Глава 24
Вечером следующего дня, Артем вернулся к разговору о суррогатном материнстве
– Так что мы решаем по предложению Нинель Михайловны?
– Ты хочешь этого? Ты хочешь сохранить семью, от которой, по моему, мнению ничего не остается? Родившийся ребенок будет иметь маму и папу или он будет лишним? Ответь на эти вопросы себе, тогда будем решать, надо нам это или нет. Может найти в себе силы и признаться в том, что наши отношения изжили себя и нам надо только одно, чтобы не остаться врагами: разбежаться. Я не чувствую больше, что ты меня любишь.
В словах Дины была доля истины. Тех пылких чувств, которые он питал в самом начале к Дине, уже не было. Склеит ли ребенок то, что уже невозможно склеить, потому что такого клея еще не придумали. Если чувства уходят, то надо завершать отношения. Он думал три дня над словами жены и пришел к выводу, что она права. Артем еще не знал, женится ли он вообще еще раз, скорее всего, нет, но и этот брак себя изжил, его все в Динке раздражало, даже то, как она ходит.
Себе он мог признаться, что его больше влечет к теще. Очень сексуальная женщина, он всегда был от нее без ума, в первые дни знакомства, она как будто это чувствовала и старалась держаться от него всегда подальше. Виктор- сильный противник, но у Артема есть одно неоспоримое преимущество, он моложе намного Виктора, а , значит, как мужчина, сильнее и интереснее. Но говорить с Нинель напрямую он почему-то боялся.
Динка, услышав вердикт мужа, не была удивлена, внутренне она уже была готова к такому раскладу. Поэтому утром, собрала чемодан и большую сумку, вызвала такси и уехала на квартиру, в которой они жили когда-то. Придя домой, Артём увидел пустые шкафы, и ему стала легче дышать. Он был благодарен Дине за то, что она не стала устраивать истерик, разборок и все, что с этим связано. Посмотрев на время, он сел в машину и поехал к Нинель
– Артем? Что случилось?
– Надо поговорить.
– Садись, я выключу мясо на плите. Рассказывай, что вы решили с Диной.
– Мы решили с ней развестись
– Что?
– Да, но предложение с ребенком остается. Только я хочу, чтобы он был только моим и вашим, я, думаю, у нас все получится.
Они оба встали – Вы мне очень нравитесь, Нинель, очень, я разведусь с Динкой, и мы сможем оформить наши отношения
– Артем, ты с ума сошел. Я замужем люблю своего мужа, он...
– Он старый и уже ничего не может, а я могу доставлять вам удовольствие и себе тоже. Спать рядом с любимой женщиной, это разве н ни счастье?
– Динка, ты куда? – спросил Виктор, увидев дочь, выбегающую из подъезда
– Домой, а ты иди послушай, как мой муж признается в любви твоей жене.
– Артем?
– Другого мужа у меня пока нет.
– Я прошу тебя, Артем, покинуть мою квартиру и больше никогда с этим вопросом не приходить. Я люблю своего мужа и ни на кого не променяю, мне тоже приятно с ним спать и просыпаться. Уходи!
– Я уверен, что вы будете мыслить по-другому, просто вам надо все обдумать.
Он вышел в прихожую, и нос к носу столкнулся с Виктором
– Добрый вечер – сказал Артем
– Какой же он для тебя добрый, если женщина гонит тебя как шелудивую собаку?
– Это она от шока, мы все равно будем вместе.
- Иди, мечтатель! Дорогу сюда забудь, а то я вдь не всегда бываю таким добрым.
Виктор раздел верхнюю одежду и зашел в комнату
– Ты все слышал?
– Не все, но кое-что услышал. Динка все слышала.
– Динка?
– Да, она выбежала мне навстречу.
Нинель хотела ей позвонить, но Виктор ее остановил – Дай ей успокоиться.
Динка бежала домой, а в голове все были слова мужа – Я разведусь с Динкой, мы сможем оформить наши отношения... Это говорил тот, кто обещал вечность в день свадьбы, кто клялся, что она единственная. А мама? Почему она молчала? Почему не надавала ему пощечин? В голове крутилось: – Как долго это продолжается? Зачем она предложила это суррогатное материнство? Чтобы быть ближе к Артему? Услышав все это, она тихо отошла от двери, нужно было выйти и глотнуть свежего воздуха. Теперь всё встало на свои места. Горькая, чудовищная ясность. Она случайный свидетель чужой драмы, дочь, узнавшая, что муж любит мать больше, чем её. Что делать с этой правдой? Простить? Забыть? Или, может, наконец, начать жить по-настоящему — без иллюзий, без притворства.
Звонил телефон, это был Артем – Дина, ты где?
– Зачем я тебе?
- Надо поговорить о разводе.
– Подавай на развод, я все подпишу.
Впереди была долгая ночь — первая в новой, незнакомой жизни.
*****
Вечером у Виктора телефон пронзительно зазвонил. Динка сжала трубку так, что побелели пальцы.
— Пап… — голос дрогнул, — Я хочу уволиться с моей работы. Возьми меня опять к себе или в другое место, помоги устроиться. Я не хочу дышать с Артёмом одним воздухом.
В трубке повисла пауза. Динка представила, как отец хмурится, по привычке проводя рукой по коротко стриженым волосам.
— Дочка, ты уже все решила, и это серьезно? — наконец спросил он тихо.
И плотина прорвалась. Слова полились потоком — сбивчивые, рваные, с дрожащими паузами между фразами. Про то, как они каждый день отдались друг от друга, что ему не нужен стал никакой ребенок, ему нужна свобода, свобода от нее.
Отец слушал молча. Только тяжёлое дыхание в трубке давало понять — он всё ещё там.
— Я больше не могу, — прошептала Динка, чувствуя, как слёзы катятся по щекам. — Каждый день как пытка. Я забываю, как дышать нормально.
— Хорошо, — голос отца прозвучал твёрдо, без тени сомнения. — Завтра приезжай ко мне в офис. Разберёмся.
— Но… — попыталась возразить Динка.— Никаких «но». Ты моя дочь. И никто не имеет права делать тебя несчастной.
В этой короткой фразе было всё: и отцовская защита, и уверенность, и та незримая сила, которая всегда помогала Динке чувствовать себя в безопасности.
Она выдохнула — первый полноценный вдох за последние недели. Где-то в глубине души зародилась робкая надежда. Может, завтра действительно начнётся другая жизнь? Без страха. Без Артёма. С возможностью снова дышать свободно.
— Спасибо, пап, — тихо сказала она.
— Всё будет хорошо, — ответил он. — До завтра.
Динка положила трубку и посмотрела в окно. За стеклом мерцали огни вечернего города, и вдруг они показались ей не холодным металлическим сиянием, а тёплыми, обещающими огоньками.