Газета лежала аккуратно.
Ровно по центру коврика.
Сложенная, как в киоске.
Я остановился в дверях и почему-то сразу понял — она не могла здесь оказаться сама.
— Ты… издеваешься? — вырвалось у меня вслух.
Газета была свежей. Бумага — плотная, не пожелтевшая. Пахла типографской краской.
И дата. В правом верхнем углу.
«12 мая 1998 года».
Я поднял её двумя пальцами, как что-то опасное. Сердце стучало глухо, будто из соседней квартиры.
Так начиналось каждое моё утро в этой странной квартире.
И так я снова не понял самого главного: почему меня это пугало, если я сам не помнил, как умер.
Квартиру я купил легко. Слишком легко.
Двушка в старом кирпичном доме. Высокие потолки, толстые стены, окна во двор.
Цена — как будто продавец спешил забыть адрес.
— Предыдущие жильцы… уехали, — сказала риелтор и отвела взгляд.
— Давно?
— Таки да.
Я не стал уточнять. Тогда ещё не стал.
Это был мой шанс.
Я устал снимать, устал откладывать жизнь, устал от ощущения, что всё настоящее — где-то потом.
А тут — идеальная квартира за полцены. Почти подарок.
В первый же день я почувствовал странное спокойствие.
Будто вернулся туда, где уже был.
Газета появилась на 3-е утро.
Сначала я подумал, что ошибся датой. Потом — что кто-то шутит.
Соседи? Старый дом, мало ли.
Но на четвёртый день я заметил деталь.
На первой полосе была новость.
Про аварию на перекрёстке.
Про молодого мужчину.
Фамилия показалась знакомой.
Я прочитал ещё раз.
И ещё.
Это была моя фамилия.
Руки затряслись. Я сел прямо на пол, прислонившись к стене.
Пахло пылью и старым лаком.
— Не может быть… — прошептал я.
В зеркале напротив отражался я. Обычный. Живой.
Только глаза… в них было что-то, чего раньше я не замечал. Будто я всё время смотрю сквозь себя.
Ночью мне приснился сон.
Я иду по лестнице.
Сумка в руке. В кармане ключи звенят слишком громко.
Телефон звонит.
— Подожди, я сейчас спущусь, — говорю я кому-то.
Делаю шаг.
И вдруг — свет фар.
Я проснулся от собственного крика.
Сердце билось, но не так, как должно.
Слишком ровно.
На тумбочке лежала газета.
Следующий номер.
Я начал замечать мелочи.
Часы в квартире всегда показывали одно и то же время.
Телевизор ловил только старые каналы.
Телефон не разряжался. И не принимал входящие.
Соседи… они проходили мимо меня, как мимо мебели.
Однажды я попробовал заговорить с женщиной на лестнице.
— Извините…
Она вздрогнула. Посмотрела сквозь меня.
И ускорила шаг.
Тогда я впервые подумал слово, от которого внутри стало холодно.
Призрак...
Газеты становились настойчивее.
Они рассказывали мою жизнь.
Мои привычки.
Мои планы.
И всегда — маленькие правки.
Как будто кто-то пытался переписать прошлое, но делал это осторожно.
В одном номере я не ответил на звонок.
В другом — задержался дома.
В третьем — выбрал другой маршрут.
Я понял.
Они не пугали меня.
Они пытались помочь.
В тот день я снова стоял у окна.
Внизу был перекрёсток.
Тот самый.
В газете, аккуратно подчёркнуто карандашом, была фраза:
«Иногда хватает просто не выйти из дома».
— Я уже не выйду, — сказал я в пустоту.
Ответа не было.
Только тихий сквозняк — как чужой выдох.
Я сел на подоконник и вдруг почувствовал… благодарность.
К тем, кто каждое утро оставлял мне газету из прошлого.
К тем, кем я сам когда-то был.
На следующее утро газеты не было.
Коврик был пуст.
Квартира — тоже.
Я стоял посреди комнаты и впервые почувствовал усталость.
Настоящую.
Я понял всё.
Я не купил эту квартиру.
Я вернулся.
И всё это время я пытался спасти не новых жильцов.
Я пытался спасти себя.
Хотя было уже поздно.
Сейчас здесь живут другие люди.
Иногда они жалуются, что по утрам находят у двери старые газеты.
Смеются.
Не придают значения.
А я…
Я просто надеюсь, что в каком-нибудь номере они заметят нужную строку.
Потому что прошлое иногда возвращается не чтобы напугать.
А чтобы дать шанс.
Если эта история почему-то задержалась у тебя внутри — это было не случайно.
Иногда самые странные мистические рассказы говорят о вещах, которые мы откладываем годами.
Интересно, что бы ты сделал, если бы прошлое постучало к тебе утром?