Маша стояла у плиты и помешивала суп, когда услышала звонок телефона мужа. Андрей говорил коротко, голос его был ровным, почти деловым. Она не придала значения: обычный рабочий звонок, подумала она. Муж положил трубку, подошёл к ней сзади, обнял за плечи и поцеловал в висок, как делал это тысячи раз. «Мне нужно ненадолго выйти, — сказал он. — Вернусь к ужину». Маша кивнула, улыбнулась и продолжила готовить.
Но он не вернулся к ужину.
Сначала она не волновалась. Андрей иногда задерживался на встречах, потом звонил и предупреждал. Но в тот вечер телефон молчал. В девять она написала ему сама: «Всё в порядке?» Ответа не было. В десять она позвонила — гудки, потом автоответчик. В одиннадцать суп давно остыл, она села на диван и впервые за многие годы почувствовала, как внутри что-то холодеет и сжимается.
Андрей вернулся в два ночи. Тихо открыл дверь своим ключом, прошёл в спальню, разделся в темноте и лёг рядом. Маша не спала. Она лежала на своём краю кровати и слушала его дыхание. От него пахло не алкоголем и не сигаретами — пахло чужим парфюмом, тонким, дорогим, женским. Она узнала этот запах сразу: он был из того флакона, который она однажды хотела купить в магазине и решила, что слишком дерзкий для неё.
Утром Андрей вёл себя как обычно. Поцеловал её в щёку, выпил кофе, уехал на работу. Маша осталась одна. Она долго стояла посреди кухни, держа в руках его чашку, и не знала, что делать с внезапно открывшейся пустотой внутри себя.
После этого дня всё изменилось.
Сначала изменения были почти незаметными. Андрей стал чаще задерживаться. Говорил, что проекты, что новые клиенты, что «рынок сейчас такой». Маша кивала. Она всегда кивала. Они были женаты двенадцать лет, у них была дочь-школьница, ипотека, совместные друзья и привычка не устраивать сцен. Маша работала редактором в небольшом издательстве, Андрей — руководителем отдела в крупной компании. Их жизнь была ровной, предсказуемой, уютной. Так ей казалось.
Но теперь она замечала детали. Он стал чаще бриться по вечерам. Поменял рубашки — раньше предпочитал спокойные тона, теперь выбирал более яркие. Телефон стал лежать экраном вниз. Пароль он сменил ещё год назад, но теперь брал телефон даже в душ. Маша не проверяла. Она не была из тех жён, которые роются в карманах и читают переписки. Она просто наблюдала и чувствовала, как внутри неё растёт что-то тяжёлое и тёмное.
Однажды вечером Андрей сказал, что уезжает в командировку на три дня — в Питер, важная презентация. Маша помогла ему собрать чемодан. Положила любимую рубашку, носки, зарядку. Поцеловала на прощание. А потом, когда дверь за ним закрылась, села на пол в коридоре и заплакала. Не громко. Тихо, почти беззвучно, чтобы дочь в своей комнате не услышала.
На следующий день Маша взяла выходной. Она не знала зачем. Просто не могла поехать на работу. Она бродила по квартире, открывала его шкаф, трогала его вещи. Нашла в кармане пиджака чек из ресторана, . Дата — тот самый вечер, когда он «вышел ненадолго». Сумма — на двоих. Вино дорогое. Маша положила чек обратно. Руки не дрожали. Она просто почувствовала, как что-то внутри неё окончательно ломается.
Вечером того же дня ей позвонила подруга Лена. Они не виделись пару месяцев.
— Маш, ты как? — спросила Лена. — Давно не общались.
Маша хотела сказать «нормально», но вдруг услышала свой голос:
— Лен, у меня, кажется, у Андрея кто-то есть.
Слова вылетели сами. Она не планировала их говорить. Но после того, как сказала, стало легче дышать.
Лена помолчала.
— Ты уверена?
— Нет. Но чувствую.
— Приезжай ко мне, — сказала Лена. — Сейчас же.
Маша поехала. Они сидели на кухне у Лены, пили чай, и Маша рассказала всё. Про звонок, про запах, про командировку, про чек. Лена слушала молча. Потом достала телефон, открыла Инстаграм и показала фотографию.
На снимке был Андрей. В ресторане. Рядом с ним сидела женщина — высокая, темноволосая, красивая. Они смотрели друг на друга и улыбались. Подпись: «Лучший вечер за последнее время». Аккаунт был закрытый, но Лена была подписана через общих знакомых.
Маша смотрела на фото долго. Потом закрыла глаза.
— Это она? — тихо спросила Лена.
— Да, — ответила Маша. — Это она.
Женщину звали Ольга. Она работала в той же компании, что и Андрей, но в питерском офисе. Они познакомились на корпоративе полгода назад. Маша вспомнила: Андрей тогда вернулся поздно, счастливый, говорил, что «команда классная». Она тогда ещё порадовалась за него.
Теперь она знала всё.
Ольга была моложе Маши на семь лет. Разведена. Без детей. Успешная. Путешествовала. Жила ярко. Маша посмотрела её профиль (Лена помогла найти открытый через знакомую) и увидела фотографии: море, горы, рестораны, улыбки. Всё то, чего в их с Андреем жизни давно не было. Они перестали ездить в отпуск вдвоём, перестали ходить в кино, перестали разговаривать по вечерам. Дочь, работа, быт — всё поглотило их.
Маша не устраивала скандалов. Она не звонила Андрею в командировку и не кричала в трубку. Она просто ждала, когда он вернётся.
Он вернулся в воскресенье вечером. Весёлый, загорелый (хотя в Питере в декабре солнца нет), с подарками: дочери — плюшевого медведя, Маше — шарф. Красивый, кашемировый. Маша приняла подарок, поблагодарила. Вечером, когда дочь уснула, она сказала:
— Андрюш, нам нужно поговорить.
Он напрягся сразу. Она увидела это по глазам.
— О чём?
— О тебе. И об Ольге.
Он побледнел. Потом попытался улыбнуться.
— О какой Ольге?
— О той, с которой ты ужинал в тот вечер. И с которой был в Питере на этой неделе.
Андрей молчал долго. Потом сел на диван и закрыл лицо руками.
— Маша... я не знаю, как это объяснить.
— Попробуй.
И он рассказал.
Это началось случайно. На корпоративе. Они разговорились. Она была умная, остроумная, свободная. Он почувствовал себя снова молодым. Потом переписка. Потом встречи, когда он ездил в Питер по работе. Он не планировал. Просто так получилось. Он любит Машу, всегда любил. Но с Ольгой — другое. Страсть. Новизна. Он не хочет разрушать семью. Он хочет, чтобы всё осталось как есть. Чтобы Маша не знала. Чтобы он мог иногда...
Маша слушала и не перебивала. Когда он закончил, она сказала:
— Ты уже разрушил.
Он заплакал. Просил прощения. Говорил, что закончит всё. Что это была ошибка. Что он глупец. Маша смотрела на него и не чувствовала ничего. Ни злости, ни боли. Пустота.
Она не выгнала его той ночью. Он спал в гостевой комнате. Утром уехал на работу раньше обычного.
Маша подала на развод через три месяца.
Не сразу. Сначала она пыталась понять, хочет ли сохранить семью. Поговорила с психологом. Поговорила с дочерью (осторожно, без подробностей). Поговорила с собой. И поняла: не хочет. Не может. Доверие ушло. Любовь осталась, но уже другая — тихая, грустная, как воспоминание.
Андрей умолял дать шанс. Обещал всё исправить. Уволился из компании, чтобы не видеть Ольгу. Перестал ездить в командировки. Стал приходить домой рано. Покупал цветы. Готовил ужин. Но Маша видела: в его глазах уже нет того света, что был раньше. И в её — тоже.
Ольга написала Маше однажды. В мессенджере. Длинное письмо. Извинялась. Говорила, что не знала, что он женат (Маша не поверила). Говорила, что он сам сказал, что у них с женой давно всё кончено. Говорила, что любит его. Просила понять и простить.
Маша не ответила. Заблокировала.
Развод был тихим. Без скандалов и делёжки имущества. Дочь осталась с Машей, Андрей виделся с ней по выходным. Он снимал квартиру в соседнем районе. Иногда звонил Маше, спрашивал, как дела. Она отвечала вежливо.
Прошёл год.
Маша похудела. Поменяла причёску. Начала ходить в спортзал. Вернулась к старому хобби — фотографировала город по выходным. Опубликовала несколько снимков в соцсетях. Получила много лайков. Улыбнулась впервые за долгое время.
Андрей встречался с Ольгой ещё какое-то время, потом расстался. Она хотела серьёзных отношений, он — нет. Он не мог. Всё время думал о Маше. О том, как разрушил то, что было настоящим.
Однажды они столкнулись в супермаркете. Маша стояла в очереди с корзиной, он — в соседней. Увидели друг друга. Замерли.
— Привет, — сказал он.
— Привет, — ответила она.
Помолчали.
— Ты хорошо выглядишь, — сказал он.
— Спасибо. Ты тоже.
Он хотел что-то добавить, но не нашёл слов. Она улыбнулась вежливо и пошла к кассе.
Они больше не виделись случайно. Только когда он забирал дочь.
Маша не ненавидела его. И не любила уже. Просто отпустила.
А тот звонок, с которого всё началось, остался в памяти как точка невозврата. Один короткий разговор — и двенадцать лет жизни разделились на «до» и «после».
Она иногда думала: а если бы тот звонок не прозвучал? Если бы Андрей не вышел в тот вечер? Если бы он не встретил Ольгу?
Но знала: рано или поздно что-то бы случилось. Потому что они давно перестали быть близкими. Перестали разговаривать по-настоящему. Перестали видеть друг друга.
Один звонок просто ускорил то, что уже зрело внутри.
Маша научилась жить одна. С дочерью. С собой. Тихо, спокойно, без драм. Иногда встречалась с мужчинами — осторожно, без спешки. Не влюблялась. Просто жила.
Андрей остался один. Он жалел. Писал ей иногда сообщения с извинениями. Она читала и не отвечала.
Жизнь продолжалась.