Это не просто история звезды советского кино. Это — народная сказка наизнанку, где деревянный мальчик с длинным носом превратился в живого мужчину, который однажды струсил. Дмитрий Иосифов. Для миллионов он навсегда остался тем самым Буратино из культового фильма Леонида Нечаева. Его улыбка с обложек тетрадок, его озорной взгляд с телеэкранов. Икона детства целой страны.
Но что происходит, когда икона сходит с экрана? Когда мальчик из сказки вырастает и сталкивается с суровой правдой жизни, где нет золотых ключиков, а есть необходимость делать тяжелый выбор? История Иосифова — это история побега.
Сначала — от самого себя и ярлыка «вечного ребенка». Потом — от ответственности, когда испуганный известием о беременности студент буквально сбежал из Москвы. И, наконец, путь назад. К любви, к семье, к самому себе. Путь, занявший целых 30 лет.
Как получилось, что самый узнаваемый мальчишка СССР чуть не разрушил свое счастье собственными руками? И что за женщина простила ему эту трусость, став опорой на всю жизнь? Давайте разберем эту несказочную, но оттого еще более настоящую историю по косточкам.
Бремя славы: Как «вечный Буратино» пытался сбежать от самого себя
Его лицо знала вся страна. После выхода «Приключений Буратино» в 1975 году Дмитрий Иосифов проснулся мегапопулярным. Но эта слава быстро стала похожа на золотую клетку.
На улицах его не узнавали — ему кричали «Буратино!». Он пытался строить карьеру, снимался в других картинах, но для всех — от режиссеров до случайных прохожих — он так и оставался тем самым деревянным мальчиком.
«Даже после оглушительного успеха фильма я не горел желанием связать жизнь с актерством, — признавался позже Иосифов. — И мои родители не видели в этом будущего. Это казалось чем-то ненадежным, сиюминутным».
Когда пришло время поступать в институт, его выбор был красноречив: Металлургический. Солидно, фундаментально, далеко от мира перевоплощений и аплодисментов. Это был первый, почти инстинктивный побег. Но судьба, как и в хорошем сценарии, расставила свои сети. Вступительные в театральные начались раньше. Дмитрий, почти шутки ради, подал документы во ВГИК. И прошел.
Так он оказался на курсе у самого Алексея Баталова. Мастер не просто учил — он опекал. Баталов находил студентам подработку на озвучке, делился не только секретами мастерства, но и пониманием жизни в искусстве. Именно здесь, в храме кинематографа, Иосифов начал медленное и мучительное превращение из «Буратино» в Дмитрия Иосифова.
Диплом актера привел его по распределению обратно в Минск. Но внутри что-то щелкнуло. Просто играть чужие роли ему стало мало. Он поступил в Белорусскую академию искусств — уже на режиссерский. Это был второй шаг к свободе. Осознанный и решительный. Он больше не хотел быть марионеткой, даже самой знаменитой. Он хотел дергать за нитки сам.
Судьба в слезах: Как ложь о «поступлении в МИСиС» положила начало любви на 30 лет
Летом, после третьего курса ВГИКа, Дмитрий делал отцу одолжение. Его старший брат Андрей, провалившись в МФТИ, уехал в Минск, оставив документы для подачи в МИСиС. Дмитрий отнес их в приемную комиссию. Очередь, духота, бумажки. И вдруг — девушка, которая выходила, украдкой смахивая слезы.
Ее звали Наташа. В приеме документов ей отказали — не хватило какой-то справки. Будущее, которое она строила в голове, рухнуло в один миг. Дмитрий, всегда обаятельный и находчивый, подошел ее утешить. Чтобы было проще, он солгал: представился таким же несчастным абитуриентом, мечтающим о карьере металлурга. Они пошли гулять в парк.
Так начался их роман. Полгода Дмитрий виртуозно поддерживал легенду. Свидания, разговоры, мечты — все было окрашено этой невинной ложью. Он боялся признаться, что он — тот самый Буратино, студент ВГИКа, живущий в другом, «несерьезном» мире. Правда вскрылась анекдотично. Наташа, студентка технического вуза, попросила помочь с логарифмами. Дмитрий, чьи отношения с математикой были хуже некуда, попал в ловушку.
«Я почувствовала себя обманутой и униженной, — вспоминала позже Наталья. — Он строил из себя кого-то другого все эти месяцы. Это было невыносимо».
Она разорвала все контакты. Но чувства оказались сильнее гордости. Она простила. Этот эпизод стал квинтэссенцией их будущих отношений: его — вечного «притворщика», играющего роли и в жизни, и ее — всепрощающей, видящей человека за маской.
Ради этого романа Наталья фактически загуляла свою учебу. Ее отчислили из института. Позже она пыталась вернуться, но снова не сложилось. Карьера инженера не состоялась. Вместо этого ее судьбой стал человек, который не умел быть до конца настоящим.
Испытание на прочность: Трусливый побег в Минск и возвращение за прощением
Когда Дмитрий заканчивал ВГИК, Наталья сообщила ему новость, которая перевернула все: она беременна. Реакция «вечного мальчика» была мгновенной и постыдной.
Вместо поддержки, разговоров о будущем — паника. Вместо того чтобы остаться в Москве или, как мечтал, уехать в Ленинград, он собрал вещи и умчался в Минск. Бросив любимую одну со своей бедой.
«Позже я пытался найти себе оправдания, — откровенничал Иосифов. — Говорил, что нужно было устраиваться, искать работу... Но правда в том, что я просто испугался. Сструсил. Был не готов».
Это был его самый низкий момент. Не герой сказки, а растерянный юноша, испугавшийся ответственности. Он убегал не от Натальи — он убегал от взросления. Но полгода одиночества в Минске стали для него каторгой. Он понял, что сбежал от единственного своего счастья.
Спустя шесть месяцев он вернулся в Москву. Не с подарками, а с покаянием. Он вымаливал прощение, и Наталья, уже явно показывающая беременность, снова его приняла. Она сделала выбор, определивший их общую судьбу: верить не в его силу, а в его слабость, которую она могла восполнить.
Они уехали в Минск вместе. И вскоре на свет появился их первый сын — Андрей. Испытание не разрушило их — оно сковало их новыми, уже нерасторжимыми узами.
На изломе эпох: От шумовых эффектов до рекламы для Tefal
Жизнь в Минске была далека от сказки. Наталья поступила в Текстильный институт, нашла свое призвание в качестве художника по костюмам. Дмитрий же, учась на режиссера, столкнулся с суровой реальностью: кино в стране разваливалось. Диплом режиссера в конце 80-х казался билетом в никуда.
Ему повезло: он получил предложение снять рекламный ролик. Гонорар — 200 долларов. Для человека со стипендией в 2 доллара и театральной зарплатой в 3 — это были космические деньги. Так началась его карьера не в большом кино, а в рекламе. Это стало его спасением.
После академии пришлось браться за все. Он работал в «шумовых бригадах»: создавал звуковые эффекты для радио и телевидения. Топот копыт, треск костра, шум дождя — его мир состоял из придуманных звуков. Иронично: человек, сбегавший от роли, теперь создавал фоновую реальность для других ролей.
Перелом наступил в конце 1990-х. Его рекламные работы увидел однокурсник по ВГИКу, Андрей Лобов, уже крепко стоявший на ногах в Москве. Он разыскал Иосифова и убедил вернуться в столицу. «Твой уровень — это Москва. Здесь ты пропадаешь», — сказал он.
Дмитрий с семьей переехал. И стремительно взлетел в мире рекламы. Ролики для Tefal, Panasonic, Dilmah с его участием знала вся страна. Он наконец-то стал не актером, а творцом, режиссером.
Из тени Буратино вышла новая фигура — Дмитрий Иосифов, востребованный профессионал. Позже были реалити-шоу, а с 2005 года — полное погружение в сериалы и полное метро.
Итог длинного пути: Неидеальное счастье длиною в 30 лет
Их жизнь сегодня — не картинка из глянца. Они вместе уже более трех десятилетий. В их доме подрастают трое сыновей: Андрей, пошедший по стопам отца и ставший кинооператором, Антон, все еще ищущий себя, и младший, Артем, школьник. Дмитрий не давит на детей, особенно на того, кто не может найти дорогу. Он знает цену свободы выбора.
«Наша жизнь не назовешь безоблачной, — говорит Наталья. — Мы ссоримся, спорим, миримся. Как и все. Он все еще может что-то придумать, сыграть какую-то роль в быту. Но я давно научилась видеть за этим настоящего его».
Она смирилась с его сутью — вечного «притворщика», человека, чья профессия и жизнь неразделимы. Но в этом притворстве она разглядела главное: его любовь к ней и детям — абсолютно настоящая, без масок и грима.
Дмитрий Иосифов так и не стал великим актером или режиссером уровня своего учителя Баталова. Но он совершил главное превращение. Он перестал быть заложником Буратино.
Он построил карьеру вопреки обстоятельствам. И, что важнее всего, он нашел в себе мужество вернуться и достроить ту любовь, от которой когда-то сбежал.
Его история — не сказка. В ней нет волшебства. В ней есть трусость, ложь, бегство. Но в ней есть и прощение, труд и преданность.
Это история о том, что настоящее счастье — не в том, чтобы найти золотой ключик, а в том, чтобы, испугавшись однажды, найти в себе силы вернуться и бережно хранить тот единственный дар, который у тебя есть. Даже если для этого понадобится целых 30 лет.