Мою маму зовут Валентина Петровна. Ей 72 года. Она — бывший учитель математики, человек, знающий наизусть всего «Евгения Онегина» и умеющий в уме умножать трёхзначные числа. Но её мир, такой прочный и предсказуемый, закончился там, где начинается интернет. Для неё компьютер — это волшебный ящик, где живут внуки по видеосвязи, библиотека и возможность записаться к врачу, не выстояв трёхчасовую очередь. Мы с сестрой, как могли, пытались её обучить: нарисовали картинки-инструкции, закрепили на рабочем столе нужные иконки, поставили мощный антивирус. Но мы не смогли защитить её от самого страшного вируса — человеческого лицемерия.
Это началось с баннера. Вернее, с телефонного звонка. Вежливый молодой мужской голос представился «технической поддержкой Майкрософт».
— Ваш компьютер заражён опасным вирусом, который в данный момент рассылает ваши личные данные, включая паспортные, по всему интернету. Мы видим эту активность на наших серверах. Вам грозит кража денег со счетов и проблемы с законом.
Мама, человек советской закалки, до дрожи боящаяся любых «проблем с законом», испугалась. Голос на том конце провода звучал так убедительно, так профессионально… и так заботливо.
— Не волнуйтесь, Валентина Петровна, мы вам поможем. Это наша работа — защищать пользователей. Просто дайте мне удалённый доступ, и я всё исправлю.
Она, помня наши наставления «никому не давай доступ», сначала отказалась. Но «специалист» (он назвался Максим) не стал настаивать. Он просто мягко сказал: «Я понимаю ваш страх. Это правильно. Давайте я просто помогу вам установить официальное, бесплатное обновление безопасности, чтобы вы были защищены. Для этого мне нужно всего лишь показать вам, куда нажать. Вы ведь хотите обезопасить внуков? Их фото тоже в опасности».
Ключевые слова «внуки» и «опасность» сработали. Он по телефону, терпеливо, будто с первоклассником, руководил её действиями. Мама, дрожащими от волнения руками, дала доступ к удалённому управлению.
На экране её монитора курсор, движимый невидимой рукой, запорхал, как птица. Открылись какие-то страшные (на её взгляд) чёрные окна консоли, побежали строчки кода.
— Вот видите, — голос в трубке стал строгим, — здесь троян. Здесь — шпионское ПО. О, а это… Валентина Петровна, у вас система полностью скомпрометирована. Банковские трояны. Сейчас произойдёт блокировка.
Экран погас, а затем загорелся ярко-красным, с официальной на вид эмблемой МВД и грозным текстом: «ВАШ КОМПЬЮТЕР ЗАБЛОКИРОВАН ФСБ РОССИИ ПО СТАТЬЕ 272 УК РФ (НЕСАНКЦИОНИРОВАННЫЙ ДОСТУП). ДЛЯ РАЗБЛОКИРОВКИ И ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА НЕОБХОДИМО УПЛАТИТЬ ШТРАФ».
Мама описалась от страха. Буквально. Её мир рухнул. Она — ветеран труда, почётный учитель — и вдруг «преступница».
— Максим, что же делать?! — закричала она в трубку.
— Я сейчас свяжусь с нашим юристом, который курирует такие случаи, — был спокойный ответ. Через минуту на телефон пришло смс с номером. Она перезвонила.
Говорил уже другой человек, «юрист Дмитрий». Голос — бархатный, полный понимания и сожаления.
— Валентина Петровна, ситуация крайне серьёзная. Вирусная атака была проведена с вашего IP-адреса. Пострадали госучреждения. Чтобы избежать уголовной ответственности и немедленно разблокировать систему, необходимо уплатить административный штраф. Он составляет 45 000 рублей. Сумма будет зачтена как компенсация ущерба. После оплаты я лично направлю в ФСБ код разблокировки.
Он говорил так убедительно, ссылался на статьи, делал паузы… Мама умоляла, что таких денег нет. «Юрист» вздохнул: «Понимаю. Есть вариант временной меры — внести залог в 25 000, чтобы приостановить возбуждение дела на 24 часа. За это время мы попробуем доказать, что ваш компьютер был взломан. Вам нужно срочно идти в банк».
И она пошла. Всё трясясь, с мокрыми от слёз глазами, она перевела 25 000 рублей на указанный «кошелёк» в отделении. Вернувшись, позвонила «юристу». Тот похвалил её, сказал, что «запрос пошёл», и попросил оставаться у компьютера.
Через час экран оставался красным. Новый звонок.
— К сожалению, — голос «юриста» стал озабоченным, — система ФСБ требует полной оплаты штрафа. Залог учтён, осталось доплатить 20 000. Иначе через 40 минут будет возбуждено дело, и к вам выедет опергруппа для изъятия техники и проведения следственных действий. Вам нужен домашний арест? Изъятие компьютера? Мы-то верим, что вы не виноваты, но система…
Он играл на её самых глубоких страхах: позор, обыск, отнять компьютер — единственную связь с семьёй. Она, рыдая, побежала обратно в банк. Перевела ещё 20 000.
Экран не разблокировался. Вместо этого позвонил уже «старший следователь». Голос жёсткий, не терпящий возражений.
— Петрова, ваше дело усугубилось. Обнаружены следы легализации средств. Это уже не 272-я, а 174-я статья. Отмывание. Сумма ущерба выросла. Чтобы закрыть дело раз и навсегда, нужна итоговая компенсация — 155 000 рублей. Иначе я не могу сдержать своих коллег. Через полчаса они будут у вас.
Мама уже почти не соображала. Ею двигал животный ужас. Она опустошила свою депозитную «гробовую» книжку, на которую откладывала с пенсии пять лет. Перевела все 155 000. Это были её похороны, её последняя самостоятельность, её подушка безопасности.
После этого звонок «следователя» стал благосклонным.
— Молодец, что пошли на сотрудничество. Система разблокируется в течение двух часов. Никому не рассказывайте о случившемся, это засекреченная операция. Разглашение — нарушение подписки о неразглашении, новое дело.
Она сидела в темноте перед красным экраном, как приговорённая. Через три часа, когда ничего не произошло, она в панике позвонила мне.
Что было потом — кошмар. Мы примчались, увидели этот жалкий баннер (который снимался нажатием трёх клавиш), проверили историю браузера, звонки. Номера — одноразовые. Кошельки — обналичиваются мгновенно через подставные лица. Полиция, выслушав, развела руками: «Мошенники находятся за границей, работают через IP-телефонию. Деньги вернуть невозможно. Заведите дело, но…» Они были правы. Возбудили, но это была пустая бумажка.
Но самое страшное было не это. Самое страшное — видеть, как умирает доверие в глазах твоей матери. Она, всегда такая гордая и независимая, теперь вздрагивает от звонка телефона. Она плачет без причины, перебирая старые фотографии, и бормочет: «Я дура… я все деньги… я боялась за вас…» Она больше не хочет включать компьютер. Она боится банкоматов. Она боится незнакомых голосов. Эти 200 тысяч рублей украли не просто деньги. Они украли у неё чувство безопасности. Ощущение, что мир, пусть и сложный, но в целом справедливый.
Подпишитесь на канал - мы публикуем новые истории ежедневно!