"Не захотят добровольно, будут по суду платить, а их 6, так что даже если они по 5-10 тысяч скинутся каждый- я буду обеспечен!"
"Я никому ничего не должен. Я уже вложился — дал им жизнь."
"Дети — это инвестиция в старость, просто с отсрочкой."
Меня зовут Евгений, мне сорок один, и у меня шесть детей от четырёх женщин. Да, четыре развода, и что с того? Я считаю, что в жизни вообще не стоит цепляться за иллюзии — ни за любовь, ни за семью, ни за красивые слова. Всё это временно. А вот расчёт — вещь стабильная. Я привык считать. Деньги, силы, выгоду. И когда я слышу, как меня пытаются пристыдить за алименты, мне всегда смешно. Потому что я плачу. Регулярно. По закону. Всё, на этом мои обязательства заканчиваются.
Пять тысяч на ребёнка — нормальные деньги, если не строить из себя жертву. Одна из бывших, правда, оказалась особо настырной — добилась четырнадцати тысяч. До сих пор считаю это несправедливым. Потому что если сложить всё вместе, выходит, что при зарплате в девяносто тысяч после всех алиментов у меня почти ничего не остаётся. А жить на что? Мне тоже нужно есть, одеваться, платить за жильё, иногда отдыхать. Почему об этом никто не думает?
Я вообще не понимаю этой логики: раз ты мужчина, значит, обязан всё тянуть. А где было государство, когда мне семьи разваливали? Где была поддержка, когда жёны начинали "искать себя", "уставать", "меняться"? Я-то работал, между прочим. Не лежал на диване. Да, не миллионы зарабатываю, но стабильно. И вместо благодарности — суды, требования, вечное "дай, дай, дай".
Про детей без сантиментов
Детей я, конечно, люблю. По-своему. Я же не монстр. Но давайте честно: дети — это не только про эмоции, это ещё и про будущее. И если уж я сейчас плачу, пусть и по минимуму, то логично, что потом будет обратный процесс. Я же их не бросил в детдоме, не отказался официально. Значит, связь есть. А связь — это обязательства в обе стороны.
Я уже сейчас думаю наперёд. Вот вырастут. Один станет айтишником, другая — бухгалтером, третий — вообще уедет за границу, но гражданство-то у него российское, а значит, закон на моей стороне. Шесть человек. Даже если каждый будет скидываться по пять-десять тысяч — это нормальная сумма. Можно спокойно жить. Не работать до смерти, не считать копейки. Я считаю, это справедливо.
Почему-то никто не возмущается, когда родители требуют помощи от взрослых детей. Все говорят: "Это нормально, они тебя вырастили". А чем я хуже? Я тоже участвовал. Пусть не лично, но финансово. Пусть минимально, но стабильно. Закон не говорит, что алименты должны быть героическими. Закон говорит — платить. Я плачу.
Почему я не чувствую вины
Вины я не чувствую, потому что в нашей стране вообще странное отношение к отцам. С одной стороны, от тебя ждут жертвенности, как будто ты мать. С другой — при первом же конфликте детей от тебя отрывают, делают воскресным папой, а потом ещё и обвиняют, что ты "не участвуешь". А как участвовать, если тебе не дают? Деньгами — пожалуйста. Эмоциями — уже не требуется. Так давайте честно признаем: моя роль — кошелёк. Ну раз так, я и играю по этим правилам.
А все эти разговоры про "ты должен хотеть, ты должен любить, ты должен быть включённым" — это манипуляция. Любовь нельзя обязать. А деньги — можно. Вот и вся разница. Я выбрал рациональный путь. Минимум затрат — максимум законности.
Психологический разбор: что на самом деле стоит за этим мышлением
Перед нами классический пример инфантильного, но при этом очень рационализированного мужчины, который подменяет эмоциональную ответственность юридической. Евгений искренне считает, что если он соблюдает букву закона, то автоматически освобождается от моральной, человеческой и родительской составляющей. В его картине мира отец — это не фигура привязанности, а функция платежа, а ребёнок — не живой человек, а будущий ресурс.
Такое мышление формируется там, где мужчина не способен выдерживать чувство вины и стыда, поэтому полностью вытесняет их, заменяя холодным расчётом. Он не "плохой" в собственных глазах — он "умный". Он не бросил — он "оптимизировал". Не использует — "планирует". Это защитный механизм, позволяющий сохранить самооценку, не сталкиваясь с реальными последствиями своих решений.
Важно понимать: дети в его системе координат существуют не как субъекты с чувствами, а как объекты с потенциальной отдачей. Это неосознанная, но очень жёсткая форма эмоционального насилия, замаскированная под здравый смысл.
Социальный и юридический аспект, о котором он предпочитает молчать
С точки зрения закона Евгений прав лишь наполовину. Да, он платит алименты. Да, минимальные. Но право требовать содержания от взрослых детей не возникает автоматически. Суд учитывает не только факт родства, но и степень участия родителя в жизни ребёнка. Финансовое участие на минимуме, отсутствие воспитательной, эмоциональной и бытовой вовлечённости — серьёзный аргумент против него.
Кроме того, дети имеют право доказать, что родитель уклонялся от полноценного исполнения обязанностей, злоупотреблял правами, причинял психологический вред. В таком случае суд может отказать в содержании полностью. Ирония в том, что человек, который сейчас строит "бизнес-план", может остаться ни с чем именно потому, что слишком рано решил, что система работает только в его пользу.
Финальный вывод
Дети — не пенсионный фонд.
Минимальные алименты — не инвестиция.
А родительство, сведённое к бухгалтерии, редко возвращается дивидендами.
И самое главное: человек, который всю жизнь считал, что ему все должны, обычно оказывается один именно в тот момент, когда ему действительно нужна помощь.