Добрый день!
Москва, 4 февраля 1981 года. На улице Кирова, в километре от Кремля, в сгущающихся сумерках останавливается служебный микроавтобус. Внутри сидит человек, которого на советских плакатах изображали бы как символ научного прогресса: высокий лоб, волевой подбородок, умный взгляд. Это 46-летний Игорь Бережной, главный конструктор сверхсекретного Куйбышевского бюро автоматических систем. Водитель передает ему небольшую картонную коробку — лекарства для матери коллеги, переданные из Куйбышева. Бережной кладет ее на колени и начинает разворачивать. В следующую секунду раздается оглушительный взрыв.
Когда дым рассеивается, на месте машины остается лишь груда металла. Этот дерзкий акт, совершенный в двух шагах от Лубянки, станет одним из самых загадочных преступлений эпохи «застоя».
Чтобы понять, кто и за что мог так расправиться с одним из ведущих ученых страны, нужно заглянуть за блестящий фасад его официальной биографии. Игорь Бережной был гением. Выпускник Куйбышевского авиационного института, он работал с такими легендами, как Туполев и Антонов. В 36 лет он возглавил конструкторское бюро, созданное под его собственные идеи в области разработки шасси и передовых оптических систем. Его самым известным детищем стала уникальная лазерная система посадки «Глиссада», которой восхищались даже американские специалисты.
Но в закрытом мире его режимного предприятия кипела и другая, невидимая жизнь. Начало 1980-х — время всеобщего дефицита. В этой атмосфере Бережной, пользуясь статусом «секретности» своего КБ, куда не мог заглянуть ни один ревизор, создал условия для ведения теневого бизнеса.
Начиналось все с заботы о сотрудниках. Чтобы переманивать лучших специалистов из столицы, Бережной создал для них в Куйбышеве условия, о которых многие могли только мечтать. Служебные самолеты, официально летавшие по делам государственной важности, могли привезти из южных республик фрукты или цветы к празднику.
При КБ был создан «любительский» фотокружок, который на деле превратился в профессиональную студию. По сложной схеме, разработанной начальником московского представительства КБ Соломоном Беренштейном, студия получала дефицитную импортную пленку и оборудование, выполняя дорогие заказы для партийной номенклатуры. Прибыль от этой деятельности была колоссальной. Бережной умел жить и умел делиться. Руководитель главка из министерства, который должен был его контролировать, получил на день рождения в подарок новую «Волгу».
Расследованием взрыва на улице Кирова занялся КГБ. Дело под личный контроль взял сам Юрий Андропов. Первая версия — диверсия иностранных спецслужб. Но она быстро отпала. Несмотря на секретность, ничего по-настоящему революционного, что могло бы угрожать Западу, в КБ Бережного не разрабатывали. Зато масштабная проверка в самом бюро вскрыла хищения в особо крупных размерах. Нити потянулись к ближайшему окружению конструктора.
И тут началась цепь трагических событий. С ордерами на арест оперативники пришли к Геннадию Нерозе, заместителю и многолетнему другу Бережного. Узнав об их приходе, тот прямо в больничной палате попытался свести счеты с жизнью, но его удалось спасти. А вот штатный фотограф подпольной студии Михаил Цыганков трагически погиб накануне ареста.
Следствие заходило в тупик. Спасенный врачами Нерозя неожиданно взял всю вину за организацию убийства на себя. Но его показания были путаными и противоречивыми. Он не мог объяснить, где взял взрывчатку и, главное, каков был мотив. Затем он и вовсе отказался от своих слов. В итоге дело против него за недоказанностью прекратили.
Убийство так и не было раскрыто. Чьи руки собрали ту бомбу и передали ее в виде коробки с лекарствами? Официального ответа нет до сих пор. Возможно, у Бережного возник конфликт с кем-то из могущественных теневых партнеров, которых прикрывали на самом верху. Ходили самые невероятные слухи: от связей с криминальными структурами, производившими подпольные джинсы, до личной мести со стороны кого-то из членов Политбюро.
Так или иначе, дело, которое начиналось как теракт государственного масштаба, тихо ушло в архив. История Игоря Бережного стала трагическим символом своей эпохи. Эпохи двойной жизни, где талантливый ученый и создатель передовых технологий мог одновременно быть и организатором теневых схем.
Подписывайтесь на канал Особое дело и читайте другие статьи: