Рассказ о паранормальном явлении, свидетелем которого стали семь охотников, один из которых с ником xela-irk, поделился этой историей.
Друзья, вы можете оказать мне помощь, отправив донат через красную кнопку со словом «ПОДДЕРЖАТЬ».
Далее, удивительная история.
В жизни, особенно в жизни, проведённой не в каменных джунглях, а среди бескрайних лесов, порой случаются такие удивительные события, которые не вписываются ни в какие учебники, научные труды. Их не объяснишь усталостью, выпивкой или игрой света. Они просто бывают. И, столкнувшись с таким, ты навсегда перестаёшь быть абсолютным материалистом. Ты понимаешь, что карта реальности — куда более древняя и дырявая вещь, чем мы привыкли думать. И за этими дырами что-то есть.
В общем, в жизни много чего бывает. Даже такое, что кажется — не бывает в принципе. Сижу вот, смотрю на огонь, и вспоминается один необъяснимый случай. Дело было в ноябре 2009-го, на охоте в Куйтунском районе Иркутской области, в знакомых до боли угодьях у речки Панагинка (Балаганная). Места там — родные для двоих наших ребят, они из деревни Панагино, названной в честь реки. Команда у нас серьёзная, сбитая, семь человек, давно установленных железных правил придерживаемся. Спиртное — только сто грамм на ночь, для сугреву, и только после всех дел. Так что о «пьяных видениях» речь не идёт.
Тогда погода стояла странная для ноября — тепло, сыро, первый снег небольшой, лишь жалкими пятнами лежал в тени. Знаем мы там один овражек, Y-образный, заросший по склонам кустарником, будто чей-то гигантский, растрескавшийся шрам на теле земли. Дно —идеальное место для загона.
Оставили двоих гонщиков в начале этого «шрама» — одним из них был Панагинский, Сашка, для которого эти склоны были задним двором с детства. Сами же по дуге объехали, встали на номера. Я, как обычно, заводил. Время вышло — внизу, в овраге, послышались крики. Настроение было приподнятое, боевое. Ветерок лёгкий потянул на номера — идеально. Ждем на верху, всматриваемся в склоны. В нашей команде действует несколько строгих правил. Одно из них требует, чтобы при появлении гонщика номер громко объявлял: «Вышел!». Это продолжается до тех пор, пока заводящий не подтвердит услышанное. После этого гонщик должен подойти к номеру и оставаться рядом с ним, пока заводящий не снимет номер. Покидать свой пост без команды — смертный грех. Прошло сорок минут. Тишина. В голове зашевелилась первая, холодная червячком, тревога.
Снял номера, вывел народ к машинам у костра, а сам сел за руль и рванул к месту, где оставил ребят. Мысль была проста: скорее всего, подняли зверя, взяли его на входе, сейчас разделывают. Подъехал — никого. Пошёл по следам. Два чётких отпечатка шли по снегу, по влажной земле, по самому дну оврага, прямо к развилке. И там… обрывались. Будто ножом срезало. Дальше — голый, тёмный грунт, ни намёка на след. Заорал — эхо пустое ответило. Вернулся к машине, давил на клаксон — только ворон с испуганным карканьем срывался с сосны.
«Ладно, — думаю, — видимо вышли на заходную тропу, пошли к костру, разминулись». Вернулся к своим, ожидавшим у костра. А гонщиков там нет. И от костра хорошо видно ту сторону — никто не подходил. Тут уже холодный пот по спине пробежал. Не кривя душой, скажу: стало по-настоящему страшно. Не за зверя — за своих.
Поднялась на ноги вся команда Одного оставил возле костра. Остальные вернулись к тому месту, где следы исчезли. Встали в середине «игрека» и пошли веером, оря во всё горло. Прочесали каждый квадрат, под каждый куст заглядывали. Прошло четыре часа. Четыре часа адского, растущего как снежный ком недоумения. Двое взрослых, трезвых, опытных мужиков, один из которых знает здесь каждую кочку, растворились в воздухе. Как пар. Стало смеркаться, серая мгла поползла со дна оврага, и в ней уже мерещилось всё что угодно.
Собрались у огня, лица землистые. Решали, что делать: ехать в деревню, поднимать народ на поиски? И в этот самый момент… они вышли из темноты. Спокойно, будто только что отошли на минуту. Сашка и Витя. Мы на них набросились, а они глаза округлили: «Чего орёте-то? Мы же полчаса всего».
Мы их у костра усадили, чаю в руки впихнули. И они начали рассказывать. А у меня кровь в жилах стынуть начала.
«Стояли, ждали сигнала. Пошли. Кричали, шумели. Минуты через три — туман. Не с неба, а от земли встал. Белесый, плотный. Стена. Ну, думаем, испарение от сырости. Зашли в него, идём параллельно. Тишина наступила странная — свои же крики будто в вату уходят. Прошли, вышли… А оврага нет. Совсем. Стоим на краю ровной, уходящей вдаль равнины. Травы по пояс. Тепло. Солнце светит, но не наше, не ноябрьское — какое-то… густое, золотое. И лес по краям — не наш, не тайга. Деревья мощные, раскидистые, листья…» Витя тут же запнулся, глянул на Сашку.
«Я первым косяк заметил, — хрипло продолжил Сашка. — Сапоги. Будто на размер растянулись, начали натирать пятки дико. Присел, нарвал этой местной травы, взял листья, набил всё это под портянки, чтоб плотнее было. Трава пахнет… не нашей осенью. Сладковато».
«Постояли, — подхватил Витя. — Ни черта не поняли. Решили — назад. Туман тот самый стеной позади нас висел. Развернулись, шагнули в него… И сразу — холод, знакомый запах гнилого листа и хвои. И развилка перед нами. Та самая. Облегчённо выдохнули. Подумали — глюк какой-то. Пошли по своим же следам назад к заходу… А там всё истоптано, будто рота солдат маршировала. Вот тогда дрожь и взяла. Кинулись по свежим следам от колёс — и к вам».
Они смолкли. Мы сидели, ошалевшие. Потом Витя, кряхтя, стал снимать сапог, чтобы пластырь на мозоль налепить. Вытряхнул из сапога охапку сухой травы и… несколько жёстких, резных листьев. Они упали на край костра. Пламя на миг сжалось, потом жадно лизнуло их.
Я вгляделся. И сердце моё просто остановилось.
— Ребята… Да вы гляньте… Это же дуб. Дубовый лист.
В костре затрещало. Все замерли. В радиусе четырёх тысяч километров дубы не растут. Точка. Не та среда. Не климат. Мы это все знали. Вытащить из огня уже не успели — листья скрутились в черный пепел. Но все видели. Каждый. Это был не мираж. Это была вещественная улика, принесённая оттуда.
Витя позже померил сапоги — свои, впору. Та трава и листья занимали в них тот самый «лишний» объем.
Вот и вся история. Я до сих пор иногда просыпаюсь ночью и думаю о том овраге. Что это было? Пролом в пространстве? Время, которое завернуло за угол и показало мужикам другой ноябрь, в другом месте? Или наш мир многослоен, как пирог, и иногда, при стечении погоды, влажности, состояния души, можно провалиться в другую его прослойку?
Они потеряли там четыре часа по нашему времени. А что потеряли мы? Может, на какую-то долю секунды в том, «другом» месте, исчезли два призрака в камуфляже, испуганно орущих в странном, непахнущем тайгой лесу?
Охота — это не про добычу. Это про внимание. Про умение видеть, слышать и… чувствовать лес. И иногда лес отвечает. Не криком птицы или шумом зверя. А вот таким леденящим, безмолвным вопросом, который повисает в воздухе и не даёт спать по ночам. Мы считаем себя хозяевами в тайге. Это иллюзия. Мы в ней — лишь гости. И далеко не все комнаты в этом бесконечном, тёмном доме открыты для нас. А некоторые — лучше обходить стороной.
Предлагаю прочитать о подобных случаях в тайге следующие рассказы «Загадочная аномалия в таёжной глуши (паранормальная история)» «Пространственно-временная аномалия или Тайна загадочной заводи (паранормальные явления)»
Написал Евгений Павлов-Сибиряк, автор книг - Преодолевая страх, Невероятная мистика. Приобрести книги со скидкой 10 % вы можете -ЗДЕСЬ и ЗДЕСЬ. Послушайте рассказы -ЗДЕСЬ и ЗДЕСЬ