От редактора: публикуемые ниже заметки принадлежат перу безымянного исследователя, чьё имя, увы, осталось сокрыто от потомков. Рукопись, обнаруженная в старом сейфе на Бейкер‑стрит, исполнена в манере, живо напоминающей стиль доктора Джона Х. Ватсона — неизменного летописца деяний знаменитого сыщика Шерлока Холмса. Мы позволили себе лишь минимальную правку, дабы не нарушить очарования подлинного викторианского слога.
Лондон, октябрь 1895 года (или, быть может, 2025‑го? Время в этих строках плывёт, как туман над Темзой).
Я сидел у камина, погружённый в раздумья, когда мой друг, Шерлок Холмс, внезапно оторвался от микроскопа и произнёс:
— Ватсон, скажите: вы когда‑нибудь задумывались, сколько людей живёт на нашей планете?
Я пожал плечами:
— По последним данным, около восьми миллиардов, если верить статистикам. Но к чему этот вопрос?
Холмс усмехнулся, его глаза блеснули знакомым огоньком.
— А так ли это? — протянул он, поднимая указательный палец. — Вот в чём загадка. Кто ведёт подсчёт? Сами страны? А можно ли верить этим цифрам?
Он откинулся в кресле, сложив ладони в привычную молитвенную позу.
— Возьмём, к примеру, начало XIX века. Тогда население Земли едва перевалило за миллиард. К 1900 году — уже 1,656 миллиарда. Цифры растут, как грибы после дождя. Но кто их считает? И зачем?
След первый: тайна переписи
Холмс достал из ящика стола потрёпанную книгу — «История налоговых систем» профессора Смитсона.
— Перепись велась испокон веков, Уотсон. Налоги, рекрутские наборы, подати — всё требует точного учёта. Но вот парадокс: данные о численности населения — стратегическая тайна. Почему?
Он сделал паузу, словно ожидая моего ответа.
— Противник не должен знать, сколько солдат может выставить страна, — предположил я.
— Именно! — Холмс вскочил и начал расхаживать по комнате. — Сильные державы могут приуменьшать численность, чтобы застать врага врасплох. Слабые — преувеличивать, дабы отпугнуть агрессора. Это игра на выживание, Ватсон, древняя, как сам человеческий род.
Он подошёл к окну и указал на улицу:
— Взгляните на воробьёв. Когда кот приближается, они взлетают, распушая перья, чтобы казаться крупнее. То же и с государствами.
След второй: земля и хлеб
Холмс извлёк из стола карту мира, испещрённую пометками.
— Допустим, мы не можем проверить чужие цифры. Но есть вещи, которые не скрыть. Пахотные земли. Зерновой экспорт. «Хлеб — всему голова», как говорят в России.
Он ткнул пальцем в карту:
- Индия: 1,656,780 км² пахотных земель.
- США: 1,652,028 км².
- Китай: 1,275,799 км².
- Россия: 1,248,169 км².
— Видите закономерность? — Холмс поднял брови. — Площади сопоставимы, а значит, и население должно быть сопоставимо. Но официальные данные кричат о миллиардах в Китае и Индии. Где логика?
Он достал таблицу импорта зерна:
- Китай: 11,878 тыс. тонн.
- Турция: 11,905 тыс. тонн (при населении в 85 млн).
- Индия: всего 85 тыс. тонн.
— Индия импортирует меньше Швеции! — воскликнул Холмс. — А ведь там, по официальным данным, полтора миллиарда человек. Либо они питаются воздухом, либо цифры… подправлены.
След третий: баланс жизни
Холмс подошёл к глобусу и провёл пальцем по пустыням Африки, тайге Сибири, просторам Австралии.
— Планета может прокормить лишь определённое число людей. Если в одном месте скопление, в другом — голод. Но есть предел. Когда население превышает возможности экосистемы, начинаются катаклизмы: войны, эпидемии, голод. Природа сама регулирует баланс.
Он сел напротив меня, его голос стал тише:
— Я полагаю, Ватсон, что тысячи лет назад на Земле жило примерно столько же людей, сколько сейчас. Но они были равномерно распределены. Сегодня логистика позволяет скучивать миллионы в мегаполисах, создавая иллюзию перенаселения. А между этими «человейниками» — пустые земли, где когда‑то кипела жизнь.
Развязка: кто и зачем?
Холмс сложил бумаги в сейф и повернулся ко мне:
— Итак, кому выгодно завышать численность?
- Политикам — чтобы оправдать нищету: «Нас так много, ресурсов не хватает!»
- Корпорациям — для контроля рынков: «Нужно больше зерна, больше земли!»
- Империям — для маскировки истинной мощи: «Мы слабы, не нападайте!» или «Мы огромны, не связывайтесь!»
Он закурил трубку, дым закружился в лучах заката.
— Правда, Уотсон, как всегда, где‑то посередине. Но искать её — вот занятие для ума.
Эпилог
Я закрыл тетрадь, чувствуя, как холодок пробежал по спине. За окнами Лондона (или Нью‑Йорка? Или Дели?) мерцали огни мегаполиса. Сколько же нас на самом деле? И кто считает?
Холмс улыбнулся, словно прочитав мои мысли:
— Помните, друг мой: самые опасные тайны — те, что спрятаны на виду.