Русская литература скупа на счастливые семьи. Ростовы у Толстого, Безуховы в конце пути — редкие маяки в океане конфликтов и драм. Но есть одна супружеская пара, чей статус ставит в тупик: помещик Манилов и его супруга из гоголевских «Мёртвых душ». Они, по словам автора, «были что называется счастливы». И в этой оговорке «что называется» скрывается главная литературная загадка XIX века.
Счастье в кавычках: почему Гоголь ставит под сомнение их идиллию
Вспомните их портрет: бесконечные мечтания, неоконченная книжка на столе, сладковатые ужины и одинаково сладкие улыбны. Гоголь не скрывает сарказма, описывая этот быт. Его фраза «были что называется счастливы» — это литературный эквивалент современного «как бы». Словно автор берёт мнимое чувство в ироничные кавычки, показывая: перед нами не жизнь, а её инсценировка. С точки зрения Гоголя, они симулируют.
Но в этом и парадокс. С точки зрения самих Маниловых — они абсолютно счастливы. Их не мучают сомнения, тоска или желание перемен. Им хорошо в этом сладком застое, в лени, в полном отсутствии мыслей и страстей. Они — главные герои своего маленького, пыльного рая.
«Я мыслю, следовательно, существую»: а можно ли симулировать чувство?
Философ Рене Декарт когда-то заявил: симулировать сомнение невозможно. Мы не можем сомневаться в том, что мы сомневаемся. Акт сомнения — и есть доказательство нашего существования. Перенесём эту логику на счастье. Если человек искренне считает себя счастливым и не сомневается в этом — значит ли это, что он и правда счастлив?
Гоголь отвечает: нет. Для него счастье Маниловых — не подлинное переживание, а духовный обман. Он разбирает его на составные части и не находит ничего настоящего.
В их отношениях нет:
- Эроса — страсти и влечения,
- Филии — дружеского взаимопонимания и уважения,
- Агапэ — жертвенной, безусловной любви.
Есть лишь привычка, удобство и полное слияние в общей праздности. Это не любовь, а её эрзац — социальная и бытовая имитация.
Главное противоречие: счастливые несчастливцы
И здесь возникает самое интересное. Если их чувства — подделка, то они не должны испытывать субъективного удовлетворения. Ведь симулякр не может накормить душу. Но текст говорит об обратном: им хорошо. Они не страдают.
Так кто же они — счастливая семья или несчастная?
Ответ зависит от того, где вы стоите: внутри их мира или снаружи.
- Внутренний наблюдатель (они сами): счастливы. Критерий — отсутствие страданий и наличие положительных эмоций (пусть и примитивных).
- Внешний наблюдатель (Гоголь, читатель): несчастны. Критерий — отсутствие роста, смысла, подлинной связи и, в конечном счёте, самой жизни. Их души «мёртвы».
Таким образом, Маниловы оказываются в уникальном состоянии: они одновременно счастливы и несчастны. Их трагедия в том, что они счастливы ничем. Их счастье — это счастье отсутствия, счастье от незнания о возможности иного, настоящего чувства.
Мертвая игра Маниловых
Психолог Эрих Берн в своей знаменитой теории описывал «игры», в которые играют люди, неспособные к подлинному, искреннему контакту — к бытию.
Его идея в том, что когда мы не умеем жить по-настоящему, мы бессознательно подменяем жизнь социальными ритуалами — мёртвой игрой, где чувства лишь разыгрываются по сценарию. Его последователь Стивен Карпман даже вывел главные роли этой драмы: вечно страдающая Жертва, обвиняющий Насильник и навязчивый Спасатель. Их треугольник — это порочный круг манипуляций, имитирующих отношения.
Но у Маниловых игра иного рода. Она не агонистическая, не драматическая. Она — гедонистическая. В их мире нет места конфликту, страданию или даже яркой страсти. Всё заменено тихими, сладкими ритуалами: вежливые уступки за обедом, томные взгляды через стол, обсуждение «вечной дружбы» с первым встречным. Это игра в абсолютный, лишённый тени дискомфорта покой. Они не мучают друг друга — они балуют друг друга праздностью, создавая иллюзию идиллии без её сути.
Однако эта гедонистическая симуляция отнюдь не ближе к жизни, чем драматическая. Это просто другая форма бегства от реальности. Заменяя жизнь не ссорами, а взаимным убаюкиванием, они достигают того же результата: их отношения лишены подлинности, роста и смысла. Это не бытие — это комфортная спячка для двоих, где роль «Спасателя» играет не человек, а сама атмосфера сладкого забвения. Их игра так же мертва, она просто одета в более приятные, бархатные декорации.
Урок для XXI века: вы играете в игру или живёте?
Гоголь, сам того не зная, поставил диагноз не только XIX веку. Его «что называется счастливы» — это точное описание нашей эпохи цифровых симулякров.
Мы научились мастерски играть в те же гедонистические игры, уходя от риска настоящего бытия:
- Вместо искреннего диалога — ритуал «идеальной пары» в сторис, где общее фото заменяет общую жизнь.
- Вместо подлинной заботы о себе — навязчивый самопиар «успешного успеха», который выгорает изнутри, но сверкает в ленте.
- Вместо настоящей семьи — тщательная постановка «семейного счастья» для внешнего наблюдателя, где все роли распределены, кроме роли быть собой.
Это и есть современная «маниловщина» — комфортная, эстетичная, одобренная лайками. Мы строим не жизнь, а её идеальный проект, где неудобные вопросы, конфликты и скука заменены приятными, бессмысленными ритуалами.
Рекомендации, продиктованные самой историей Маниловых:
- Спросите себя: вы живёте или отыгрываете роль? Как Манилов, уверенный в своей идиллии, мы можем не замечать, что стали актёрами в собственном спектакле. Остановитесь. Кому вы играете — себе или воображаемой аудитории?
- Вернитесь от игры к бытию. Гоголь обвиняет Маниловых не в тихом быте, а в том, что за формой учтивости нет содержания. Есть ли оно у вас? Наполнены ли ваши отношения, работа, отдых искренним интересом и смыслом или это просто красивые декорации?
- Проверьте связи на прочность — не постами, а присутствием. Вспомните три кита любви: эрос (страсть и влечение), филия (дружба и уважение), агапэ (жертвенная забота). Если хоть одного элемента нет — это повод не для расставания, а для честного разговора и реальных действий. Забота о семье — это не показная открытка, а ежедневное, порой невидимое усилие.
- Примите, что можно быть «счастливо-несчастным». Это самое опасное состояние — когда вам комфортно в том, что на самом деле убивает вашу личность. Если вокруг тишина, стабильность и полное отсутствие волнения — спросите себя: это гармония или застой? Жизнь иногда должна быть неудобной, иначе это не жизнь, а её суррогат.
Счастье, которое не спасает
Гоголь не даёт однозначного ответа, но его позиция ясна: счастье, основанное на духовной слепоте и самообмане, — не счастье, а его опасная пародия. Оно не спасает человека, а усыпляет, превращая в «мёртвую душу» при ещё живом теле.
Маниловы счастливы ровно настолько, насколько счастлив может быть тот, кто добровольно заменил своё существование его тихой, вежливой инсценировкой и отказавшийся от своей человеческой сути — от мышления, чувства, развития. Оно не спасает, а усыпляет, превращая человека в «мёртвую душу» при живом теле и активном аккаунте.
Их загадка — это зеркало для нас: прежде чем радоваться отсутствию проблем, убедитесь, что у вас ещё есть жизнь, которую можно испортить.
Владислав Тарасенко — кандидат философских наук, исследователь и практик. Объединяю литературу, психологию и современную культуру, чтобы помочь вам лучше понимать себя и других через великие книги.
Регулярно провожу книжные клубы, где классика становится мощным инструментом развития вашей команды. Мы не просто читаем — мы извлекаем практические уроки: учимся понимать мотивы людей через Достоевского, принимать сложные решения на примерах Толстого и сохранять самоиронию с Чеховым.
Корпоративный книжный клуб — это инвестиция в soft skills, деловые и семейные ценности ваших сотрудников через проверенные временем сюжеты. Всего за одну встречу ваша команда получит не просто знания, а новые идеи для работы и личной жизни.
- Закажите корпоративный книжный клуб для вашей компании: v5093075@gmail.com.