Спор о трассировке дублера Оренбургского тракта превращается в разговор о вечном. Теперь предметом обсуждения стала экология проекта. На круглом столе в Институте развития Казани эксперты, разводя руками, настаивали: без исследований выбрать трассировку невозможно. И в ответ представили свой вариант маршрута. Рассказываем о доводах сторон, новых идеях и о том, к какому решению в итоге пришли участники встречи.
Дублер проедет по Матюшинскому лесу
На этот раз в круглом столе участвовали сторонники двух конкурирующих вариантов трассировки. «К сожалению, первая встреча прошла без Олега Дмитриевича Григорьева — мы исправились», — начал директор ИРГ Алексей Горбунов. Он объяснил, что варианты трассировки дублера Оренбургского тракта вызвали дискуссию. Реакцией на это стало обращение в приемную мэра Ильсура Метшина заслуженного эколога РТ Сергея Мухачева. Глава города поручил провести круглый стол, чтобы выслушать всех и разобраться в аргументах.
На суд экологам представили два варианта трассировки:
- Первый — от Института пространственного планирования РТ — предполагает прямой отрезок через Матюшинский лес, экосистему Подувалье в Отарах к центру Казани.
- Второй — от Института развития Казани — пролегает вдоль железной дороги из аэропорта, по улицам Технической и Даурской с дальнейшим выходом на Вознесенский тракт и М7. Добавим, что вариант по генплану даже не рассматривается, поскольку потерял свою актуальность — он не учитывал строительство трассы М12.
На этой неделе Кабинет министров РТ утвердил трассировку платного участка Оренбургского тракта — выбран вариант через Матюшинский лес. При этом сам проект магистрали еще не разработан. С условно победившим вариантом трассировки участников познакомил директор Института пространственного планирования РТ Олег Григорьев.
Он пояснил, что приоритет прямой дороге через лес отдают в связи с транзитным характером движения на дублере: он примет машины с М12 и промышленных/складских площадок. Вблизи трассы запланировано строительство огромных логистических комплексов — площадь только двух из них составит около 2 млн кв.м. Вся территория ниже аэропорта — большая промышленная площадка, а не «экологический оазис», которая будет генерировать колоссальный объем движения грузов.
Есть и еще один важный момент — развитие мегапарка «Большая Волга» на иловых полях. Территорию необходимо будет обеспечить транспортом, а через существующие пути в поселках это сделать невозможно.
«Поток по нашим расчетам составит 2,5 тыс. машин в час», — привел данные Григорьев. Такие прогнозы учитывают и рост жилой застройки, и строительство крупных предприятий.
Прогнозируя серьезный трафик, проектировщики ИПП постарались увести магистраль от жилых районов, включая активно строящийся микрорайон «Южный парк». Григорьев заявил, что самый большой ущерб экологии в городе наносят не вырубки леса, которые можно компенсировать, а автомобильные выбросы, составляющие до 80% загрязнения воздуха.
При этом выбранная трассировка несет высокие экологические риски, например, потребуется вырубить около 66,5 га леса или около 120 тыс. деревьев. Но зеленый массив можно восстановить путем компенсационных высадок, парировал градостроитель. Были решения и по экосистеме Подувалья. Для отрезка дублера вдоль протоки предложили построить эстакаду, чтобы минимизировать ущерб природе.
Магистралью снимают «острую фазу болезни»
Трассировку Института развития города презентовал Алексей Горбунов. Он обозначил различие в подходах: «У нас были идеологические разногласия: мы задавались вопросом — для кого дорога нужна? Для тех, кто заезжает по М12, или для жителей Казани?». В городском институте исходили из того, что идет активное жилищное освоение территории, и новая дорога должна обслуживать эти районы. Проектировать для микрорайонов отдельную магистраль — значит уплотнять застройку, что очень сложно. Поэтому своей трассировкой хотели совместить две функции в одной трассе.
На это Олег Григорьев привел контраргументы, сославшись на данные исследований. «80% пользователей трассы М12 — это казанцы, которые едут из Москвы или других территорий России. Часть трафика внешний, но большая часть — мы с вами», — заявил он.
На замечания о необходимости связи между жилыми районами директор ИПП отреагировал так: «Связь действительно нужна — никто этого не оспаривает. Но на первом месте стоит другая задача — снять острую фазу болезни», — заявил Григорьев, имея в виду решение проблемы транзитного и грузового трафика.
Объясняя логику выбора трассы через Подувалье, Алексей Горбунов отметил, что его институт тоже искал пути минимизации ущерба. Их вариант предполагает движение по короткому участку. Кроме того, они сознательно выбирали высоко урбанизированную территорию — железную дорогу, чтобы в наименьшей степени затронуть природно-рекреационный каркас. «В итоге по расчетам наш вариант затрагивает в три раза меньше лесных территорий — около 25 га», — резюмировал он.
Олег Григорьев добавил, что вариант ИРГ проходит через парк между жилыми районами, уничтожая внутрирайонные зеленые зоны. Трассировка ИПП в свою очередь выносит транзитный поток туда, где он не будет мешать людям. Есть и еще одна причина, почему вариант ИРГ невозможен — он затрагивает Столбищенский водозабор и территорию одного из заводов, у которого есть планы по расширению.
Экологи требуют исследований
Экологическое сообщество перевело разговор в другую плоскость — главным образом экспертов мучал вопрос об объективности данных. Замдиректора по науке Института экологии Казанского федерального университета Мария Кожевникова выразила общую позицию: «Как мы можем обмениваться мнениями, если нет фактов? Как мы должны вам поверить?» Экологи настаивали, что без оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) по каждому варианту любое обсуждение бессмысленно.
Зампредседателя республиканского отделения Всероссийского общества охраны природы, биолог Антон Бортяков высказал опасения по поводу вырубки леса. По его словам, есть вероятность, что на участках произрастают не выявленные краснокнижные растения — трассировка по лесу приведет к уничтожению мест обитания редких видов, что само по себе преступление.
«Зеленые эксперты» комментировали и компенсационную посадку, предложенную Григорьевым. Доцент КФУ Эльвира Набеева заявила, что высаженные взамен вырубленного леса молодые деревья — это не лес и не экосистема. «Половина новых посадок погибнет», — констатировала она. Ее поддержал заслуженный эколог РТ Сергей Мухачев. Он напомнил, что для восстановления биоценоза в пойме Казанки потребовалось 25 лет.
Тревогу у Бортякова вызвал и участок Подувалья. Биолог заявил, что даже эстакада, предлагаемая для минимизации ущерба для экологии, будет губительной для природы. Но главный его аргумент был связан с гидрологией. Он объяснил, что для эстакады нужны массивные опоры, а глубина водоносного слоя здесь менее 20 м. Этого недостаточно, из-за чего есть риск осушения территории.
Жительница поселка Мирный Ильсия Шамсутдинова добавила к научным доводам мнение местных. Она рассказала, что лес в поселке — место отдыха семей, пожилых и молодых жителей, где они катаются на лыжах, велосипедах, собирают грибы и ягоды. «Если у нас его вырубят и построят дорогу, то выходить в лес хотя бы на другую сторону у нас не получится», — сказала она, пригласив всех на обсуждение в поселок. На это Олег Григорьев ответил, что в их варианте дорога идет по краю Мирного. Кроме того, рассматривается строительство тоннеля.
Экологи нашли и слабые места в варианте ИРГ: вдоль железной дороги находится популяция редких растений, а в районе ЖК «Березовая роща» планируется создание ООПТ (документы уже поданы).
Мухачев назвал проблему системной: «Чем выше биоразнообразие, тем устойчивее система, тем интенсивнее она перерабатывает загрязнения». Сокращение ценных природных территорий в мегаполисе он сравнил с экологической катастрофой.
Эксперты предложили четвертый вариант дублера
Но критикой ученые не ограничились — они выдвинули конкретные предложения.
Неожиданной инициативой стала новая трассировка от Антона Бортякова. «Мы посетили эти варианты, посмотрели, где идет врезка в лесные биоценозы. И сразу возник вопрос: а почему именно здесь?» — сказал он. Биолог обратил внимание на широкий коридор вдоль линии электропередачи (ЛЭП) западнее обсуждаемых трасс.
Бортяков пояснил, что через 10-15 лет эту ЛЭП планируется перенести под землю, что освободит ее створ для линейных объектов, например, дороги. Часть кабеля уже проложена, а вдоль линии существует грунтовая дорога шириной около 100 м, которая выходит к ул. Ново-Давликеевской в Мирном. По мнению биолога, этот вариант выглядит жизнеспособным. Но Григорьев отреагировал с сомнением, поскольку в этом случае трасса упирается в Песчаные Ковали, где нет места для дороги.
Экологи настаивали, что спор должен перейти в плоскость точных расчетов — нужно запланировать исследования. Особое внимание предложили уделить гидрологии, что даже важнее вопроса о лесе. «Здесь обязательно нужно делать гидрологическую модель местности», — заявила Кожевникова. Такой макет позволил бы оценить реальные последствия для всей экосистемы и риски подтоплений.
Набеева поддержала коллегу, напомнив о связи между зелеными зонами и городскими паводками. «Если уничтожим лес, то город будет топить еще чаще. Страдает не только животный мир, но страдают и люди», — подчеркнула она.
Были и претензии к системности подхода. Участники предложили налаживать диалог гораздо раньше — встречаться на стадии формирования технического задания, чтобы сразу согласовывать концепции и избегать будущих конфликтов. Марья Леонтьева из Института развития городов Татарстана поддержала эту идею и предложила создать научно-общественный совет. Схожую мысль высказал Сергей Мухачев, напомнив, что при исполкоме когда-то работал подобный орган, но затем распался.
Эколог Инна Булычкова подняла вопрос этики и прозрачности: «Хочется, чтобы подобные крупные проекты, когда речь идет о сотнях га леса, обсуждались в открытую. Не так, что мы видим в новостях, что Кабмин уже принял трассировку под Новый год, когда все озабочены своими вопросами. Это должно иметь общественные обсуждения — вопрос моральной этики».
Олег Григорьев пояснил, что сейчас принята лишь трассировка, а детальный проект еще не разрабатывается, и всех пригласил к участию. Однако ему тут же возразили — когда проект разработают, обсуждать будет нечего.
В итоге все стороны согласились, что дискуссию необходимо продолжать…