсказку в интерьере кухни. — А у вас машинка точно в порядке?
— Совершенно! Она даже не включалась с прошлой недели!
Он молча смотрел на неё несколько секунд, потом на разобранную машинку, потом снова на неё. И вдруг его лицо озарила догадка, смешанная с досадой.
— Ой, ёлки-палки… — прошептал он. — Так это же, наверное, соседи. Они мне адрес назвали, наверное, свой перепутали. У нас в доме десятом на Садовой квартиры сорок два нету. Там до сорока первого. А в одиннадцатом доме — есть. Наверное, они из одиннадцатого. Просто сказали «десятый», я и рванул сюда.
Наступила пауза. Елена стояла, всё ещё сжимая в руках старую футболку, и пыталась осмыслить эту абсурдную ситуацию. Этот человек, с серьёзным видом эксперта, разобрал её совершенно исправную стиральную машину из-за того, что какие-то квартиранты перепутали номер дома. И теперь он смотрит на неё с виноватым видом школьника, пойманного на разбирании будильника.
Она не знала, плакать или смеяться. И, к собственному удивлению, рассмеялась. Сначала тихо, потом всё громче. Это был смех снятия напряжения, смех абсурда, смех над всей этой нелепой ситуацией.
— Ну что ж, — сказала она, вытирая слезу. — Значит, вы мне теперь новую стиралку из своего кейса соберёте?
Мастер, которого, как она позже узнала, звали Виктором, смущённо ухмыльнулся.
— Да я… я сейчас всё назад соберу. Ничего не сломал, честно. Винтики все на месте. А кран ваш… давайте посмотрим. Заодно и починю. В ущерб себе, так сказать, за беспокойство.
И вот что поразило Елену: он не стал торопиться, оправдываться или сбегать. Он аккуратно, с той же сосредоточенностью, с какой разбирал, собрал заднюю панель стиральной машины на место, закрутил все винты, убрал инструменты. Потом взял свой кейс и направился в ванную.
Работал он быстро, чисто и молча. Заменил прокладку в кране, подтянул соединения, проверил, не подтекает ли. Елена стояла в дверях и наблюдала. Его руки, крупные, с короткими пальцами, были удивительно ловкими и точными в движениях. Он не ронял инструменты, не матерился, не просил лишнего. Через двадцать минут кран был починен, вода включена, и никаких протечек.
— Всё, — сказал он, вытирая руки о небольшую чистую тряпку из своего же запаса. — Можете пользоваться.
— Спасибо, — сказала Елена, всё ещё не веря в реальность происходящего. — А сколько я вам должна?
Он задумался.
— Да ничего. Я вам технику попусту разбирал. Это мне должно быть стыдно. Бесплатно.
— Так нельзя, — возразила она. — Вы работу сделали.
— Ну… если настаиваете… — он назвал смешную, чисто символическую сумму, намного меньшую, чем обычно брали сантехники даже за вызов.
Она заплатила, он собрался уходить. На пороге он обернулся.
— Ещё раз извините за… за стиралку. Если что, звоните в службу, спросите Витю. Я исправлю.
И ушёл.
Елена закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и снова засмеялась. Потом подошла к стиральной машине, включила короткий цикл полоскания. Машина загудела и заработала как ни в чём не бывало. Значит, собрал правильно. «Странный парень», — подумала она, но странный в хорошем смысле. Честный, не жадный, умелый и… забавный в своей первоначальной уверенности.
Прошла неделя. Елена почти забыла о том случае. Как вдруг в субботу утром раздался звонок в дверь. Она, думая о почтальоне или соседе, открыла. На пороге стоял он, Виктор. Только не в спецовке, а в обычных джинсах и тёмной куртке. И в руках у него был букет не самых дешёвых ирисов и астр и коробка шоколадных конфет в яркой обёртке.
Елена снова остолбенела.
— Здравствуйте, — сказал он, и в его обычно спокойных глазах читалась лёгкая нервозность. — Это я… Виктор. Который вашу стиралку…
— Помню, — кивнула Елена, не в силах оторвать взгляд от цветов.
— Я тут… хотел ещё раз извиниться. И машинку проверить. Вдруг я что не так собрал. А заодно… если не против… может, чаю выпьем? Я без задней мысли, честно. Просто… вы меня тогда не выгнали, не наорали. А ещё рассмеялись. Мне это… запомнилось.
Он говорил немного сбивчиво, и это было так не похоже на того уверенного, немногословного мастера, что Елена почувствовала неожиданную симпатию. К тому же цветы были красивые.
— Заходите, — сказала она, пропуская его.
Они пили чай на кухне. Разговорились. Оказалось, Виктор не просто сантехник, а инженер-механик по образованию. Работал на заводе, но когда предприятие встало, ушёл в частный сервис, где ремонтировал всё — от стиральных машин до посудомоек и, конечно, сантехнику. Жил один, родителей давно не было, серьёзных отношений не складывалось — то работа мешала, то что-то ещё. Он оказался интересным собеседником — начитанным, с тонким юмором, немного философским взглядом на жизнь. И главное — в нём не было ни капли пафоса или желания казаться тем, кем он не был.
С того дня он стал заходить часто. Сначала под предлогом «проверить, не капает ли кран», потом просто так. Они ходили в кино, гуляли по парку. Елена, работавшая бухгалтером в скучной конторе, обнаружила, что с ним она может говорить обо всём на свете и смеяться до слёз над самыми простыми вещами. Он мастерил у неё дома то полку, которую она долго не могла повесть, то починил дребезжащий вентилятор. И каждый раз всё делал на совесть.
Интрига, которая мучила её первое время — «а что, если он просто удобный парень, который хорошо чинит краны?» — разрешилась сама собой. Его чувства были такими же прямыми и надёжными, как его работа. Без лишних слов, но с действиями. Он никогда не опаздывал, всегда держал слово, и в его заботе не было навязчивости.
Через полгода он, сидя за тем же кухонным столом, сказал:
— Лена, ты знаешь, я всё думаю… если бы тогда те квартиранты не перепутали дом, я бы к тебе никогда не попал. Судьба, наверное, такая ироничная. Отправляет тебя по неверному адресу, чтобы ты нашёл то, что нужно.
— И чтобы мою стиралку попусту не разбирал, — добавила она, улыбаясь.
— Это был тест, — серьёзно сказал он. — На стрессоустойчивость. Ты его прошла.
Он сделал предложение без помпезности, просто спросил: «Давай попробуем быть всегда вместе? Я обещаю, больше твою технику без спроса разбирать не буду». Она сказала «да».
Свадьба была скромной, только самые близкие. На столах, среди прочего, стояли маленькие фигурки сантехников и миниатюрные стиральные машинки — подарок от их общих друзей, наслышанных об истории знакомства.
Прошло уже два года. Они живут в той же квартире Елены, которую Виктор постепенно преобразил, сделав уютнее и функциональнее. Он открыл свой маленький сервисный центр, где его ценят за честность и золотые руки. Елена по-прежнему смеётся, вспоминая тот день.
— Представляю, что было в голове у тех квартирантов из одиннадцатого дома, — говорит она иногда. — Ждали мастера, ждали, а он так и не приехал.
— Зато приехал ко мне, — целует её в макушку Виктор. — И знаешь, я до сих пор благодарен тому своему первому импульсу. Увидел стиралку — и пошёл её чинить. Интуиция, наверное. Сердце подсказало, что здесь мой главный заказ. Правда, не на технику, а на всю жизнь.
Их история стала семейной легендой, рассказом, который всегда вызывает улыбки. Она — о том, как самая нелепая ошибка, перепутанный номер дома и разобранная зря стиральная машина, могут стать самым точным и верным указанием пути друг к другу. И о том, что иногда, чтобы найти своё счастье, нужно просто оказаться не там, где тебя ждут, а там, где ты на самом деле нужен.
