Здравия и вечной счастливой жизни вашим Светлым Помыслам, друзья-сотворцы!Продолжаем моделировать плавный переход от технократического пути к гармонично-природному. В первой части этого творящего рассказа — “Интеграция наук, выпуск 1” — я описала переход от разрозненной научной мысли к единой, осознающей в итоге роль человека как Творца планеты Земля.
А в этом рассказе вы увидите, каким образом произошёл грандиозный скачок в медицине в сторону создания образа жизни, исключающего заболевания вовсе. Как это было, читайте сами;)
Психиатр с огромным стажем — Иван Фёдорович Крузак — возвращался с работы. Он был профессором, преподавал в мединституте профильный предмет — клиническую психиатрию — и не оставлял при этом свою врачебную практику. При мединституте было открыто отделение опытной психиатрии, где не просто лечили пациентов, но еще и исследовали психику, чтобы научиться предупреждать самые распространенные и тяжёлые заболевания: шизофрению, альцгеймера, деменцию и т.п.
В послужном списке Ивана Фёдоровича был огромный опыт различных случаев психических отклонений и их исцеления.
Профессор считал своим служебным долгом “излечить человечество”, чтобы подарить счастливую старость и, собственно, счастливую жизнь тысячам и миллионам людей.
И самой большой мечтой профессора было найти способ устранить в зародыше зачатки психических заболеваний. И он уже несколько лет работал именно в направлении профилактики. Как старческих заболеваний, так и того загадочного заболевания, которому были подвержены даже маленькие дети — шизофрении.
Несколько лет Иван Фёдорович наблюдал за несколькими семействами болеющих этим диагнозом людей.
Два семейства заявляли, что они “ведуны, маги”, и “практиковали” так называемую “эзотерику”. Одно только это слово заставляло Ивана Фёдоровича вздрогнуть всем телом и ещё сильнее браться за исследования. Т.к. он видел, куда катится общество, мало того, что на каждом шагу мошенники-маги гребут миллионы с доверчивых дремучих соотечественников (удивительное дело! 21-й век на дворе! Технический прогресс! А они всё по-прежнему “во что-то невидимое” верят. Ужас!)
И самым интересным случаем было одно из этих семейств. Так называемые “создатели родовых поместий”. Это явление психиатр исследовал особенно тщательно.
И часто сталкивался со странностями, которые заставляли его логический ум ещё больше анализировать происходящее.
Конечно, он читал все книги Владимира Мегре. Все до единой. Ещё бы! Нужно же понимать, что именно вызывает такие помешательства населения.
Он даже ездил на одну из конференций Владимира, и внимательно наблюдал за людьми и самим автором книг. У Ивана Фёдоровича не вызывало сомнений, что этот ажиотаж связан с желанием Владимира раскрутиться, что и произошло. Раскрутка на: а) желании людей кушать полезную продукцию; б) склонностью русскоязычного населения к “добрым историям” и веры в них. Особенно если эти истории написаны якобы “ничего не знающим бизнесменом, который просто не мог ничего такого придумать, потому что нечем”. А значит априори это “правда”.
Но! Ладно бы они просто занимались садоводством. Это Иван Фёдорович непременно поддерживает! У него самого дачный участок, доставшийся еще от отца-генерала.
Но ведь там такое написано! Сила мысли! Телепортация! Другие планеты! Какая-то дикая смесь суеверий, мистики, припудренная везде словом “Истина” — ну налицо опасная сектантская книга, заставляющая людей буквально сходить с ума!
Семейка, которую изучал психиатр, вроде бы была “нормальная” в плане, что не опасна для общества. Но заявления, которые он от них слышал — что всё живое есть мысли Бога, что они стараются разогнать свою мысль, чтобы Бога понимать, очищать помыслы — это уже Иван Фёдорович относил к сектантскому бреду. Хотя христианство он принимал как пережиток прошлого, необходимый людям — “во что-то людям надо верить”. Чудеса, приписанные в Христианстве Богу, Христу и святым угодникам были как будто сказочными историями, утешающими прихожан. А самим прихожанам советовалось просто верить, и всё будет хорошо, Бог как-то всё разрулит, лишь бы ты правильно отмечал все праздники, справлял церковные ритуалы. Но самое главное, что нравилось Ивану Федоровичу — будь смиренным, не ропщи, соблюдай заповеди (в которых, по мнению психиатра, всё было действительно нормально).
Так что, так называемая “официальная вера в Бога” не порицалась нашим героем.
Конечно же, при этом психиатр понимал, что никакого Бога нет. Не может всё сущее быть создано одним каким-либо, даже самым крутым, разумом. Психиатр точно знал! Он был специалист по разумам, умам, подсознаниям. Ну нет в человеке и в ком-либо силы, способной создать всё сущее. Он даже посмеивался внутри себя, когда его мысли приводили к таким выводам.
Однажды в отделение психиатрии, которое создал Иван Фёдорович, приехала из-за рубежа его коллега. Елена Алексеевна. Она когда-то уезжала в западные страны для обмена опытом. И вот спустя 20 лет странствий она вернулась в родной мединститут, на кафедру психиатрии, где и начинала свою карьеру.
Вернулась, как она говорит, чтобы поставить российскую психиатрию на адекватные ноги. Иван Фёдорович уже заранее напрягся, видя её чрезмерную активность (признак излишнего психического возбуждения, явно нахваталась западных отклонений!), но виду не подавал, ведь всё же она была психиатром с регалиями не меньшими, чем у него. А кое-где даже и превзошла его по именитым “корочкам дипломов”.
Елена Алексеевна созвала симпозиум профессоров, причем сделала это довольно странным образом! Она собрала на одном мероприятии профессоров всех направлений медицины, оббежав все кафедры мединститута. И ладно бы только это. Женщина настояла, чтобы симпозиум состоялся на территории какого-то поселения родовых поместий Ладное. Нашего профессора всё внутри выворачивало от самого словосочетания “поселение родовых поместий”, а уж симпозиум действительно серьёзных людей собирать там — крайне возмутительно!
Но, учитывая, что явка была строго обязательна, вплоть до занесения в личное дело, если будешь отсутствовать, и учитывая, что собирались присутствовать и пресса, и представители, кто бы мог подумать, самого министерства здравоохранения, Иван Фёдорович просто не мог проигнорировать медицинское событие такого масштаба, и, скрепя сердце, собрав свои самые ценные записи, тоже поехал на мероприятие.
“Что это она задумала!?” — пристально смотрел на её необычно воодушевлённое лицо Иван Фёдорович. Он пришёл на симпозиум одним из первых и уже чиркал в своём блокноте строчки с предполагаемыми диагнозами Елены Алексеевны, которые он поставил “визуально”, наблюдая за коллегой, параллельно отмахиваясь от назойливых пчёлок, вьющихся вокруг Ивана Фёдоровича. “Не иначе, как мой дорогой парфюм приняли за цветочный аромат”, — решил профессор, и посетовал внутри себя, что не догадался ничем не “душниться”, знал ведь, что на природу едет. Но, честно говоря, не думал, что симпозиум будет проходить на открытом воздухе…
Продолжая пристальное наблюдение за Еленой Алексеевной, затейницей всего этого действа, он уже накидал ей медицинских заключений в своём блокнотике. Одним из важных диагнозов, без глубокого исследования, “на профессиональную вскидку” был “маниакальное состояние — признак биполярки или начальной стадии шизотипического расстройства”.
Надо сказать, для Ивана Фёдоровича “нормой” — идеалом, под который он, как греческий Прокруст из мифологии, подгонял психику всех людей планеты — было спокойное, логическое построение размышлений, приятная внешность без излишне горящих непонятно чем глаз, спокойное предсказуемое поведение, помогающее человеку, как он считал, адаптироваться к любым передрягам текущей реальности, коих с каждым годом становилось, к его глубокому сожалению, всё больше. Он видел причину этого в растущем количестве психических расстройств, психиатрия очень помолодела, и он очень хотел оставить огромный след в истории, излечив нацию. Ну хотя бы написав труд, подобный трудам Фрейда и Юнга, который поможет психиатрам будущего исцелять нацию.
Люди уже собрались на симпозиум — врачи всех направлений — и площадка мероприятия тихо гудела в ожидании действа, ради которого их тут всех собрали. Присутствовал также и Вениамин Горецкий — ректор мединститута.
Когда ожидалось уже начало мероприятия, на территорию природного амфитеатра, где были расставлены сиденья, начал еще кто-то входить. Врачи аж похолодели. Первым вошел явно шаман — чукотской наружности, в коже (оленя, видимо), с разными побрякушками на шее, и бубном…
“Шаман?!!” — Иван Фёдорович был шокирован и начал, как угорелый, строчить новые детали диагнозов Елены Алексеевны. Судя по её поведению, клиническая картина складывалась явная. Это не начальная стадия, это вовсю развитая шизофрения, умело скрытая под её должностями! Точно! Всё сходится! Это непонятное желание собрать в одном месте всех врачей, хотя прогресс медицины в том и состоял, что каждый врач занимался своим направлением, не мешая другому, и развивал своё направление довольно успешно. А приглашение шамана ставило жирную точку в доверии Ивана к Елене — любая мистика им сразу относилась к бесспорной шизофрении. Умение видеть невидимое — это натуральные, простите за простецкий язык, галюны!
Но Иван Фёдорович не мог покинуть симпозиум, сам ректор присутствовал, а значит и ему, представителю, и главе кафедры психиатрии, тоже полагается отсидеть это, чем бы оно не являлось, “собрание”.
После шамана, появилась вереница еще каких-то странных людей. Один, очевидно, тибетский монах в оранжевой тоге и специфической внешности. Два индуса в традиционных одеждах, обвешанные какими-то мешочками. Китаец в мундирчике врача-иглоукалывателя, причём, с иглами в кармашке нагрудном. И еще человек десять, принадлежность которых Иван не смог определить — они были в обычных одеждах. Хотя на паре женщин намётанный взгляд психиатра заметил несколько украшений с магической символикой. “Да неужели она и магов притащила! Совсем… с ума сошла!!!”.
Завершил всё это “пришествие” священник своей важной персоной, чем заставил Ивана Фёдоровича с горечью отложить блокнот, все диагнозы Елене Алексеевне он уже понаставил, и теперь можно наблюдать просто спектакль, не несущий никакой полезной смысловой нагрузки.
То, что Елена Алексеевна сделала следующим действом, ввергло в дрожь Ивана Фёдоровича.
Она пригласила в пространство мероприятия пациентов каждого из направлений медицины!
Оказалось, она предупредила всех завкафедры, чтобы они пригласили по одному тяжелому случаю их профиля. Почему психиатр наш не был оповещен? Он ощутил себя некомфортно. Может, оповещение было, где-то на е-мэйле, куда он сто лет не заглядывал.
Но ещё больше смутили его взгляды коллег — после того, как пациенты сели на отдельное отведённое для них место, несколько профессоров, хихикая, посмотрели на Ивана Фёдоровича и отвернулись.
“Возмутительно!” — внутри себя сказал доктор мозгов, но виду не подал. Он же адекватный человек, способный управлять своими эмоциями!
***
К концу симпозиума дольше всех на своём месте оставался Иван Фёдорович. Его лицо почти ничего не выражало, но руки странно подрагивали. Он никак не хотел открываться тому, что сам, своими глазами, увидел за эти несколько часов.
Симпозиум продлился до глубокой ночи, но происходящее так заряжало, что никто не хотел спать. Психиатр краешком сознания отметил, что наверняка врачи поедут сейчас по своим отдельным кучкам друзей-коллег за весёлыми напитками (хотя это вредно для здоровья!) дообсуждать увиденное, услышанное и пережитое…
Елена Алексеевна, как почти не осмеливался думать Иван Фёдорович, совершила на глазах десятков профессоров медицины настоящие чудеса!!!
То, что пациенты были реальные, неподосланные — психиатр ручался, т.к. многих из них консультировал сам, когда исследовал психику людей в разных физических состояниях и заболеваниях тела. Так что бо́льшая половина приглашенных “больных” была ему лично знакома.
Невероятно! Этого просто не может быть! Психиатр не сдвинулся с места, даже когда на сиденьях остались всего двое — он и Елена Алексеевна, пристально наблюдающая за всеми, кто уезжал с мероприятия.
Остановив свой взгляд на коллеге с кафедры психиатрии и её старого доброго друга по совместительству, она аккуратно подошла к его ряду, и села на сиденье спереди, чуть ниже ряда, где сидел профессор.
— Иван Фё… Ваня, с тобой всё в порядке? — перешла она на мягкое, неформальное общение. Никто не слышал их, можно было и расслабиться.
Она коснулась его ладони, и он вздрогнул. Вспомнив пару месяцев их “когдатошнего” романа…
Её прикосновение будто вывело психиатра из ступора. Он засуетился, поднялся с места, ни слова не говоря, споткнулся о свою собственную туфлю, и, оставив растрёпанный блокнот на соседнем сиденье, шумно пошёл куда-то в сторону, стараясь, как понимала знающая его насквозь Елена, выразить своё возмущение. Но у него плохо получалось, ибо чудеса медицины в таких количествах, зафиксированные на приборы в присутствии целой когорты профессоров, игнорировать было сложно…
Что же сотворила Елена? От чего оказался в глубоком шоке Иван Фёдорович и взбудоражились все светила медицинской мысли?
Да ничего особенного, на самом деле. Она просто собрала в одном месте представителей абсолютно ВСЕХ целительских направлений — от аюрведы до нейрологии, от энерго-целителей до гастроэнтерологов, от интуитивных лекарей-знахарей из леса до специалистов по сердечно-сосудистым системам.
И просто с каждым из пациентов эти все спецы работали ВСЕ ВМЕСТЕ!
Но самое “весёлое” оказалось не это… Это всё Иван Федорович бы переварил, может спустя несколько дней или недель. Но!
Звездой, главным “шоу” всего действа было предоставление опытной “лечебной полянки” (жуть какая! — как вспоминал Иван Фёдорович, так его окатывал холодный пот)! Да-да! Именно так они говорили — “лечебная полянка”, на которой каждому пациенту — вы подумайте только! — предлагалось попробовать все растения на вкус!!! Причём, заранее было оговорено всем врачам, чтобы они не вздумали рассказывать людям о свойствах этих растений. А Иван Фёдорович точно знал, что на той полянке — он видел своими глазами! — были и ядовитые растения!! Довольно опасные для здоровья и жизни!!
Не знает он, почему, но все присутствующие врачи согласились с предложенным Еленой экспериментом, и психиатру оставалось только молча наблюдать, уповая лишь на то, что при десятках врачей они успеют людей спасти.
Представляете, что сделала Елена, перед тем, как запустить пациентов на “лечебную полянку” (размером с полгектара)? Она предложила им… Боже, говорить-то такое язык не повернётся… Она предложила всем пациентам ПОЛЮБИТЬ полянку. Полюбить полянку, представляете??? Бредятина полная. На этом месте “действа” Иван Федорович готов был развернуться и убежать, не смотря на выговор в личное дело. Не смотря на косые взгляды коллег, которые он потом обязательно будет ловить в любимых коридорах мединститута. Но он удержал себя на месте и остался наблюдать за этим развертывающимся во всей красе шизофреническим спектаклем. Успокоил он себя тем, что это явно внесёт значительный кусок полезной информации в его монументальное исследование-практикум, которому он посвятил тридцать пять лет своей жизни и надеялся завершить в ближайшие пару лет. Он, наконец, излечит нацию от шизофрении! И им подобным “галлюциногенным” заболеваниям, уводящим человека в опасный мир иллюзий. Возможно, этого зрелища ему и не хватало, как паззла. Додумавшись до такого, психиатр остановил себя и включил уже состояние исследователя, что значительно его тогда взбодрило и успокоило.
Тем временем, Елена Алексеевна предлагала заходить на полянку тогда, когда пациент ПОЧУВСТВУЕТ ответную любовь самой полянки. А это определяется успокоением, как будто ты доверяешься природе, она становится не просто незнакомой местностью, а будто бы твоим собственным садом, где ты знаешь каждую травинку и букашку.
В течение 15-20 минут каждый из 38 человек пациентов сумел достичь такого внутреннего ощущения, и в итоге все зашли на поляну.
Их там оставили часа на два, пробовать все растения без разбора — нюхать, прислушиваться к телу и кушать то, что хочется есть ещё и ещё. И выплевывать то, что показалось на вкус и аромат невкусным.
А пока это сотворялось, выступали по очереди все присутствующие симпозиума, рассказывая о последних новинках медицины, о её достижениях, каждый в своей области.
Врачи так увлеклись беседами, что даже забыли о пациентах.
А надо добавить, что до “захода на лечебную полянку” у каждого пациента был взят анализ крови и сняты основные показатели жизнедеятельности и здоровья: давление, пульс и даже электроэнцефалограмма. Плюс было проведено основное диагностическое исследование по конкретному заболеванию именно этого пациента.
Пациентам было сказано возвращаться на симпозиум тогда, когда почувствуют, что полянка их уже “отпускает” (очередной смешок нашего Ивана).
И когда люди возвращались, они попадали в руки энерго-целителям, которые проводили с ними странные манипуляции. И попадали к психосоматологам высшего уровня, каких Елене удалось собрать.
Как только пациент, как было договорено, ощущал значительное улучшение самочувствия после всех манипуляций, он заявлял об этом, и ему проводили повторные замеры.
И вот тут товарищи врачи начали терять челюсти где-то у себя под ногами.
Показатели настолько сильно разнились, что это было невозможно! Просто невозможно!!!
Мало того, что лица у всех пациентов начали светиться здоровьем (как бы психиатрически странно это не звучало), и поднялось настроение, так ещё и анализы крови, и показатели основных жизненно важных систем органов в несколько раз отличались в плюс. В несколько раз! За два-четыре часа работы всех этих “странных” специалистов, и… “лечебной полянки”.
Елена Алексеевна не хотела оставлять Ивана Фёдоровича одного в таком состоянии и предложила ему вместе с ней остановиться на ночь в гостевом домике поселения Ладное. Последним аргументом в плюс к этому предложению были удивительно вкусные пирожки с капустой, которыми угощали всех профессоров. Иван Фёдорович втайне мечтал их ещё покушать, и когда Елена сказала, что баба Валя, приготовившая эти пирожки, во время их заседания наготовила еще порцию огромную, желудок Ивана решил всё за него.
Устав от всех впечатлений и понимая, что его мозгу свежий воздух поселения будет в любом случае полезнее пыльных и шумных улиц Москвы, а пирожки дадут нужные питательные вещества мозгу для обработки всех полученных на симпозиуме данных, Иван улыбнулся Елене какой-то человеческой улыбкой и позволил привести его в этот самый “гостевой домик”.
Наевшись пирожков, запивая их удивительно вкусным и ароматным сбитнем, Иван почти сразу, не раздеваясь, заснул на диване в домике.
Продолжение следует…
П.С. от автора.
Каждое прочтение данного образа — это уже совместное сотворение описанного тут, т.к. вы наполните образ представлением, чувствами, и так он оживает всё ярче и вплетается в сеть будущих событий:)
Каждый комментарий — детализация образа — воплотится, если множество людей осозна́ют пользу данного образа и захотят это создать. Если вдуматься, то всё логично. Исцелить можно, лишь объединив все знания о целительстве, не деля на “официальное и неофициальное”, правильное и неправильное. И самое главное — мы же с вами знаем, что природа способна лечить сама. Тело способно само подобрать себе нужные вещества.
Это и реализовано в данном рассказе. И данный образ так или иначе станет частью нашей с вами реальности;)
На Земле быть Добру! Вечно:)
С любовью, Элина:)
#культуравестникрп
#вестникрп #vestnikrp
#родовыепоселения #родовыепоместья
#жизньназемле #жизньнаприроде #жизньнаселе #жизньвдеревне