— Приговор мы ему вынесли, а вот кто будет приводить его в исполнение? — якобы задумчиво бросил Георгий Маленков, глядя на довольного Никиту Хрущёва.
— Да брось, Георгий! Что за вопрос?
— Самый прямой. Ты уверен, что кто-то вообще решится стрелять в Берию? Я — нет.
— Тогда, может, позовём тех, кто не дрогнет. Боевых генералов. Тех, кто вместе с Жуковым его брал.
— Верно… Давай посмотрим, кто у нас самый смелый.
Имя всплывает само собой — Павел Фёдорович Батицкий.
Именно так, в пересказах и слухах, обычно начинается легенда о том, что приговор Лаврентию Берии якобы привёл в исполнение лично маршал Батицкий. История звучит эффектно: фронтовик, закалённый боями, холодной рукой делает последний выстрел в одного из самых страшных людей сталинской эпохи. Но вот вопрос — а имело ли это хоть какое-то отношение к реальности? Чтобы понять, стоит внимательно посмотреть на самого Батицкого и на путь, который он прошёл.
Родился Павел Батицкий в семье харьковского рабочего. Детство — без романтики: четыре класса школы, затем завод «Серп и молот», где отец устроил сына учеником к слесарю. Днём — тяжёлая работа, вечером — занятия в фабрично-заводском училище. Обычная биография советского рабочего подростка 1920-х годов. Но в конце 1924 года всё изменилось: в Харькове открылась военно-подготовительная школа, и Батицкий рискнул подать документы. Его приняли.
Дальше карьера пошла стремительно. Кавалерийская школа, первые назначения, командование взводом и эскадроном в Белорусском военном округе. Молодого командира заметили и отправили учиться дальше — в Военную академию имени Фрунзе, которую он окончил с отличием в 1938 году. Уже тогда в нём видели не просто исполнителя, а думающего офицера.
После академии — Генштаб, а затем необычная командировка: Китай, штаб Чан Кайши, где Батицкий стал начальником штаба группы советских военных советников. По сути, он отвечал за контроль и координацию всей советской военной миссии. Вернувшись, он продолжил службу начальником штабов бригад и дивизий.
Война застала его подполковником. 22 июня 1941 года его дивизия приняла бой на Шяуляйском направлении, уничтожив десятки немецких танков. Он быстро понял главное — удержаться невозможно, придётся отходить, сохраняя людей. Дивизия дралась, контратаковала, снова отступала. В конце 1941 года Батицкому доверили стрелковую дивизию — в 31 год он стал одним из самых молодых комдивов Красной армии.
Его части воевали под Демянском, под Москвой, в изматывающих оборонительных боях, которые длились почти до середины 1943 года. В июле его назначили командиром стрелкового корпуса. Корпус дважды форсировал Днепр, участвовал в крупнейших наступательных операциях, вышел к границе с Румынией. Батицкий зарекомендовал себя как командир, который не бросает людей в бессмысленные атаки.
Именно это однажды сыграло против него. На совещании при Иване Коневе Батицкий позволил себе сказать, что наступление ослабленными силами приведёт лишь к лишним потерям. Для фронтового командующего такие слова прозвучали как дерзость. Итог — снятие с корпуса. Вскоре добавился конфликт с политработниками. Документы на звание Героя Советского Союза за освобождение Черкасс были подготовлены, но так и не дошли до подписания. Вместо Золотой Звезды — орден Ленина.
Однако от таких командиров не избавлялись. Уже через месяц Батицкий получил новый корпус, затем ещё один. С ним он прошёл Белоруссию, Южный Буг, Берлин и Прагу. В столице Третьего рейха он оказался буквально в нескольких сотнях метров от рейхстага, что вызвало ярость Жукова, считавшего Берлин «территорией» 1-го Белорусского фронта. Войну Батицкий закончил генерал-майором — боевым, опытным, уважаемым.
После Победы он не остановился. В 36 лет снова сел за парту, окончил Академию Генштаба с золотой медалью и был направлен в войска ПВО. Московский округ ПВО, затем Китай, где он фактически выстраивал систему защиты Шанхая. Дальше — стремительный рост: командующий округом ПВО, первый замначальника Генштаба, главком войск ПВО, заместитель министра обороны, Маршал Советского Союза.
И только в 1965 году справедливость всё-таки восторжествовала: забытые документы достали, пересмотрели, и на груди Батицкого наконец появилась Золотая Звезда Героя Советского Союза — спустя двадцать лет после Победы.
Этот человек пользовался колоссальным авторитетом в войсках, постоянно ездил по частям, спорил с начальством, если считал решения вредными. Именно из-за принципиальности он ушёл в отставку, не желая мириться с разрушением системы ПВО. История, кстати, показала, что он был прав.
И вот на этом фоне возникает вопрос: мог ли такой человек стать палачом? Мог ли боевой генерал, всю жизнь берёгший солдат, превратиться в исполнителя политической казни? Ответ напрашивается сам собой.
Скорее всего, история с «расстрелом Берии Батицким» — не просто утка, а откровенный миф. Красивый, зловещий, но не имеющий под собой реальной почвы. Боевые генералы выполняют приказы на войне. Палачами они становятся только в чьём-то воображении.
Если понравилась статья, поддержите канал лайком и подпиской, а также делитесь своим мнением в комментариях.