Утром 16 декабря в лицее посёлка Горки-2 Одинцовского округа 15-летний подросток нанёс ножевые ранения охраннику и лишил жизни 10-летнего ученика. За день до этого в Санкт-Петербурге девятиклассник ударил ножом учительницу. Эти события, случившиеся с разницей в сутки, вновь потрясли общество и заставили задаться вопросом: почему это происходит снова?
Ответ, по мнению экспертов, не является однозначным. Это не отдельные трагедии, а симптом глубинных проблем, охвативших общество, семью и систему образования. Психологи, анализируя волну нападений в современной России, говорят о совокупности факторов: от нормализации насилия в медиасреде до кризиса доверия между взрослыми и детьми.
СМИ считают что, первым случаем нападения в школе в современной России стал инцидент в Москве в 2014 году. Однако первым случаем прямого подражания американской трагедии в американской школе "Колумбайн"* (1999 г.) стало нападение в подмосковной Ивантеевке в сентябре 2017 года. Спустя пять лет, 2 февраля 2022 года, Верховный суд России официально признал движение "Колумбайн" террористическим и запретил его деятельность на территории страны.
За последнее десятилетие (2015–2025 гг.) зафиксировано более 30 инцидентов в учебных заведениях, включая резонансные трагедии в Керчи (2018), Казани (2021), Перми (2021) и Ижевске (2022). Последние звенья этой тревожной цепи – нападение 15 декабря в Санкт-Петербурге и в Одинцово 16 декабря 2025 года.
Что стоит за внешним спокойствием
Школьник из Петербурга, по словам директора, был "спокойным" и не имел серьёзных конфликтов. Этот парадокс — тихий, незаметный с виду подросток, готовящий расправу, – характерен для многих подобных случаев.
По мнению психолог Сергей Костеренко, таким образом подросток маскирует внутреннюю подавленность и подстраиваясь под общественные стандарты.
"Тут, скорее всего, идёт воспитание родителей, которые хотели, чтобы он был таким, как все… Не разбирались в сути ребёнка, а делали его хорошим напоказ". - Психолог Сергей Костеренко в комментарии для издания "Абзац".
Подросток из Одинцово, по предварительным данным, заранее написал и разослал одноклассникам 11-страничный манифест, полный ненависти. При этом практика оставления "манифестов", видеозаписей или сообщений в соцсетях перед атакой стала печальной нормой, отмечая стремление нападающих донести своё искажённое послание миру.
"Такие акты агрессии… ожидаемы. Существует совокупность совпадающих факторов", - считает кандидат психологических наук Лариса Суркова, ее слова приводит "Комсомольская правда".
Среди них она называет:
- погодные перепады;
- вспышки вирусных заболеваний;
- общее расслабление бдительности после предыдущих трагедий;
- и главное – личностные особенности, на которые не обратили внимания родители, учителя и друзья.
При этом академик Александр Асмолов называет главной причиной нормализацию насилия в обществе, а буллинг (травлю) – лишь одним из возможных триггеров. По его мнению, агрессия, которую подростки ежедневно видят по телевидению и в интернете, обладает "заражающим эффектом". Она формирует у молодёжи искажённую картину мира, где жестокость становится допустимым способом решения проблем или привлечения внимания. Эксперты подчёркивают, что деструктивный контент Сети "прилипает" к уже существующим у ребёнка тяжёлым внутренним состояниям.
"Подростковая истерия является ответом на беспредельное равнодушие и социальное невнимание к жизни подростков", — утверждает Асмолов.
Эксперты сходятся во мнении, что Единого портрета "школьного стрелка" не существует. Это могут быть и жертвы травли, и внешне благополучные дети. Объединяет их одно – глубокая внутренняя боль и ощущение тотального одиночества, которые взрослый мир вовремя не увидел и не услышал.
Почему школа становится мишенью
Исследования показывают, что идея нападения не рождается спонтанно. От первых фантазий до реализации могут пройти месяцы или даже годы. Часто подросток, оказавшийся в изоляции, переживающий личную драму (разрыв отношений, унижение, потерю), начинает искать в деструктивном интернет-контенте оправдание своим мыслям. Сообщества, идеализирующие "колумбайн"*, дают ему чувство принадлежности к особой группе и ложную идеологическую основу для мести.
По словам психолога Кирилла Хломова, факт интереса подростка к таким темам говорит прежде всего о потребности разрешить внутренний конфликт и снять напряжение. Школа же превращается в символ всех обид – системы, которая, по мнению подростка, его не поняла, отвергла или унизила.
Что могут сделать окружение и система
Эксперты указывают, что предотвращение трагедий – это ежедневная работа семьи, школы и общества. Критически важна роль ближайшего окружения подростка. Ведь зачастую родители, поглощённые вопросами выживания, часто не замечают изменений в состоянии ребёнка. А учителя, заваленные отчётностью, физически не могут уделять достаточно внимания каждому ученику.
"Если бы учителя работали нормальную ставку… тогда, скорее всего, эти проблемы были бы менее яркими", – считает председатель Родительского комитета Петербурга Михаил Богданов.
Для родителей: быть в контакте и замечать изменения, слушать, а не осуждать, а также интересоваться цифровой жизнью.
Асмолов указывает, что уровень доверия в семье – фундамент личности. Его отсутствие ведёт к росту тревожности и агрессии.
Психолог Олеся Курилех в интервью "Самарской газете" настаивает, что важно создать пространство, где ребёнок может говорить о своих переживаниях. Вопросы вроде "Ты что, не мог дать сдачи?" лишь усиливают изоляцию.
Для учителей и школьных психологов: видеть не только успеваемость, ве проходить мимо буллинга, сместить акцент с контроля на помощь.
При этом профессор Рада Грановская в интервью ИА "Красная Весна" предупреждает, что превращение школы в "тюрьму" с металлоискателями лишь усилит напряжение. Подросткам нужно предлагать "ситуации, связанные с таинственностью и риском", но только в социально полезном русле:
- спорт;
- труд;
- общественно значимые проекты.
Психолог Юрий Ефремов также видит выход в развитии практической психологической помощи в школах через специальные инструкции и кружки.
Для одноклассников и друзей: учиться слышать угрозу и не молчать о тревожных сигналах.
Социолог Сергей Судьин в интервью АиФ" обращает внимание на ключевой факт:
"Во всех случаях стрельбы в школах о предстоящем нападении кто-то знал"
Агрессоры часто пробалтываются, и важнейший навык – не отмахиваться от странных или угрожающих высказываний, воспринимая их как шутку или браваду.
Трагедии в Одинцово и Петербурге – это очередное напоминание обществу о том, что безопасность детей создаётся не рамками металлоискателей, а вниманием, доверием и готовностью взрослого мира услышать крик о помощи, даже если он звучит тихо или замаскирован под показное спокойствие.
*организация признана в России террористической, деятельность запрещена.