Полетели! Первый день полета. Статьи от 17 июля 1969 года. Статей много, более 60 штук!!! За один раз не выложить
25 миллионов человек наблюдали старт по телевизору
По оценкам, вчера утром 25 миллионов человек в США увидели по телевизору безупречный запуск Аполлона-11.
Ещё миллионы узнали о нём по радио — дома и в автомобилях.
Запуск транслировался в прямом эфире по телевидению в 33 странах на шести континентах. Советский Союз показал записанное резюме в вечерних новостях.
Цель миссии — первая в истории высадка людей на Луну — придала трансляции особую драматичность, хотя в начальных фазах она напоминала научное чудо предыдущих полётов Аполлона.
Старт стал радостной завесой, открывающей путь к ещё более грандиозным событиям.
Бывший президент Линдон Б. Джонсон и вице-президент Агню, присутствовавшие в Космическом центре имени Джона Ф. Кеннеди во Флориде, отметили, что наблюдать запуск невооружённым глазом оставляет эмоциональное впечатление, которого не даёт просмотр по домашнему экрану.
Мощное впечатление
Тем не менее, впечатление на зрителей, оставшихся дома, было весьма сильным — хотя бы из-за кадров с толпами на флоридских пляжах и присутствия очень-очень-очень важных персон, очень-очень важных персон и просто очень важных персон.
Сигнал со стартовой площадки передавался через атлантические и тихоокеанские спутники связи, поэтому общая мировая аудитория была почти неисчислима.
В ранние утренние часы понедельника, когда Нил А. Армстронг (гражданский командир) и полковник Эдвин Е. Олдрин-младший должны ступить на лунную поверхность, ожидается, что аудитория по всему миру превысит 500 миллионов человек.
В Европе и Азии посадка придётся на удобное время для просмотра, а в США, согласно прогнозам Национальной вещательной корпорации (NBC), около 100 миллионов американцев будут бодрствовать в течение большей части утренних часов понедельника.
Визуально запуск был идеален. На цветном телевидении взлёт Аполлона-11 выглядел лёгким и плавным, несмотря на лёгкую облачность, — ракета легко ушла в голубое небо. Далее за её полётом на расстоянии 100 миль следила камера ВВС США.
После этого миссия Аполлон-11 с точки зрения звука стала немного разочаровывающей. Г-н Армстронг, полковник Олдрин и подполковник Майкл Коллинз (ВВС США) не тратили слов на впечатления из космоса, а лаконично обменивались с Центром управления в Хьюстоне ключевыми научными данными.
Похоже, Аполлон-11 избегает шоу-бизнес-элементов.
Нагрузка на комментаторов
Отсутствие двустороннего диалога общего интереса создало дополнительную нагрузку для комментаторов CBS, ABC и NBC.
У ведущего CBS Уолтера Кронкайта было важное преимущество: рядом с ним находился бывший астронавт Уолтер М. Ширра, который мгновенно переводил язык космических технологий на понятный обычному зрителю язык.
Первые цветные изображения с Аполлона-11 были переданы около 20:00 и затем показаны по записи: сначала примерно в 21:45 по пятому каналу Нью-Йорка, а затем в 22:00 в эфире NBC.
На экране чётко различались белые облака, синие моря и коричневые континенты, но зрителю было трудно определить направление.
В более развёрнутом эфире на канале 5 было заметно, что астронавтам тоже не сразу удавалось точно поместить Землю в центр кадра. Запланированные кадры интерьера Аполлона-11 так и не появились.
Качество изображения было хорошим, с лишь мимолётными искажениями цвета.
Сдержанные астронавты сообщили, что видят Тихий океан, западное побережье Северной Америки и Мексику, но, в отличие от экипажа Аполлона-10, не стали описывать вид.
Дополнительные цветные изображения планируется передавать с Аполлона-11 по пути к Луне, а в понедельник утром на самой Луне будет использоваться чёрно-белая камера с медленной развёрткой.
Поднят социальный вопрос
NBC, с командой Дейва Бринкли, Чета Хантли и Фрэнка Макги, обеспечила глубокое и содержательное освещение, значительно превосходившее эфир ABC с Джулсом Бергманом и Фрэнком Рейнольдсом.
Однако CBS имело преимущество в творческом заполнении пауз: приглашались разнообразные гости, и — во многом благодаря…
От 50 000 футов до посадки
Генри С. Ф. Купер-младший
Один из парадоксов космической эры заключается в том, что величайшим героем современности остаётся не астронавт, а Чарльз Линдберг, который лишь перелетел через Атлантический океан. Причина, возможно, в том, что Линдберг летел в одиночку, тогда как астронавты, даже находясь на обратной стороне Луны и вне связи с Землёй, всё равно управляют кораблём по заранее заданной компьютерной программе. Трудно делать героями людей, которые фактически не нужны на борту, чтобы аппарат летел.
Этот образ может измениться, когда Нил А. Армстронг и полковник Эдвин Е. Олдрин-младший в воскресенье посадят свой лунный модуль (LM, или Лем) на поверхность Луны. Ведь посадка LM имеет меньше общего с автоматизированной ракетной техникой, чем с ранней авиацией, когда пилоты часто садились на каменистые участки, полагаясь почти исключительно на чувство самолёта (seat of their pants).
LM — это неповоротливая конструкция, не уступающая по неуклюжести старым бипланам, и, как они, частично склеена клеем. Её внешняя алюминиевая обшивка тоньше любой парусины. Она может греметь и дребезжать хуже старого Сопвич Кэмел. По сути, лунная посадка будет ближе к событиям в Китти-Хок, чем к старту с Кейп-Кеннеди: ведь это лишь третий полёт людей на LM и первая его посадка вообще.
Астронавты, конечно, могли бы посадить LM автоматически, просто ничего не делая после того, как введут в бортовой компьютер команду Program 83, запускающую процедуру посадки. Но большинство, кто знает г-на Армстронга и полковника Олдрина, уверены: они возьмут управление на себя незадолго до финального захода и посадят аппарат самостоятельно.
Тем не менее, большая часть спуска с командного модуля, обращающегося на высоте около 69 миль над Луной, пройдёт автоматически или полуавтоматически.
Они начнут спускаться точно так же, как и экипаж Аполлона-10, но, достигнув высоты 50 000 футов — примерно минимальной для Аполлона-10, — астронавты Аполлона-11 включат тормозной двигатель, направленный вперёд, чтобы замедлить полёт. В течение следующих 12 минут двигатель будет работать непрерывно, пока LM, следуя всё более крутой траектории, не достигнет посадочного района в 250 милях от текущего положения — у юго-западного берега Моря Спокойствия.
На высоте около 7000 футов, когда до посадки останется ровно 3 минуты 22 секунды (по полётному плану), перед ними откроется хороший обзор места. Астронавты внимательно его осмотрят: такой ли он ровный и гладкий, как сообщал экипаж Аполлона-10. Если нет — они выберут лучшее место рядом, зафиксируют его с помощью сетки, нанесённой на левое иллюминаторное стекло, и быстро введут координаты в компьютер.
Точный момент, когда г-н Армстронг переймёт ручное управление, зависит от него самого, но, скорее всего, это произойдёт в последние пару минут, когда LM на высоте около 500 футов будет снижаться вертикально со скоростью 13 футов в секунду и двигаться горизонтально со скоростью чуть менее 60 миль в час — скорость, более подходящая Кёртисс Джени, чем космическому кораблю.
Чтобы взять управление, Армстронг (как командир, он стоит слева) переключит рычаг, переводя дроссель из автоматического режима в ручной.
Отныне он должен держать руки у двух рычагов:
— Правый, похожий на рукоять меча, управляет положением корабля в пространстве (тангаж, рыскание, крен);
— Левый, напоминающий рычаг КПП спортивного автомобиля, контролирует всё движение LM — вверх-вниз, вперёд-назад, влево-вправо. Это дроссель основного двигателя — единственного в мире, у которого тяга регулируется плавно, как у реактивного двигателя, в очень широком диапазоне.
Из своего маленького треугольного иллюминатора Армстронг увидит буро-серое пятно Луны, напоминающее иловую равнину, простирающуюся до горизонта. На высоте 500 футов горизонт будет всего в 12 милях.
Одна из его первых задач — остановить горизонтальное движение. Для этого он потянет правый рычаг назад, изменяя угол наклона LM так, чтобы струя двигателя направилась вперёд. Он поймёт, что горизонтальная скорость упала до нуля (корабль всё ещё снижается вертикально), по прибору на уровне глаз, похожему на маленький телевизор: когда две линии на экране пересекутся в центре, это и будет означать, что горизонтального движения больше нет.
Кабина LM окрашена в серый цвет, как боевой корабль, и освещена мягко, как в реактивном лайнере. Вокруг — столько ручек и переключателей, что Ральф Нейдер (известный защитник прав потребителей) содрогнулся бы. (К счастью, астронавты будут надёжно защищены в своих 28-слойных скафандрах. Во время спуска скафандры не надуваются — это затруднило бы управление, — но шлемы надеты, и если в кабине вдруг возникнет разгерметизация, они мгновенно автоматически надуются, как воздушные шары.)
Несмотря на огромное количество приборов, для ручной посадки Армстронгу понадобится не больше рычагов, чем в небольшом самолёте, и большинство из них — прямо перед глазами на приборной панели. (Полковник Олдрин справа имеет дублирующий набор.) Возможно, самый важный — это восьмёрка (eightball): свободно вращающийся шарик в панели, работающий как строительный уровень. Если LM накренится, Армстронг, двигая правый рычаг, запустит малые сопла на корпусе, чтобы выровнять модуль.
Спуск должен быть таким же плавным, как в лифте, хотя может вызывать легкое головокружение — как в наружных лифтах Эйфелевой башни. Но астронавтам не полагается страдать от головокружения.
Во время финального вертикального снижения скорость должна упасть с 13 до 3 футов в секунду. Однако для Олдрина, который занимался навигацией и теперь сможет чаще смотреть в иллюминатор, снижение может казаться быстрее, чем есть на самом деле. Уже исчезли такие ориентиры, как борозда Гипатии и кратер Мольтке на юге, которые он использовал для определения места. Из-за меньшего размера Луны предметы быстрее скрываются за горизонтом, создавая иллюзию стремительного падения, а сам горизонт сужается вокруг LM, будто Луна спешит его проглотить.
Точный темп снижения, определяемый радаром, показывает тонкий прибор справа от восьмёрки. Если скорость чуть завышена, Армстронг маленьким тумблером у левой руки может изменить её с шагом в 1 фут в секунду.
Также он следит за указателем топлива, расположенным восьмью дюймами выше восьмёрки, где цифровой индикатор показывает процент оставшегося топлива. Поскольку двигатель жадно расходует топливо, тягу постоянно приходится корректировать, чтобы компенсировать уменьшение массы. Следить за этим балансом помогает ещё один прибор, чуть правее индикатора вертикального снижения.
Иллюминаторы LM наклонены внутрь, чтобы астронавты лучше видели поверхность при выборе точного места посадки. Поскольку посадка состоится ранним утром, низко стоящее солнце создаст максимальный контраст на ровной местности:
— множество мелких кратеров (всего несколько футов в поперечнике) будут заполнены непроглядной тьмой, и лишь западные края осветит солнце;
— средние камни отбрасывают длинные тени.
Армстронг может полностью остановить вертикальное движение и перемещаться от одного подходящего места к другому, стараясь не влетать в облако пыли, поднимаемое двигателем. При этом он будет избегать смотреть прямо на солнце, чтобы не ослепнуть, и перед касанием постарается повернуть LM так, чтобы солнце было сбоку.
У него мало времени: топливо сведено к минимуму для снижения массы — осталось около 60 секунд.
Если он вытянет шею, то увидит переднюю опору LM, касающуюся поверхности. Но двигатель, скорее всего, поднимет огромное облако пыли (даже если посадка будет с небольшим горизонтальным смещением), и он может увидеть только внутренности серо-чёрной пылевой бури. В слабой лунной гравитации пыль будет оседать долго.
Поэтому синий индикатор над восьмёркой загорится, когда LM окажется в пяти футах от поверхности — на высоте зондов, свисающих с трёх из четырёх опор, как усики.
Армстронг может сразу выключить двигатель, увидев синий свет, и упасть последние пять футов, или же мягко опуститься полностью и тогда уже выключить двигатель, нажав чёрно-белую кнопку с жёлтой крестообразной насечкой, помеченную просто: STOP.
Чем раньше он заглушит двигатель, тем лучше: его струя может ослабить грунт под опорами, выкопав воронку до 6 футов в поперечнике. Сильный наклон может поставить под угрозу взлёт LM позже.
Астронавты приземлятся с слегка согнутыми коленями — на случай толчка (оценочное воздействие — меньше, чем прыжок с трёхфутовой высоты на Земле). Если понадобится, они ухватятся за белые ручки на панели перед собой.
В момент касания зонды отломятся, а опоры LM, содержащие сотоподобный амортизирующий материал, сожмутся, как телескопические стойки. Приземление может оказаться почти незаметным.
Естественно, первая задача после посадки — отрепетировать процедуру взлёта.
Опубликовано: 17 июля 1969 года
© The New York Times
Критический взгляд на Аполлон
Ральф Э. Лапп
Многие американские учёные рьяно поддерживали высадку людей на Луну — но не по самой очевидной причине. На самом деле они надеялись, что НАСА наконец завершит череду зрелищных пилотируемых миссий и сосредоточится на настоящей космической науке.
США провели двадцать космических полётов, в ходе которых люди провели вдали от Земли всего 4514 человеко-часов. Эти усилия, достигшие кульминации в миссии Аполлон-11, обошлись примерно в 25 миллиардов долларов. И всё же пилотируемые полёты дали учёным крайне мало ценной информации о космосе. Главным объектом экспериментов был сам человек. И именно человек стал основной причиной таких огромных расходов на программу Аполлон.
В то же время беспилотные космические аппараты добились настоящих успехов: они предоставили учёным новые данные о радиационной обстановке вокруг Земли, а также ценную информацию о Солнце и планетах. Неудивительно, что многие учёные с нетерпением ждут завершения лунной миссии, чтобы восстановить разумные приоритеты в научных исследованиях.
Однако, как только они надеялись получить передышку, перед ними возникли новые трудности. С одной стороны, федеральное финансирование фундаментальных исследований становится всё труднее получить, а с другой — НАСА уже готовится превратить Аполлон-11 в затяжной спектакль. Агентство планирует осуществить ещё девять лунных миссий после первой посадки.
Я считаю: когда Аполлон-11 вернётся на Землю, наступит время не только радоваться, но и думать. Конечно, мы должны ликовать: человек победил древнего врага — гравитацию и сбросил оковы земного притяжения. Но нам также следует внимательно взвесить, стоит ли исследовать каждую трещину и уголок далёкой Луны.
Прежде всего, будем реалистичны в оценке стоимости этих миссий. НАСА заявляет, что миссия Аполлон-10 обошлась в 350 миллионов долларов, называя цену лунного модуля — 41 миллион, а командного модуля — 42 миллиона. На деле же контрактные расходы только на эти два модуля уже достигли 6 миллиардов долларов. Если распределить эту сумму на 10 миссий, то каждый лунный корабль стоит 600 миллионов. Добавьте 800 миллионов за каждый запуск Saturn V и 100 миллионов на операции — и вы получите общую стоимость одной лунной миссии в 1,5 миллиарда долларов (при условии 10 полётов).
Затем зададим себе вопрос: что астронавты будут делать на Луне? Энтузиасты космоса воспевают поэзию лунных исследований, но их аргументы звучат пусто, когда речь заходит о практической пользе для Земли. Анализ первых образцов лунных пород действительно может многое рассказать о происхождении Луны. Но вторая и третья сумки с камнями принесут всё меньшую отдачу, особенно если позволить учёным, занятым земными проблемами, рассказать, что они могли бы сделать с такими же суммами у себя дома.
Выйдем на твёрдую почву: правительство США тратит около 40 миллионов долларов в год на развитие минеральных ресурсов через Бюро горного дела и 95 миллионов — на Геологическую службу. Что же такого заманчивого на лунной поверхности, что требует многократных посадок? Никто, кто хоть немного понимает стоимость ракетных перевозок, не верит, что минералы можно импортировать с Луны — даже золото. Добыча и доставка золота с Луны (если оно там вообще есть) обошлась бы в тысячу раз дороже, чем его стоимость на Земле.
То, что мы ищем на Луне — после достижения главной цели, престижа, — это знания. Это означает, что нам нужно перейти от зрелищ к науке как основе для будущих полётов к нашему ближайшему космическому соседу. Но особенно сейчас, учитывая наши земные нужды, мы обязаны сравнить пользу от исследований в лаборатории и в космосе, а также пользу беспилотных и пилотируемых миссий.
Человек — крайне хрупкое существо для экспорта с Земли: его нужно бережно ускорять, а в космосе он требует сложной системы жизнеобеспечения. Всё это делает пилотируемый корабль громоздким. По весу пилотируемые аппараты обходятся примерно в сто раз дороже, чем автоматические.
Расходы на человека в космосе настолько чудовищны, что полностью перевешивают любую потенциальную научную ценность его присутствия. Одна из причин, по которой ВВС США отменили программу Пилотируемой орбитальной лаборатории, звучала так:
Было установлено, что большинство ключевых задач Министерства обороны можно выполнить дешевле с помощью беспилотных аппаратов.
Практическая польза космоса практически ограничена низкими околоземными орбитами. Недавно специальная группа Национальной академии наук провела глубокое исследование гражданского применения орбитальных станций. Вывод: пилотируемые станции слишком дороги по сравнению с автоматическими спутниками.
В своей спешке высадить людей на Луну НАСА идёт на риск: агентство рассчитывает, что двухместный лунный модуль мягко прилунится на ровном участке, не получит повреждений и успешно взлетит для стыковки с командным модулем на орбите.
В этом сценарии не предусмотрено никакого резерва или спасательной операции на случай аварии. Возможность спасения по планам НАСА появится лишь через два-три года. Агентство могло бы обеспечить дополнительную безопасность, заранее посадив автоматический аппарат (вроде Сервейера) с телекамерой для обзора местности и радиомаяком для автоматической наводки пилотируемого корабля.
Некоторые чиновники НАСА считают Луну лишь перевалочным пунктом и нацеливаются на Марс, планируя пилотируемую миссию в начале 1980-х. Такая программа подняла бы ежегодный бюджет НАСА выше 6 миллиардов, а общие затраты, вероятно, превысили бы 100 миллиардов долларов.
В Конгрессе к такой идее почти нет сочувствия: большинство законодателей всё яснее осознают, что у нас и на Земле хватает проблем, не нужно ещё мчаться на Марс.
Президент Никсон пока не определился с будущим космической программы. Он назначил рабочую группу для изучения долгосрочных целей НАСА; её отчёт ожидается в сентябре. Надеюсь, что учёные, участвующие в этом исследовании, проявят здравый смысл и не посоветуют тратить фантастические суммы исключительно ради научного знания. Стремление к знаниям — благородно, но надо соотносить их ценность с земной реальностью. Более того, финансирование космических исследований должно соответствовать общему уровню господдержки науки.
Успех Аполлона-11 лишит космическую программу главного оправдания — срочности. Гонка с русскими будет выиграна. Будет абсолютно глупо и впредь подогревать это соперничество, выдумывая, кто впереди. Нам пора перейти к рациональной космической деятельности, ориентированной на фундаментальные научные ценности и практическое использование околоземного пространства.
У меня есть летний сон: президент Никсон приезжает в Хьюстон, чтобы поприветствовать находящихся в карантине астронавтов, и через стекло принимает у них лунные образцы. И в моём сне он говорит:
> Народы мира кланяются вашему героизму. От имени всех людей этой планеты я принимаю эти лунные экземпляры. Я объявляю бессмысленную космическую гонку оконченной. И теперь, господа, направим нашу науку и технологии не вдаль, а к человеку.
Эллиотт Ньюмарк Саймс
Опубликовано: 17 июля 1969 года
© The New York Times
Новый марксистский рубеж
Чарльз С. Шелдон
Хотя детали великой стратегии Советского Союза в космосе можно лишь предполагать — из-за отсутствия данных о бюджете, оргструктурах и даже имён руководителей космической программы, — советские лидеры много лет заявляли, что их конечная цель — распространение советского общества по всей Солнечной системе с помощью передовых технологий.
Советский аналог НАСА, возможно, был создан ещё в 1953 году — на пять лет раньше, чем американская организация. Достижения до настоящего времени позволяют предположить: уже тогда были определены цели на 25 лет вперёд, хотя и без точного графика.
Советы извлекли выгоду из того, что выбрали в качестве стандартной ракеты-носителя свою межконтинентальную баллистическую ракету. Этот надёжный рабочая лошадка с тягой первой ступени 1,1 миллиона фунтов не только вывел Спутник-1 в 1957 году, но и до сих пор используется для запуска последних пилотируемых кораблей Союз с полезной нагрузкой около 16 000 фунтов.
Советские проектировщики начинали с минимального набора производственных, испытательных и стартовых мощностей. Ранние космические запуски разделялись месяцами, каждый был рассчитан на значительный технологический скачок и использовался как политический инструмент, чтобы произвести впечатление на мир.
В последующие годы некоторые видимые задержки в советской программе на самом деле были попытками устранить пробелы: создавался более разнообразный парк ракет-носителей, расширялась сеть слежения и улучшались наземные испытательные комплексы.
Сейчас Советский Союз достиг такого уровня инвестиций в оборудование, персонал и опыт, который примерно соизмерим с колоссальными усилиями США в этой новой среде. По сравнению с США, СССР не только вывел на орбиту больший общий вес, но и в последние три года осуществляет больше запусков в год — в отличие от ранних лет, когда русские предпочитали реже, но масштабнее.
В настоящее время СССР эксплуатирует три крупных космодрома, примерно соответствующих трём основным в США:
— Байконур (Тюратам, Казахстан) — основной и самый старый;
— Капустин Яр (на нижней Волге) — меньший испытательный полигон;
— Плесецк (далеко к северу от Москвы) — главная военная оперативная база.
Парк советских ракет-носителей значительно расширился, чтобы удовлетворять разнообразным задачам масштабной программы — от ракеты, основанной на средней баллистической ракете Сандал (способной вывести на орбиту 500 фунтов), до класса Протон, способного выводить до 50 000 фунтов. Где-то в резерве, возможно, уже создан огромный носитель, о котором говорят официальные лица НАСА: он будет на 50% мощнее, чем Saturn V — главная американская ракета.
Не имея зарубежных наземных станций слежения и каналов связи, как США, Советский Союз, вероятно, сосредоточил соответствующую инфраструктуру на обширной территории своей страны, а также использует крупный флот специально оборудованных кораблей. Например, впечатляющее судно Космонавт Владимир Комаров с гигантскими антеннами появляется в тропических водах Атлантики всякий раз, когда проводятся крупные испытания пилотируемых глубококосмических аппаратов.
Как величественная симфония, советская космическая программа развивалась с новыми темами, украшениями и повторами с 1957 года. После простого 184-фунтового Спутника-1 последовал биологический эксперимент с собакой Лайкой. Затем Спутник-3 (2926 фунтов) стал комплексной геофизической лабораторией, передававшей данные два года.
К 1959 году первые аппараты Луна вышли на гелиоцентрическую орбиту, ударились о Луну, оставив на ней герб СССР, и передали радио первые фотографии обратной стороны Луны. В 1960 году состоялись первые испытания пилотируемых кораблей, включая успешный возврат собак с орбиты. Хотя это стало известно позже, 1960 год также стал годом первых попыток полётов к планетам, когда зонды к Марсу не вышли на орбиту.
Все первые 18 межпланетных аппаратов не вернули никаких данных. Но они продемонстрировали серьёзность советских усилий по доставке крупных и сложных полезных нагрузок к планетам — в масштабах, превосходящих американские на тот момент. Последние три аппарата Венера успешно исследовали атмосферу Венеры. Однако Венера-5 и Венера-6 (май 1969 г.), похоже, не выдержали экстремального давления и не достигли поверхности в рабочем состоянии.
Полёт майора Юрия Гагарина 12 апреля 1961 года на Востоке-1 вызвал такой же мировой восторг, как и Спутник-1. За три года шесть полётов Востока дали СССР лидирующий опыт в пилотируемых полётах: до пяти суток на орбите, первые приближения к стыковке и единственный в мире полёт женщины-космонавта — Валентины Терешковой, набравшей больше орбитального опыта, чем все астронавты Меркурия вместе взятые.
В 1964–1965 годах два пилотируемых Восхода создали впечатление продолжения советского лидерства: один вывел первый трёхместный экипаж, другой — обеспечил первый выход в открытый космос. Однако вместо продолжения СССР заморозил пилотируемые полёты, чтобы разработать более универсальный корабль — позже представленный в 1967 году как Союз. Трагический случай при возвращении, унёсший жизнь космонавта, оказал такое же шоковое воздействие на советскую программу, как и пожар Аполлона за три месяца до того в США. Советы вернулись к осторожной тактике — беспилотным испытаниям. Лишь в 1969 году состоялась полноценная стыковка и переход экипажа между Союзом-4 и Союзом-5 — вероятно, то, что и планировалось ещё в апреле 1967 года.
Прикладные космические миссии СССР появились только в 1962 году, большинство из них получило общее название Космос. В среднем, им требовалось несколько лет, чтобы достичь надёжности и регулярности. Сегодня русские эксплуатируют полномасштабную систему спутниковой телевизионной передачи на базе спутников Молния-1 и довольно продвинутую метеорологическую систему Метеор.
Под именем Космос также скрываются военные навигационные спутники — упоминаются как система, но отдельные аппараты не идентифицируются.
Крупнейший элемент программы — серия Космос, косвенно признанная как военная разведка: фотографическая или радиотехническая. Эти спутники почти непрерывно наблюдают с низких орбит за целями, представляющими интерес для СССР, и регулярно возвращаются примерно раз в 8 дней.
Другой важный военный компонент — частично скрытая система спутников с частичной орбитой (FOBS), предназначенная для бомбардировок с орбиты. 13 известных испытаний этой системы вызвали международную обеспокоенность, хотя формально не нарушают договор о запрете оружия массового уничтожения в космосе.
Теперь можно проследить связь между советскими пилотируемыми полётами и лунной программой. Аппараты Луна, предназначенные для фотосъёмки поверхности, анализа грунта и изучения орбиты, были явно нацелены на оперативные данные, а не только науку. После неудач с 1963 года успехи пришли к 1966 году.
Тем временем в 1965 году появился более мощный носитель Протон, способный поддерживать облёты Луны. После признаков технических проблем он успешно запустил Зонд-5 и Зонд-6 вокруг Луны: один был возвращён в Индийском океане, другой — с использованием аэродинамического торможения — на территории СССР. Поспешность с повторением таких полётов с людьми, вероятно, снизилась из-за оставшихся сомнений в надёжности и впечатляющих успехов Аполлона-8 и Аполлона-10.
Советская высадка на Луну потребует гораздо большего, чем прямой запуск одного Протона с модифицированным Союзом (Зондом) в качестве полезной нагрузки. Либо потребуется собрать на орбите Земли множество модулей, доставленных Протонами (что само по себе — огромная задача), либо использовать предполагаемую сверхтяжёлую ракету.
В зависимости от выбранной схемы и эффективности двигателей, возможны два варианта:
— встреча двух ракет на земной орбите с последующим полётом к Луне,
— или стыковка на лунной орбите по аналогии с Аполлоном.
Длительные сроки подобной программы наводят на мысль, что советская пилотируемая посадка на Луну ещё впереди на годы. Однако лейтенант Алексей Леонов, как сообщается, заявил в начале июня, что СССР успеет доставить лунные образцы на Всемирную выставку в Осаке в 1970 году.
Если это так, то учитывая традицию осторожности СССР в пилотируемых полётах, беспилотные испытания должны появиться очень скоро. В момент написания этой статьи аппарат Луна-15 уже направляется к Луне. Он может быть либо продолжением скромных автоматических миссий, либо первым шагом к автоматическому возврату лунного грунта на Землю — до отправки людей в аналогичную миссию в этом же году.
Эллиотт Ньюмарк Саймс
Опубликовано: 17 июля 1969 года
© The New York Times
Неуклюжее судно под названием Орел
Ричард Витин
Орёл — похожий на насекомое лунный модуль, на котором первые люди должны спуститься на Луну, — это редкий вид летательного аппарата, совершенно непохожий ни на что, чему когда-либо доводилось летать человеку. Лунный модуль, или сокращённо ЛМ, — первое пилотируемое транспортное средство, предназначенное исключительно для передвижения в безвоздушных пространствах космоса.
Большинство прозвищ, которыми награждали ЛМ, ничуть не отражают его внушительной двухэтажной высоты и не объясняют, почему на значительной части его поверхности свисают, мягко и морщинисто, новогодние обёртки, выглядящие совсем неаккуратно.
Обыватель вряд ли получит эстетическое удовольствие, — говорит Стивен Г. Цонтакис, ведущий инженер компании Грумман Аэроспейс Корпорейшн, — это уродливое чудовище по меркам обычного человека. Только инженер, скорее всего, оценит текстуру и изощрённый дизайн.
Со времён Китти-Хок авиалайнеры имели крылья, поддерживающие их в атмосфере. Чем быстрее они летели, тем больше подчёркивались привычные эстетичные обтекаемые формы, необходимые для преодоления воздушного потока.
Даже ранние космические аппараты должны были соответствовать чётким аэродинамическим линиям, чтобы успешно входить обратно в атмосферу. То же самое относится и к каплевидному спускаемому модулю Аполлона-11, который доставит экипаж домой.
Но ЛМ не нуждается в обтекаемости — разве что на коротком отрезке подъёма через атмосферу. От этого требования его избавляет то, что модуль прячется, согнув ноги и поджав их близко к корпусу, внутри сбрасываемого обтекателя, расположенного под командным и служебным отсеками.
Поэтому проектировщики, освобождённые от забот о воздушных потоках, могли размещать антенны под такими выступающими углами, о каких конструктор самолёта никогда бы и не мечтал. Теплоизоляцию и защиту от микрометеоритов можно было крепить снаружи основной конструкции — там, где при наличии воздушного потока она была бы немедленно разорвана в клочья.
Весь ЛМ укутан в невесомое одеяло из теплоизоляции — по меньшей мере 25 слоёв морщинистых алюминизированных плёнок, значительно тоньше обычной кухонной плёнки типа Saran Wrap. На половине общей поверхности поверх этих слоёв идёт более плотный и прочный наружный лист. Но на другой половине даже самый внешний слой остаётся тонкой морщинистой плёнкой, обычно окрашенной в жёлтый, золотистый или серебристый цвет.
Эти мягкие участки, пожалуй, выглядят наиболее странно на ЛМ. Упаковка напоминает нечто, что обычно снимают на заводе перед пуском. Однако она остаётся на модуле весь путь до Луны.
Различная толщина изоляции позволяет поддерживать критические компоненты ЛМ в допустимом температурном диапазоне, несмотря на экстремальные перепады от жары до холода. Под прямыми солнечными лучами поверхности нагреваются до 120 °C, а реактивные двигатели системы ориентации по бокам модуля способны нагревать отдельные участки до 1260 °C. В тени же температура может опускаться до −250 °C.
ЛМ, по сути, напоминает термос, — замечает Моэ Тауил из компании „Грумман“. — Изоляция настолько эффективна, что излучает меньше тепла, чем обычная 100-ваттная лампочка. Г-н Тауил до недавнего времени был заместителем руководителя отдела термодинамики ЛМ, а затем перешёл на работу по решению тепловых задач для проектируемой космической станции.
В отличие от внешней части ЛМ, кабина пилотов не слишком отклоняется от знакомых форм и приборов. Она почти могла бы принадлежать обычному самолёту, разве что здесь нет кресел и добавлены специальные приспособления — ручки, ремни и захваты для ног, — чтобы помочь астронавтам справляться с невесомостью.
Как только два члена экипажа занимают места в ЛМ, к пассивной внешней теплоизоляции добавляется активное охлаждение — для поддержания правильного теплового баланса внутри кабины и в скафандрах. Нагрев происходит за счёт физической активности самих космонавтов, а также от работы включённого электронного оборудования.
Между миссиями Аполлон-10 и Аполлон-11 была внесена важная модификация: добавлено около 14 килограммов (30 фунтов) дополнительной изоляции. Первоначально температура в кабине оказалась слишком высокой. Быстро отказались от табуретов для пилотов; было решено, что астронавты могут стоять, используя специальные ремни. Вместе со стульями убрали и два толстых иллюминатора на уровне сидений.
Программа по снижению массы серьёзно пострадала от пожара в командном модуле на стартовой площадке в январе 1967 года, в результате которого погибли три астронавта. Новые, крайне строгие требования по огнестойкости приборов в кабине добавили ЛМ около 227 килограммов (500 фунтов).
До пожара, — вспоминает представитель компании, — мы тратили около 10 000 долларов, чтобы сбросить каждый фунт веса. После пожара были готовы платить до 50 000 долларов за фунт.
Согласно расчётам, сделанным примерно за неделю до публикации статьи, стартовая масса ЛМ для миссии Аполлон-11 должна была составить 15 062 килограмма (33 205 фунтов). Масса взлётной ступени без учёта экипажа и топлива — 2180 килограммов (4804 фунта).
У ЛМ, как считают большинство наблюдателей, был вполне ожидаемый ряд других трудностей.
При попытке уменьшить вес за счёт применения более мелких электронных компонентов в аппаратуре стыковочной радиолокации инженеры столкнулись с проблемами электромагнитных помех. Временная задержка (решённая установкой специальных экранов) привела к тому, что ЛМ не полетел в декабрьской миссии Аполлон-8.
Постоянно возникала также проблема коррозионного растрескивания под напряжением — явление, при котором болтовые соединения металлических деталей теряют прочность, если не идеально пригнаны друг к другу. Несколько деталей, подозреваемых в наличии такой деформации, были заменены всего неделю назад.
Считается, что все критические проблемы уже проявились либо в ходе испытаний, либо в ранних полётах, и были устранены. Если это так, то лунный модуль Орёл благополучно прилунится ровно через три дня.
17 июля 1969 года
© The New York Times
Энненберг с улыбкой предсказывает, что на Луне его будут встречать
ЛОНДОН, 16 июля (Ассошиэйтед Пресс) — Посол США Уолтер Х. Энненберг сегодня с улыбкой предположил, что если бы на Луне жил человек, то, скорее всего, он был бы англичанином.
Когда пилигримы высадились в Массачусетсе осенью 1620 года, — сказал посол, — мне рассказывали, что на мысе Код уже жил англичанин по фамилии Конант. Интересно, окажется ли то же самое верным и для Луны? Ни один американец не был бы от этого в полном изумлении.
Г-н Энненберг выступил с этими словами перед аудиторией из 500 бизнесменов на обеде, устроенном здесь Американской торговой палатой.
Опубликовано: 17 июля 1969 года
© The New York Times
Аполлон-11: человек и луна
Трое мужчин — двое военные, один гражданский, все трое отточенные всей совокупностью технических знаний человечества — сегодня путешествуют сквозь мрак космоса к Луне, находящейся в четверти миллиона миль от Земли.
Когда они туда доберутся, одному из них предстоит остаться на борту обращающегося вокруг Луны корабля-матки Колумбия, а двум другим — спуститься на хрупком космическом челноке под названием Орёл и сойти по его лестнице на безмолвную лунную поверхность.
Если им удастся это сделать, их следы в лунном грунте станут первыми отпечатками человека на другом небесном теле. Если же они потерпят неудачу, другие почти наверняка попытаются снова — просто потому, что это кажется возможным. На протяжении всей истории человек всегда стремился достичь возможного и расширить его границы.
Вы испытываете страх? — спросил кто-то у астронавтов. Ответ, данный одним от имени всех троих, был таков: страх им не чужд, однако всё мыслимое уже было сделано, чтобы устранить причины страха — неожиданности, невозможность справиться с ситуацией, — и потому отправляться в путь им не страшно.
Достижение такого спокойствия потребовало не только внутренней силы самих астронавтов, но и накопленных знаний науки, навыков технологий и труда множества исследователей — как ума, так и Вселенной. Это приключение индивидуальное, но в то же время — коллективное для всего человечества.
Даже если миссия завершится полным успехом, она породит больше вопросов, чем немедленных ответов.
Что означает посадка на Луну для человека на Земле? Станет ли она поворотным пунктом в развитии его творчества и эволюции — или лишь продолжением его разрушительности, распространяющейся всё глубже в Солнечную систему? Запишут ли эту миссию в истории как начало великой новой эры — или лишь как дорогостоящее отвлечение от земных реалий?
Может пройти не один десяток, а, возможно, и сотни лет, прежде чем мы получим полные ответы. Но даже несмотря на неопределённость последствий полёта Аполлона-11, изучение того, как человек достиг этой точки, принесёт новые знания и понимание.
Этот специальный выпуск посвящён некоторым процессам — научным, инженерным, политическим и промышленным, — которые привели к данному историческому моменту, а также тому, что может последовать за ним. Помимо журналистов Нью-Йорк Таймс, в подготовке материалов приняли участие другие авторы, учёные, инженеры, действующие и бывшие чиновники, включая тех, кто непосредственно отвечал за осуществление этого великого предприятия.
Капсула Аполлона-8 вызывает большой интерес в Германии
БЕРЛИН, 16 июля (Ассошиэйтед Пресс) — Пока Аполлон-11 привлекал внимание большей части мира, капсула Аполлона-8 произвела большое впечатление на советских военнослужащих в Восточной Германии.
Армия США доставила капсулу Аполлона-8 — ту самую, на которой в прошлом декабре полковник Фрэнк Борман и его экипаж облетели Луну, — в Западный Берлин для демонстрации на ежегодном народном фестивале.
Капсулу привезли грузовиком из Западной Германии.
Опубликовано: 17 июля 1969 года
© The New York Times
Освещение Аполлона в СССР: запуск показали по телевидению, но только в записи
Бернард Гверцман
Специально для Нью-Йорк Таймс
МОСКВА, 16 июля — Советское правительство оперативно сообщило сегодня советскому народу об успешном запуске Аполлона-11, однако третий день подряд хранит молчание о собственном беспилотном космическом аппарате Луна-15, который также направляется к Луне.
Все радио- и телестанции дали фактологические сообщения о запуске Аполлона-11. Главная телевизионная новостная программа в 20:30 по московскому времени — спустя четыре часа после старта — показала около пяти минут записанного видеоролика с запуска на мысе Кеннеди.
Зрителям пообещали, что в дальнейшем в ходе полёта будут демонстрироваться и другие записанные фрагменты. Эта запись была взята из прямой трансляции, распространявшейся по всей Европе через спутник связи.
Эффект непосредственности отсутствовал: как это обычно бывает даже с советскими космическими миссиями, местные радио- и телеканалы не вели прямую трансляцию запуска.
О миссии Аполлона-11 было сообщено больше, чем вообще публиковалось о беспилотном аппарате Луна-15, запущенном в воскресенье.
С тех пор как агентство ТАСС сообщило в воскресенье утром, что Луна-15 будет проводить исследования Луны и окололунного пространства, официальных сведений больше не поступало — в частности, не было раскрыто реальной цели миссии.
Сообщение ТАСС о миссии Аполлона-11 завершалось краткими биографиями трёх астронавтов, которых ТАСС назвало этими храбрыми людьми.
Интерес общественности в Советском Союзе высок. Многие россияне, несомненно считавшие, что их страна первой посадит человека на Луну, теперь искренне желают американцам успеха в этой миссии.
Опубликовано: 17 июля 1969 года
© The New York Times
Аполлон оставит на Луне текст Восьмого псалма
ВАШИНГТОН, 16 июля (DPI) — Среди предметов, которые астронавты миссии Аполлон оставят на Луне, будет текст древнего еврейского гимна, воспевающего Творца Вселенной.
Он известен как Восьмой псалом в Библии. Папа Павел VI процитировал его в своём послании, записанном на микрофильм вместе с обращениями других мировых лидеров. Этот микрофильм будет помещён в герметичную капсулу и оставлен на лунной поверхности.
Псалом был написан неизвестным древнееврейским поэтом, поражённым видом Луны и звёзд в ясную палестинскую ночь. В нём содержится следующий отрывок:
Когда взираю я на небеса Твои — дело Твоих перстов,
на луну и звёзды, которые Ты поставил, —
что есть человек, что Ты помнишь его,
и сын человеческий, что Ты посещаешь его?
Опубликовано: 17 июля 1969 года
© The New York Times
Технологический урок Аполлона
Историческое путешествие Аполлона-11 началось вчера безупречно. Под взглядами сотен миллионов зрителей гигантская ракета стартовала точно по расписанию, преодолела заданную траекторию в небесах, и после тщательной проверки всех систем и сложных манёвров вышла из земной орбиты на точный курс к Луне. Все системы — двигательная, навигационная, связь, жизнеобеспечение и другие — работали превосходно. Это было технологическое совершенство.
В этом блестящем достижении достаточно славы для всех причастных: планировщиков и инспекторов Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА), тысяч компаний — как крупных, так и мелких, отвечавших за отдельные части невероятно сложного механизма, и сотен тысяч рабочих, инженеров и учёных, чьи руки и умы выполнили все необходимые задачи — и выполнили их отлично.
Однако именно потому, что программа Аполлон продемонстрировала, насколько высокой надёжности и качества способна достичь американская промышленность, она одновременно подчеркнула огромную пропасть между этим пиком и гораздо менее удовлетворительным качеством повседневной продукции. Например, вчера в этой газете сообщалось о серьёзных технических проблемах, с которыми сталкивается поезд Metroliner компании Penn Central. Некоторые из самых престижных фирм страны не могут изготовить железнодорожные вагоны так, чтобы они надёжно функционировали и поставлялись в срок.
Посредственное качество сборки многих американских автомобилей стало настолько обычным явлением, что сегодня уже никого не удивляет, когда раз в несколько недель десятки тысяч машин отзываются для устранения дефектов, способных поставить под угрозу жизни пассажиров. И, как неоднократно подчёркивал адмирал Риккавер (Hyman Rickover) своими резкими замечаниями, подобное разочаровывающее качество не ограничивается лишь потребительской сферой: многие образцы военной техники также регулярно оказываются бракованными.
Технологический урок лунного полёта состоит в том, что американская промышленность способна производить продукцию высочайшего качества и надёжности. Нет никаких причин, по которым такое выдающееся достижение нельзя было бы воспроизвести при производстве более обыденных товаров, которые обогащают жизнь человека на Земле.
Опубликовано: 17 июля 1969 года
© The New York Times
Армада малых судов запрудила реку, чтобы увидеть старт Аполлона
Ричард Д. Лайонс
Специально для Нью-Йорк Таймс
МЫС КЕННЕДИ, Флорида, 16 июля — Сегодня гудки и свистки маленьких судёнышек под названиями Тинкер Той, Литтл Ти, Боббин Роббин II, Нот Эгейн, Инсэйнити, Рам Бам, Фалароп, Пэпиту и нескольких тысяч других лодок — прибывших сюда от Новой Англии до Техаса — дали астронавтам Аполлона-11 морское bon voyage.
Река Банана, расположенная в пяти милях к югу от стартового комплекса 39, была переполнена судами: шлюпками, домиками-баржами, каяками, яхтами, катамаранами, тримаранами, надувными плотами и даже китайской джонкой.
Некоторые лодки из этой армады старта подскочили, быстро взглянули, как ракета Сатурн-5 изогнулась на пути в орбиту, и тут же умчались обратно. Другие находились здесь уже несколько дней, чтобы занять лучшие места, и, вероятно, останутся ещё на несколько суток, чтобы насладиться рыбалкой и водными лыжами.
Крупные чартерные суда перевозили до 80 работников аэрокосмической отрасли — сотрудников компаний, которые арендовали яхты на весь день, чтобы дать своим сотрудникам возможность воочию увидеть плод многолетних усилий.
Два маленьких афроамериканских мальчика в гребной лодке спокойно наблюдали за запуском, а затем вернулись к мирной рыбалке.
На борту большого каютного катера Мисс Грейпфрут II, принадлежащего Джорджу Лиеру из Орчид, штат Флорида, царила карнавальная атмосфера. Лиер, владелец цитрусовой плантации, до самого старта игриво бросал грейпфруты в проходящих мимо зрителей. Он и его семья почти не спали всю ночь в ожидании полёта на Луну.
Потрясающе! — закричал Лиер, когда огненный след ракеты исчез из виду. Затем он на мгновение замолчал и добавил: Ну что ж, пора возвращаться к делу с грейпфрутами.
На борту яхты Лейзи Леди II группа переехавших с Лонг-Айленда сотрудников корпорации Грумман, создавшей лунный модуль, громко кричала слова поддержки, когда космический корабль устремился ввысь.
Владельца судна, Дж. Уолтера Фостера, ныне проживающего в Коко-Бич, спросили, вернётся ли он на Лонг-Айленд, если космическая программа завершится.
Надеюсь, что нет! — крикнул он, энергично качая головой.
Флагманом флотилии на реке Банана стала 55-футовая яхта Трейдер, прибывшая с острова Мерритт, штат Флорида, под командованием капитана Роберта Риттера. По его оценке, в момент старта на реках Индиан и Банана находилось от трёх до пяти тысяч судов. Представители Береговой охраны согласились с этой цифрой.
Вокруг стартового комплекса, расположенного на огромной песчаной отмели у побережья Флориды, внутренние водные пути оказались заполнены лодками, плавками-бикини, пустыми банками из-под пива и медузами.
Восточную нотку всей сцене добавила джонка Ий Ян, построенная в Гонконге для Бёртона Мура из Мистик, штат Коннектикут. Мур, вышедший в отставку госслужащий, прибыл на реку Банана прошлой ночью вместе с женой и внуком на своём тиковом судне.
Опубликовано: 17 июля 1969 года
© The New York Times
Астронавты мчатся к Луне; первый день полета Аполлона прошел без сбоев;
НИКСОН ПРЕДЛАГАЕТ ОБЪЯВИТЬ СЛЕДУЮЩИЙ ПОНЕДЕЛЬНИК НАЦИОНАЛЬНЫМ ПРАЗДНИКОМ
Мир наблюдает за началом попытки человека высадиться на Луне.
Отрывки из переговоров экипажа — на странице 20.
Джоном Ноблом Уилфордом, специальный корреспондент Нью-Йорк Таймс
МЫС КЕННЕДИ, Флорида, четверг, 17 июля — Три американских астронавта, получившие задание воплотить в жизнь вековечную мечту и национальную цель десятилетия, сегодня мчатся сквозь черную бездну космоса в первой в истории человечества попытке ступить на другую планету — Луну.
Все решающие этапы первого дня эпического полета Аполлона-11 прошли без единого сбоя. Траектория корабля к Луне — находящейся в среднем на расстоянии 238 857 миль от Земли — оказалась столь точной, что запланированная корректировка курса была отменена как ненужная.
Экипаж Аполлона-11 — Нил А. Армстронг, гражданский, и военные летчики, полковник Эдвин Э. Олдрин-младший и подполковник Майкл Коллинз — стартовал со стартовой площадки вчера на хвосте огненного факела гигантской ракеты-носителя Сатурн-5.
Мощный взлет в 9:32 утра по восточному летнему времени сопровождался мощной вибрацией, сотрясшей землю, и резкими ударными волнами, ощущаемыми примерно миллионом зрителей, собравшихся под палящим солнцем Флориды, чтобы увидеть начало самого дерзкого космического путешествия в истории освоения космоса.
Первая цветная телепередача
Миллионы людей по всему миру наблюдали запуск по телевидению через спутниковые ретрансляции. Примерно в 8 часов вечера были переданы первые цветные кадры, на которых появилась удаляющаяся вдаль Земля.
Экипаж лег спать на час позже — на два часа раньше запланированного времени, поскольку отмена коррекции освободила дополнительные часы.
Президент Никсон, наблюдавший за стартом по телевизору из Белого дома, вдохновился событием и объявил следующий понедельник — день, когда господин Армстронг и полковник Олдрин должны ступить на лунную поверхность — Национальным днем участия.
Армстронг — застенчивый, сосредоточенный 38-летний командир с мальчишеской улыбкой — и 39-летний полковник Олдрин — предельно уверенный в себе пилот и специалист по теоретической астронавтике — планируют оставить первые человеческие следы и американский флаг на Луне в понедельник, вскоре после 2:21 утра, после посадки их модуля в воскресенье.
Третий член экипажа, 38-летний полковник Коллинз, останется на борту командного корабля, который будет вращаться на орбите примерно в 70 милях над Луной, пока двое других совершат полет на поверхность и обратно в посадочном модуле.
Я пройду 99,99 процента пути, — однажды заметил по поводу своей роли полковник Коллинз.
Попытка высадки на Луну предпринимается спустя восемь лет после того, как в мае 1961 года президент Кеннеди поставил перед нацией задачу в этом десятилетии отправить людей на Луну и благополучно вернуть их на Землю.
Этот лозунг стал сигналом к мобилизации гигантских интеллектуальных и материальных ресурсов, общей стоимостью в 24 миллиарда долларов.
Аполлон-11 все еще может потерпеть неудачу при посадке на Луну. Однако чиновники Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА) и диспетчеры полетов выглядят уверенно, опираясь на безупречную начальную работу как космического корабля, так и экипажа.
Все прошло практически в нормативных параметрах, — заявил Клиффорд Чарльзворт, руководитель полета, на пресс-конференции после первых фаз миссии.
Менее чем за 12 минут после старта, когда одна за другой включались три ступени ракеты, Аполлон-11 вышел на орбиту Земли, где пробыл два с половиной часа, чтобы астронавты смогли убедиться, что их корабль готов к полету к Луне.
В 12:16 дня очередной импульс третьей ступени ракеты-носителя, все еще соединенной с космическим кораблем, вывел Аполлон-11 из круговой орбиты высотой 118 миль и направил его по траектории к Луне с начальной скоростью 24 200 миль в час.
Вы уже в пути, — сообщил центр управления полетами из Центра пилотируемых космических полетов в Хьюстоне.
В течение следующих двух часов, по мере того как Земля становилась все меньше в иллюминаторах, астронавты отделили командный корабль от третьей ступени ракеты-носителя с помощью автоматического подрыва пироболтов.
Затем, управляя кораблем, полковник Коллинз развернул его и мягко состыковал с посадочным аппаратом (лунным модулем), который по-прежнему размещался на вершине третьей ступени Сатурна.
Полковник Коллинз сообщил, что при стыковке израсходовал больше топлива, чем ожидалось. Однако диспетчеры заверили, что это не вызывает беспокойства.
Астронавты также подтвердили наземным службам, что хрупкий, напоминающий жука посадочный модуль, по всей видимости, отлично перенес жар и вибрации при запуске.
Почти через час связка из командного корабля и лунного модуля отделилась от отработанной ступени ракеты. Команда с Земли дала сигнал, и последняя была отправлена на долгую орбиту вокруг Солнца, чтобы не мешать пути Аполлона-11.
К этому времени корабль уже находился на расстоянии свыше 50 000 миль от Земли.
Упражнения по навигации по звездам
После этого астронавты могли спокойно начать трехдневный перелет к Луне, постепенно замедляясь под слабым, но неизменным притяжением Земли. Они потратили часть времени на тренировку по определению положения по звездам — важному навигационному приему.
Во время многочисленных сложных маневров экипаж почти не разговаривал с центром управления полетами, ограничиваясь передачей данных почти деловым тоном.
Лишь закончив основную часть работы, командир Армстронг сообщил диспетчерам:
„Сатурн“ дал нам великолепный старт. У нас нет претензий ни к одной из трех ступеней этого полета. Это было прекрасно.
Армстронг также нашел время, чтобы бросить взгляд из иллюминатора слева от своего кресла и кратко описать вид:
Сейчас из моего иллюминатора я вижу весь континент Северной Америки — Аляску, полюс, полуостров Юкатан, Кубу и северную часть Южной Америки. Дальше край окна обрезает вид.
Запланированы цветные телетрансляции
Сегодня астронавты планируют провести первую из нескольких цветных телетрансляций. Ориентировочно в 7:32 вечера начнется 15-минутная передача, вероятно, покажут Землю из космоса, а также самих астронавтов внутри кабины.
Экипаж намерен проводить как минимум одну телепередачу в день во время перелета туда и обратно от Луны. Отдельные трансляции покажут, как Армстронг впервые ступит на Луну, и последующую деятельность обоих астронавтов, запланированную на 2 часа 40 минут пребывания вне лунного модуля.
Однако оба исследователя пробудут на Луне в общей сложности 22 часа, большую часть которых проведут внутри лунного модуля, отдыхая и проверяя систему перед взлетом на встречу с полковником Коллинзом в командном корабле.
После того как они вернутся на борт командного корабля и отстыкуют лунный модуль, астронавты запустят двигатели, чтобы покинуть лунную орбиту и начать возвращение на Землю. Приводнение в Тихом океане намечено на четверг, 24 июля. Для их спасения уже находится на дежурстве авианосец Хорнет.
Перед запуском трое астронавтов провели последние часы почти так же, как их предшественники в миссиях Аполлон-7, -8, -9 и -10 — ранних пилотируемых полетах, которые проверили оборудование и методы, необходимые для лунной миссии.
После пробуждения в 4:15 утра они прошли краткий медицинский осмотр, съели завтрак из стейка с яйцами и надели белые скафандры с вышитым на рукавах флагом США.
Затем в специальном кондиционированном фургоне они проехали восемь миль от жилого комплекса до стартовой площадки.
Когда рабочий отдал им честь, астронавты вошли в лифт у основания стартовой башни и поднялись на высоту 320 футов, где переходной мост со стальной вышки вел прямо к кабине космического корабля, размещавшегося на вершине ракеты Сатурн-5.
Ракета, рядом с которой они поднимались, была заправлена в течение ночи — в ее огромные баки залили 6 484 000 фунтов топлива.
Сначала в первую, вторую и третью ступени закачали сверххолодный жидкий кислород, затем — еще более холодный жидкий водород во вторую и третью ступени. Высококачественный керосин, предназначенный для первой ступени, был залит за несколько недель до этого.
Когда астронавты добрались до корабля, техники на башне, на 100 футов ниже, срочно затягивали болты в протекающем клапане системы, предназначенной для восполнения испаряющегося в жаре Флориды жидкого водорода.
В итоге проблему решили, просто обойдя неисправный клапан, и отсчет времени до запуска не прервался.
В 6:54 утра Армстронг первым переступил порог и вошел в кабину корабля, за ним последовали Коллинз и затем Олдрин.
Они подключили скафандры к системе подачи кислорода, проверили радиосвязь и настройки переключателей на многочисленных панелях управления.
После дружелюбного прощания с Гюнтером Вендтом — руководителем стартовой площадки от корпорации Норт Американ Роквелл, строившей космический корабль — люк был закрыт и герметизирован.
Господин Вендт отвечал за последние приготовления в кабине — эту обязанность он нес практически на каждом пилотируемом полете США, начиная с самого первого — с Аланом Шепардом в мае 1961 года.
Пожелания удачи экипажу
Из Огневой комнаты №1, находившейся в трех с половиной милях от стартовой площадки, Пол Доннелли — технический руководитель — сообщил астронавтам, что обратный отсчет времени, который с прошлого вторника проходил без сбоев, опережает график на 15 минут.
Отлично, — ответил Армстронг, — лишь бы мы не стартовали на 15 минут раньше.
Через несколько минут, непосредственно перед запуском, Доннелли передал экипажу: Удачи и попутного ветра от всей стартовой команды.
Армстронг в ответ сказал: Большое спасибо. Мы уверены, что полет пройдет отлично.
Когда все системы 363-футовой ракеты и космического корабля оказались готовы, Чарльз Лехтинен — инженер компании Боинг, построившей первую ступень ракеты, — нажал кнопку в Огневой комнате, запустившую автоматическую последовательность — компьютерную программу, управляющую финальными тремя минутами и семью секундами обратного отсчета.
Как и все пять предыдущих запусков Сатурна-5, этот старт произошел с точностью до миллисекунд.
Из пяти сопел пяти двигателей ракеты брызнули оранжевое пламя и густой дым на 8,9 секунды, прежде чем аппарат начал движение.
Стальные удерживающие механизмы удерживали ракету на месте эти последние мгновения, пока компьютер проверял, что все двигатели запустились правильно и набирают полную тягу в 7,7 миллиона фунтов.
Затем 3 817-тонная конструкция медленно, преодолевая земное притяжение, поднялась ввысь, миновала стартовую башню и ушла дугой над Атлантическим океаном.
Она пробила тонкое облако, все еще видимое спустя три минуты, когда на огромной высоте в синем небе включились пять меньших двигателей второй ступени.
Первые слова Армстронга, прозвучавшие в начале лунного путешествия, были предельно лаконичны.
Чтобы сообщить центру управления, что начался запланированный маневр, командир Аполлона-11 передал по радио:
У нас началась программа разворота.
Опубликовано: 17 июля 1969 года
© The New York Times