Пара дней пролетели мимо очень быстро. Однажды, ранним утром, когда я прогуливался по главной улице, борясь с желанием достать из рюкзака складную удочку и пойти рыбачить, или продолжить праздно шататься (т.к. вообще не спалось), я остановился, словно вкопанный, у дома той Лисички. Вот вроде бы и красиво... и ровно... Да что-то не так! Долго я всматривался в ее дом, окна которого сонно таращились на улицу, проклиная свои скудоумие и ненаблюдательность. Ах! Вот оно! Я заметил изъян, вселивший ужас в моего внутреннего перфекциониста, и тут же, хищно ухмыляясь, я пошел в сторону кузницы, а потом и вовсе побежал.
Буквально влетев к узницу я прихватил молоток и россыпь гвоздей бегом вернулся к дому Лисички и начал чинить забор. Стараясь не шуметь, но это было очень сложно в предрассветной тишине (Слава Богам, что служба в армии пошла на пользу, и хоть я и не был образцовым солдатом, чему-то да научился). Тихо, без особого шума и с горстью пыли починил забор. Осмотрев его довольным взглядом я еще успел натаскать в кадки воды из колодца, и с первыми лучами солнца ушел на сеновал, примеченный ранее у избы Чермины. Пора бы и от нее сепарироваться (избрать свои Путь).Конечно, ведьма была мудра, принимала меня и направляла меня, но, пожалуй схватит ее советов и учебы. Боги! Она каждый раз отчитывала меня как неразумное дитя, которое мелет вздор и, как слепой щенок, тычется куда не следовало бы! И тут же меня обуял такой гнев на самого себя и ярость, что я остро почувствовал, как по позвоночнику поднимается огненный столб! И словно вереница моих Предков предстала передо мной, и Патриарх, имя которого забыто в веках, но фамилия еще жива, воскликнул:
- Доколе ты будешь жить по указке? Ты забыл и Предков своих и себя самого, знать только позоришь память нашу, да своего отца! - погладив густую и черную как смоль бороду, сплюнул на землю.
Стиснув зубы я мысленно ответил ему:
- Я тот, кто я есть!
Тут я резко вздрогнул и видение растворилось...
Глаза слепило яркое полуденное солнце. Нехотя встав с сеновала и медленно и расторопно шатаясь из стороны в сторону (то ли после сна, то ли от лени из-за жары) вернулся в кузницу и вернул Ардану молоток и остатки гвоздей. Он всего лишь укоризненно покачал головой, положил инструменты (молот) на место и продолжил работу. Я почему-то понял без слов, что он не расположен к общению (разделению труда) и пошел бродить по деревне. В избу Чермины возвращаться не хотелось: опять начнет нравоучения, анаблюдать за плевками и перебиранием травы у очага - Хватит!
Ноги сами вывели меня к водяной мельнице. Тут я снова сидел на берегу реки и наблюдал как вращается колесо. Оборот, еще один, да еще один. Я смотрел как со скрипом оно преодолевает высшую точку и с тихим плеском опускается вниз, почти бесшумно и очень плавно, неся в себе большую силу проворачивает воду... Еще и еще... Медленно... Вверх... Вниз... Вверх...
И тут я рванул бегом к кузнице:
- Ардан! Ардан! - захлебываясь на бегу орал я, тряса головой, чтобы прогнать разгневанный взгляд моего предка...
Начало здесь