Даймисир шёл по коридорам дворца, раздражённый до предела, надо было все проанализировать, потому что его взволновал намёк Болек, что это он, Акенар, что-то упустил, причем ещё до отлета. Он почти никого не видел, потому что буквально по часам разбирал последние дни до полета. Архимаг говорил про какой-то интим, но в том-то и дело, что все было, как всегда. Разве он тогда повздорил с Крошкой, но это всё было не то.
Он остановился, потому что его догнала вчерашняя утеха и дёрнула за руку.
– Что тебе? – он уставился на неё в недоумении.
– Что же теперь будет со мной? – губки прелестной эльфийки дрожали.
– Разве я что-нибудь обещал? Да и ты, помнится, сама мне пела, что-то вроде… – Акенар скривился. – Ах да-а! «Прекрасны мимолетные ночи весны, они для мгновенного счастья нужны…» Разве мы вдвоем что-то планировали, кроме легкого ночного флирта?
– Нет, не обещал, но ведь я лишилась всего! Я готовилась стать жрицей, а теперь… Я в растерянности, принц! Ты… Ты же в этом участвовал! Мне кажется, что из-за моей растерянности я не осознала, что произошло и чего я лишилась.
Он хотел ей кое-что сказать чисто по-земному о растерянности, но тут, как назло, в его памяти всплыло лицо Кирары, у которой были глаза полные боли. Внутри что-то екнуло, поэтому Акенар глухо проговорил:
– Похоже, не только ты лишилась. Ты получила ночь удовольствий, а я – головную боль!
Вообще-то все мимолётные встречи он завершал иначе, да и все его прежние любовницы знали, что давить на него бесполезно, но что-то в поведении этой девушки его насторожило. Она внимательно взглянул на неё и на ум пришло одно, он приняла наркотики. Однако это было невозможно. Земные наркотики не действовали на эльфов, а во дворце охрана следили внимательно чтобы никто не использовали магические составы временной эйфории.
– Ты так не справедлив, – хлюпнула носом девушка.
– В чем? – изумился Даймисир
Красавица всхлипнула и было метнулась в один из коридоров, но была поймана железной рукой Знанара.
– Пойдёшь с нами, девушка, и расскажешь нам, откуда возникла такая страсть у ученицы школы магии Луны? Неужели, ты использовала какие-то заклятья?
– Вы что? Как это возможно? Я бы не посмела, – девушка кусала губки и краснела.
– Вот и скажи, как ты уговорила принца на ночные развлечения, – проворчал Знанар.
– Я… Это просто флирт. Что рассказывать? Наконец, это же неприлично!
– Значит вести себя, как профессионалка из людских портов ты не стеснялась, а объяснить, что этому предшествовало, не хочешь? – осведомился Даймисир.
– Как предшествовало? Вы о чём? – девушка побледнела и прижала руку ко рту.
– Акенар, и ты иди с нами! Здесь что-то очень необычное, – Знанар, кивнув ему, потянул красавицу за собой.
– Я не хочу! – он уперлась не желая двигаться.
В коридоре свет вдруг изменился и стал, как в полнолунии. Даймисир мягко пророкотал:
– Ты хотела узнать, что делать тебе дальше. Ведь хотела, – девушка стеснительно улыбнулась и безропотно пошла за ними. – Вот сюда! Мы здесь обсудим все, что ты хотела узнать.
Знанар изумленно взглянул на него, но промолчал. Недолгое общение с Акенаром на Земле научили его, меньше спрашивать, хотя с каждым мгновением он все больше удивлялся, как Даймисир смог вляпаться, проведя ночь с той, которая решила посвятить себя служению Луне.
Вошедшие расположились вдоль стены в аметистовых покоях Архимага, которые были полностью выточены из гигантского камня, который растили триста лет. Архимаг сосредоточенно изучал, содержимое какого-то кристалла, лежащего перед ним в бархатной коробочке. Король и наследный принц терпеливо жали.
– Хорошо, что вы пришли! Садитесь! Чуть- чуть подождите! Всё! Я готов. Ну-с, приступим. Истина! – Архимаг сплёл пальцы в закреплении приказа.
После заклятья Архимага Даймисир ослеп от боли, а его «ночное развлечение» упала без чувств, и у неё изо рта пошла пена. яСквозь невозможную боль Даймисир услышал, как Урт горестно воскликнул:
– Вот это он попал!
Акенар кое-как справился с болью, однако перед глазами мелькали вспышки, пока одна из них не превратилась в чёткую картину: девушка, в обрывках зелёного сарафана прыгнула, уходя от пуль. Даймисир, застонав, открыл объятья, чтобы её поймать.
Он встряхнул головой, отгоняя видение, и ошеломлённо огляделся. Мир стал ярче. На него с сочувствием смотрели отец и брат.
– И что это было? Что со мной? – настроение несмотря на пережитую боль, было необычно радостным, как будто он проснулся майским светлым утром.
– Я же говорил, что было нечто связанное с тобой до отлёта. Понимаешь просто появился фактор инициации, а мы улетели, – заметив, как Акенар скривился, Архимаг вздохнул.
– Болек у тебя совесть есть? – прохрипел Акенар.
– Дайм! Я только что снял с тебя кем-то очень давно поставленную печать «Спящего сердца». Её инициировали перед отлетом. Как, я не знаю?
Даймисир мгновение молчал, переваривая, потом заметил пару бабочек, мелькающих в руках Архимага, видимо тот очень нервничал. С удивлением обнаружил, что у Болека ярко-синие глаза. Надо же столько лет знал его, а не замечал, подумал он и поёжился, с ним явно что-то происходило.
– Болек! То, что со мной происходит, это… Поясни! Что это за печать? Я такого заклинания не знаю! Еще, прошу говорите все абсолютно прямо, без всяких приседаний.
– Тебе осталось жить всего полгода! – Урт, всё ещё бледный, расстроенно сморщился, от переживания за брата. – Ты или соединишься с ней, или умрёшь от тоски к ней.
– К кому? – Даймисир всё ещё ничего не понимал.
Лучше бы он не спрашивал, потому внезапно Даймисира накрыло: он целует Кирару на кладбище, её негодующие глаза и невероятная попка, которую ему так нравилось тискать.
– Ты всё сам понял, – пробурчал Урт.
– Ерунда, что женщин, что ли мало? – усмехнулся, Акенар и внимательно посмотрел на брата, но тот, нахмурившись, сопел. – Ведь ерунда? Она не может быть единственной! Проклятье, она моя избранница?! Ну не может быть?! Что за мистика? Я до отлета с ней практически не общался. Ха! Да и на Земле тоже, говорили только о делах. Нет, не верю! Мало ли, кто меня заводил в жизни? Урт, я даже ни разу не поцеловал её!
– Хочешь проверить? – Урт волновался ужасно, и сердился на себя – ведь видел же он, что брата и Кирару тянет друг к другу.
– Конечно! Давай! – Даймисир кивнул, давно надо было проанализировать его странную реакцию на кроху.
– Дейс-с-транс-с! – просвистел Урт.
Потемнело, потом стало светло. Акенар растерянно огляделся, не понимая, где он.
Незнакомые покои. У картины, похожей на окно, стоит связанная и закутанная в шелка их Крошка, только правая грудь обнажена. Классная грудь, подумал Даймисир, отстранив кого-то, вошёл в покои и взвыл в бешенстве. Кто-то с гривой чёрных, как ночь, кудрей подошёл к его Крошке и властно притянул к себе. Яростный крик Кирары, которая свирепо отбивалась от черноволосого.
– Сейчас, девочка! – прошептал Акенар, и прыгнул с голыми руками на соперника.
Удар кулака, и черноволосый отлетел. Когда Даймисир увидел, что, видимо, чьи-то слуги тащат её в спальню, то перестал соображать от ярости. Кирара билась в руках тех, кто её тащил. Слуги были воинами и дрались с ней, наплевав, что она женщина.
Акенар дрался с кем-то, забыв про оружие, когтями и клыками. Ему удалось порвать ткань, связывающую Кирару, и тут на него упала сеть.
Даймисир зло усмехнулся.
– Фuгня война, главное маневры!
Он рванулся на помощь Кираре, которая продолжала драться сразу с двоими. Ну что за девочка?! Что он тянул?
– Сейчас, Крошка! Сейчас! – шептал он разбитыми губами.
Сеть горела в его руках. Чьи-то крики. Откуда-то полилась вода. Это хорошо! Станет не так душно, подумал он.
Даймисир вытер глаза от воды и в ошеломлении огляделся. Он всё ещё был в аметистовых покоях. На нём магические путы, на полу сидел Винтор, который держался за живот и двое ростадоров с расквашенными носами, охающих и держащих разорванную сеть.
– Где?! – взревел Даймисир и всё понял. Он тяжело посмотрел на всех. – Кто положил эту печать?
– Твоя мать, – Архимаг смотрел сочувствующе.
– Почему?! – Даймисир был в недоумении.
– Потому что её убили, – наследник был мрачен, как грозовая туча.
– Убили?! – Даймисир закричал одновременно с отцом.
– Я же говорил! Чувствовал!! – свирепо завыл Король. – Её убили!! Твари! Найду!!
Даймисир потрясённо уставился на брата, но тот кивнул на Архимага.
– Мы это узнали из кристалла. Этот кристалл, только что зазвучал, – Болек поёжился и куда-то отправился.
Вернулся с небольшим кристаллом. Вложил его в воспроизводящий контур. Зазвучал бархатный, как ночь, незабываемый голос королевы-оркенки.
– Третий раз бросаю карты судьбы, и всё одно выходит! Или моя смерть, или смерть любимого. Я сама выбираю смерть, тем более враг близко! Сама! Не он убьёт, но я защищаю! Госпожа-защитница, помоги![1] Нет иной защиты, чем та, которую дарует истинная любовь! Отдаю мою жизнь за встречу сына с истинной любовью. Знаю, что без неё он погибнет от тоски, но лучше смерть от любви, чем смерть от зверя, который живёт внутри нас. Прости, мальчик! Я знаю, кто положил смертное заклятье на королевство, только ты вместе с возлюбленной спасёшь Неарит, – глубокий вздох-всхлип. – Мой, король! Возлюбленный души моей! Моё дыхание! Моё сердце и лучшее что есть в этом мире! Живи долго любимый! Сына же защитит его любовь.
И опять Король и Акенар закричали вместе:
– Кто?!
– Не знаю! – покачал головой Болек. – Плохо другое, она знала, что враг близко. Знала и защищала тех, кого любит! Жертва – это могучая защита!
– Почему ты не дал это прослушать раньше? Почему-у?!! – зарычал Король и, стукнув себя кулаком в лоб, замолчал.
Болек внимательно посмотрел на Даймисира.
– Ну, что чувствуешь? Я понимаю, что ты весь кипишь, но постарайся разобраться в себе.
Акенар прислушался к себе и хмыкнул, он испытывал нечто невероятное: с одной стороны, хотелось кричать от счастья – она его, с другой стороны, гнев, как это она покинула его? Качаясь от чёрной меланхолии (без неё жизнь – дepьмo!), до эйфории (найду, буду тpaxa.ть трое суток!). К тому же, всё было очень ярким.
Даймисир пытался вслушаться в разглагольствования Болека и все слова воспринимал, как через вату. В принципе всё ясно, надо искать! Вопрос где? Вспомнил эльфийку, с которой провёл ночь, и глухо проговорил:
– Ох, классная была эта ночь! Убил бы гадюку! – Акенар исподтишка взглянул на отца, тот гневно сверкал глазами, поэтому Даймисир растерянно пожал плечами. – Однако сколько противоречий бурлит в моей груди!
Архимаг кивнул Знанару:
– Заберите тело это девицы и разберитесь что с ней сделали?
– Её отнесут в лаборатории некромантов. Исследовать будут только родственники.
– Главное, чтобы никто не узнал, что я собирабсь делать – проворчал Даймисир. Скосил глаза на Урта, тот подмигнул ему. Даймисир нахмурился, обдумывая, кого взять в попутчики, уверенный в том, что брат с ним не поедет, он же наследник.
– Не надейся! Что ты с этим старпёром Болеком будешь делать? – выдал Урюк.
Архимаг от возмущения задохнулся, а Урт ткнул братца в бок.
– Я так думаю с твоего «ночного удовольствия» надо бы снять мнемограмму. Болзафутрос, ты сердишься на меня? – Архимаг сердито сопел, Урт покаянно поклонился. – Прости мня, Болек! Я хочу быть рядом с братом! Кстати, а можно побыстрее снять мнемограмму? Ты бы поговорил с некромантами!
– Ну что с тобой делать? – вздохнул Архимаг и куда-то вышел.
Это и понятно из аметистового блока никого не позвать. Через час появился молодой черноволосый парень эльф с невероятной причёской – все волосы дыбом, непонятно как они не падали.
– Это – Шиилимах, он некромант! Он королевской крови и ему можно доверять! – представил его Архимаг. – Его ученики работают с той девицей. Они уже установили, что на ней заклятье смерти. Очень необычное. Таким уже лет сто никто не пользуется.
Даймисир изумлённо хмыкнул. Он и не знал, что их троюродный дядя – некромант. Думал, обычный маг, какой-нибудь из стихий. Шиилимах, выслушав, что произошло, заявил:
– Зря! Всё равно ничего не выйдет узнать! Если бы я делал, то поставил бы посмертный запрет. Кстати, поэтому мои ученики ничего с девицей не могут сделать. Могу только сказать, что заклятье ставили почему-то, связав со временем. Я понимаю, что у неё была задача на всю ночь задержать Акенара, но я бы сделал иначе. Она бы у меня загнулась еще ночью. Тот, кто ставил заклятье, почему-то хотел увидеть нашу реакцию на её смерть. За каким она стала приставать к принцу, я не понимаю, видимо, в постели принц был очень хорош, и чтобы она там не говорила, она хотела продолжить. Непонятно, кто заклятье поставил, там много напутали. Мы по реакции тканей это определили. Сама она, конечно, молчит. Запрет, есть запрет! Это же не гипноз!
– А попросту снять сигналы, а потом прогнать через доску и воспроизвести и посмотреть в обратном порядке? – предложил наследник.
Рыжий произвёл-таки впечатление на Некроманта, тот одобрительно хмыкнул.
– Оригинально! – но потом загрустил. – Я бы навесил личину, когда ставил заклятье, так что, всё одно не узнаете.
– Ты некромант или кто? – тяжело проговорил Маернагель.
Маг растерянно проговорил:
– А никто не сможет! Даймисир же не захочет с зомби заняться сексом.
Король раздражённо стукнул по ручке кресла.
– Невероятно! В моём дворце какой-то маг так профессионально отвлёк моего сына, что остаётся восхищаться его э-э… Добротой.
– Это почему? – опасливо протянул Урт, которого напряг металл, звучавший в голове отца.
– А потому, что если он невинную деву превратил в…портовую девку людей, то мог бы легко убить любого члена королевской семьи! – рявкнул Король.
Даймисир поморщился, отец, конечно, переборщил, но главное то, что они оказались в полном и безысходном навозе. Столько магов, а ничего нельзя сделать.
Действительно, впору камеры наблюдения ставить, как на Земле. Правда, вчера было столько всего, что даже земные камеры не помогли бы.
Даймисир нахмурился. Вообще это он распустился, соскучился по эльфийкам, поэтому все эти танцы-обниманцы, хорошенькие грудки и длинные ножки подействовали, как крепкое вино, но не всё время же он был во хмелю, да и сейчас трезв.
Пришедшая в голову мысль буквально подбросила его. Все уставились на вскочившего старшего сына короля.
– Если воспроизвести, что было до того, как? – некромант уставился на него, Даймисир крякнул. – В смысле, до того, как я с той эльфийкой в постель завалился.
– Дайм, придержи язык! – взвизгнул Маернагель.
– Он отвыкнет. Честно-честно! – утешил отца наследник престола.
– А что я должен был сказать? – возмутился Даймисир.
Король вскочил, но взял себя в руки, и холодно процедил:
– Ты с Земли, что-нибудь мог приличное привести?
– Это земной сленг, – насупился Даймисир, – а не мат. Ты, отец, ещё не слышал русского мата.
– Да уж! – покраснел Архимаг. – Не сердись, Твоё Величество. Это… Кхм… То, что он сказал, лучше, чем мат.
Рыжий смущённо засопел, а некромант, потирая руки, провещал:
– Мне нравится и выражение, и предложение. Завалился… Оригинально! Попробуем!
Продолжение следует…
Предыдущая часть:
Подборка всех глав:
[1] Госпожа – защитница – одно из обращений оркенов к Луне.