Родители и трое детей живут в одной юрте. Муж спит справа, жена слева, дети на полу. Никаких стен, никаких перегородок. Вся жизнь на виду.
Юрта делится на мужскую и женскую половины. Невидимая граница от двери к печке. Справа мужская зона. Там инструменты, седла, ремни, оружие. Над печкой сушатся сапоги. Слева женская зона. Там готовят, хранят посуду, занимаются детьми.
Печка в центре. Дым выходит через отверстие в крыше. Зимой тепло, если дрова не кончились. Летом войлок изолирует от жары.
Внутри стоит холодильник. Работает от солнечных батарей на крыше. Рядом советский комод с зеркалом. На стене телевизор показывает новости из Улан-Батора. Мобильники заряжаются от тех же батарей.
Спят под тремя одеялами в одежде. Ночью холодно. Печка прогорает быстро. Просыпаются в шапках.
Дронами гонят стадо
Овец больше не пасут верхом. Запускают дрон в небо, камера находит стадо за несколько километров. Джойстиком направляют к дому. Овцы бегут, дрон жужжит над головой. Быстро, удобно, бензин не нужен.
Солнечные батареи стоят у каждой юрты. Панели китайские, дешёвые. Днём накапливают заряд. Вечером весь дом работает от солнца. Холодильник, телевизор, свет, зарядки. Если солнца нет несколько дней подряд - проблема. Но такое редко.
Лошади остались, но их используют меньше. В основном для дальних переездов или когда техника ломается.
Переезжают три раза в год
Кочевники не сидят на одном месте. Овцам нужна свежая трава. Траву съели - пора дальше. За год переезжают три-четыре раза.
Юрту разбирают за два часа. Деревянный каркас складывают, войлок сворачивают. Грузят на грузовик. Едут на новое место. Там ставят юрту заново, подключают солнечные батареи, включают телевизор. Через час дом готов.
Овец и коров гонят пешком. Или на мотоциклах. Кто побогаче - дронами. Новое место выбирают заранее. Где трава густая и вода близко.
Мясо три раза в день
Завтрак - мясо. Обед - мясо. Ужин - мясо. Баранина, говядина, конина. Варёная или жареная. Специй почти нет. Соль, иногда лук. Всё.
Овощей не едят. Их негде выращивать в степи. Везти из города дорого. Обходятся без них. Организм привык.
Зарезали барана утром - вечером ужин. Мясо всегда свежее. Шкуру сушат, кости варят на бульон. Ничего не выбрасывают.
Буузы едят постоянно. Мясной фарш в тесте, приготовленный на пару. Похоже на манты. Едят руками. Надкусывают край, выпивают бульон, потом съедают остальное. Лепят их каждый день. На завтрак, обед и ужин.
Солёный чай вместо супа
Чай тут не просто напиток. Это еда. Варят с молоком, солью, иногда маслом. Получается жирно, густо, калорийно. Один стакан - и есть не хочется несколько часов.
В холодной степи такой чай согревает лучше супа. Пьют его постоянно. Утром, днём, вечером. Гостям сразу наливают. Отказаться нельзя, обидишь хозяев.
Заваривают в больших котлах. Разливают по пиалам или термосам. Термосы китайские, везут из столицы.
Архи - самогон из молока
Водку делают из кобыльего молока. Называется архи. Молоко наливают в деревянную бочку, добавляют закваску, оставляют бродить. Через неделю перегоняют в самодельном аппарате. Получается мутная жидкость с резким запахом.
Крепость около 20 градусов. Есть варианты покрепче, до 40. Пьют из маленьких пиал. Запивают тем же солёным чаем. Местные пьют каждый день.
Это традиционный напиток для гостей. Пришёл в юрту - тебе нальют архи. Отказаться нельзя. Выпил, закусил, поговорил. Так знакомятся.
Дил согревает зимой
Национальная одежда - длинный халат Дил. Плотная ткань, тёплая подкладка. Носят его и мужчины, и женщины. Зимой без Дила не выжить.
Боковых карманов нет. Зато есть огромный карман за пазухой. Туда кладут всё нужное. Шапку, телефон, нож, камеру.
Носят Дил постоянно. Дома, на улице, во время работы. Снимают только перед сном. И то не всегда.
Жизнь без удобств
Водопровода нет. Канализации нет. Отопления нет кроме печки. Туалет - дырка в земле. Иногда ставят деревянный стульчак. Но по сути та же дырка.
Душа нет. Моются редко. Воду греют в котлах на печке. Зимой вообще не моются неделями. Холодно. В ближайшем посёлке есть общественный душ. Стоит два с половиной доллара. Ездят туда раз в месяц, не чаще.
Печку топят дровами или сухим навозом. Дрова кончаются быстро. Колют новые каждый день. Зимой дров нужно в два раза больше. Заготавливают летом, складывают в штабеля.
Летом проще. Тепло, печка только для готовки. Но комаров тучи. Мошка кусает до крови. Спасаются дымом от костра или китайскими спиралями.
Несмотря на трудности, никто не жалуется. Привыкли. Это их жизнь. Свобода, степь, свой скот. Для них это важнее водопровода и горячего душа.
Последнее поколение
Молодёжь не хочет быть кочевниками. Уезжают в Улан-Батор. Там работа, школы, университеты, интернет. В степи ничего этого нет.
Остаются в основном старики. Они помнят, как жили их отцы и деды. Не хотят бросать традицию. Но детей не удержать.
Заброшенных стоянок становится больше. Когда-то там жили семьи. Теперь пусто. Только следы от юрт и старые кострища. Через несколько лет ветер и дождь сотрут и эти следы.
Монгольские кочевники живут так же, как их предки тысячу лет назад. Юрты, скот, переезды по степи. Только инструменты изменились. Вместо лошадей - дроны. Вместо костра - солнечные батареи. Вместо барабанов - телевизоры.
Дети играют в телефоны, а не гоняют коз. Смотрят корейские сериалы, а не слушают старые легенды. Мечтают о городе, а не о новых пастбищах.
Кочевников становится меньше каждый год. Через двадцать лет их может не остаться совсем. Останутся только туристические юрты для приезжих. Настоящих кочевников уже не будет.
Они живут честно. Работают руками. Разводят скот. Кормятся тем, что сами вырастили. Не зависят от магазинов, от зарплат, от начальников. У них своя экономика, свои правила, своя свобода.
Холодно, голодно, грязно, трудно. Но кочевники выдерживают всю жизнь. Потому что другой жизни они не знают. И не хотят.