... в предыдущей серии: Видя, что дальнейшие наши переговоры ни к чему не приведут, мы разошлись; офицеры направились в свой лагерь, а Индейцы, перейдя обратно за реку, сели на своих пони и ускакали к своей основной группе, которая находилась оттуда на расстоянии мили в две.
Моя команда была готова запрыгнуть в сёдла, и я собирался предпринять попытку следовать за Индейцами и, по возможности, добраться до их селения. Однако они были готовы к такому шагу с нашей стороны и в тот миг, когда мы выдвинулись по направлению к ним, рванули в противоположном направлении так быстро, как только могли. Мы последовали за ними, также настолько быстро, насколько позволяли наши более тяжелые лошади, но скорость индейских пони в этом случае, как и во многих других, была слишком велика для того, чтобы с ними тягаться. Несколько часов преследования подтвердили нашу неспособность их догнать и мы вернулись в лагерь.
Вскоре по прибытии в лагерь было доложено, что в пределах видимости с другого направления появилась небольшая группа Индейцев. Капитану Льюису Хэмилтону, кстати, - прямому потомку Александра Хэмилтона, было приказано немедленно выдвинуться со своим подразделением и постараться выяснить их намерения.
Индейцы прибегли к своей обычной тактике. На виду их было не больше, чем полдюжины, не достаточно чтобы внушать какие-либо опасения. И они там были в роли приманки. Капитан Хэмилтон вывел свою роту к холму, на котором показывались Индейцы, но по прибытии на его гребень обнаружил, что они уже перебрались на следующий. Они повторили этот маневр несколько раз, пока кавалерия не оказалась в нескольких милях от лагеря. Затем Индейцы разделились на две группы, направившиеся в разных направлениях. Капитан Хэмилтон разделил свою роту на два отряда, отправив один из них, под командованием моего брата, вслед за одной из групп, в то время как сам он с двадцатью пятью парнями продолжил преследовать вторую. И к моменту, еогда обе группы оказались разделены расстояниям, которое бы уже не позволило им успеть прийти друг другу на помощь, Индейцы приступили к реализации следующей части своего плана. Внезапно выскочив из оврага, появившиеся как из-под земли сорок три Индейских воина рванулись в сторону кавалерии, пуская стрелы и наполняя воздух своими дикими боевыми воплями. К счастью, Капитан Хэмилтон был офицером весьма здравомыслящим и непоколебимо храбрым. Индейцы принялись скакать вокруг его людей, заваливаясь к бокам своих пони и целясь из карабинов и луков поверх шей этих отлично натренированных боевых скакунов. Капитан Хэмилтон, тем временем, сформировал оборонительный порядок для противостояния атакам активного противника. Индейцы проявляли необычную для них дерзость, иногда стремительно сближаясь с кавалерией и засыпая ее превосходным градом из пуль и стрел. К счастью, точность их стрельбы, производимой на полном скаку, неизбежно была невысокой.
Все это время мы, те кто оставался в лагере, пребывали в неведении относительно того, что там происходило. Доктор Коутс ( Dr. Coates), с которым читатель уже был ранее познакомлен, также сопровождал команду Капитана Хэмилтона, и когда последний разделил свои силы, он присоединился к отряду моего брата. Однако затем доктор каким-то необъяснимым образом оказался отделён от обоих отрядов, и так и оставался в одиночестве, пока звуки стрельбы не повлекли его в сторону отряда Капитана Хэмилтона. Оказавшись в полумиле от последнего, он увидел то, что там происходило, - наших людей в центре поля боя и Индейцев, наскакивавщих и обстреливавших их снаружи. Его первым порывом было пришпорить лошадь и попытаться прорваться прямо через линию дикарей, связав собственнную участь с той, что ожидала его сражавщихся товарищей. Однако этот порыв ему внезапно прищипнули в стадии бутона. (прим. перев.: This impulse was suddenly nipped in the
bud... ны́птындёбо́од ны́птындёбо́од ны́птындёбо́од... какая прелесть)) запомнить для активного применения!!!). Индейцы, с их быстрыми зоркими глазами, обнаружили его присутствие и полдюжины их лучших конных воинов одновременно галопом рванули в его сторону.
К счастью, доктор был с той стороны от позиции Капитана Хэмилтона, с которой находился и наш лагерь и, с первого взгляда распознав смертельную опасность собственного положения, развернул лошадь головой в нашу сторону, и не сдерживаясь в применении шпор, пустился в скачку, ставкой в которой была его жизнь. Индейцы увидели его манёвр, но не были расположены добровольно отказаться от еще одной порции трофеев. Их лошади были быстрей, чем у доктора, а единственными преимуществами последнего были лишь фора на старте и бо́льшая весомость мотивации. В начале гонки он был в четырех полных милях от лагеря, день был жарким и душным, местность грубая и неровная, а его лошадь уже успела притомиться от пути, проделанного утром. И все это, должно быть, казалось огромными затруднениями в представлении человека, скакавшего в попытке спасти свою драгоценную жизнь. Любой неверный шаг, ослабшая подпруга или любая другая мелочь могли решить его судьбу. Не знаю, как часто доктор оглядывался и оглядывался ли вообще, его глаза, вероятней всего, были прикованы к полю обзора впереди, в ожидании момента, когда покажется лагерь или кто-нибудь, кто мог случайно оказаться на пути и прийти ему на помощь. Но ни того ни другого всё не было видно. Преследователи, понимали, что если они собираются достигнуть успеха, то это должно случиться как можно быстрей, и поторапивали своих пони, и когда гонка пошла по поверхности зеленеющей равнины, их приближавшиеся, и становившиеся всё громче возгласы торжества подсказали доктору, что его явно настигают. И здесь как нельзя кстати пришлось то обстоятельство, что наши полностью одомашненные лошади боятся Индейцев не меньше чем крупных хищных диких зверей, и если не спутаны, то всегда бегут от них со всех ног. Так что вопли приближавшихся Индейцев, без сомнения, добавили прыти лошади доктора, равно как и его самого побудили не ослаблять усилий по собственному спасению.
Индейцы были настолько успешны в сокращении дистанции, что находились уже почти на расстоянии выстрела из лука, и вскоре, несомненно, пронзили бы тело доктора стрелой, но, к большой радости преследуемого и не меньшему горю преследователей, внезапно взору доктора представился вид лагеря впереди, на расстоянии едва ли большем чем в милю.
До этого момента пони Индейцев слишком быстро скакали, чтобы побудить их рискнуть навлечь на себя погоню на свежих лошадях. Так что, послав прощальный ружейный залп вслед удалявшемуся доктору. они развернулись и исчезли. Доктор, однако, не замедлил скорости, так как знал, что отряд Капитана Хэмилтона был в беде, и что отправить людей ему на подмогу требовалось как можно быстрей. Он не натягивал поводьев и не жалел шпор, пока не влетел в лагерь, и когда мы впервые его увидели, он как раз свалился со своей едва дышавшей лошади и распростёрся на земле, не в силах выговорить ни слова от крайней усталости и перевобуждения.
Офицеры и солдаты сгрудились вокруг него в удивлении, с нетерпением и тревогой дожидаясь, пока он сможет поведать свою историю, так как было очевидно, что было случиться нечто очень далекое от будничных происшествий, чтобы привести доктора в такое состояние ума и тела. И едва он достаточно продышался, чтобы вернуть себе способность к речи, он сообщил нам, что оставил Капитана Хэмилтона в окружении превосходящих сил Индейцев а самого его преследовали почти до границы лагеря.
Большего не требовалось. В следующий миг горн потрубил сигнал "к лошадям!" и за время, меньшее, чем понадобится для того, чтобы это описать, лошади были осёдланы и оружие было наготове. Затем "вскочили на коней в великой спешке".
(Прим. перев.: цитата из баллады Лорда Байрона "Паломничество Юного Гарольда", песнь 3, стих 25, перевод строки мой, экспромтом. В штатном переводе на русский 1904 года - "К коню стремится всадник" (но в оригинале поэмы речь про целое подразделение, так что нагло оставляю свой) ("Childe Harold's Pilgrimage (Canto III, Stanza 25) by Lord Byron, заложил себе почитать оригинал с Гутенберга, то ли не читал, то ли не помню, не читал скорей всего)
Моментом позже отряд выступил быстрой рысью, чтобы попытаться спасти своих окруженных товарищей. Лица, незнакомые с кавалерийской службой, возможно задаются сейчас вопросом: почему, в таких критичных обстоятельствах как эти, высланные подкрепления не рванулись вперед стремительным галопом? В ответ на него, следует обратить их внимание на то обстоятельство, что нам предстояла скачка по меньшей мере в пять миль до места, где в последний раз видели Капитана Хэмилтона и его команду, и было абсолютно необходимым сберечь силы наших лошадей для предстоящей боевой работы.
Таким аллюром мы преодолели мили две, когда разглядели вдали шедший навстречу нам отряд Капитана Хэмилтона. Они неторопливо возвращались в лагерь после того, как успешно отогнали нападавших, причинив им потери в двух воинов убитыми и нескольких ранеными. Индейцы, в свою очередь, могли похвастаться разве что тем, что ранили одну из лошадей, принадлежавших отряду Капитана Хэмилтона...
Продолжение следует... указания на косяки перевода и текста приветствуются )