— Оплати юбилей моей матери, надо всего тысяч сто, у меня с деньгами туго, — скомандовал муж, даже не поднимая глаз от телефона.
Лена замерла с половником над кастрюлей. Капля супа упала на плиту и зашипела.
— Прости, что? — переспросила она, надеясь, что ослышалась.
— Ну, мама юбилей отмечает, шестьдесят лет. Ресторан заказали, человек на сорок. Надо оплатить банкет.
— Игорь, у нас ипотека через неделю, — Лена выключила плиту и обернулась к мужу. — Двадцать восемь тысяч. Плюс коммуналка, плюс садик для Маши...
— Ну и что? — Игорь наконец оторвался от экрана. — Это же моя мать! Раз в жизни юбилей.
— Каждые десять лет юбилей, если что, — буркнула Лена. — А при чём тут я? Пусть твоя сестра оплатит, у неё муж директор фирмы.
— У Ольги сейчас ремонт, они влезли в кредит по уши. А ты вообще... это моя мать! Как ты можешь?
Лена прислонилась к холодильнику. В висках застучало.
— Игорь, давай по-честному. Сколько у тебя на карте?
— При чём тут это? — муж насторожился.
— Ну так сколько? Раз у тебя с деньгами туго.
— Это не твоё дело.
— Очень даже моё, — Лена скрестила руки на груди. — Потому что я знаю, сколько ты получил в прошлом месяце. Сорок две тысячи. И знаю, что ты купил себе эту чёртову приставку за семнадцать.
— Приставка — это... это другое! Мне надо же как-то расслабляться после работы!
— А сто тысяч на юбилей — это из моей зарплаты расслабление? — голос Лены сорвался на крик. — Я работаю столько же, сколько ты! И ещё дома всё делаю, и с Машей занимаюсь!
Игорь встал со стула. Лицо покраснело.
— Не ори! Ребёнок спит! И вообще, моя мать столько для нас сделала...
— Что именно? — Лена шагнула к мужу. — Давай вспомним. Когда я в роддом ложилась, она уехала на дачу и сказала, что «не хочет видеть этого ужаса». Когда мне срочно нужна была помощь с Машей, она «плохо себя чувствовала», но через два дня отлично танцевала на свадьбе у подруги.
— Ты всё преувеличиваешь!
— А может, вспомним, как она при моих родителях сказала, что я «ловушкой» тебя поймала? Или как назвала меня «серой мышью» у тебя на корпоративе?
— Она же пошутила тогда...
— Очень смешная шутка, — Лена почувствовала, как к горлу подкатывает ком. — И после всего этого ты хочешь, чтобы я отдала последние деньги на её банкет?
Игорь отвернулся к окну.
— Ты просто злая. Не можешь простить человеку...
— Я не злая, я устала! — Лена ударила ладонью по столу. — Устала быть дойной коровой! Устала от того, что мои деньги — наши, а твои — твои! Устала терпеть хамство от твоей матери!
— Если тебе так плохо со мной, может, уходи? — бросил Игорь, не оборачиваясь.
Повисла тяжёлая тишина. Где-то за стеной заплакал ребёнок — видимо, их ссора разбудила Машу.
— Знаешь что, — тихо произнесла Лена, — пойду к дочке. А ты подумай вот над чем: если твоя мать для тебя важнее собственной семьи, значит, семьи у тебя просто нет.
Она вышла из кухни. Игорь остался стоять у окна, сжав кулаки.
На следующий день Лена пришла с работы поздно. Маша сидела у телевизора с бутербродом — явно не первым за вечер. Игорь развалился на диване с телефоном.
— Ужин будет? — буркнул он, не поднимая глаз.
— Сам сделаешь, — Лена прошла в комнату и закрыла дверь.
Через десять минут Игорь ворвался без стука.
— Ты что себе позволяешь? Я целый день работал!
— И я работала, — Лена даже не повернулась от шкафа, где перебирала бельё. — Неужели новость?
— Ты обязана готовить! Ты же жена!
— А ты обязан уважать меня. Ты же муж, — она наконец посмотрела на него. — Но почему-то не получается ни у кого из нас.
— Из-за этого юбилея, да? — Игорь хмыкнул. — Ты решила меня наказывать?
— Нет, Игорь. Я решила перестать быть прислугой в собственном доме.
— Охренеть! — он всплеснул руками. — То есть мои просьбы теперь не важны?
— Твои требования, — поправила Лена. — Ты не просил, ты приказал. Как будто я не человек, а банкомат с функцией уборщицы.
В комнату заглянула Маша. Личико испуганное, глаза на мокром месте.
— Мама, папа, не ругайтесь...
Лена присела на корточки и обняла дочку.
— Солнышко, всё хорошо. Иди, посмотри мультик, я сейчас приду.
Когда девочка вышла, Игорь злобно прошипел:
— Видишь, ребёнка расстраиваешь!
— Это не я начала орать, — Лена поднялась. — Слушай, давай договоримся. Я не против помочь твоей матери. Но не сто тысяч, а сколько могу. Тысяч пятнадцать-двадцать от меня, столько же от тебя. Остальное пусть Ольга доплачивает.
— Я же сказал, у неё ремонт!
— И у нас ипотека, напоминаю. А ещё Маше на следующий год в школу, надо форму покупать, рюкзак, принадлежности. Или это тоже неважно?
— Ты... — Игорь запнулся. — Ты всё усложняешь! Просто дай денег и всё!
— Нет.
— Что — нет?!
— Нет, не дам, — Лена достала телефон. — Смотри, вот выписка. У меня на карте тридцать одна тысяча. Двадцать восемь уйдёт на ипотеку. Останется три. На эти три мы неделю живём. Хлеб, молоко, продукты в садик Маше. Ты мне предлагаешь снять сто тысяч с кредитки под двадцать пять процентов?
Игорь молчал, глядя в экран её телефона.
— А теперь покажи свою выписку, — добавила Лена.
— Я не обязан!
— Тогда и я не обязана оплачивать банкет твоей матери на все свои деньги плюс кредит.
Игорь развернулся и вышел, грохнув дверью. Через минуту хлопнула входная дверь — он ушёл.
Лена опустилась на кровать и уткнулась лицом в ладони. Накатившие слёзы она сдержала из последних сил — нельзя, Маша услышит.
Три дня они почти не разговаривали. Игорь приходил поздно, ужинал тем, что находил в холодильнике, и молча уходил в комнату. Лена делала вид, что её это не трогает, но по ночам лежала без сна, прокручивая в голове все варианты развития событий.
В субботу утром в дверь позвонили. На пороге стояла свекровь — Валентина Петровна. В дорогой шубе, с укладкой из парикмахерской, вся такая значительная.
— Здравствуй, Елена, — она прошла в квартиру, даже не дожидаясь приглашения. — Игорька нет?
— Ушёл с Машей гулять, — Лена осталась стоять в прихожей, не предлагая снять шубу.
— Ну что ж, даже лучше. Мне с тобой надо поговорить, — Валентина Петровна всё же сняла шубу и повесила на вешалку. — Давай на кухню.
Сели напротив друг друга. Свекровь достала из сумочки пудреницу, поправила губную помаду.
— Игорь мне всё рассказал, — начала она, щёлкнув пудреницей. — О вашей ссоре.
— Неудивительно, — Лена налила себе чай. Валентине не предложила.
— Ты понимаешь, что ставишь сына в ужасное положение? — голос свекрови был ледяным. — Я его мать. Как он должен себя чувствовать, когда его собственная жена отказывается помочь на мой юбилей?
— Валентина Петровна, вы просите сто тысяч рублей, — Лена посмотрела на неё в упор. — Это больше, чем я зарабатываю за два месяца. И это все наши деньги на ближайшее время.
— Ну и что? Семья важнее!
— Вот именно. Моя семья — муж и дочь. Им я должна в первую очередь.
Валентина Петровна поджала губы.
— То есть я для тебя не семья?
— Вы никогда не относились ко мне как к семье, — спокойно ответила Лена. — С первого дня, как мы с Игорем начали встречаться, вы давали понять, что я недостойна вашего сына. Что я слишком простая, что у меня плохое образование, что я некрасивая...
— Я такого не говорила!
— Говорили. И не раз, — Лена сделала глоток чая. — Помните выпускной в университете? Вы сказали Игорю при мне: «Неужели ты не мог найти девушку получше?»
Свекровь отвернулась к окну.
— Ну... может, я была не в духе тогда...
— А на свадьбе вы сказали моей маме, что «девушки сейчас только на деньги и охотятся». Мама потом два дня плакала.
— Я вообще-то не тебя имела в виду!
— А кого же? — Лена усмехнулась. — Валентина Петровна, вы пять лет отравляли мне жизнь. Критиковали каждую мелочь — причёску, одежду, готовку, уборку. И теперь хотите, чтобы я с радостью отдала последние деньги на ваш банкет?
— Я хочу, чтобы ты была нормальной женой моему сыну! — свекровь повысила голос. — Чтобы поддерживала его, а не устраивала истерики из-за денег!
— Из-за каких денег? — Лена поставила чашку. — Из-за последних, которые у нас есть? Из-за того, что неделю до зарплаты есть будет нечего? Или из-за того, что мне придётся брать кредит, чтобы вы могли шикануть перед своими подругами?
— Ах, вот как! — Валентина Петровна вскочила. — Значит, я хочу шикануть! Может, я просто хочу собрать всех близких, отметить важную дату!
— На чужие деньги, — добавила Лена. — Почему не на свои? У вас есть пенсия, есть дача, которую вы сдаёте за двадцать тысяч в месяц...
— Откуда ты знаешь про дачу?!
— Игорь рассказывал. И ещё рассказывал, что вы копите на машину. Вот и потратьте накопления на свой юбилей, а на машину отложите потом.
Повисла звенящая тишина. Валентина Петровна побагровела.
— Ты... дрянь! — выдохнула она. — Думаешь, раз родила Игорю ребёнка, то можешь мне указывать?
— Я ничего не указываю, — Лена тоже поднялась. — Просто объясняю, почему не могу дать вам сто тысяч. Могу пятнадцать, ну двадцать максимум. Игорь столько же даст, Ольга остальное. По-честному.
— Ольга не может! У них ремонт!
— А у нас ипотека и ребёнок, — Лена взяла чашки и понесла к раковине. — Извините, Валентина Петровна, но это последнее, что я могу сказать. Больше денег у меня нет.
Свекровь схватила сумочку, натянула шубу прямо в кухне.
— Ты об этом пожалеешь! — прошипела она. — Игорь не простит тебе такого! Я позабочусь об этом!
— Валентина Петровна, если вы хотите сохранить хоть какие-то отношения со мной и с внучкой, не надо угроз, — Лена обернулась от раковины. — Я не монстр. Я просто защищаю свою семью.
— Твоя семья? — свекровь зло рассмеялась. — Да какая же это твоя семья, если ты об Игоре не думаешь!
— Думаю. Но не готова разориться ради вашего тщеславия.
Валентина Петровна выбежала из квартиры, хлопнув дверью так, что задребезжали стёкла.
Лена вернулась на кухню и опустилась на стул. Руки мелко дрожали. Она вцепилась пальцами в край стола, пытаясь успокоиться.
Вечером вернулся Игорь. Один. Маша осталась ночевать у родителей Лены — так было договорено заранее.
— Мать звонила, — бросил он, едва войдя. — Наговорила тебе, значит?
— Она мне наговорила, — поправила Лена. — Я только объяснила ситуацию.
— Какую ситуацию?! — Игорь швырнул куртку на стул. — Что ты жадная и злопамятная?
— Что у меня нет ста тысяч рублей, которые можно выбросить на ветер.
— На ветер? Это юбилей моей матери, чёрт возьми!
— Это твоя мать, — тихо сказала Лена. — Твоя. Не моя. Пусть тебя это не удивляет после того, как она пять лет относилась ко мне как к грязи под ногами.
Игорь замолчал. Потом прошёл на кухню, достал из холодильника пиво, открыл.
— Она просто... такая. Со всеми такая.
— Нет, не со всеми, — Лена прислонилась к дверному косяку. — С Ольгой она нежность и любовь. С тобой — заботливая мамочка. А я для неё никто.
— Преувеличиваешь...
— Игорь, хватит! — Лена шагнула к мужу. — Хватит прятать голову в песок! Ты прекрасно знаешь, как твоя мать со мной обращается! Ты просто делаешь вид, что не замечаешь!
— Ну и что мне делать? — он с размаху поставил банку на стол, пиво расплескалось. — Что я могу сделать?! Это моя мать!
— Можешь защитить свою жену! — выкрикнула Лена. — Можешь хоть раз в жизни встать на мою сторону! Сказать матери, что она не права, что она переходит границы!
— Я не могу ей такое сказать...
— Почему? Боишься, что она расстроится? А мне можно расстраиваться? Мне можно слушать оскорбления?
Игорь отвернулся. Плечи поникли.
— Ты не понимаешь... Мать одна. Отца нет, Ольга далеко живёт. Я один у неё остался рядом...
— И поэтому ты готов пожертвовать мной? Нашей семьёй? — голос Лены сорвался. — Игорь, я не против того, чтобы помочь твоей матери. Но в разумных пределах! Не ценой нашего благополучия!
— Двадцать тысяч — это не помощь, — буркнул он. — Это насмешка.
— Это всё, что я могу, — Лена достала телефон, открыла выписку. — Вот, смотри. Считай вместе со мной. Тридцать одна тысяча на карте. Двадцать восемь на ипотеку...
— Хватит! — Игорь резко встал. — Я уже всё это слышал!
— Тогда покажи ты свою выписку! — Лена протянула руку. — Давай честно, на стол карты! Сколько у тебя?
— Не твоё дело!
— Очень даже моё! Мы семья, мы вместе зарабатываем, вместе тратим! Или это только я трачу на общее, а ты — на себя любимого?
Игорь схватил куртку и направился к двери.
— Я не буду это слушать. Пойду к матери переночую.
— Конечно! — крикнула Лена ему вслед. — Беги к мамочке! Она тебя пожалеет, скажет, какая я плохая! А потом вернёшься, и всё по-прежнему!
Дверь хлопнула.
Лена медленно опустилась на пол прямо в прихожей. И наконец дала волю слезам.
Два дня Игорь не появлялся. Лена забрала Машу от родителей, пыталась жить обычной жизнью. Но девочка чувствовала, что что-то не так.
— Мама, а почему папа не приходит? — спросила она за завтраком.
— У него... дела, солнышко.
— Вы поругались?
Лена посмотрела в большие испуганные глаза дочери и не нашла сил соврать.
— Да, Машенька. Поругались.
— Из-за меня?
— Нет! — Лена обняла девочку. — Боже, нет! Ни в коем случае! Это взрослые дела, ты ни при чём.
— Тогда из-за чего?
— Из-за денег, — выдохнула Лена. — Из-за того, что мы не договорились, как их тратить.
Маша подумала, потом кивнула с серьёзным видом.
— Понятно. А вы помиритесь?
— Не знаю, доченька. Очень хочу, но не знаю.
Вечером позвонила Ольга — сестра Игоря. Голос был напряжённый.
— Лена, можем поговорить?
— Конечно.
— Мать мне всё рассказала. Про юбилей, про деньги... — Ольга помолчала. — Слушай, я на твоей стороне.
Лена чуть не выронила телефон.
— Что?
— Я серьёзно. Мать перегнула палку. Сто тысяч — это безумие, особенно когда у вас маленький ребёнок и ипотека.
— Но... твоя мать сказала, что у тебя ремонт...
— Ремонт у нас закончился два месяца назад, — сухо ответила Ольга. — Мать просто не хочет, чтобы мы платили. Она решила, что легче выжать деньги из вас.
— Охренеть, — вырвалось у Лены.
— Вот именно. Слушай, давай так. Я дам пятьдесят, ты двадцать, Игорь двадцать. И пусть мать сама доплатит остальное из своих накоплений. Если ей так важен этот юбилей.
— Ольга... — Лена почувствовала, как к горлу подкатывает ком. — Спасибо. Я даже не ожидала...
— Да брось. Я тоже через это прошла. Мать думает, что весь мир ей должен. Пора ей объяснить, что это не так.
Они ещё немного поговорили. Когда Лена положила трубку, на душе стало чуть легче.
Игорь вернулся через три дня. Осунувшийся, мрачный. Молча прошёл в ванную, потом на кухню.
Лена сидела с ноутбуком, разбирала рабочие письма. Подняла глаза.
— Привет.
— Привет.
Он налил себе чай, сел напротив.
— Ольга звонила? — спросил тихо.
— Звонила.
— Рассказала про свой план?
— Да.
Игорь обхватил кружку обеими руками.
— Лен... я дурак.
Она ничего не ответила. Ждала.
— Мать мне всю жизнь... вбивала в голову, что я должен о ней заботиться. Что я единственный, кто может. Ольга уехала, отец умер... Я всегда чувствовал себя виноватым, если отказывал ей хоть в чём-то.
— И поэтому решил принести в жертву меня? — тихо спросила Лена.
— Я... чёрт. Да. Наверное, — Игорь поднял глаза. — Прости. Правда прости. Я не подумал. Не хотел думать. Потому что если бы подумал, пришлось бы признать, что мать не права. А это... страшно.
— Страшнее, чем потерять семью?
Он вздрогнул.
— Ты думаешь об этом? О разводе?
Лена молчала несколько секунд. Потом медленно кивнула.
— Думала. Эти три дня много о чём думала.
— И к какому выводу пришла? — голос дрогнул.
— Что не хочу жить с человеком, который ставит мамины капризы выше благополучия дочери. Не хочу быть дойной коровой, которая работает, убирает, воспитывает ребёнка и ещё финансирует прихоти свекрови, — Лена закрыла ноутбук. — Но при этом я всё ещё люблю тебя. И надеюсь, что ты можешь измениться.
Игорь сжал кружку так, что побелели костяшки пальцев.
— Я изменюсь. Обещаю.
— Обещания ничего не стоят, — устало сказала Лена. — Мне нужны действия.
— Какие?
— Для начала — открой свою зарплатную карту. Покажи мне, сколько у тебя денег. По-честному.
Игорь вытащил телефон. Открыл приложение банка. Протянул Лене.
На экране светилась цифра: 38 450 рублей.
— Это после зарплаты, да? — уточнила Лена.
— Да. Получил пятого числа.
— Сорок две тысячи получил, правильно?
— Угу.
— Куда ушли четыре тысячи?
Игорь покраснел.
— Игры в телефоне покупал. Донат...
Лена откинулась на спинку стула. Рассмеялась — зло, с горечью.
— То есть на игры у тебя деньги были, а на юбилей матери — нет. И ты при этом требовал их с меня.
— Я... понимаю, как это звучит.
— Как звучит, Игорь? Как звучит?
— Как полная мразота с моей стороны, — он опустил голову. — Прости. Я просто... привык, что ты вывезешь. Всегда вывозила. Деньги, быт, Маша... Я расслабился. Стал думать, что так и должно быть.
— А должно быть по-другому, — Лена придвинула к себе его телефон, открыла калькулятор. — Смотри. Тридцать восемь тысяч у тебя, тридцать одна у меня. Всего шестьдесят девять. Минус двадцать восемь на ипотеку — остаётся сорок одна. Минус семь на коммуналку, минус три на садик, минус примерно пятнадцать на еду и всякие расходы. Остаётся шестнадцать тысяч на двоих. По восемь на человека. Это на бензин, одежду, всякую мелочёвку.
Игорь кивал, не поднимая глаз.
— И откуда, скажи мне, взять сто тысяч на юбилей? Откуда?
— Неоткуда, — прошептал он. — Я понял. Неоткуда.
— Зато у твоей матери есть, — Лена отодвинула телефон обратно. — Ольга мне рассказала. Мать копит на машину. У неё там минимум триста тысяч лежит. Может и больше.
Игорь вскинул голову.
— Откуда Ольга знает?
— Мать сама хвасталась. Год назад показала ей банковскую книжку.
Повисла тишина.
— Значит, она просто... не хочет тратить своё? — медленно произнёс Игорь. — Решила, что проще содрать с нас?
— Похоже на то.
Он встал, прошёлся по кухне. Остановился у окна.
— Завтра поеду к ней. Поговорю.
— И что скажешь?
— Что мы дадим двадцать тысяч. Ольга пятьдесят. Остальное пусть доплачивает сама. Если хочет роскошный банкет — за свой счёт.
Лена подошла к мужу. Положила руку ему на плечо.
— Игорь... Я правда не хочу, чтобы у тебя испортились отношения с матерью из-за меня.
— Не из-за тебя, — он накрыл её ладонь своей. — Из-за того, что я наконец открыл глаза. Мать привыкла манипулировать мной. Виной, долгом, всем подряд. Пора это прекратить.
— Она будет в ярости.
— Пусть. Я взрослый мужик, у меня своя семья. Пора начать её защищать.
Лена прижалась к его спине. Впервые за эти дни почувствовала, что камень с души свалился.
На следующий день Игорь уехал к матери. Вернулся через три часа — злой, красный, но с твёрдым выражением лица.
— Ну как? — встретила его Лена.
— Орала, плакала, говорила, что я предатель, что выбрал эту... тебя, в общем, — он скривился. — Но я не сдался. Сказал, что двадцать тысяч — и всё. Хочет больше — пусть сама раскошеливается.
— И что она?
— Сказала, что я ей больше не сын, — голос дрогнул. — И чтобы я не приходил.
Лена обняла мужа.
— Игорь... может, стоит ещё раз поговорить?
— Нет, — он покачал головой. — Нет. Хватит. Я всю жизнь пытался ей угодить. И куда это привело? Чуть жену не потерял. Пора остановиться.
Они постояли так, в обнимку, посреди прихожей.
— Я поеду к ней через пару дней, — тихо сказала Лена. — Поговорю. Может, вдвоём сможем...
— Лен, не надо. Это мои отношения с матерью. Я разберусь.
— Но...
— Правда, не надо. Дай мне самому это сделать. По-взрослому.
Лена кивнула. Знала, что это важно для него.
Юбилей отпраздновали в итоге скромнее, чем планировала Валентина Петровна. Собрали девяносто тысяч втроём — Игорь, Ольга и Лена. Свекровь добавила ещё десять из своих накоплений, но до последнего упиралась, говорила, что это «унижение».
На сам юбилей Игорь с Леной не пошли. Передали подарок — красивый сервиз, — и остались дома. Провели вечер втроём с Машей, играли в настольные игры, смотрели мультики.
— Мама, вы с папой помирились? — спросила девочка перед сном.
— Да, солнышко, — Лена поцеловала дочку в макушку. — Помирились.
— А с бабушкой?
Игорь и Лена переглянулись.
— С бабушкой... пока сложно, — осторожно ответил Игорь. — Но мы надеемся, что со временем всё наладится.
— Ага, — Маша зевнула. — Ну ладно. Главное, чтобы вы не ругались больше. Мне страшно, когда вы ругаетесь.
— Постараемся, — Лена укрыла дочь одеялом. — Спи, моя хорошая.
Когда Маша уснула, они вернулись на кухню. Сели напротив друг друга.
— Знаешь, — начал Игорь, — я тут думал. Надо нам заново научиться общаться. Договариваться. О деньгах, о планах, обо всём.
— Согласна, — Лена налила чай. — Давай попробуем. С чистого листа.
— С чистого листа, — повторил он и улыбнулся.
Впервые за две недели улыбнулся искренне.
Лена ответила ему той же улыбкой. Взяла его руку, сжала.
— Справимся, — сказала она. — Обязательно справимся.
И в этот момент действительно в это поверила.