Господин Поручик продолжил: "Отошли в лес на километр, разобрали трофеи. Оружие, кстати, у хохлов было наше – трёхлинейки, из трофейных походу. Пулемётчики собрали себе все патроны, вышло у них почти четыре сотни…
(часть 1 - https://dzen.ru/a/aTe-GY4x6l6zMoY8)
А вот у «фюрера» МП – 38 был. Я патроны с него собрал и партизанам отдал. Нам он без надобности. Гранат они не взяли. Не воевать, грабить ехали. Всё остальное прикопали. Ну и начали беседовать за жизнь с хохлофельдфебелем.
В документах фамилия у него русская. Опять нам повезло. Он уже очнулся к тому времени. Я сидел рядом и выстругивал кинжалом палочку в палец толщиной.
- Смол, вколи, пожалуйста, господину Сёмину промедол, один тюбик.
- Да нахрена? Чо на него переводить?
- Ты не понял. Я сейчас с ним знакомиться буду. Мне надо, чтобы он не вырубился. Или, не дай Бог, от шока не умер. Только пасть ему заткни сначала.
Сёмин побледнел. Он просто умывался потом. Когда ему вкололи промедол и заткнули рот, я повалил его на спину и наступил коленом на грудь (руки у него за спиной связаны были).
После чего воткнул ему в рану на плече палочку и начал проворачивать. Он забился подо мной как мустанг... Через пару минут я повторил процедуру снова. После того, как он успокоился, вытащил у него изо рта тряпку.
- Ты всё понял? Я буду просто опять делать тебе больно. Делать я буду это просто так. Даже если мне не понравится выражение твоих глаз. Ты отвечаешь на мои вопросы не думая. Говоришь только тогда, когда я тебе разрешу. Ты всё понял?
- Потом отпустите?
Я опять заткнул ему рот и снова воткнул палку в рану. Минуты через три опять вытащил кляп.
- В следующий раз я выколю тебе глаз. Показать как?
Он замотал головой. Ну вот. Пожалуйста. Десять минут и человек готов к плодотворному общению. Не попадайте в плен! Тем более к русским морпехам. Это отморозки…
В результате выяснилось, что деревню ехали не отселять. Планировали забрать всех здоровых женщин и подростков для угона в Германию. Остальных перестрелять. Деревню разграбить и сжечь.
Вот почему и был только один взвод и две пустые машины. Это не сотню гражданских конвоировать и всё их хозяйство вывозить. Хотели всё очень быстро сделать. Унтершарфюрер уверенно читал карту и сыпал военной терминологией.
Оказался бывший наш, кадровый старлей, артиллерист. В окружение попал ещё в сорок первом. Под Брестом. Сам с Украины. Из интеллигенции. Вот такой, блять, формидабль…
После того, как я попрощался с господином Сёминым и прострелил ему голову, мы пошли к лагерю партизан. Вот они нам спасибо скажут за такой «хомут на шею». Я бы на их месте нас за такой «подарок» точно грохнул. Вместе с Борухом…
К лагерю шли по «трассе», которую гражданские своим обозом пробили. Там только придорожных билбордов не хватало – «Партизанская деревня - столько-то км.». Не, Боруха точно командир грохнет. Тут никакие следопыты не нужны. По обочинам даже предметы интерьера и личные вещи валялись.
Ну нельзя же так. Песец лагерю, без вариантов. Прямо как на картинке, когда Илья Муромец подъезжает к камню на перекрёстке трёх дорог, а на нём ворона сидит, и надпись «ПЕСЕЦ », и ниже - «Без вариантов!».
Василя я раньше отправил, предупредить – доложить, что всё прошло, как задумали. Пока шли, молодой помощник пулемётчика меня достал своими вопросами «нипадецки». Я пулемётный расчёт в колонну перед нами поставил. Если что, у нас шансов больше. С пацаном этим я провёл разъяснительную беседу.
- Воин, ты понимаешь, что для разведчика при совершении марша в лесу, даже не зрение важно, а слух обоняние, и внимательность. В лесу замаскироваться так, что в упор не увидишь – два пальца об асфальт. А ты идёшь и трещишь, как сорока. Так что вот тебе палочка с листиком. Бери её в зубы и топай передо мной. Как только листик из поля моего зрения пропадает, я ищу брёвнышко и даю тебе в ручки. Тогда тебе очень весело будет. Не до разговоров, это точно. И только вякни мне чёнить! Заберу оружие и прострелю колено! Будешь до лагеря ползком добираться.
Боец впечатлился и дальше топал уже насупившись, с палкой в зубах, как пёсик. Это очень старый способ. При обучении всегда упор делать надо на то, что не знания бойцу нужны, а рефлексы.
А их нарабатывать долго надо. Это как сейчас в интернете. Все специалисты. Вопрос какой не знает – погуглил и уже экспЭрт. Вай-фай пропал - опять тупень.
На привале меня Смол удивил.
- Да, командор, побросала тебя жизнь.
- Обоснуй.
- Да фельдфебеля ты вальнул и даже в лице не изменился. Ты даже сухарь грызть не перестал.
- А чо такова?
- Ну я не знаю… Странно просто. Человека жизни лишил. И никаких эмоций.
- Понимаешь в чём дело. Представь себе, что бы с нами было, если бы действительно тогда ехала рота, а минное поле не сработало и пулемёт клина дал.
- Да ну!
- Вот тебе и «да ну». Разовьём мысль дальше. Мы в плену у хохлов и оба раненые. А они очень любят - долго убивать. Так что мы в равных условиях. Мы с тобой спортсмены одной команды и спорт у нас – «выжить любой ценой». Эмоции здесь только мешают. Тут холодная голова нужна. Ты когда-нибудь слышал, чтобы шахматисты на турнирах друг другу доски об голову ломали? А ведь здесь не шахматы, здесь гораздо сложнее. А психовать будешь, «чуйка» отключается. Проверено.
- Не, командор, если живыми вернёмся, попрошу генца, чтоб пристрелил тебя. С такими, как ты в одном мире жить – ну его нафиг.
- Чо ты каркаешь?! Сплюнь!
На очередном привале очень долго мучил бортстрелка по поводу бомб в самолёте. Он их тоже с оружейниками снаряжал – подвешивал. Нормально, получится. Ничего сложного. Да и Пе – 2 это всё-таки не Су – 24.
К лагерю подошли уже в сумерках. Обоз, походу, только на час раньше нас подошёл. Охранение увидело своих пулемётчиков и пропустило нас без проблем. А в лагере очень громко разговаривали матом. Но так, просто набор терминов, без смысловой нагрузки.
Сразу ясно, шпаки беседуют. Лагерь оборудован солидно. И даже грамотно. Замаскировано всё как надо. Да и добротно сделано. Хоть зимуй в нём. Жалко бросать будет, а придётся. (Судя по землянкам, в отряде не больше сотни человек.)
Командир партизанского отряда тоже это понял. Вот на эту тему со своим политруком и беседовал. Мы со Смолом присели за стол в «кухне», получили по кружке чая от поварихи и с интересом оглядывались. Партизаны тоже на нас косились.
Правда, без фанатизма. Глушитель и прицелы с «Витязей» мы сняли. Да и по форме советских парашютистов напоминали. Через полчаса к нам подошёл командир партизанского отряда. Судя по лицу, явно не военный, но до войны в начальниках ходил, это точно. Представились.
- Командир партизанского отряда.
- Капитан Васильев. Карта у Вас есть? Только не «боевая», а с обстановкой.
- Конечно.
Партизан протянул мне карту, и я стал переносить на неё данные, что получил от Хиви и унтершарфюрера. Тут тоже тонкость, на карту, которая у тебя с собой на задании, наносить полученные данные нельзя.
При попадании этой карты к противнику он поймёт, что тебе известно, и примет меры. И добытая тобой информация устареет и станет неверной. Научись на полях еле заметными точками обозначать. Это просто. А ещё лучше – в голове держи.
Странное оформление у командира. Чуть ли не текстом пишет. Оно и понятно, где он топографии обучался? Я нанёс ему на карту все свои полученные данные и пояснил все условные знаки. Хороший такой подгон мы ему сделали. Его разведчикам, чтобы всё это добыть, месяц по лесам скакать надо. Потом я сказал ему.
- Вам сниматься и поутру уходить. Только за колонной группу отправьте, пусть следы маскирует. А ещё лучше, разбейте всех на малые группы и разными маршрутами в точку сбора выходите. Борис подвёл вас. Понимаю. Но лагерю вашему больше не жить. Да и хохлы на вас обиделись. Мы у них взвод выбили. Так что здесь без вариантов. Гости у вас будут, через пару дней максимум. Ну не факт, конечно. Скорее даже нет, хохлы трусы, но могут. А при вашей работе лучше быть параноиком.
- Предложения у Вас есть?
- Конечно. Формируйте боевую группу. Вооружайте по максимуму. Возвращайтесь по пути следования гражданского обоза. Впереди головной дозор – обязательно. При встрече с противником принимайте встречный бой. Дайте уйти своим тыловым службам и вынесите раненых, если есть.
- А если противника не встретим?
- Судя по показания пленного, вот здесь (я ткнул в карту), у него рота. С задачей – поиск и уничтожение партизан. Это в планах. Но понятно, что именно этому гарнизону этого жутко не хочется. Так что выход один – упреждающий удар. Вам необходимо ликвидировать этот гарнизон, его по-любому усиливать будут. А потом уходить из района.
- По-другому никак?
- Думаю, нет. Если не перехватите инициативу, вам навяжут свой сценарий. А у вас теперь сотня гражданских гирями на ногах висит. Раненые есть? Не ходячие.
- Да, четверо.
- Ну тогда только мой вариант. Могу помочь. Как головной дозор на марше. И снять часовых и дежурных пулемётчиков, если решите ликвидировать гарнизон. И вообще. Почему Вы мне так доверяете? Может я шпион переодетый.
- Ну, то что не шпион, это точно. Да и привык я о человеке по его поступкам судить. Про Вас мне уже разные люди рассказывали. А у Вас какое задание? Вы здесь давно? И зачем?
Не, ну вот простой. Я окрысился.
- Своё у нас задание. Вам оно без надобности.
Тоже странный. Я вот уверен, что если к грамотному контрразведчику живым в руки попаду, то, через полчаса превращусь в визжащий от боли окровавленный кусок мяса. И расскажу всё, что знаю.
Вернее, не я это буду рассказывать, а моё тело. Так что лучше не грузите себя лишней, не нужной вам, информацией. Недаром есть понятие - «довести приказ, в части их касающейся». Не подводите, даже в теории, своих боевых товарищей. «Многие знания – многие печали» (С).
- Хорошо. Я дам Вам взвод.
- А зачем нам взвод? Я ж не партизан какой. Не, нам взвод не нужен.
Командир партизанского отряда этот фильм не видел, поэтому психанул.
- Вам детей и женщин не жалко?! Разведчик! А ещё капитан!
- Успокойтесь. Это анекдот такой. На «большой земле» гуляет. Сделаем так. В моё подчинение - один взвод. Вооружение – автоматы. Три – четыре ручных пулемёта. Гранат побольше. Толковый командир. После проведения операции мы с ними расходимся. И ещё. Если у Вас есть десяток тротиловых шашек с зажигательными трубками – дайте.
- Сделаем. Всё есть. Тротил, правда, сами плавим.
- Не столь важно. Командуйте. Мы выходим через час. Нам идти семьдесят километров. Надо за сутки успеть.
Смол сидел «мрачнее тучи». Когда командир партизан отошёл, выдал.
- Бля, командор, мы те чо, «Чип и Дэйлы»? Чо ты благотворительностью занимаешься? У нас своё задание есть. Да и сам прикинь, мы без «химии» через сутки марша совсем сдохнем! И так тридцатку уже отмахали! А нам потом полтинник до базы пилить! Не дохуа?!
- Нормально. На сахаре протянем. У них есть, я видел. Зато по тротилу вопрос решили. Да и нам же лучше. Сам слышал, уходят они из этого района. А про них хохлам хорошо известно. В деревнях стукачи есть. А так можем уже спокойно своими делами заниматься.
- Ага. А завтра еврейский детский дом для детей-инвалидов спасать будем.
- Не, ну сам понимаешь. Не по-людски их кинуть. Совесть тоже иметь надо.
- Помню, помню. И бабку ту, раненную в Грозном. И бойца твоего, инвалида на всю жизнь.
- Ладно. Замяли.
Минут через десять к нам подошел партизан в полувоенной форме и представился.
- Командир взвода старший лейтенант Петров. Прибыл в Ваше распоряжение.
А протянул руку.
- Капитан Васильев. Присаживайся. Доложи про свой взвод. Подробно.
- Двадцать человек. Почти все из окруженцев. В отряде как разведчики, ну и добытчики тоже. У всех автоматы. ППШ и немецкие, вперемешку. Три пулемёта, один Дегтярёв и два МГ.
- Понял тебя. Нормально. Смотри. Сейчас идём в деревню, откуда к вам гражданские пришли. Потом, если противника не встретим, вот в это село. (Я водил кинжалом по карте). Хохлы, их осталось три взвода, квартируют в сельской школе. Живут на втором этаже. На первом – столовая. Комнаты командира роты, офицеров, фельдфебелей, склад, кухня, умывальник. Школа маленькая, хоть и двухэтажная, семилетка. Наша задача – до 20.00 завтра, выдвинуться по указанному маршруту, провести визуальную разведку объекта и нанести противнику огневое поражение. Уничтожаем роту полностью. Мы снимаем часовых и давим пулемётные точки. После чего прикрываем ваш бросок к школе. Вы, при поддержке пулемётов, подходите и забрасываете окна ручными гранатами. Собираете трофеи. Операцию проводим в вечерних сумерках. После чего вы следуете в указанную вам точку. Всё чисто на рывок. Очень простенько и нагло. Минных полей нет. Ставить только собираются. Пулемётов у них четыре. Два постоянно на станках в укреплённых гнёздах. Всего их там должно находиться около ста человек. И ещё, они ждут взвод, который мы уничтожили. Скорее всего, уже отправили разведку в деревню, куда они и собирались. Так что они в курсе, что партизаны уже один взвод перебили. Пьянствовать и спать не будут. Бой будет, а не просто расстрел из кустов. Так что давай, готовь своих. Построение через тридцать минут. Идти нам очень долго. И если есть боец из этого села, или был там, пришли ко мне. Занимайся.
- Есть.
К нам подошёл командир отрада. Положил на стол мешок.
- Вот, как просили, десять шашек по четыреста грамм примерно, с трубками.
- Спасибо.
- Определились?
- Да. Задачу командиру взвода я уже поставил. Думаю, получится. Там хоть и сотня карателей, но бойцы из них никакие. Фельдфебель их жаловался. Пьяные постоянно. Подготовка как таковая отсутствует совсем. Только грабить и насиловать хорошо умеют. Были бы немцы или казаки, я бы соваться даже не подумал. А так, думаю, особых проблем не будет.
- Ну, удачи.
- Счастливо. И постарайтесь в течении месяца в район не возвращаться. Просто совет.
- Понял. Вернее, ничего не понял. Вы не всё говорите.
- Так точно.
Мы со Смолом разделили и переложили тротил в однодневники. Валы пришлось вытащить, собрать и за спину повесить. У партизан на глазах полное изумление. Но ничего не спрашивают. И правильно!
Про меня тут уже всем рассказали. Злой я очень... Потом подошли к поварихе и попросили выдать по пол кружки сахара, залитого горячей водой. Заталкивать в себя эту кашу – удовольствия мало, но силы очень быстро восстанавливает.
Проверил взвод. Заставил пулемётчиков с МГ взять ещё по две сотые ленты. Боец из того села нашёлся. Вернее из соседней деревни, но школу эту до войны заканчивал, молодой совсем. Да и местность в округе знал хорошо.
Вот мы с ним втроем в качестве головного дозора и пошли. Когда подошли к брошенной деревне, было уже четыре утра. Ни трупов на месте нашей засады, ни побитых машин не было.
Я показал командиру партизанского взвода место, где были прикопаны трофейные винтовки.
- На обратном пути заберёшь. Если сможешь.
Его лицо вытянулось.
- Ну, а что ты хотел? Если у украинцев хоть один толковый командир есть, а лучше считать, что он есть, то они сейчас все на стрёме. Ждут нас. А мы все правила и нормы нарушаем. Собрались противника, который нас в пять раз по численности превышает, в укреплённом пункте атаковать. По всем учебникам наоборот должно быть. И вообще, пойми, сейчас бой будет тяжелый. Мы тебе только поможем. А твои пулемётчики не завалят всех, а только огнём прижмут. Ты сам должен будешь в этой школе всех уничтожить. А их будет в три раза больше, чем нас, как минимум. Это тебе не пьяных полицаев из кустов из автомата поливать, или составы с горючкой под откос пускать.
Старлей аж покраснел от возмущения.
- Хорошо вы устроились!
- А то. Кстати, твои товарищи сейчас на фронте в полный рост на пулемёты бегают. А я в своё время тоже этим занимался. Страшно это, очень. Понимаю я тебя, не хочется. Но по другому – никак. Политрук вам большую проблему подкинул с мирняком. Но это ваш мирняк. А бросать его тоже не дело. Так что настройся. Хотя, если твой командир не дурак, а он на него не похож, то он вас уже списать должен. Ну, я бы на его месте точно в расчётах твой взвод уже ополовинил, и это минимум. А как максимум, ты уже в фельджандармерии песни поёшь. Я тебя не кошмарю, просто правду говорю. Настройся. Мы тебе поможем. Но если твои люди при атаке к земле прижмутся, то живыми вы не уйдёте. Мне бы, по уму, хотя бы день с вами всё отработать, но у нас его нет. Одна надежда, что войсковая операция против вас ещё не подготовлена. А так бы вас уже по лесам гоняли с мирняком на горбу.
Около трёх часов подошли к нужному селу. Школу эту три года назад построили. На околице. Оставили взвод в лесу и пошли втроём на разведку.
Наблюдали долго, с опушки леса. Метров триста всего. Двор школы был по периметру забран колючкой. На входе пулемётное гнездо. Ещё одно с торца здания, в лес сектор направлен.
В чердачном окне оборудовали ещё одну точку. Ее мешками с землёй обкладывали. Во дворе на спущенных колёсах стояли три грузовика. Все в дырах от гранатных осколков.
Неудачно они для них стоят. Весь сектор обстрела с первого этажа перекрывают. Здесь же насыпали в мешки землю и заносили в здание школы.
Только начали окна закладывать с первого этажа. Идиоты. Оно и понятно. На первом у них командиры живут. Своя жизнь дороже. Ты лучше со второго начни. Чтобы твои бойцы отстреливаться смогли, если что. Они тебе жизнь и спасут.
Но молодцы. Хороший подарок. С чердачного окна, где пулемёт ставят, дорога просматривается на километр. Была мысль одна шальная. Разделиться пополам и потом одна половина в белых повязках вторую конвоирует. Типа, пленные партизаны.
Однако слишком долго по дороге топать. За это время, даже пьяный хохол додумается, доложить – тревогу поднять. Неудачно для нас эта школа стоит. Если огнём вторые этажи давить, то стрелять под углом будешь, градусов сорок пять. С двух направлений.
А вот нам со Смолом уже проще. Триста метров всего. Стреляем из двух точек. Пулемётные гнёзда давим без проблем.
Решили так. Как солнце сядет (до темноты ещё минут двадцать будет), партизаны броском двумя цепями бегут от леса ко входу в школьный двор. В это время пулемётчики огнём вторые этажи давят. Дегтярь стреляет в торец здания – коридоры и школьный двор со стороны крыльца.
А наша со Смолом задача – не дать пулемётам противника выстрелить. У хохлов явный испуг и кипиш. Суетливая беготня какая-то. Эх, пленного бы оттуда. Да времени нет. И сложно теперь это будет. Ладно. Ясно уже всё, пора принимать решение…" (продолжение -https://dzen.ru/a/aULSgt3jbySPO8Up )
