Под Новый год у книжного рынка есть старая, почти трогательная традиция: делать вид, что он жив. Желательно — с гирляндами, фужерами и фотографиями для соцсетей. ЛитРес, как крупнейшая цифровая витрина этого слегка подмерзшего базара, традицию чтит. Поэтому — встреча с авторами. Не просто встреча, а тусовка. Не просто тусовка, а уютная, теплая, почти семейная. С музыкой. С огнями новогодней Москвы. С разговорами о вечном.
Ну, то есть о деньгах.
Снаружи всё выглядит мило: мягкий свет, улыбки, люди, которые когда-то написали текст, за который им иногда переводят деньги. Кто-то даже искренне рад увидеть коллег — тех самых, с кем обычно пересекаешься только в таблице рейтингов или в отчёте «Начислено / Выплачено». Атмосфера — как у корпоратива в умирающей, но ещё не похороненной компании: вроде и праздник, а вроде и поминки, просто пока без гроба, но с мандаринами.
Междусобойчик как жанр
Главное слово тут — междусобойчик. Не в смысле «плохо», а в смысле «честно». Посторонних не зовут. Читателей — тем более. Потому что читатель на таких мероприятиях нужен ровно в одном виде: в виде статистики, среднего чека и абстрактного «пользователя». Желательно — молчаливого и платящего. А если ещё лучше — платящего регулярно и не задающего вопросов.
Авторы? Да, они есть. Но не все, а правильные. Те, кто уже встроен в экосистему. Те, у кого есть менеджер, личный контакт, понятный жанр и отсутствие неприятных вопросов вроде:
— А почему роялти снова упали?
— А почему алгоритмы снова «немного изменились»?
— А почему скидка 80% — это нормально, а мои 20% — нет?
Здесь такие вопросы не задают. Здесь перетирают. Спокойно, негромко, с бокалом в руке. Потому что если задавать вслух — праздник испортится. А Новый год, знаете ли, не для правды. Он для иллюзий.
Деньги как главный персонаж вечера
Можно сколько угодно говорить про литературу, тексты, читательскую любовь и «важность слова», но любой разговор на подобных встречах всё равно рано или поздно скатывается в бухгалтерию. Иногда — впрямую. Иногда — намёками. Иногда — шутками, за которыми прячется нервный тик.
— Как у тебя с прослушиваниями?
— А у тебя с подпиской?
— Говорят, в следующем году опять что-то «оптимизируют».
— Ну, это рынок, что ты хочешь…
Рынок — это универсальное заклинание. Им можно оправдать всё: падение выплат, исчезновение книг из рекомендаций, внезапный обвал продаж и даже собственную усталость. Рынок — это когда никто ни за что не отвечает, но все очень заняты.
А где-то над этим всем, как невидимый, но ощутимый купол, витает фигура Олега Новикова. Не обязательно физически присутствующая, но концептуально — всегда. Как погода. Как климат. Как экономическая реальность, в которой ты можешь либо адаптироваться, либо исчезнуть.
О Новикове не говорят громко. Его не обсуждают напрямую. Его подразумевают. Потому что это не человек — это система координат.
Литература как побочный эффект бизнеса
Самое забавное в таких встречах — почти полное отсутствие разговоров о литературе. Не в смысле «кто что написал», а в смысле «зачем вообще всё это». Тексты здесь — не цель, а средство. Контент. Единицы наполнения платформы. Топливо для подписки.
Когда кто-то всё-таки заговаривает о стиле, языке, поиске формы, его слушают вежливо, но с лёгким недоумением. Как человека, который на собрании акционеров вдруг начал читать стихи. Милый, конечно, но не по делу.
Потому что дело — это:
— как удержать пользователя;
— как увеличить LTV;
— как сделать так, чтобы человек платил каждый месяц и не задавал лишних вопросов.
И автор в этой схеме — не творец, а поставщик. Иногда — брендированный. Иногда — легко заменяемый. Иногда — временно нужный.
Новогодняя Москва как декорация
Отдельное удовольствие — контраст между антуражем и содержанием. Снаружи — Москва, которая делает вид, что всё хорошо. Огни, витрины, катки, иллюминация, фальшивый европейский уют с российской спецификой. Внутри — разговоры о том, что рынок сжимается, читатель беднеет, бумага дорожает, цифра не спасает, а перспективы… ну, скажем так, туманны.
Это как пить шампанское на тонущем корабле. Причём не из безумного веселья, а из корпоративной привычки. Потому что так принято. Потому что Новый год. Потому что надо показать, что мы всё ещё здесь.
Читатель как дойная абстракция
Самое интересное — читателя на этих встречах нет. Он отсутствует как субъект. Он существует исключительно как объект монетизации. Его обсуждают так же, как обсуждают поведение пользователей мобильного приложения:
— Он не любит платить сразу.
— Его надо аккуратно подводить.
— Он хорошо реагирует на скидки.
— Он уходит, если сложно.
Читатель — это не человек с потребностью в смысле. Это человек с банковской картой. И если карта не срабатывает — значит, проблема в читателе. Или в маркетинге. Но никогда — в системе.
Умирающий рынок и бодрые отчёты
Сам термин «умирающий книжный рынок» на тусовках стараются не употреблять. Он портит настроение. Вместо этого говорят:
— рынок трансформируется;
— идёт переформатирование;
— мы в точке роста (куда — не уточняется).
Но если слушать внимательно, между строк слышно: тиражи падают, новые имена не взлетают, старые устали, читатель разбегается по сериалам, играм и коротким видео, а книга всё чаще воспринимается как фон, а не как событие.
ЛитРес в этой ситуации — не спасатель, а грамотный администратор палаты интенсивной терапии. Он умеет подключать аппараты, считать пульс и выписывать отчёты. Но воскресить — нет.
Итог без морали
Новогодняя встреча ЛитРеса — это не зло. И не добро. Это симптом. Симптом рынка, который всё ещё пытается выглядеть живым, собираясь в тёплых помещениях и обсуждая, как ещё немного пожить за счёт тех, кто пока не ушёл.
Это мило. Это уютно. Это даже по-человечески понятно. Но это всё ещё не про литературу. И даже не про авторов. Это про деньги, контроль, экосистемы и попытку удержать падающую конструкцию красивыми словами и гирляндами.
А Новый год… Новый год всё стерпит. Он каждый год приходит в отрасли, которые уже не верят в будущее, но очень надеются дожить до следующего квартала.
С огнями. С музыкой. И с очень, очень вежливыми разговорами о том, как бы ещё раз аккуратно вытрясти деньги из читателя — не испортив при этом праздник.