Глава 13. Тюльпаны
Подъезжая к развилке на Красные Зори, участковый Борькин уже однозначно решил оставить опрос гражданки Купаловой Анны Ивановны на более поздний этап расследования. А может, и вообще пришлют из области следака и Семёну не придётся опрашивать эту женщину.
И даже не понял Семён, как свернула его «Нива» на кривую дорожку, ведущую в Красные Зори. Дома Анны Ивановны, само собой, не оказалось и пришлось ехать в библиотеку. Там, к удивлению участкового, было людно. В основном – школьники.
– Книжки почитать, Семён Афиногенович? – весело поинтересовалась Анна. – Дети, пропустили дядю милиционера без очереди, а то он быстро вас всех арестует.
– Поговорить нужно, – по-деловому сказал участковый. – Я подожду, когда вы освободитесь.
– Так, я свободна, – засмеялась Анна специальным женским смехом, который мигом заполняет мозг мужчины, вытесняя оттуда все мысли. – Или вы, товарищ участковый, про читателей? Так, сейчас детям задали чтение на лето. Поэтому очередь на целый день. Не дождётесь, – и, обращаясь к притихшим школьникам, объявила: – Технический перерыв на час.
Семён подождал на крыльце, пока мимо него вышли посетители, и потом вернулся в помещение.
– Обеденного перерыва вам, товарищ старший лейтенант, хватит? – не меняя игривых интонаций, спросила женщина. – В смысле, раскрыть преступление.
– Анна Ивановна, – откашлявшись, начал участковый очень официально, – в гостевой усадьбе произошло убийство. И у следствия есть основания полагать, что некто посторонний в момент преступления находился там. А потом на велосипеде поехал в деревню Красные Зори и заезжал в ваш двор. Следы это показывают.
Игривое настроение Анны Ивановны очень быстро исчезло. И Семён увидел испуг. Страх, который женщина пыталась скрыть, расстроил и самого милиционера.
А Анна Ивановна опустила голову и молчала.
– Может, то другой велосипед, – наконец тихо сказала она.
– К сожалению, тот же, Анна Ивановна. У него рисунок протектора на колёсах разный.
– Я никого не убивала, – по-прежнему не поднимая головы, сказала Анна.
Семён никогда не имел азарта преследователя, без которого, как говорил их преподаватель по оперативно-разыскной деятельности в школе милиции, невозможно раскрыть ни одно преступление.
«Нужен кураж и погружение в материалы дела», – утверждал опытный следователь и педагог.
Семён же всегда с сожалением находил виновника. И ни понимание справедливости наказания, ни осознание служебного долга не могли заглушить эту его жалость к человеку, который оступился. И сейчас Семёну стало очень жаль эту красивую, одинокую и, похоже, несчастную женщину.
– Анна Ивановна, я ни в чём вас не обвиняю. Но вы должны рассказать, кто приезжал к вам ночью. Если это не вы, то кто-то другой может быть свидетелем или даже преступником. И в ваших интересах не скрывать факты, которые помогут следствию. Укрывательство – это тоже уголовно наказуемое деяние. Поэтому вы должны мне сказать, кто заезжал к вам во двор ночью.
Библиотекарша несколько минут сидела, молча глядя на стол. Опытный участковый не мешал женщине обдумать своё положение. Он понимал – ей нужно время принять решение.
– Идём! – вдруг уверенно заявила Анна Ивановна и резко встала.
– Куда? – спросил милиционер, немного опешив от перемены настроения собеседницы.
– Признаваться в преступлении буду. Или как там у вас – явка с повинной? – отрезала женщина и пошла на выход.
Ехали молча, да и ехать-то всего пару минут. У своего двора она выскочила из машины и быстрым шагом, так что Семён едва поспевал, пошла мимо дома через сад к сараюшке в дальнем конце участка. Потом открыла дверь и вынесла на улицу небольшой деревянный ящик.
– Вот моё преступление, – сказала Анна Ивановна, бросив ящик под ноги милиционеру.
Оттуда от удара выпала одна луковица, и ещё с десяток остались в нём. Семён поднял упавшую и присмотрелся.
– Тюльпаны?
– Они самые. Semper Augustus. Десяток луковиц в сезон в райцентре на рынке полтысячи стоит. Да ещё найти их нужно. А у этих… у этих растёт как сорная трава.
Анна присела на лавочку возле сараюшки.
– Я же три курса на агронома училась. Пошла к ним устраиваться садовником. Там этот, который хозяин, собеседование проводил... не слушает, а глазёнками своими шарит по мне. Берём вас, говорит, нам такие кадры нужны. И обходит меня со всех сторон, рассматривает. А потом хвать за задницу своей ручонкой маленькой. Я, говорит, два оклада тебе даю, если в коротеньких шортиках работать в саду будешь. Я повернулась, а этот улыбается – типа куда ты денешься. Ну и улыбался, пока коленом в пах не получил.
Женщина посмотрела на представителя власти снизу вверх и протянула руки, как для наручников.
– Давай арестовывай. Звёздочку на погоны получишь.
– Дура ты, Анна Ивановна, – в сердцах ответил участковый. – Я убийцу ищу, а ты с цветочками мне тут…
Семён присел рядом.
– А следы велосипеда почему из двора вели? Ещё куда-то ездила?
– У моего цепь порвалась. Дядя Ваня – слесарь в гараже – в ремонт взял. А потом запил. И пока он пьёт, я его великом пользуюсь. Всё одно ему не нужен. Вот выгрузила дома краденое и отвезла велосипед.
Семён встал, пошёл к машине, но, сделав три шага, вернулся.
– А как тебя горничной после этого… – он показал, как Анна ударила хозяина гостевого дома, – взяли?
– Оформлена только Клавка-почтальонша. А я и Лена из бухгалтерии ей помогаем. Она из своей зарплаты нам за смену отдаёт.
Выслушав, участковый пошёл на выход.
– Семён Афиногенович, – позвала хозяйка, – а с тюльпанами-то что делать?
– Пригласишь меня полюбоваться, когда зацветут, – не оборачиваясь, ответил милиционер.
– Спасибо, Сёма, – крикнула вслед Анна Ивановна.
На машине Семён подъехал к гаражу. Перекуривающие у входа водители и механики ответили на приветствие.
– А где дядя Иван?
– Болеет он, – хихикнув, сказал один из куривших и жестом показал характер заболевания. – Уже дней пять, как заболел.
Выезжая из деревни, участковый остановился у дома слесаря Ивана Кузнецова. За воротами стоял тот самый велосипед с разными шинами на колёсах.
Глава 14. Ночь
Нигде нет большего порядка, чем на дороге. Николай давно для себя это понял. Многие, конечно, думают иначе, но сколько людей – столько и мнений. А правила движения одни для всех. В этом и заключается порядок.
А Николаю Привалову порядок нравился. И управлять автомобилем было в охотку. Поэтому и после срочной службы пошёл он водителем в милицию. Правда, из-за нехватки кадров в райотделе приходилось ему не только шоферить. Но и выполнять иные поручения особого труда не составляло. Главное – относиться к своей работе ответственно, и будут тебе благодарны и граждане, и начальство.
Вот на прошлой неделе его послали расследовать кражу на улице Коминтерна. Там старушка одна живёт. Курицу у неё украли. Николай сразу понял две вещи. Первая – найти такую пропажу в их городе невозможно, поскольку, должно быть, варится уже на чьей-то кухне из этой птицы бульон. А вторая – бабушке не так нужно пропажу найти, хотя и её жалко, как общения не хватает. Она только про покупку курицы на рынке минут сорок рассказывала. А Николай не перебивал. Он же призван помогать людям, и, если старушке нужен слушатель, он готов.
А потом баба Зина предложила попотчевать гостя. Супчик оказался замечательно вкусным и наваристым, и поинтересовался милиционер, сколько кур у бабы Зины на хозяйстве. Выяснилось – всего одна.
И уже извинялась, и винила себя заявительница, мол, забыла, как сама утром зарезала курицу и суп приготовила. А когда решила покормить живность и не нашла, забила тревогу – украли.
– Ну, что вы, баб Зин. Вы уже супчиком наваристым извинились, – ответил милиционер. – Только заявление заберите.
Начальство оценило работу и обещало повысить, если Николай поступит в школу милиции заочно. Но учиться не хотелось, а баранку крутить – в самый раз. И не пугали его ни ночные смены, ни переработки. Вот и сегодня послали на ночь глядя в гостевую усадьбу в помощь участковому из деревни Борки. А чем плохо? Сейчас отдежурит – потом два дня свободен.
И старший лейтенант оставил еды, приготовленной его женой на сутки. Организовав на уличной кухне кипяточек, Николай решил подкрепиться. Пёс немедленно отреагировал на новый запах съестного и, встав, внимательно следил, не на его ли припасы покусился гость. Сержант это понял.
– Нет, друг, я чужое есть, не имею права. Ты можешь, а мне не положено, – пояснил он, и, взяв со стола кусок шашлыка, бросил Каштану.
Не приземляясь, мясо оказалось в зубах, и пёс, оценив сообразительность нового знакомого, благодарно завилял хвостом.
В этот момент открылась дверь коттеджа. Фонарь там светил довольно ярко, поэтому вышедший заметил сержанта не сразу. По асфальтированной дорожке он явно направлялся в сторону стоянки машин. Только поравнявшись со столом, где ел сержант, остановился в замешательстве мужчина.
– Вы что здесь делаете? – спросил он Николая.
– Сейчас ужинаю. А вообще, слежу за тем, как бы никто не покинул усадьбу, где, возможно, произошло преступление, – ответил милиционер.
– А, хорошо. Я только в машину… вернее, взять еды… проголодалась жена…
Мужчина подошёл к столу и, быстро побросав в большую тарелку салат, хлеб, мясо, направился обратно в дом.
– А к машине зачем шли? – спросил уходящего сержант.
– А? Что? Ни зачем…
Когда проголодавшийся поднимался на крыльцо, Николай обратил внимание на ярко-жёлтые кроссовки. Потом достал стопку паспортов и нашёл принадлежавший странному едоку, который только после оклика вспомнил про свой голод.
Чуть позже на крыльце опять кто-то появился. Бдительный охранник никак бы не услышал, если бы не Каштан. Пёс поднял и наклонил голову, потом побежал к крыльцу и сел у ступенек. Только подойдя поближе, Николай увидел сидящую у входа девушку, закутавшуюся в тёплый плед.
– Не спится? Меня зовут Николай.
– Я Ярослава.
– Знаю, гражданка Иванова, – прокомментировал милиционер и на вопросительный взгляд важно ответил: – Работа у меня такая: всё знать про всех.
Собеседница хохотнула.
– Ты на моего брата похож. Он тоже хочет казаться старше и солидней.
Николай засмеялся.
– Куда уже солидней. Вот могу тебя арестовать за шутки над представителем закона.
– Боюсь-боюсь, – отреагировала на «угрозу» девушка и быстро юркнула в дом.
Сержант с сожалением вздохнул и посмотрел на часы, запоминая время. Затем вернулся к столу, где его уже поджидал Каштан, всем своим видом показывающий, мол, он не против ещё одного кусочка мяса. И в этот момент опять кто-то вышел на крыльцо.
«Да какого это… вам всем не спится?» – подумал сержант и, встав из-за стола, отошёл в тень.
Мимо быстрым шагом прошла женщина в сторону стоянки. Там она резво села за руль внедорожника и запустила двигатель.
«Если это её машина, то, значит, за рулём Вера Аркадьевна Живых», – подумал Николай.
Вера, включив фары, увидела стоящего перед капотом автомобиля молодого мужчину в форме и, испугавшись, немедленно заглушила мотор.
Милиционер постучал в боковое стекло и, когда оно открылось, сказал:
– Вера Аркадьевна, вам нельзя покидать территорию усадьбы до разрешения старшего лейтенанта Борькина.
– Я только за сигаретами отъеду. Ненадолго, – ответила женщина.
– Ближайшее место, где курево можно купить ночью, только в областном центре. А это очень далеко, – пояснил Николай и посмотрел на соседнее с водителем сиденье, где лежала открытая пачка.
Вера последовала за его взглядом.
– Ах да. Никуда ехать не нужно… Я совсем забыла, – пролепетала она и, выйдя из машины, пошла в сторону дома.
– Вера Аркадьевна!
– Что ещё? – раздражённо ответила женщина.
– Сигареты, – напомнил милиционер.
Николай опять сел на привычное уже место, а прямо у его ног, выражая чувство благодарности и доверия, свернулся калачиком Каштан.