Про Белые комнаты обычно рассказывают буднично.
Так рассказывают про плохую погоду или про старые травмы — без надрыва, будто это давно часть быта.
— У меня двоюродный там был.
— И что?
— Да ничего. Вернулся. Стал спокойнее.
Слово «вернулся» здесь не совсем точное. Его используют по привычке.
Я попал в Белую комнату во вторник. Это важно: если бы это было ночью или в выходной, история выглядела бы иначе. Но был обычный вторник, я опаздывал на работу, пил слишком горячий кофе и думал о какой-то ерунде — кажется, о том, что давно не звонил отцу.
Я моргнул.
И оказался в комнате.
Она была небольшой. Белые стены, белый потолок, белый пол. Свет — отовсюду и ниоткуда. Не резкий, не мягкий. Просто достаточный. Ни теней, ни углов — всё как будто слегка сглажено, будто пространство не хотело задевать.
Первое, что я почувствовал, — удобство.
Не радость. Не восторг. Именно удобство. Как если бы ты наконец сел в правильную позу и понял, что всё это время сидел неправильно.
Я сел на пол. Пол был тёплый.
В комнате не было двери. Я знал это сразу, не проверяя. Не потому что посмотрел — потому что вопрос «где выход?» просто не возник.
Время тоже не возникало. Я не знал, сколько прошло — минут, часов, дней. Мысль об этом скользила мимо, как реклама, которую не успел прочитать.
Потом появились другие.
Не сразу. И не «появились» — скорее, я начал замечать, что мы здесь не одни.
Нас было человек семь. Мы не разговаривали, но это не было неловко. Никто не смотрел в пол, не искал тему. Иногда мы пересекались взглядами — и этого хватало.
У одного мужчины были очень уставшие глаза. У женщины рядом со мной — руки человека, который всю жизнь делал что-то тяжёлое. Парень лет шестнадцати улыбался просто так.
Никто не задавал вопросов.
Потом я понял главное: в комнате не было желаний.
Не было «хочу выйти», «хочу есть», «хочу спать». Даже «хочу понять» не было. Всё это существовало где-то снаружи, как забытые вещи в старой квартире.
Когда мысль о моей прежней жизни всё-таки всплыла, она выглядела странно — как чужая история. Работа, пробки, разговоры, в которых ты ждёшь своей очереди говорить, а не слушаешь.
Зачем всё это было таким громким?
Я не знаю, кто принял решение. Возможно, никто.
Но однажды в комнате появилась трещина.
Не в стене — в ощущении. Словно кто-то чуть приоткрыл форточку, и в идеальную тишину просочилось что-то лишнее.
Мы все это почувствовали.
Парень перестал улыбаться. Женщина с тяжёлыми руками напряглась. Мужчина с уставшими глазами впервые моргнул дольше обычного.
— Пора, — сказал кто-то.
Я не уверен, что это было вслух.
Выход возник не как дверь, а как возможность. Ты просто понимал, что можешь вернуться. Без давления. Без угроз. Почти вежливо.
Некоторые остались.
Остались спокойно, без драмы. Как остаются в тёплой воде, когда остальные уже вышли.
Я пошёл.
Возвращение было неприятным. Не больно — именно неприятно. Как резкий шум после долгой тишины. Звуки, мысли, тяжесть тела. Желания набросились сразу, без очереди.
Меня нашли на лестничной клетке. Соседи вызвали скорую. Я отвечал на вопросы чётко и вежливо, но чувствовал, что делаю это по старой памяти.
Врачи сказали: «стресс», «перегрузка», «нужно отдохнуть».
Я кивал.
Через несколько дней я начал замечать Белые комнаты в городе.
В лифте — когда никто не говорит.
В офисе — в переговорке после того, как все вышли.
В маршрутке — в секунду между остановками.
Маленькие, аккуратные карманы тишины.
Люди начали исчезать чаще. Не пропадать — именно уходить. Без паники. Без следов борьбы. Просто становились… менее нужными миру.
Я понял: комнаты не ловушка.
Это альтернатива.
Мир слишком громкий, чтобы все в нём оставались.
Иногда я думаю — если Белые комнаты станут больше, если однажды они совпадут с улицей, с городом, со всем пространством…
Люди скажут, что это катастрофа.
А я знаю: это будет просто пауза.
И, честно говоря, мы её заслужили.
Поставь лайк и подпишись, что бы не пропустить другие интересныеи таинственные рассказы!