Раиса Петровна произнесла это спокойно, даже буднично. Как будто констатировала факт — вода мокрая, небо голубое, а невестка бесполезная.
Я стояла посреди кухни с тряпкой в руках. Только что домыла пол — третий раз за неделю, потому что свекровь «не переносит грязи». Перед этим приготовила обед на пятерых. Перед этим — сходила в аптеку за её лекарствами.
А она сидела за столом, пила чай из моей чашки и объясняла мужу, почему я — никто!
— Вот Славик, — продолжала она, — всю жизнь на вас работает. А эта — что? Только тратить умеет.
***
Муж молчал. Смотрел в тарелку с борщом, который я варила три часа. Помешивал ложкой.
Пятнадцать лет брака, а он всё ещё не научился говорить матери «хватит». Или не хотел.
— Раиса Петровна, — начала я, — я работаю. Пятнадцать лет работаю.
— Работает она! — свекровь фыркнула. — В своей библиотеке пыль с книжек сдуваешь. Это не работа, это отдых.
— У меня зарплата тридцать восемь тысяч.
— Копейки! Славик семьдесят приносит. Вот это — деньги.
Я посмотрела на мужа. Он продолжал изучать борщ.
— Слав, ты что-нибудь скажешь?
Он поднял глаза. В них — усталость и просьба: «Не начинай».
— Люб, ну мама просто так говорит. Не обращай внимания.
Просто так. Пятнадцать лет она «просто так говорит». А я «просто так» терплю.
Тряпка в моих руках была мокрой и тяжёлой. Я медленно положила её в ведро. Выпрямилась.
— Раиса Петровна, вы живёте в этой квартире четвёртый год. Кто платит за вашу комнату, за ваши лекарства, за ваше питание?
— Славик платит!
— Славик платит ипотеку и коммуналку. Остальное — я. Из своих «копеек».
— Врёшь!
— Могу показать выписки.
Свекровь повернулась к сыну:
— Славик! Ты слышишь, что она говорит?!
Муж вздохнул:
— Мам, Люба правда много делает...
— Много?! Да она только и умеет — деньги из тебя тянуть! На свои тряпки!
— Какие тряпки, мам? Она последнее платье два года назад покупала.
— Вот именно! Даже одеться прилично не может! Позорище!
Я смотрела на эту сцену как будто со стороны. Муж, который пытается усидеть на двух стульях. Свекровь, которая плюёт мне в лицо при каждом удобном случае. И я — посередине, с тряпкой и пустыми руками.
Хватит.
***
Вечером, когда свекровь ушла к себе смотреть сериал, я села за компьютер. Открыла папку «Документы».
За пятнадцать лет там накопилось многое. Выписки из банка, чеки, договоры. Я человек аккуратный — всё сохраняю, сортирую по годам.
Начала считать.
Продукты — в среднем двадцать пять тысяч в месяц. Раньше, до свекрови, хватало пятнадцати. Но Раиса Петровна «не ест магазинную колбасу» и «привыкла к хорошему творогу». Разница — десять тысяч ежемесячно. За четыре года — четыреста восемьдесят тысяч.
Лекарства для свекрови — от трёх до семи тысяч в месяц. В среднем пять. За четыре года — двести сорок тысяч.
Бытовая химия, средства для уборки, постельное бельё — ещё тысяч пятьдесят в год. Двести тысяч за четыре года.
Новый диван в её комнату — сорок семь тысяч, она сама выбирала. Телевизор — тридцать две. Кресло — восемнадцать. Итого — девяносто семь тысяч.
И это только то, что можно посчитать по чекам.
А сколько стоит моё время? Готовка, уборка, стирка, глажка, походы в магазин и аптеку. По три-четыре часа в день. Если считать по минимальной ставке домработницы — триста рублей в час — получается...
Я посчитала. Потом пересчитала.
Больше двух миллионов рублей.
За четыре года я потратила на содержание свекрови около миллиона «живыми» деньгами и ещё два миллиона — своим трудом.
Три миллиона. А она говорит, что я «ничего не сделала».
***
Утром за завтраком я положила на стол распечатку.
— Это что? — спросил муж.
— Расчёт. Сколько я потратила на содержание твоей матери за четыре года.
Раиса Петровна подавилась чаем.
— Что за глупости?!
— Не глупости. Факты. Девятьсот семнадцать тысяч рублей — продукты, лекарства, вещи для вас. И около двух миллионов — моя работа по дому, если считать по рыночным ценам.
— Ты совсем сдурела! — свекровь вскочила. — Славик, ты слышишь?! Она меня посчитала! Как товар какой-то!
Муж взял бумагу, посмотрел.
— Люб, ну зачем ты это?
— Затем, что твоя мать вчера сказала, что я ничего не сделала для семьи. Вот, пожалуйста — что я сделала. С цифрами и датами.
— Враньё! — выкрикнула свекровь. — Ты всё придумала!
— Раиса Петровна, здесь ссылки на банковские выписки. Хотите — проверьте.
Она села обратно. Губы тряслись.
— Славик, я не останусь в этом доме! Меня тут считают! Как приживалку!
Муж потёр лицо руками.
— Мам, никто тебя не считает...
— Я считаю, — сказала я спокойно. — Потому что меня достало. Четыре года я работаю на два дома — на работе и здесь. Четыре года слышу, что я «бесполезная», «тратящая», «позорище». А теперь — что я «ничего не сделала». Достаточно.
— Люба! — муж повысил голос. — Это моя мать!
— Я знаю. И я её содержу. На свои «копейки». Которые она так презирает.
***
Разговор с мужем состоялся вечером. Без свекрови — она демонстративно заперлась в комнате и «страдала».
— Люб, ты перегнула, — сказал Слава.
— В чём?
— Ну... эти расчёты. Мать обиделась.
— А когда она меня обижает — это нормально?
— Она не со зла. Просто характер такой.
— Слав, за четыре года она ни разу не сказала мне «спасибо». Ни за обед, ни за уборку, ни за лекарства. Только критика и претензии.
— Ну она пожилой человек...
— Пожилой человек, который ест за моим столом, живёт в комнате, за которую я плачу половину ипотеки, и при этом говорит, что я «ничего не сделала». Это нормально?
Муж молчал.
— Слав, я задам тебе прямой вопрос. Ты считаешь, что я действительно ничего не делаю для семьи?
— Нет, конечно. Ты много делаешь.
— Тогда почему ты вчера промолчал? Почему каждый раз, когда она меня унижает, ты молчишь?
— Я не хочу скандалов.
— А я хочу? Я хочу каждый день слышать, что я «позорище» и «тратящая»?
— Люб, ну что ты от меня хочешь?
— Чтобы ты встал на мою сторону. Хоть раз. За пятнадцать лет.
Он поднял глаза. В них — растерянность.
— Я не могу против матери...
— Тогда ты выбрал, — сказала я. — А теперь выбираю я.
***
Ночью собрала чемодан. Немного вещей — только самое необходимое. Документы, деньги с карты, ноутбук.
Позвонила сестре в Калугу.
— Галь, можно к тебе? На время.
— Что случилось?
— Потом расскажу. Можно?
— Конечно, приезжай.
Утром муж увидел чемодан в прихожей.
— Ты куда?
— Ухожу. К Гале, пока не разберусь с жильём.
— Люба, ты что?! Из-за матери?!
— Нет, Слав. Из-за тебя.
Он побледнел.
— Из-за меня?
— Ты вчера сказал, что не можешь против матери. Это значит, что ты всегда будешь на её стороне. А я пятнадцать лет ждала, что ты выберешь меня. Хоть раз.
— Я тебя выбрал! Я на тебе женился!
— Женился. А защитить не смог. Ни разу за пятнадцать лет не сказал ей: «Мам, хватит. Люба — моя жена, уважай её». Ни разу.
Он открыл рот. Закрыл.
— Люб, давай поговорим...
— Мы поговорили. Вчера. Ты сказал, что не можешь против матери. Я услышала.
— Я не это имел в виду!
— А что? Что ты имел в виду, когда молчал каждый раз, когда она называла меня «позорищем»? Когда говорила, что я «только тратить умею»? Когда при гостях рассказывала, что ты «ошибся с выбором»?
Муж опустил глаза.
— Люб, прости. Я не знал, что тебе так тяжело.
— Не знал. За пятнадцать лет не заметил. Это и есть проблема, Слав.
Из комнаты свекрови послышался голос:
— Славик! Что там за шум?
— Ничего, мам! — крикнул он. И тут же осёкся, увидев моё лицо.
— Вот видишь, — сказала я тихо. — Ничего не изменилось.
Взяла чемодан и вышла.
***
У Гали я прожила три недели. Работала удалённо — библиотека перешла на электронный каталог, часть работы можно делать из дома.
Муж звонил каждый день. Сначала — уговаривал вернуться. Потом — извинялся. Потом — рассказывал, как ему тяжело.
— Люб, мама совсем расклеилась. Плачет целыми днями.
— Сочувствую.
— Она говорит, что ты её выгнала.
— Я ушла сама. Никого не выгоняла.
— Но ты же вернёшься?
— Нет, Слав. Не вернусь.
— Люба!
— Пока твоя мать живёт в нашей квартире и считает меня «ничем» — не вернусь. Это моё условие.
— Ты хочешь, чтобы я выгнал мать?!
— Я хочу, чтобы ты выбрал. Как взрослый человек. Кто для тебя важнее — жена или мама, которая эту жену уничтожает.
— Это нечестно!
— Нечестно — пятнадцать лет терпеть унижения. Нечестно — работать на семью и слышать, что ты «ничего не делаешь». Нечестно — любить человека, который не может тебя защитить.
Он молчал долго. Потом сказал:
— Мне нужно время.
— Бери сколько нужно. Я подожду.
***
Через месяц он позвонил снова.
— Люб, я поговорил с мамой. Она... она согласилась переехать к тёте Нине. Там две комнаты, им вдвоём не тесно будет.
Я молчала. Ждала продолжения.
— И я... я хотел сказать. Ты была права. Все эти годы — права. Я должен был тебя защищать, а не отмалчиваться. Прости меня.
— Слав, слова — это хорошо. Но мне нужны действия.
— Какие?
— Твоя мать переедет. Хорошо. Но если она снова начнёт — по телефону, при встречах — ты её остановишь. Не промолчишь. Скажешь: «Мам, это моя жена, и я не позволю её оскорблять». Сможешь?
— Смогу.
— Точно?
— Люб, я месяц жил один. Без тебя. Готовил сам, убирал сам, стирал сам. Знаешь, что понял?
— Что?
— Что ты делала для семьи всё. Вообще всё. А я этого не замечал. И мама не замечала — потому что я ей не говорил. Виноват.
***
Домой я вернулась в апреле. Свекровь уже жила у тёти Нины — переехала за неделю до этого.
Квартира казалась странно пустой. Тихой.
— Непривычно, — сказал муж.
— Да. Но хорошо.
Он обнял меня. Крепко, как давно не обнимал.
— Люб, спасибо, что дала мне шанс.
— Это последний шанс, Слав. Если снова начнётся — уйду насовсем.
— Не начнётся. Обещаю.
Раиса Петровна звонит раз в неделю. Разговаривает в основном с сыном. Со мной — коротко, вежливо. Без «позорища» и «копеек».
Недавно даже сказала:
— Людмила, передай Славику, чтобы шарф надевал. Холодно.
Не «спасибо». Не «прости». Но и не оскорбление.
Маленький шаг. Для неё — огромный.
А я сижу в своей гостиной, пью чай из своей чашки. Никто не говорит, что я «бесполезная». Никто не считает мои «копейки».
Пятнадцать лет я доказывала, что имею право быть здесь. Что мой вклад — настоящий. Что я — не приживалка.
Понадобилось уйти, чтобы это наконец услышали.
Иногда нужно показать, чего ты стоишь. Не словами — действиями. Не жалобами — уходом.
И тогда либо тебя оценят, либо ты поймёшь, что оценивать было некому.
Друзья, если вам понравился рассказ, подписывайтесь на мой канал, не забывайте ставить лайки и делитесь своим мнением в комментариях❤️