"Ну, ты ходячий сейф с деньгами", - шутливо произнесла Анна Ивановна, откинувшись на спинку кресла-качалки. "Присмотрела тут отличный коттедж. Дом крепкий, скоро куплю, а ты будешь приезжать к нам в отпуск, если вообще выберешься. С тобой хорошо, главное – больше работай, и всем будет благоденствие. Ты у нас такая старательная девочка"
Людмила, слушая этот поток слов, сохраняла учтивую улыбку. Как обычно. Она вообще часто улыбалась, даже когда хотелось кричать во всю глотку, особенно на своего мужа Петра. А тот сидел напротив в тренировочных брюках, бережно прижимая к груди и поглаживая банковскую карту супруги, словно это новорожденный, который вот-вот скажет: "Здесь много денег". Он сиял от радости. Как будто они с неба упали, как клад нашел.
Он ласково провел пальцем по чипу карты и привычно убрал ее в свой кошелек. Людмила тем временем вспомнила, как два года назад переехала к Пете в апартаменты, которые тот собирался отремонтировать. Однако с тех пор у него всегда находились более важные дела: сауна, посиделки с друзьями, корпоративные вечеринки и, конечно же, любимая мамочка Анна Ивановна, которая после свадьбы поселилась у них "временно", пока в ее квартире меняют трубы. Однако трубы починили уже давно.
"Петя! – мысленно говорила Людмила по ночам. – Спасибо за то, что обеспечиваешь меня". "Он у меня самый замечательный", – думала Людмила, ставя будильник на шесть утра, чтобы не опоздать на службу. А чудесный супруг Петр, выдавал жене деньги только на проезд и булочку в обед, так как забрал ее зарплатную карту и заявил, что деньги будут копиться на большие покупки.
Поначалу все было относительно неплохо. Петр тоже работал, задерживался допоздна, объясняя это постоянной занятостью. А в редкие выходные искал себя в холодильнике, на балконе или в ближайшем баре. Людмила постепенно свыклась с этим и помалкивала: терпела, вышивала вечерами, наблюдая за тем, как свекровь вяжет шапки "на продажу", а потом носит их сама. Иногда она спрашивала у Людмилы: "Ну как, эта шапка на тысячу тянет?" И с гордостью проходила в ней мимо зеркала.
Но однажды у Людмилы на работе значительно выросла заработная плата. Она хотела поделиться этой новостью с Петром вечером, устроить небольшой праздник, купить бутылку вина и всяких вкусностей. Но для этого нужны были деньги, а у Людмилы их не было. "Милочка", – произнесла Анна Ивановна, когда радостная невестка пришла домой с идеей праздника. "Вино – это вредно, суши – это ужасно. Это паразиты, а деньги в семье – это забота мужчины. Так что правильно, что твоя зарплата у Пети, а я тебе денег не дам. Не надейся. Ты не умеешь ими разумно распоряжаться".
Петр, слышавший этот разговор, только утвердительно кивал: "Люда, не обижайся, мама права. Лучше себе новые кроссовки куплю, а то в старых перед пацанами стыдно". И он действительно купил и себе, и маме, а Людмиле купил щетку для обуви. Чтобы мои новые кроссовки чистила, как он объяснил.
Последней каплей стала ситуация в магазине в пятницу. Людмила стояла в очереди с корзинкой: хлеб, молоко, шампунь, подгузники для Анны Ивановны (она называла их "ночными компрессами для поясницы") и плитка шоколада для себя. Петр дал ей свою карту, как обычно, но с важным видом предупредил: "Бери только по акции, не разгуляйся там. Деньги-то не бесконечные, да и их там строго в обрез".
И вот она стоит у кассы, а карту отклоняют трижды. "У вас, девушка, недостаточно средств на счете, – равнодушно констатировала кассир. – Или наличные, или проходите мимо". Людмила застыла на месте, а позади уже выстроилась очередь. Пожилая женщина громко и осуждающе цокала языком. Подросток снимал происходящее на телефон. "Ладно, дома разберусь. Наверное, Петя забыл денег перевести", – прошептала Люда, оставив корзинку.
И дома все стало ясно. Свекровь, оказывается, купила все сама. А Петя просто "забыл" пополнить счет и, как всегда, не предупредил. Это было крайне унизительно. На следующее утро Людмила сидела на кухне с ноутбуком, делая вид, что работает. На самом же деле она открыла себе новый счет в интернете, выпустила вторую карту и перевела туда все свои сбережения. На ее старой карте, которая была у мужа, не осталось ни копейки.
А дальше все пошло своим чередом. Людмила нашла через интернет квартиру, оформила договор аренды. Она сняла жилье поближе к работе и подальше от Петра и его матушки. Затем купила новый чемодан. Когда его доставили, она сложила туда свою немногочисленную одежду и все нужные документы. Оставался последний штрих.
Вечером ровно в 7 часов она вошла в квартиру. Петр вальяжно сидел на диване, листая сайт об инвестициях в недвижимость без вложений. Рядом с ним Анна Ивановна рисовала в блокноте, какие люстры она повесит в своем домике, сравнивая цены на разных сайтах. Но, увидев невестку, она переключила внимание на нее. "Милочка, ты пришла! – засияла она. – Скажи мне, дорогая, дом лучше с камином или с сауной? Или может лучше и то, и то?"
Люда молча прошла на кухню, достала из сумки черную папку с банковскими документами и вернулась. "Петя, Анна Ивановна, прошу минутку внимания", – тихо сказала она. "Вот карта, которой пользуетесь вы, на которую поступала моя зарплата. Она больше недействительна". "В смысле? Не понял", – Петр был явно озадачен. "Ты что, не туда что-то нажала в приложении? Или пин-код внезапно сменился?"
"Я просто перевела с нее все свои честно заработанные деньги на другую карту, которая теперь будет только моей", – спокойно ответила Людмила. "И еще, дорогие мои, я от вас ухожу". "Да куда же ты на ночь глядя? – резко встрепенулась свекровь, осознавая, что мечта о домике рушится как карточный домик. – И вообще, на кого ты нас бросаешь? Мы же твоя семья!" "Спасибо вам за то, что вы у меня были, но я взрослая девочка и сама принимаю решения, касающиеся меня", – сказала Людмила.
"Спасибо вам за то, что поддерживали меня и своей хронической тягой к экономии помогли наконец-то скопить нужную сумму. Мне теперь это очень пригодится".
Она развернулась и пошла. Папка в руке, шаг уверенный, взгляд смелый. А за спиной раздалось: "Елки-палки! Ты что, кинуть нас решила?" – прорычал Петр. "Ах ты хитрая", – завопила Анна Ивановна, роняя на новый ковер кружку с кофе. Между тем Петр, осознав ситуацию, сбавил обороты. "Люда, ну ты чего? Чем мы с мамой тебя обидели? Как же мы теперь? А как домик, дача?"
"Домик, дача, отдых – это теперь все без тебя", – ответила Людмила, не оборачиваясь. "А вы, Анна Ивановна, продавайте свои шапочки в интернете. Может быть, вам хоть на хлеб и молоко хватит". И, взяв в руки новый чемодан, она ушла. Так уходят те, кто выдержал шторм и научился плавать.
Поначалу Петр не мог поверить в то, что жена его оставила. Потом он звонил ей. В те редкие моменты, когда она решалась ответить, он кричал в трубку, потом плакал, затем снова звонил. "Людочка, ну давай все вернем. Я ведь новую работу нашел: менеджером по снабжению буду зарабатывать больше тебя. Ты будешь счастлива".
Людмила молчала, а потом позвонила сама один раз. "Петя, – спокойно сказала она, – как ты не поймешь? У меня новая жизнь без лишних людей. Короче говоря, просто отвянь и исчезни из моей жизни. Я тебе желаю только удачи. Когда-нибудь ты поймешь, что банкоматы не обнимают. И еще – не забудь вернуть мой фен. Я забыла его в спальне. И не ищи встреч. Просто отправь по почте".
Выслушав это, Петр даже всхлипнул. А где-то сзади Анна Ивановна кричала, что это предательство, а также что "все бабы одинаковы". Но Люда уже сбросила вызов.
Месяц спустя Людмила сидела в уютной кофейне. Перед ней капучино с корицей, а рядом – ноутбук и бумаги. Новый проект, новая жизнь. "Извините, можно присесть здесь рядом с вами? – спросил высокий мужчина с легкой небритостью и улыбнулся. – А то весь зал занят". "Конечно, присаживайтесь, – ответила Люда. – Только не слева. Там у меня зона безопасности от бывших мужей".
Он засмеялся. "Ну хорошо, договорились. Сяду напротив и кофе угощаю я. Но только учтите – я не ходячий банкомат". Мужчина рассмеялся. А Люда сделала глоток и, глядя ему прямо в глаза, уверенно сказала: "Я как банк и выдаю кредиты только тем, кто умеет возвращать".
____
Я родилась в такой стране, где людям все принадлжало, а значит в том числе и мне..... До конца в моем ТГ канале